Мне не хотелось, чтобы мой читатель считал меня создателем лишь историй о Лоренсе (см. МеЛ, МеЛ-МеЛ), пришлось застолбить ещё одно имя автора… для других моих фантазий.
Итак, знакомимся – МеЛ-Ок
(взрослая сказка)
Жили-были в темном лесу Лох и Пень. И решил как-то Лох постебаться над кем-нибудь. Покрутил жирной шеей, заметил белку. Та шишки в прок собирала.
Смекнул Лох и дергает Пень за сучок. - Э, Пень, давай над белкой стебаться.
-Давай.
-Ну, так давай…
-Нет, ты давай. Мне лень. Я посижу, посмотрю.
Махнул Лох на Пень ручищей и крикнул Белке. – Белка! Ну-ка, оторвись от дел, глупая. Слушай, рацухе обучу.
Белка замерла. Слушает.
-Ты зря за каждой шишкой прыгаешь. Можно бы сразу все шишки в раз собрать.
-Как это? – Заинтересовалась Белка. Прислушалась получше.
-Смотри, прикрепляешь шишку к хвосту, значит…
-Ну?
-Не ну, а крепи.
Закрепила Белка шишку на ворсе хвоста.
-А тут, значит, так: чем больше ты их на хвост нацепишь, тем больше, значит, после соберешь. Усекла?
-Не очень, Лох.
-Глупая! Цепляй, говорю, на хвост побольше. Это ж рациональнее, когда сразу по сотне за раз собирать после будешь.
-Да уж, … рациональнее.
-Ну вот! Вот и цепляй.
Белка стала крепить шишку за шишкой. До кончика хвоста – всё в шишках сухих. – Ну и?
-Теперь, глупая. смотри, прыгай так: глаза закрой, лапы шире и вниз.
-Че-его?
-Ты сюда слушай, бестолочь! Ты рацуху мою подтверждаешь. Ответственно это, не перебивай. Алгоритм должен быть соблюдён. Сначала цепляй, потом глаза закрывай, потом лапы шире и прыжок: оп-ля! Понятно?
-Да, как бы, да.
-Тогда, чего раздумываешь, глаза закрыла…
Белка зажмурилась. Думает, а вдруг получится. Ведь как лапы болят, целый день прыгавши.
Лох ухмыляясь, скомандовал. - Лапы шире!
Белка встала на раскорячку.
-Пры-ыжок!
Белка бац! и книзу. Все шишки на себя собрала, с каждого сучка и задоринки. Упала под ель без чувств, глаза закатила, с жизнью прощается. Тут на неё ещё и шишки, слетевшие с собственного хвоста, посыпались. Всю морду расцарапали. – Ох, ох, - вздыхает наивная Белка.
А Лох и Пень ржут во весь лес. – Ну и дура! Вот тебе и набралась! Елки – палки, прыгалки – скакалки! Вот и набралась шишек!
Белка глаза в кучку свела, на двух паразитов уставилась. – Ах, вы! – И как давай с последних сил буйствовать: одному рожу поцарапала, другому все молодые веточки зубами выгрызла, остался пенек лысым.
А как вышел её гнев весь, свернулась она калачиком в ворохе липовых веток и расплакалась.
– Бедная я бедная, Белка. Каждая сволочь в лесу стебает меня, как хочет. Некому меня защитить. Некому за меня заступиться.
А тут как раз Иван Царевич по лесу шел. Ему приказ от батюшки Царя лягушку - царевну сыскать. Идёт уж вторую неделю по лесу. Всех жаб перецеловал, ни одна зараза с ним по – человечески не поговорила, всё сразу: «А платить? Сколько за поцелуй дашь?».
Идёт Иван, отплевывает в сторону и новую жабу ко рту тянет - приказ отца исполняет.
Тут увидел он Белку.
Видит, Симпатяга такая, лежит, соплями заливается. – Ты чего, рыжая, плачешь?
-Ну вот, и этот! А с виду такой благородный, с виду такой Рыцарь идет. А как меня, бедняжку, увидел, так сразу «рыжая». Ну почему я такая несчастная белка. Стебаются надо мной, всяк наперекосяк и зверь и человек.
Стыдно стало Ивану. Воспитан по-царски. – Да ладно, чего ты. Вовсе не хотел я тебя обидеть. И мыслей не было смеяться над такой…милой белочкой.
-Милой? Правда? – вытерлась хвостиком Белка. Глазки заблестели. Хмыкнула, улыбнулась и в руки Царевичу – прыг! – Правда, не хотел обидеть? А чего хотел, миленький?
Взглянул в глаза беличьи Царевич, зарделся яблочком румяным. – Да чего мне от тебя? И мыслей – никаких. Просто иду, вижу, яркая шатенка, вот, и нашел темку для разговора.
-Ой, Ваня Ваше Высочество, до чего ж Вы вежливый мужчина. А чего это Вы в нашем лесу делаете?
-Да уж не лес валю.
Погладил белке спинку Ваня. Поразился шелковистости шерстки, гибкости беличьего тела. – Невесту ищу. Батяня приказал.
-Да ну? А из каких берете на разгляд?
-Да приказано среди жаб.
У Белки морда вытянулась, усы повисли. – И всё?! …А за что ж дискриминация такая среди желающих? А белки как же, мордашкой не подошли, что ль?
А сама хитра, давай хвостом то мордашку прикроет, то откроет, кокетничая. – Вот я, например, неужто жаба красивее, милее меня?
-Да уж ты красивее. Точно.
-Ну, так чего? Как на счет приглядеться, может и я подойду в невесты.
Задумался Царевич. «А и, правда, чего-то батя личную жизнь мою не туда загнул? Белки-то и впрямь, красивее. А возьму-ка я эту. Чего мне теперь снова весь лес проходить, да каждую белку ловить для поцелуя. Эта и говорит складно, и шкурой хороша. А глазки какие. Вон, как играют».
И решил Иван: «Так и быть!»
Достал из-за пазухи краюху хлеба, уложил на то место белку. Разделил хлеб, дал Белке половинку, туда ж её за пазуху сунув, а другую стал грызть. Поел, сел на коня и назад – в царство-государство.
***
Царь батюшка принял сына с вопросом. – Ты где такую лягушку нашел? Что за вид? Эй, зоологов ко мне для экспертизы!
Обрадовался Ваня необразованности отца и покладистости мудрых авторитетов, давай косить под дурочка (дело-то привычное). – Ой, Батя, только на краю света и нашел. Жаба – эспарагус. Сорт высший. Цвет рыжий, ворсистый. Белкой зовут.
Царь на мудрецов взглянул. Те, понятно, уважают баловство безобидное, кивнули, да, мол, эспарагус, как есть.
-Ну, что на белку похожа – я и сам вижу. А, думаешь, смогёт эта жаба в невесту превратиться? Не с белкой же мне рядом на пиру сидеть.
-Не извольте беспокоиться, Царь батюшка. И туда и сюда обращается. Ей так полагается. Я забыл добавить, что она есть кроме как эспарагус, так и хамелеонес.
-Да ну?! …А справишься после с такой мудреной игрушкой-то?
-Сладим, батюшка Царь. – Ваня вздохнул томительно, на милость Белки посмотрев. - Сладим.
-Ну, пусть кажет талант, если так. Есть талант?
-Ласковая она.
-И чего?
-Не как все, а …лучше.
Старик повозился задом на троне. - Посмотреть хочу, насколько ласковая она. И пусть девкой предстанет, посмотреть хочу, какова молодка.
«Ой!» Испужался очной ставки Ваня, глаза зажмурил.
А Белка глядит на него и в уме выход прикидывает. На ухо ему шепчет. – Скажи ему Ваня, чтоб штаны снял, а глаза свои бесстыжие - закрыл».
Иван думает своим умом – ни какой логики в беличьей просьбе не поймет. Но на всякий случай, попросил отца: «Бать, ты это, к ласке приготовься. Штаны царские приспусти. Глаза, чтоб не стыдить невесты моей, прикрой и жди удовольствия».
Ну, царь приготовился и ждет.
А Белка давай ему старческие чресла ублажать. И так усиками пощекочет, и кончиком хвоста туда-сюда проведет. Мыльной пеной умоет, ароматной водичкой сбрызнет, ушком вытрет и язычком, и язычком…
У Молодого царевича в штанах мокро. А Царь удивлен. Глаза прикрыты. Весь сияет. Интересуется. – А чего это Ваня она делает там?
Белка знай, трудится. А Ваня с почтением царю отвечает: «Это, Ваше Величество тайский пуси-массаж по-белечьи. Стоит дорого, но для Вас моя невестушка его бесплатно отработает».
-Футы, нуты! Мама родная! Ну, до чего ж в удовольствие девка.
Открыл в восторге царь глаза, глядит, а перед ним снова белка.
Белка-белкой. Глазками черненькими блестит, лыбится ему. Вроде как зубы скалит. - Ну как, Ваше Величество, как ласки мои, царские, али как?
-Да уж…ничего. А почему ты опять мне живностью кажешься, не девкой?
-А я туда- сюда в миг обращаюсь. Простому глазу – не заметно.
Чуть нахмурился царь. – У меня не простой глаз, а царский! Хочу, чтоб процесс коловращения медленнее шел.
-Сделаем, батюшка. Для вас – хоть на Марс! Только время нужно для старания.
-Вот к завтрему чтоб получаться начало.
Иван поклонился отцу, уложил белку за пазуху и – ноги. Чтоб отец ещё какой сервис не запросил.
А в собственном тереме слезы стал лить. – Ох, видно судьба мне на жабе жениться. Никак белочке моей не обратиться в девушку.
Задумалась Белка. «А чем я хуже жабы?» - Слышь, Ваня, а она как это делала?
-Она об пол – блям! Шкура – долой – и она девушкой становилась. До самого утра можно б было в постельке любовью заниматься.
-Да ты что?! А со мной значит, никак?! Вот тебе и здрасьте…
-А как? Шкуру-то ты не сбросишь, об пол не ударишься. Прыгучая ты.
-Да, …тут ты, Ваня прав, снова дурой шишки собирать - не уж. Поумнела я.
Иван сунул Белке под нос зеркало. Та смотрит – дура. Рыжая дура, как была. Та самая глупышка, которую все в лесу стебали.
Погрустнела Белка, пошла в свой терем-теремок золотой. Только царские орешки золотые с ядрами - чистый изумруд - уже душу не греют. – Ну, надо ж что-то делать, Ваня. Надо ж выход искать.
-А где, милая? Волшебников в нашем царстве полно, да все шарлатаны на проверку.
-А где б ты его с жабой искал, волшебника такого?
-Раньше говорят, к Кощею ходили. Да тот подданство сменил. Немец-полукровка. Границу на миг открыли, он, зараза шасть! туды со всеми волшебными снадобьями. Теперь немец. На канцлера работает. Гороскопы сочиняет, травку – муравку в гашиш переделывает. Теперь дальше надо ехать. К Чуду Заморскому.
-А может, ему не слабо и из меня пушистой девку гладкую сделать? Может, подкупить его? Смотри, сколько я за ночь ядрышек изумрудных наклепала. Слуги монет начеканили. Может, заплатим ему?
-Не – а. Думаю, деньги тут не подойдут. Оне на нас «незаморских» свысока смотрят. Считают, у них денег поболе будет.
-Тогда, может, …а тогда мы морду ему набьем. Душа из тела вон - он секрет превращения и откроет.
-А вот это по-русски! Тут я бы пригодился. Квасу напьюсь и, …давай, чего время терять, пошли сразу. Как раз к ночи и разберемся с Чудом. К утру – к батюшке вернемся.
Выпил Ваня квасу безалкогольного, Белку – за пазуху, сам - на коня – и вперед!
Ехали-ехали – лес гуще, а Чуда Заморского не видать.
-Ой, Ваня чего-то не видать морей. Всё лес и лес. Мы, кажись, не туда идём.
-А куда нужно?
-Раз Чудо Заморское, так значит, за море надо бы.
-А где оно? В наших столицах нету.
Белка лапы развела. – Карты Ваня, я не видела, пути не ведаю. Но где-то оно и у нас есть.
Почесал затылок Царевич. Он-то карты читал, да только учеба мимо прошла. Не осталось в уме ничегошеньки. «Эх, дураком рос, матушки мои. А надо было принажать на географию».
-Да ты не печалься. Ты поешь, чтоб не похудеть в дороге.
Улыбнулся Иван на невесту свою. Всё-то она к делу скажет.
Заметил пенек, развернул скатерть самобранку. Стал сам есть, и Белку угощать.
Пень терпел – терпел, да и спросил у Белки. – Эй, Белка, ты это или не ты? Одежды на тебе золотые, сапожки – сафьяновые, на головке меж ушей - звезда горит, дорогу светит. Так это ты?!
-Я, Пень. Я. Да, в звездах вот теперь хожу. А ты, значит, совсем полысел, старый пень?
-Ага. Дожди моча, ветер – сушит. Мне б под крышу. Не поможешь, на службу царскую попасть?
-На растопку захотел что ли?
-Не а. Чего-то такого, чтоб не жаркого и … высоко интеллектуально. И высоко оплачиваемо. Ох, люблю я умные беседы послушать…
-Ага, как стебаться надо мной - так первый - второй, а тут помоги, чтоб высокооплачиваемая и непыльная работенка была.
-Ты уж не серчай, сестренка. Я так, на поводу у Лоха пошел. Лох попутал. А вообще-то я за тебя.
-Да? А вот скажи, где тут море-океан, чтоб за ним Чудо Заморское жило, а? А то хочешь в интеллектуалы, а сам…пень пнем.
-Отчего ж, я знаю.
-Ну, говори, чего ты там знаешь?
-А скажу, возьмешь на службу, да вот, хоть бы в виде стола для закусок на воздухе?
-Давай, сказывай, там посмотрю.
Пока Иван спал, отдыхал после трапезы, Белка у Пня всё и выведывала.
-Всё, Пень. Если верно сказал, на обратном пути с собой захвачу.
-Вот спасибо, Белочка - Царевна.
Вздохнула Белочка. - Ещё, увы, не царевна, Пень. Ещё в невестах бегаю. А вот если Чудо свалим с женихом моим, так точно! я – царица, ты - царским столом станешь.
-Ну?! Ой, а тогда я тебе больше скажу! Возьми-ка веток сухих с меня. Кинешь их на волны, вот тебе и помост для езды. Так на другой берег моря и перейдете. В самое царство Чуда Заморского.
От радости белка как взвизгнет. – Ой! – Иван и проснулся. – Что, родная, в путь?
-Ага, Ваня. Я и дорожку знаю. Пусть конь твой встанет так, чтоб ветер вечерний ему хвост раздувал, а морду его так направь, чтоб ветер утренний ему в ноздри дул.
Установил коня Ваня как должно, и тронулись они с Белкой в путь-дорожку.
И вот впереди море-океан волны туда-сюда разводит.
-И куда теперь, родная? Белка хворост, которым запаслась, с коня скинула и говорит Ивану.
– Вот, ветви липовые. Кинь их на волны, замости нам мостик до того берега.
-А получится у меня?
-Уж ты не волнуйся, светик моя ясный. У тебя всё выйдет как надо.
Улыбнулся Иван, погладил Белку по шее. – Ну, до чего ж ты ласковая у меня. При тебе мне так хочется быть и самым умным, и самым сильным.
-Будешь, Ваня. Трудись. Будешь.
Кинул Царевич с размаху охапку веток, дареных Пнём и, глядь, разошлись волны по двум сторонам, будто стражи покорные встали. Пенятся, но не сходятся.
И по веткам, чтоб нетопко было, проехали на коне до самого берегу Иван и белка его.
А как только задняя нога коня песка берегового коснулась, так и пошли волны снова метать туда-сюда пену морскую.
Собрал Иван с Белкой чудо - веточки на берег выброшенные, связал в пучок и снова к седлу привязал – в расчете на обратный пусть.
А притомились они со страху море переходя - жутко. Решили, не торопиться с боем против Чуда Заморского. Решили, Ивану нужно в баньке помыться, в избе отоспаться, на дорожку подкрепиться. Всё Белка решила. А Иван похвалил её за это. – Ну и невеста у меня! Всем невестам – невеста: ни упрека, ни толчка, всё с лаской, всё в тему.
Белка урчит, трется о щеку жениха своего мордочкой. – Ох, Ваня, для тебя и шкуру б скинула, да как бы научиться правильно это сделать.
-И то верно! Давай скорее баньку найдем. Стол и кровать. Я все дела свои сделаю, а там и в дорогу, и в бой пойду.
Улыбнулась Белка на дурочка своего. Кивнула головкой. – Мудрое решение.
Затем огляделась, взобравшись на высокую ель, где есть по близости баня.
Ничего такого! Ленив народец лесной, все б вылизаться да нализаться.
Вот только заметила Белка ледяной дом Лоха через просеку.
«Вот дела! Не парить же мне жениха моего в доме ледяном. Ну ладно, не будем унывать. Стол, зато найдем, а кровать ледяную можно и ветками пихтовыми накрыть. Не замерзнем вдвоем».
Пришли Иван и Белка к дому Лоха. Тот стоит у дома своего, зубами клацает.
-Ты чего, Лох?
-Замм-мерз.
-А зачем тогда дом ледяной строил?
-А чего его строить, берлогу медвежью водой под мороз залил, Мишка подмороженный – на зиму мясо, а берлогу – под дом себе приспособил.
Белка интересуется по своей проблеме. – А баня есть? А стол, а кровать?
-Ты чё, подруга! Откуда роскошь у бедного Лоха?
Иван голову чешет. – Не царское это дело в берлоге в невестами спать.
Хитрый Лох кивает. – Ага. Вот бы лубяной был, так я б вам и стол, и баньку, и кроватку после - какую пожелаете.
-А сам чего не строишь, ишь, кулаки-то у тебя какие?
-Кулаки есть. Ума – отсутствие. Строить прежде не кулаки, ум нужен.
Вспомнил Ваня Дурак, что хотел при Белке и умным, и сильным казаться. Топнул царскою ногой о землю. – Ну, с умом я тебе подмогну. Давай, лес вали, да бревна шкурь. Я за прораба буду.
И работа закипела. Лоху в радость - дерево валить – не растить – время долгого не нужно. Навалил бревен, настрогал досок – уйму. Белка мху натаскала, Иван в порядок всё складывал. Согласно разработанному чертежу. По нему у Ивана вышла большая баня, средняя, да маленькая.
А Белка знай, жениха нахваливает. – Вот архитектор! Вот гений! Дом Лоху бо-ольшой построил. Баню для немытого сто лет - в самый раз будет. Гараж для телеги его – просто заглядение!
Поглядел на постройки Иван Царевич «беличьими глазами», и …самому работа понравилась.
А уж как Лох был рад, что чужими руками себе райские кущи устроил. Он ведь так разошелся с валкой леса, что из окон его дома, бани и даже гаража теперь ему синее море-океан видно. – Клёво! Кораблики ходют, лепота мировая! Ну, теперь заходите, гости дорогие. Я вас угощать буду.
Это у Ивана нашлась и икра, и булочка белая с маслом. А у Лоха: грибы соленые, ягоды моченые, брага на меду диком и …желание поесть чужого.
Помылись мужики с работы и за стол, накрытый Белкой.
А сама она быстро вылизалась на пороге бани, да назад, за столом прислуживать.
Бражки подливает –Лоху, огурчик - Ване подкладывает. – Ты за рулем, миленький. При кобылке. Тебе только чтоб по усам текло, а в рот не попало.
Наелся Иван, спнул пьяного Лоха на пол, а сам на рубленную лавку лег, Белочку к груди и уснул.
И захрапел с усталости и сытости.
А Белка потихонечку вылезла. Лоха полупьяного растолкала и по-деловому ему: «Так, чего лежим? Тебе дом в подарок что ли достался? Баня, гараж – всё за дарма, думаешь? А икры сколько слопал, что ли халява? Ишь ты, стебальщик, я тебе не Ваня, а ну расплачивайся, гусь! Подавай сюда информацию, Лох.
Лох с бодуна всю хитрость подрастерял. Белка во время взялась пытать его про Чудо Заморское. Раскололся Лох по полной. И где живет Чудо авторитет, и как дойти до него – сказал, и пароли все назвал. -…И пусть идет с глазами закрытыми до самого трону его. Ни на какие хитрости не склоняется глаза открыть. Иначе - смерть ему и вечное мытарство тебе, дуреха.
«Ну, решила Белка, глаза я ему крепко накрепко закрою. Не хочу больше в дурах прыгать».
Как только всё выпытала Белка, так к Иванову лицу хвостом и полезла. И давай у носа щекотать. Чихнул Ваня раз, другой и разбудился насовсем. – Что, милая, пора в путь?
-Да, родненький, да солнышко моё. Ну, если выспался ты и сытый. Умой, сходи, лицо свое красивое. Кваску попей на дорожку, и поехали.
Умылся Иван в новой банке еще не остывшей, поднесла ему Белка кваску, он напился и снова подругу похвалил: «Ох, и повезло мне с тобой, радость моя. Ну, вот даже жуть берет, а если б я на жабе женился, как батяня велел».
И поехали они на коне к дворцу Чуда Заморского.
Белка мигом медом жениху глаза залепила. – Это для пущей зоркости, милый. Часок вот так, под медком походишь, а там я тебя умою. Ты хоть сквозь землю смотри потом - всё видеть будешь!
-Да ну?! Ну, тогда давай, лепи дальше. А как я после пойду?
-А тут ты не печалься, я путь укажу.
Скачет Белка. Бьет лапами по дорожке, чтоб Иван слышал, да шел за ней, не отвлекаясь.
А отвлечься было на что. Как только заметило Чудо Заморское гостей не прошенных, так давай Ивану соблазны строить. То у самого омута Русалку усадит грудастую. Сидит та, кудри свои зеленые чешет и улыбается, к себе Ивана манит.
А тому – по фиг! Он слух навострил. – А вроде где-то рыба хвостом по воде бьет. Что это, Белочка?
-А это леший бороду полощет, милый. Хочешь посмотреть на старого пердуна?
-А ну его!
Снова идут.
Чудо Заморское тогда другой капкан придумало. Стол, накрытый закуской импортной выставило вперед. Вина разные, ароматные да ядовитые до смерти.
Слюни текут у Ивана – а тот понять не может, отчего?
-Чего-то как закусочкой запахло. Есть хочется, Белочка.
-А ты краюху хлеба не забыл за пазуху положить?
-Конечно, нет. Вот она.
-Вот она тебя ароматом и дразнит.
-А мне чего-то мяском вроде в нос сшибает.
-Да, наготовил тут нам враг блюд, да всё крысы по тарелкам жареные лежат.
-Фу! Хорошо хоть глаз такую падаль не видит.
-Съешь хлебца, если голодный, да дальше пойдем. Уж не долго осталось, вон он, трон его высокий.
Закусил краюхой Иван Царевич и пошагал быстрее.
Как кулаки у него зачесались против приема такого – жуть!
А Чудо ему напоследок ещё фокус припасло. Аккурат перед ямой бездонной злат сундук поставило. Раскрыт сундук, из него жемчуга свисают, яхонты – количества несметного. И другой всякой всячины – немерено.
Другой бы рот открыл, двинул в сторону с дороги, да и в яме был. И Иван Дурак свалился б – точно. А вот женишок Белочки слеп пока. Он таким не интересуется. Ему б морду Чуду разметать по стеночкам, да для зазнобы другую шубку сыскать. Человеческую. Вот и все желания!
-Ну-ка, милая, а где-то тут золото позвякивает, камни перекатываются. А нет ли там булавы потяжелее или меча попрочнее. А то что-то я свой запамятовал прихватить?
Белка прыг через яму, да к сундуку. Порылась в нем и отыскала среди богатств то, что жениху её требовалось – Булаву алмазами обсыпанную: дашь такой по башке – и тут тебе и смерть и богатые похороны сразу. А меч такой был, что ткнешь им чуть, чуть и как бабочка на булавке - враг и повиснет.
-Ой, Вань, не знаю, как и быть. Ты б это, руку протянул посильнее, да только смотри, шагу не сделай. Змей тут Чудо кругом понасыпало. Если б глазки открыть - ужас сколько заметил. Стой, как вкопанный, только руку тяни. На голос мой.
Толкнула с камней меч белка, подхватил его над ямой Иван. Так же и с булавой у них вышло.
Взял Ваня в правую руку меч, в левую - булаву. – Ого! Вот ты опять мне с размерчиком - то угодила, радость моя. Чувствую тяжесть, знать и угроза велика будет.
Да только увидел Иван, кто там на высоком троне сидит, лапками машет, так и отставил он булаву и меч до поры в сторону.
На троне высоком Скунс сидел.
Весь в короне, в мантии леопардовой. Да только и при трусости своей. Никто до селе к нему живым не приходил с того берегу. Так развонялся он от первейшего достоинства своего, что Иван попросил невесту остатками меду нос заткнуть, чтоб не сбило с разума.
Белка тут же всё и исполнила.
Подергал Царевич носом – нормалёк! и давай к Чуду заморскому с петицией. – Ваше Величество, я представитель державы русской. Имя моё Иван Царевич и Дурак. К вам по надобности великой. За секретом. – И Царевич, как по проколу, бумажку к носу скунса сунул.
Скунс, понятно, по-русски небельмес. И чтоб фасон сохранить, вонять перестал, зато ощетинился и тоже, с вопросом: «А с какой такой стати, я должен секретами моей державы делиться? Нам – американским вонючкам и без вашей русской петиции – нормально живется».
А Иван дипломатии обучен. Он, опять же с поклоном. – Ваше Величество Чудо Заморское. А я не просто с просьбой к Вам, я с дарами прибыл.
И Иван булаву на трон как швырнет! Токмо Скунс успел увернуться, а то б присыпало алмазной-то крошкой.
-А…это хорошо, что с подарком. Вы проходите, проходите, Иван Дурень. Проходите, гостем будете.
Приблизился Иван. Рукой повел, мол, вот вам от нашего стола вашему столу.
Скунс прикинул вес булавы, кивком поблагодарил гостя за тонну бриллиантов. - Это уже другой разговор, гость дорогой. Ты…говори, говори, какой из наших секретов тебе полезен будет. Может, сон трава ядовитая нужна? Может змею, какую себе на шею присмотрел? Я готов поделиться секретом, как всё это выпить и поиметь.
-Не нужны мне змеи ваши американские, и травы у нас – луга пошире ваших найдутся. Ваше Величество Скунс заморский, а не могли б Вы мне отгадку назвать, как мне из моей белки девушку обратно получить. Тут вот наш бывший Кощей бессмертный, сказывал загадку, оборотил её в белку и говорит: «Ну вот! Нет на земле такого Императора, чтоб твою Белку назад девушкой сделать». А вот я думаю, твоя американская мудрость – она посильнее будет колдовства немчары сухопарого. Или наврали соседи узкоглазые? Или я в вашей американо-азиатской мудрости запутался?
Скунс пузо выпятил, хвостом крутит. – Да нет! Верно ты подумал. И узкоглазые соседи не соврали. Знаю я слова такие, чтоб из жабы девушку получить.
-Ой, как мудрость твоя мала, Ваше Скунсовство Пахучее. Ой, а я то надеялся на величие ума Вашего. У меня аллергия на жабий пот, я вот, Белку в жены хочу взять. Значит, ошибся я. Значит, нет такого Императора. Прав сосед германский, нет средства помочь мне именно из белки нужное тело вылепить.
Задумался Скунс. Уж больно лесть хороша и подарки в пору. Потявкал по сторонам, носом посопел и опять на трон вспрыгнул, величием своим затряс. – Есть. Есть. Но…дорого.
Иван на Белку взглянул с каплей вины. Мол, говоила ж ты мне ядрами изумрудными запастись. Надо было взять. Кто ж знал, что Вонючка торговаться будет.
А Белка Скунсу поклонилась и как положено невесте царской крови, говорит ему: «Ваше Величайшее из Величеств, Вы б только назвали вашу цену, так мы ж и торговаться не будем. У нас в державе жемчугами дороги усланы, серебром тротуары мостим, золотом мосты сверкают. Мы готовы всё ваше царство за богатство своё купить. Мы способны и …готовы.
У Скунса челюсть отвисла. – С вашим-то рублем?! Ты чё мне мозги паришь, грызун?
-Да, Ваше Величество, с нашим золотым рублем мы тут всё кцупить сможем. Мы богаты. Это и в Эмиратах подтвердят.
Тут же Царь Царей за телефон. Арабом вопросец. Мол, что там у русских, всё есть?
Ему, разумеется, подтвердили, что, да больше нашего и вашего, господин Скунс.
Задумался Скунс американский. «Нефть, золото, алмазы, соль. Всё сразу что ли запросить за нехитрый секрет свежевания белок?» И спросил.
-Согласен! - Сказал Иван Дурак. - Слезай с высокого трона, тащи бумагу, я договор по-русски должен отписать, чтоб его мой Царь батюшка прочесть смог, да выдать тебе всё по списку.
Скунс лапкой махнул: бумагу, чернила – всё принесли.
Иван бумагу написал, Их Величество переводчикам своим бумажку сунуло для перевода. те в словарях покопались, нужный перевод на английский сделали, Скунсу выдали. Тот прочел, удовлетворился.
После Чудо Заморское на галиматью русскую взглянуло, на подпись Дурака Царевича.
По жадности тут же и подмахнуло, и договор как бы случился.
Бумагу тут же спрятали, а вот за секретом Скунс долго ходил.
Принес нож кухонный и Ивану подает. – Вот Вам, Царевич русский и средство. Режьте и …употребляйте, как женщину.
Иван задумался. Полным садистом при невесте не захотел быть. – А нет! Я договор сам писал? Сам! Теперь ты, давай, делай из белки девушку.
Только скунс ножом взмахнул, Ваня перед его носом мечом блеснул.
-А это зачем? Охрану ко мне!
А Ваня Их Вонючести отвечает. – А зачем нам охрана? Меч он для того, чтоб всё аккуратно запомнить. Вы из неё ножичком, а я после из вас мечом ваять прынца крови начну. Ну вроде как перепроверка связи.
-А зачем мне кровь «прынца», я итак Их Величество. По конституции.
-Ну так это ж в своей стране Вы Величество По Конституции. А я Вас так отделаю, что Вы в любой стране запросто за скунса сойдете. Даже по Корану.
-Ну, слава мировая никому не повредит. Раз так, то ладно. Дублируй, но…теоретически.
Взмахнуло Чудо Заморское волшебным ножом и бац! по шкурке беличьей.
Зажмурилась Белка и прыг в сторону! – Ой, Ваня, милый, смерть от твоей руки, в случае чего – мне в радость, а от этого вонючки – никак не хочется. А вдруг он стебается надо мной?
-Чего?! – Иван грозой на скунса пошел. – Ты просил нефть натуральную? Золота - не сусального? Алмазов – чистых? Я всё - в натуре подписал. А ну, маши ножом, как следует, а то в миг в паштет срублю мечом. Срал я на твоё ФБ Ю.
Скунс гордостью зашелся. - Да как ты посмел подумать?! Видное ли дело, чтоб Американские скунсы врали?! Договор подписан - дело сделано!
Подумал Иван, да, вроде о таком чуде не слышал, чтоб скунсы врать умели. – Ну тогда…
-Ну вот и ждите! Тут ведь новые технологии. Тут не как у вас там, лаптями гвозди колотить, церквушки маковки строгать. Тут компьютерная обработка требуется. Нож, видишь, с процессором у меня. Пусть твоя белка только усами не трясет. Пять минут и – девка что надо выйдет.
-Смотри, не попорти. Я …проверю, девка ли.
Иван больше не стал стращать Их Величество мечом. Выжидать решил.
Скунс ножом снова взмахнул.
Белка замерла. Вдруг чувствует вжик, вжик! и шубку с неё сняли.
«Вот ловкач, сука! В миг раздел!» Стоит она – ужас ужасом. Одни глазки бегают в растерянности. Вот-вот расплачется, перестебанная всеми чуваками на свете.
Иван даже поморщился, глядя на невесту. И снова за меч. – Ты ж, мать твою заморскую, в кого её превратил?!
-Не торопи-ся, …Ваня. Алгоритм отработан.
-Какой такой алгоритм? Вы ж говорили, что из Белки не можете. не по стандарту она.
- Да, а вот пока говорил, мне мои подданные японского происхождения программку и написали. Теперь и из слоних смогу, и из моржих. Желаете за отдельную плату?
-Не надо мне моржиху. Сделай так, чтоб девушка из белки вышла, прикрой ужас этот.
Белка глазками моргает. Сама понимает, видок у неё, никак не свадебный. Даже слезу пустила.
А Иван благородством блеснул. – Милая, ты мне в любом виде хороша. Я тебя и такую за себя возьму, мне б только папашу успокоить, а то наследства лишит из-за непослушания. Что мы, лохи, чтоб в бане жить?
Белка решила потерпеть. Ей что, она и на дереве жить сможет, а вот как муж её - …царских кровей мужчина там поместится?
Скунс полез в сейф, достал жабу, свежевал и её.
А как она в девицу раз! и превратилась.
Он Ивану её и подтолкнул. – А может, эту возьмешь, смотри какая ладная? Сексом таки прёт.
-Хай дую ду, Ванья? – Говорит красавица русскому Ивану.
-Чего?! …Я тебе щас такого хую надую!
Их Величество Скунс Ивана от побоев придержал. – Да уймитесь Вы, Иван Болван! Уж и пошутить с вами русскими нельзя.
Снова он полезло в сейф.
И достало Чудо Заморское нечто. Вынуло и взмахнуло чем-то на женское платье похожее. Прицелилось после и раз! как кинет это дело на свежеванную белку.
И ахнул Иван Царевич. – Вот, блин! Вот это да! Вот это технологии!
Стояла перед ним красавица ни в сказке сказать, ни Пьеро - написать.
-Белочка! Счастье моё! Какая радость, ты - девушка!
Белка попробовала прыгнуть от счастья, не получилось. Хвостом вильнуть - не вышло. Посмотрела она на себя и расплакалась от счастья быть человеком. – Это я?! И …я – царская невеста.
Только этого и ждал Иван Царевич, чтоб по-русски его невеста заговорила. – Белочка моя, как же ты хороша. Конечно, невеста, конечно, лучшая в мире!
Целуются милуются они, а Чудо Заморское бумажку теребит: «А всё ли тут дурак этот перечислил? А не упустил ли он про нефть? А запомнил ли он про алмазы. – И как стукнет себя по бокам Чудо Заморское . – Ай, яй! Я ж про газ забыл! Надо было и газ в договор включить. – Э, позвольте-ка, позвольте-ка поправить бумажечку,…господа русские.
Но позняк метаться. Иван невесту в руки, сам - на коня - и в дорогу.
Мимо дома, бани и гаража Лоха проезжают, приветствуют, как старого приятеля. – Приходи к нам на свадьбу, богатырь!
-Чё? Честно, прямо на свадьбу завалиться можно? А подарков у меня только грибочки соленые – это ничего?
-Сгодятся! Приходи!
Ох обрадовался Лох! И тут же собираться начал. Грибы по банкам раскладывать.
Да бегом, пока на море-океане волны не слиплись, за парочкой и перебежал.
Перебрались через океан-море Царевич и его невеста Белочка, а там и Пень их ждет - не дождется. – Ну как? Вышло, …вижу. А как же я? Нагрела, красавица. В отместку, значит.
Иван сошел с коня, обхватил пень, тянет - потянет…никак. Дубовый зараза, корни - на пол леса.
-Ну-ка дай я попробую. - Взял Лох пень и сковырнул его одной левой.
Иван радуется. – Ну, не Лох тебе имя, Богатырем моим теперь будешь. Так звать тебя и буду - Ильей. Тот тоже, говорят, до тридцати лет лохом был.
А уж Пень рад, его на телеге везут, прямо во дворец.
Там тут же столярам-удальцам его и сдали на поделку. Чтоб стол к свадьбе вышел. Невестиным приданым будет вместе с мечом расписным, ну чтоб люди в глаза не тыкали, что девка как из лесу пришла, без приданого.
Свадьбу гуляли. Весело было.
До той поры, как Чудо Заморское со счетом за услугу не привалило.
-Вот, говорит Скунс Величество с высоким троном приехавшее. – Вот бумага, по ней мне полагается всё перечисленное.
-Что такое полагается? Это кому и за что? - Спрашивает Царь Батюшка.
-А вот, - говорит Иван Царевич, - он мне тут службу одну услужил. Я ему договор подписал: на нефть, алмазы, золото и соль.
-Как это?! Ах, ты ж, сукин сын царских кровей! Да ты с ума что ли сошел? А чем наш то народ жить будет?! Добро разбазарил значит, …за услугу?
-Ой, прости батюшка, тут я что-то не сообразил, что нефть полезная. Химией меня учитель замучил, я его – в Сибирь, а химию вот, позабыл что это важно. Прости, папа. Своя проблемка глаза застила. Век теперь жить, и учиться буду, честное царское слово!
-Да, рано тебе Дурак ещё царством командовать! Придется подучиться у наших профессоров менеджменту.
-Согласен, бать. А как же с этим, с договором? Оплошал я…
Царь головой покачал. – Жаль, конечно, расставаться с богатством российским, ну раз царской рукой договор подписан, будем платить. А ну, дай взглянуть, сколько ты чего там этим чудикам хвостатым наобещал.
Берет Царь бумагу, а там столбиком указано:
1. Нефти – с ложку.
2. Алмазов - плошку
3. Соли – в ладошку
4. Злата – на сережку.
Рассмеялся русский Царь батюшка, да и приказал всё сразу и подать.
Скунс матом изошел от неточности перевода договора. – А почему мне перевели иначе?! Почему мне было сказано:
1. Нефти – что хлещет,
2. Алмазов - что блещут
3. Соли – до небес
4. Злата - всё, что есть.
Царь наиграно сокрушался, и всё пытался угостить гостя скунса повкуснее. - Ах, ты ж, холопы, не доглядели, Ваше Скунсофство подвели. Какой конфузец-то там-парам! Да Вы кушайте икорку, кушайте, Чудо Заморское. У нас и её полно. Не серчайте. –Царь всё подкладывал на злато блюдо закусочки: севрюжки, грибочков, поросятинки с клюквочкой. –Кушайте. –Всё подливал в серебрянный кубок виннца высоенного. - Уж не серчайте, Чудное Высочество, таков у народец мой, неграмотный на дурь, а хитростью – богат. А всё почему так вышло с переводом-то: талмуды писать моего Ванюшу Дурочка заморский грамотей учил из городу Иерусалиму. Уж как не повернет он слово или дело – всё себе на пользу выходит. Перевод там, нет, по закону с плошку всего вам и отмерят. Я прикажу упаковать понадежнее. Хитрый народ, он, знаете, и обворовать горазд.
-Это почему так?
-А вот, сраный менталитет привязался. Никак не отвяжемся в родстве от цыган индийских. Всё варуем, Ваше Скунячество, всё…- печаль моя.
Скунс с обиды пукнул.
А Царь Государь догадлив был, он всех гостей на воздух вывел, чтоб от расстройства заморского гостя не задохнулись.
Подарки смотреть все вышли, что с невестой достались. Стол резной всех восхитил.
Пень даже подмигнул Лоху, мол, смотри, с какими людьми теперь общаюсь, не тебе – лоху чета.
А Лох ему – бум кулаком по столешнице. – Эх, крепок стол царский! – И снова Пень кулаком бум!!!
И тут все « горько» закричали. Сигнал подумали, петарды вроде как бумкнули.
А Иван к Белочке своей с вопросом. – Ну, как? Вот теперь, когда ты и Царица, и все у тебя в услужении, как я тебе кажусь, умным или как? Сильным или …нет?
Белочка глазки прикрыла, к груди своего Умницы прижалась. – Ой, был, есть и будешь ты – Солнце моё, Ваня Дурак.
И пошел Иван Царевич в пляс от счастья.
И фейерверки тутося и музыка всякая.
И я б там поплясал, да уж больно я устал.
Меду пива я попил,
И штанишки обмочил.
Липкие, пойду сменю,
Да на лавочке посплю.
А кто эту басню слушал, тому только радость в уши.
30. 08. 2006
Пермь
mel5@list.ru