Виктор Коростелев Как я сбивал Руста

Виктор Коростелев
КАК Я СБИВАЛ РУСТА

 

29 мая 1987 года нас подняли по «Тревоге». Загудели «дизеля», засвистели, раскручивающиеся радары, расчеты потащили зенитные пулеметы – в общем все как обычно. Но расчетам сразу выдали боевые патроны. В суматохе я даже и не придал этому значения – в армии быстро перестаешь удивляться чему-нибудь. Но тут меня вызывает командир и приказывает взять «топопривязчик» (Машина «УАЗ-452», напичканный всякой аппаратурой), людей, немедленно выехать в соседнюю деревню, занять позицию на самой верхней точки горы и вести наблюдение за воздушной обстановкой, докладывать каждый час.

 

Мне присвоили позывной «Малага-44» Что за малага? Это было интересным заданием. Выехали, встали на горе. Сделали привязку к местности, передали координаты и стали глядеть в небо. Там, кроме облаков ничего. Мощные бинокли и гнутые подзорные трубы позволяли вести наблюдение за небом, не выходя из машины. Поэтому задание мне понравилось: сиди, грейся на солнышке при открытых дверях.

 

Но настроенная на прием рация не давала покоя, нагнетая просто какой-то ужас, заставляющий вглядываться в слепящее небо, и орать в микрофон, если вдруг где-то показывался летящий самолет. По рации непрерывно шли команды, информация.

 

То где-то обнаружили вертолет, то спортивный самолет, всем внимание, все в готовность, и настораживал приказ «при входе в зону ответственности и не отвечающую на запрос – «Я-свой», цель уничтожить! Повторяю, цель уничтожить!» Скоро выяснялось, что «цель» отвечает «Я – свой», или это просто машина на трассе. Наши радиолокационные станции «видели» движущиеся машины по шоссе. Или вообще нет никакой «цели».

 

Вечером меня сменили. Таких постов было несколько

Тревоги продолжались почти месяц, чуть ли не каждую ночь. Но мы уже знали, что ночь до первой тревоги на Красной площади в Москве приземлился на спортивной «Цесне» немец Матиаст Руст, который нарушил границу в районе Кохтла-Ярве и прошел с севера-запада до Москвы. Реакция населения к нам, военным, была однознаяная: проморгали, дармоеды.


 Хотя Руста своевременно обнаружили, но доложившему летчику не поверили, потом сопровождали и, видя, что это маленький спортивный самолетик, в серьез его никто не принимал, угрозы он не представлял, ждали, что он сам скоро сядет. Не ожидали от него такой наглости. Во-вторых, над всеми довлел инциндент со сбитым Боингом на Дальнем Востоке, где приняли решение на уничтожение и погибли сотни людей. В-третьих, Руста все-таки пытались не сбить, а посадить. На него заходили военные истребители (но у них слишком большая скорость), делали свечку над ним, стараясь оглушить его ревом, свалить горячими потоками воздуха. Применять по нему ракеты было чревато тем, что могло быть много жертв, как на земле, так и воздухе. А он все летел и летел, прячась в оврагах и балках, стараясь держаться над линиями высоковольтных передач, вдоль русла рек, вдоль лесных просек, над шоссе и ж\дорогами.

Его назовут «большим кадровиком советской армии». Сразу сняли с должности министра обороны Соколова и назначили Д.Язова, сняли Главкома войск ПВО страны, за неделю до этого сменили командующего московским округом ПВО, но у всех отложилось, что всвязи с этим делом. Двух оперативных дежурных (подполковник Карпец и майор Черных) отдали под трибунал, их лишили званий и приговорили одного к пяти, другого к четырем годам ИТК усиленного режима, за то что своевременно не доложили и не сумели организовать взаимодействие с Таллинской военно-морской базой и пограничниками. Десятки других офицеров сняли с должностей, исключили из партии.

А наши запоздалые тревоги – это реакция начальства на ситуацию. Ну и правда, не думали же они, что спортивные самолеты будут летать каждый день стаями. Мало по малу страсти улеглись. Но нашим расчетам, которые теперь стали разворачивать при любой готовности, выдали силуэты не только как раньше военных самолетов, но и спортивных всех фирм и моделей. Система стала готовой сбивать спортивные самолеты, но Руста посадили в тюрьму, потом он вернулся в Германию и больше не прилетал. Ему теперь не доверяют штурвал. Теперь он дает интервью, но с каждым годом оно все менее интересно.

А Малага оказывается город в Испании.