Письмо в конверте. Пахнет кузницей, теплом и светом, любовью и счастьем. Слегка – облегчением, неимоверным уважением ко всем и приключениями.
Сегодня выпал удачный день. Целых десять заказов! Кроссовки слегка скользили по жестяной крыше последнего на сегодня дома, но оставалось закрутить всего пару болтов. Монтаж антенн и «тарелок» - дело простое, но опасное. Но я справляюсь.
Ах, какой вид открывается с крыш! Город серебрится и золотится, переливается всеми цветами огненной музыки фонарей! Как странный, красивый бал светлячков, как луг с цветущими травами летом! Холодный и теплый, странный, прекрасно-завораживающий город открывается передо мной!
Гонорар за монтаж я получил от заказчика сразу же. Забирая ключи от чердака, он все-таки дал мне на чай. Хорошо, значит, будет чем порадовать детей сегодня!
Я не человек, я – карнивор. Кошачий карнивор, если быть точным. Но ведь это не повод, что бы нас ненавидеть или завидовать, ведь правда? Ведь мир, разнообразный и красочный – это прекрасно! Соседи, правда, иного мнения, но ведь это ничего, все утрясется, все будет хорошо.
Эх, а ведь можно по пути и в кабачок заскочить! Пропущу пару кружек, ничего, супруга поймет. Как-никак праздник – День Города. Но, естественно, напиваться не буду. Что ж я, совсем, что ли?
Деревянная дверь была гостеприимно распахнута, из помещения тянуло теплом и светом. За угловым столиком, сидел человек в пальто и широкополой шляпе, надвинутой на глаза. Он ведь работает в Конторе, наверное, за кем-то следит. Мир прекрасен, и даже такие хмурые типы – вовсе не хмурые, просто устали. Им надо просто взбодриться, улыбнуться. Правда ведь?
— О, кто к нам пожаловал! Марс, ты где был столько времени, что не звонил? Твоя кружка тебя ждет, за счет заведения! — Трактирщик дядя Егор, стремящийся к шарообразности за счет пуза и носивший громаднейшие усищи (просто эпитетов и прилагательных не хватает, что бы их описать), выставил кружку пива, из ближайшей пивоварни, которой и принадлежал кабак (а может, и наоборот – пивоварня кабаку).
— Да так, работал все... Мя ведь монтажником теперь устроился. Надо же как-то семью кормить.
— О, кстати, как там Барся? Вы ведь переехали! Давай, рассказывай, что ли!
— Да у мяу все нормально... Мы теперь в общежитии живем, в магическом. Дом-то наш в Звериновке совсем обветшал, вот и пришлось съехать. Потом, мы всегда в городе жить стремились, детей, если что, можно бабушке подкинуть. Если бы еще не соседи...
— А что с соседями?
— Вампиры и эльфы, и все как на подбор – аристократы. Презирают. Но это ведь не повод, чтоб унывать, правда, дядя Егор?
— Еще как не повод! Да плюй ты на них с высокой башни, и все! Если уж совсем прижмут, так к нам переезжай, ничего, поместимся! Правда же, Марфа?
— Да уж, уместимся. Три комнаты пустует. Ехал бы сразу к нам, Марсик, вот еще выдумал – по общагам ютится. — Дородная пожилая женщина, румяная и лучащаяся уютом, вышла из погреба с бутылями в руках.
— Да как-то неудобно вроде, тетя Марфа...
— Неудобно на потолке спать, одеяло падает. Давай, давай, не дуркуй – переезжай к нам, комнаты мы тебе хоть сегодня выделим. А то непорядок какой – мы даже детишек ваших не видели не разу, со Звериновки-то!
— Ну, раз вы приглашаете... — Стеснять этих милых людей было крайне неудобно, но вопрос нормального жилья оставался открытым, так что... — Ладно, так и быть, уговорили вы мяу. Сейчас домой смотаюсь, и приеду. Вместе со всем семейством!
— Ждем-ждем. Только у вас, наверное, пожитки есть? Ты Мишу попроси, он как раз свою «буханку» отремонтировал – вот и перевезете все.
— Ох, прямо даже не знаю, как вас благодарить... Спасибо!
— Давай, давай, пушистый, мы тебя ждем.
Миша, худощавый хипповатый парень двадцати лет, с радостью согласился. Не так давно, пару лет назад, мы были в Звериновке соседями. Потом они переехали в Город, когда дядя Егор унаследовал от какого-то дальнего родственника пивоварню с трактиром. Ну а я остался поддерживать отцовское хозяйство – ведь должен же был там кто-то оставаться. Бабушка в Город уехала давно – сначала там работала, а потом ей и квартиру предоставили, и пенсию, а отец уже поженился на маме и остался в Звериновке. Я с семьей в Город перебрался совсем недавно – работу предложили, да и родители настояли: нет у нас в деревне перспектив.
«Уазик», разрисованный в стиле «Flower-Power», несся по улицам. Не знаю почему, но я хмелел от скорости. Такая эйфория! Невероятно – все проносится мимо с огромной скоростью, а ты не делаешь для этого ничего. Пролетают мимо дома, кварталы, улицы...
Мы затормозили во дворе, едва не врезавшись в чей-то старенький бежевый БМВ. Мотор чихнул и заглох. Что ж, Миша никогда не был хорошим механиком...
Пока он ковырялся в машине, я взлетел по лестнице вверх, едва не сбив парочку соседей: красивого русого парня и высокую худощавую девушку в патрульной униформе. Я извинился, они как-то странно дернулись и удалились. Чего дергаться? Ведь в мире так хорошо жить!
— Барся, это мя! Собирайся, мы переезжаем!
— Привет-привет! А куда?
— Помнишь дядю Егора? Он пригласил нас поселиться у них в доме! Они уже нас ждут, Миша внизу, во дворе, на машине.
— Классно! Рита, собирай вещи!
— Мам, что, опять?
— Собирай, говорю! Еще спорить она будет! Быстро!
— Хара, где мяу напульсник? И куда ты опять подевал кинжал, мя же сказала тебе его не трогать!
— Ничего мя у тебя не трогал! Сама, наверное, засунула куда-то, теперь на мяу валишь!
— Ну, ты мяу за него ответишь, Ирр-Бисс-мадший! — В царящей кутерьме кинжал дочери был найден под кроватью, рядом с открытой банкой шпротов. Естественно, Хара даже не подумал его почистить, отчего серебро на клинке потемнело. — Кто еще додумается вскрывать им консервы?!
— А-а-а-а, папа, спаси мяу! — Дочь, разъяренная, как фурия, погналась за Харой, который спрятался за мной.
— Так-так... Харрикейн Ирр-Бисс! Признаешься ли ты в том, что без разрешения взял кинжал своей сестры и вскрывал им консервы?
— Ну-у-у-у...
— Только честно!
— Ладно, мя признаю, что взял кинжал своей сестры. Что мяу за это будет?
— Отеческий подзатыльник и обещание никогда больше не брать вещей сестры!
— Хорошо! — Сорванец ловко увернулся от моего подзатыльника и показал сестре язык. Рита попыталась его поймать.
— Лаурита Ирр-Бисс! Прекрати третировать своего брата!
— Но пап, мяу кинжал!
— Наточу мя тебе кинжал, еще новый выкую! Хватит, бесится, нас Миша внизу ждет, собирайтесь скорее.
Еще через десять минут беганья и криков все наши пожитки были собраны. Мы ведь переехали совсем недавно, да и вещей у нас немного. Но ведь это ничего, правда? Еще успеем нажить!
Когда мы спустились с сумками, Миша еще копался в проводах, пытаясь завести машину. Нет, конечно, многие не разбираются в технике, но что бы настолько... Но ничего, еще научится!
— Миша, ты лучше помоги иди вещи уложить. Авто мя тебе сам заведу!
Не буду загружать вас ненужными техническими деталями, скажу лишь, что «буханка» зафырчала уже через пару минут. Люблю свою работу...
В кабаке нас приняли и тут же провели в комнату.
— А тут гораздо просторней, чем в общежитии! Марсик, мя почти готова простить тебе то, что ты сначала заглянул в кабак, а не сразу пошел домой!
— Но, дорогая, ведь не каждый же день...
— Но-но! Ты эти разговорчики брось! Чтоб каждый день трезвый приходил, как стеклышко!
— Ну а если...
— Никаких если! Только с мяу, немножко и с мя разрешения, так уж и быть.
— Любимая! — Я обнял Барсю и закружил по комнате. Дети изучали новый дом, вошедшая с подносом тетя Марфа остановилась в умилении. Счастье! Вот оно, счастье! Любить и быть любимым! Ведь правда же? Правда!
Так прошла неделя. Мы вполне обжились, дядя Егор одолжил мне денег и я приобрел кузницу. Инструменты свои я сохранил, и вновь работать по специальности было сплошным удовольствием. Огонь жив, и мы с ним друзья! Рите я, как и обещал, отковал новый кинжал, хотя старый был все еще годен и красив. Дочь, отчего-то неравнодушная к холодному оружию, с охотой мне помогала. В ГТИ она поступила без проблем, а стипендия там хорошая. Ничего, не пропадет!
Странности начались, когда в один из дней в кабак заглянули необычные посетители. Два человека, мужчина и девушка, волчий карнивор и один ведьмак. Вся компания была одета в кожаные куртки-«косухи» с неимоверным количеством металла. Посетители встревожено зашептались, начали переглядываться. Громыхая по доскам пола ботинками, они прошли в отгороженный ширмой участок, где стояли столики для посетителей, не хотевших светиться на публике.
В это время там не было почти никого. Только Лаурита тренировалась метать свежевыкованый нож, время от времени проверяя заточку лезвия и баланс рукояти. Она сама захотела его оформить. На столе лежали инструменты и обрезки кожи от рукояти, спиртовка с чашей для олова. Нож с каждым разом влетал в дерево все ближе к центру мишени. Компания расположилась за одним из столиков и дала официанту заказ. Пока его исполняли, девушка наблюдала за тренировкой.
— А ты неплохо управляешься с этой железкой, Пушистик. Кто учил?
— Папа. Он вообще хорошо метает, у меня пока плохо получается.
— Ого, кто же у нее в отцах ходит?.. — пробормотала байкерша себе под нос, а в слух спросила: — А можно нож посмотреть?
— Конечно!
— Посмотрите, парни. Какова сталь, а? — Нож пошел по рукам, и каждый оставлял свой комментарий.
— Неплохо... Хотя нож еще «сырой», но качество ковки...
— Не булат, конечно, но посмотрите на сталь! Ее же не покупали, ее делали в кузнице!
— Авторская работа, парни... Причем это не просто так, хлеб резать. Это, между прочим, боевой кинжал!
— А то мы не видим... Вольф, что скажешь?
Карнивор ничего не сказал, только повертел кинжал в ладони и воткнул его в доски стола, перерезав железную ложку пополам без малейшего усилия. И одобрительно кивнул. Слово снова взяла девушка:
— Слушай, а кто ковал?
— Мой отец.
— Тебя как зовут?
— Рита.
— Так вот, слушай, Рита... Ты не могла бы позвать сюда своего отца?
— Прямо сейчас? Мя попробую... А что ему передать?
— Скажи, что возможно мы у него что-нибудь закажем.
— Хорошо. Мя сейчас!
Я в это время работал в кузнице. Она находилась совсем близко – по сути, во дворе кабака, за толстыми стенами из звукоизоляции, чтобы не беспокоить посетителей стуком. Естественно, когда дочь влетела и сказала про возможных заказчиков, я оставил свое занятие. Кузница пока не приносила доходов, и это был реальный шанс совместить приятное с полезным. Для наглядности я захватил с собой меч, над которым и работал сейчас – он ковался уже три дня, и осталась только отполировать лезвие.
Компания за указанным столиком оторвалась от пива и уставилась на меня.
— Это вы собирались заказ делать?
— Мы. — Твердо и уверенно ответил красивый мужчина с длинными волосами и волевым, гладко выбритым подбородком. Его властные серые глаза прожигали меня насквозь.
— А что это у него за штуковина?
— Покажи работу, кузнец.
— Смотрите. — Меч лег на стол. Он был необычен: его рукоятка была длинной, почти в треть от общей длины меча. Баланс был хорошим, я всегда скрупулезно отношусь к таким вещам. Матовая сталь, особый сплав, пересекалась прожилинами серебра в виде цветов и драконов. В эти дни почти не было заказов, так что я много часов проводил в кузнице...
— Красиво... Сталь, посмотрите, парни, какая сталь! Матовая! Я такой никогда не видела!
— Да, вещь знатная... Что скажешь, Вольф?
Волк вопросительно глянул, я ответил кивком. Он профессионально-быстро взял меч, сделал несколько взмахов. Девушка вытянула еще одну ложку, и скоро от нее осталась только половинка. Лезвие бесшумно рассекало воздух, казалось, что кто-то выключил звук, и он танцует какой-то легкий танец. Необычная техника...
После очередного взмаха меч плавно лег на стол. Волк кивнул в знак одобрения. Странный тип.
— Так вы будете делать заказ?
— Будем. — Снова взял слово ведьмак. — На двадцать универсальных ножей. И один короткий меч.
— Какая отделка?
— У ножей – самая простая: рукоять из дерева, черные кожаные ножны и навершие рукояти в виде головы волка. На лезвии, как и здесь – серебряная насечка. Кэт, сделай ему эскиз. — Девушка достала из кожаной планшетки листок бумаги и карандаш и начала рисовать. — Меч же должен быть украшен серебром, в том числе и ножны. Не мешать езде на мотоцикле, и быть удобным для рубящего удара. В оформлении должен присутствовать крылатый волк, остальное – на твое усмотрение.
— Какова оплата?
— По сотне долларов за нож, штука – за меч. И материалы, естественно. Пойдет?
— Вполне. Заказ будет готов примерно через месяц.
— Отлично. — Девушка закончила рисовать и протянула листок мне. Ничего сложного, только присутствует резьба по дереву. Попрошу Мишу, все равно ему делать нечего, на художественном учится.
— Кстати, а для кого ты ковал этот меч?
— Для дочери. Она фехтованием увлекается, да и оружием вообще. Вот мя и сковал. Мяу не сложно, а подарок дочери почти готов.
— Так ты, стало быть, для удовольствия куешь?
— Металл – это застывшая музыка, а огонь – мяу друг. Почему бы не послушать музыку с другом?
— Ладно, юморист! — Усмехнулась Кэт и хлопнула меня по плечу так, что я вздрогнул. — Но через месяц мы ждем заказ.
Я ушел обратно в кузницу. Нужно было многое успеть. На каждый нож у меня уйдет часов шесть, два ножа за день – норма вполне выполнимая. Кстати, можно приступить уже сейчас...
Когда в Городе наступала ночь, появлялся маньяк. Он убивал без какой-либо схемы, богатых и бедных, молодых и старых. Все жили в постоянном страхе перед ним. Мы не знали этого... Нас всегда удивляли решетки на окнах, двойная сигнализация и тому подобные причуды. Но вот когда убийца искромсал двух постояльцев, мы призадумались. Ни решетки, ни сигнализация, ни засовы не помогли. Патруль был бессилен. Пора было подумать о собственной безопасности...
Я отложил работу над заказом. Каждый кузнец – это маг. Причем не доморощенный колдунишка, выпускник колледжа. Магия кузнецов передается по наследству и крепнет с каждым поколением. Хитроумные замки и поющие лезвия ловушек высекались из-под молота. Они не тронут никого, кто не желает нам зла. Я ковал капкан. Капкан на маньяка...
Вернулся я домой уже за полночь. И первой странностью был едва уловимый терпкий запах корицы, витавший по комнате. Я, стараясь не шуметь, прошел внутрь и застал там странную картину: мои спали, как убитые, а в углу у окна за шторой кто-то спрятался. Маньяк? Я аккуратно вытащил из-за голенища сапога нож. Уже собирался метнуть его, но остановился. А вдруг это не маньяк? Вдруг это простой вор, и я убью ни в чем неповинное существо? Надо сначала выяснить это!
— Псть! Ты кто?
— Тихо! Не мешай! Я скоро уйду и ничего не возьму, обещаю. Я не воровка.
— Ладно, только окно за собой закрой, а то дует. — Я уже собирался идти лечь спать, как в голову стукнул вполне резонный вопрос: — А что ты здесь делаешь?
— Работаю. — Девушка не лгала, ложь бы я почувствовал моментально и даже малейшую. — Мы пытаемся маньяка выследить, нам поступила информация, что он будет здесь, в кабаке.
— А-а, ну, не буду мешать. Кофе готовый в кофеварке, если что. Да, и еще: возьми этот нож. И тебе безопаснее, и у мяу совесть чистая.
— Спасибо. Классный нож. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Утром посетительницы уже не было в комнате. Она, как и обещала, ничего не взяла. Кроме ножа, естественно. Но металла мне байкеры отвалили предостаточно, так что я мог себе это позволить.
Завтракаем мы обычно внизу, в кабаке. Так удобней, да и интересней: в Городе много разных сущностей живет, иной раз такое нечто зайдет, что диву даешься. Вот за завтраком-то я и учуял знакомый запах. Соседний столик заняла странная компания: молодой мужчина в длиннополом драповом пальто, бугай веселого нрава и рыжеволосая девица с вертикальными зрачками и аккуратными клыками. Вот от ее-то волос и шел этот странный запах корицы! Они завтракали, причем у бугая на тарелке было что-то невообразимое и не очень аппетитное, да и сам он был явно с примесью нечеловеческих кровей. Разговор их неспешно шел...
— Не было этого гада, только промерз всю ночь на чердаке, как собака!
— А ты, Глеба?
— Ну что тебе сказать, Алиса? Внизу было тихо. Но холодно. Жаль, новичков послать нельзя – задание опасное. Да и жалко, опять же...
— Новичков ему жалко, посмотрите на него! Ничего бы с ними не случилось, им задницы лишний раз поморозить полезно. Скажи просто: не доверяешь им, захотелось ночью свежим воздухом подышать!
— Добб, ты же знаешь, что это не так! Кстати, Лиса, а как на твоем участке, что было интересного?
— Ну, мальчики, вы сейчас начнете мне завидовать... Во-первых, я забралась в теплую квартиру...
— Ну, ушлая, однако!
— ...Во-вторых, мне там предложили кофе...
— Вот нафиг! Блин, как ей повезло-то!
— ... А в-третьих, мне подарили нож!
— А-фи-геть! Дай посмотреть!
— Пожалуйста...
Девушка вытащила нож. Массивное лезвие и рукоять из переплетенных кожаных ремешков произвели должное впечатление. Каждое изделие – частица души, глупо делать что-то не стоящее тебя...
В этот вечер они снова планировали сесть в засаду. На тех же местах. Но на этот раз я опередил их, и поставил капкан...
Естественно, я рассказал жене о нашем ночном посетителе. И о том, кем он, скорее всего, является. Вечером мы, уложив детей спать, остались караулить на кухне, встревожено дергаясь на любой шорох. Крайне нервное времяпрепровождение, смею вас уверить. Но зато мы выследили нашего ночного посетителя...
— Стой! Ты кто такой, чего в окно лезешь?
— Я не такой, я такая. Детектив Горина, Контора. Мы маньяка выслеживаем.
— А почему в нашей квартире? Это что, обязательно?
— Нет, но неужели вы не впустите бедную промерзшую сыщицу погреться?
— А почему не через дверь?
— Я думала, вы спите...
Вот за что я люблю Барсю – это за отходчивость. Потому что сначала она эту Горину чуть обратно не спустила. А сейчас ничего... Даже кофе заварила. Объяснив ей, что мой дом надежно защищен, мы втроем устроились у окна и стали неторопливо беседовать. Под окном стоял уазик, возле него стоял тот самый парень в пальто. На чердаке время от времени блестели окуляры бинокля бугая.
— Маньяк этот вообще-то странный. Крови в его жертвах нет, некоторые органы удалены. Иногда такое отчебучит – хоть стой, хоть падай...
— Например?
— Ой, и не спрашивайте... Один труп, к примеру, был обнаружен в разобранном состоянии.
— В каком смысле?
— В самом прямом! Лежит тело, рядом – его позвоночник, а рядом – аккуратно сложенная, как одежда, кожа! И головы нет...
— Жуть какая... Кровищи, наверное, было!
— В том-то самая и жуть, что не было. Ни капельки. Только запах тяжелый, кровавый. — Девушка поморщилась. — А еще эти трупы потом не разлагаются. Их даже мухи стороной облетают.
— Может убийца – вампир?
— Нет, совсем нет. Во-первых, вампиры так никогда не поступают с жертвами. А во-вторых, Квартал сам бы выдал нам этого психопата, они не головорезы и чтят Кодекс.
— А если кто-то из главных, кого они покрывают? Вдруг они специально кого-то скрывают, чтобы держать Город в страхе?
— Ну, я даже не знаю... Скорее всего – нет. Ведь для этого надо открыто сообщить, кто совершает преступления, что бы все знали, кого следует бояться. И еще – среди жертв маньяка были и высокопоставленные вампирские чины, а они такого никому не прощают.
— Но если это, например...
Барся не успела договорить – девушке с вертикальными зрачками пришлось отвечать на срочный вызов по рации. Сначала я даже не обратил внимания на тонкий ободок с микрофоном и наушником – устройство скрывалось в пышной рыжей шевелюре, терпко пахнущей корицей. Выслушав своего напарника, она опрометью бросилась на балкон. Мы поспешили за ней. И опешили.
Над двором висел светящийся диск из какого-то странного металла. Тихий инфразвуковой гул заставлял вибрировать стекла. Мы в буквальном смысле остолбенели. Мы стояли и не могли пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже моргнуть не могли. То же оцепенение царило и внизу, и на чердаке.
Объект опустился примерно до уровня нашего этажа. Из его корпуса появились какие-то странные создания. Они были сделаны как будто из черного металла со вставками из пластика и стекла. Создания невероятно ловко передвигались на четырех остроконечных ножках, смахивающих на циркули.
Они подошли к нам, стоящим на балконе, по серебристому трапу объекта. Но как только они потянули черные манипуляторы к нам, сверкнула вспышка.
Каждый кузнец – всегда маг. Я не был исключением. Манипулятор существа искрил и извивался где-то внизу, а из обрубка хлестала... Кровь! Не машинная жидкость, как можно было бы ожидать, а кровь! Мертвая кровь мертвых жителей Города, пусть от нее пахло химикатами, но это, несомненно, была она!
Остальные существа как по команде, бросились на нас одним прыжком. Но к тому времени оцепенение отпустило нас, и мы пригнулись. Моя ловушка снова сработала как надо, но одно существо все же пролетело над нами и влетело в окно.
— Там же дети!
О господи! Существо обернулось и мне показалось, что в тусклом свете красной лампы возле окуляра промелькнуло злорадство. Он снова сковал нас, а его манипулятор тянулся внутрь комнаты. Но вот матово мелькнула молния стали, и обрубок упал на пол. Еще три взмаха – и вот уже существо уничтожено, сраженное в трех местах и пропоротое мечом насквозь. Объект за окном издал трубный рев, погас и грохнулся во двор, окончательно убив и без того «убитый» Мишин уазик.
— Ну как? Неплохо, пап?
— Ну, знаешь ли, Рита... Молодец, что сказать! Интересно, а почему ты до сих пор не спишь, а?
— Да ладно вам! Что вы к ней прицепились! Она нам всем сейчас жизни спасла, а вы...
— А вот в воспитательный процесс попрошу не вмешиваться! Она ведь наверняка еще и подслушивала нас. Так?
— Ну, так...
— Ну и что? Какая разница?
— Ладно, на этот раз ее прощаем. Но чтоб больше так не делала! Не спиться, интересно – встала и подошла в открытую. Понятно?
— Так точно!
— Ну вы и зануды, однако... — Потрясенно покачала головой сыщица.
— Еще какие! — Наше семейство переглянулось, и мы прыснули со смеху. Рыжая сначала ничего не поняла, потом возмутилась нашим представлением, а затем засмеялась вместе с нами.
— Кстати, о подслушивании и подкрадывании. Нам бы очень пригодилась такая сотрудница, как ты, Рита. — Горина отсмеялась и теперь говорила вполне серьезно. — И жалование у нас приличное. Серьезно, приходи, я тебя лично запишу в список следователей. Подучим тебя – так вообще будешь великолепна.
— Ну, не знаю... Мя в ГТИ учусь, уже вроде как...
— Ничего страшного, на твою учебу это никак не повлияет. Мы тебя внештатным сотрудником сделаем, времени свободного у тебя будет предостаточно. Ну и научим кое-чему, тут уж ты сама приходить должна, в офис.
— Но ведь это же не бесплатно?
— Почему? Бесплатно! У нас каждый сотрудник на счету, трудно найти хорошего сыщика. У тебя классные задатки, будет плохо, если ты их не разовьешь.
— Мам, пап?
— Иди уж, сыщица. Только присматривайте там за ней, ладно?
— Непременно. Огромное вам спасибо. От всего Города. — Девушка так искренне нас поблагодарила, что мне даже стало неловко. Потом она повернулась к Лаурите. — Пошли, котенок!
— Эгей!
Рита бегом спустилась по лестнице, благо одета была подобающе. Она ведь в горячке и забыть об одежде может. Но я не сомневался в этих людях. Или нелюдях, что, впрочем, совсем не важно. Парень в пальто уже сидел за рулем своего джипа, и я увидел, как он осветил дорогу нашим героям направленным заклинанием. Ведьмак. Но ведь это ничего, правда? Мир, такой прекрасный и разнообразный, мир как калейдоскоп – разве это не счастье? И ты смотришь на своих детей, смотришь на любимое тебе существо – разве это не счастье? Заниматься любимым делом?
И разве не счастье – просто улыбнуться? Безо всякой подоплеки, тепло и искренне, от души, среди тоски и отчаянья – совершенно незнакомым людям? Разве доброта, разве помощь – это не счастье? Разве не радует и не возвышает нас вежливость, дружба, уважение, любовь?
Это ли не счастье?
Но самое главное счастье – быть открытым для него. Я счастлив. Я самое счастливое существо на всем свете.
Я это знаю. Счастье есть, ведь правда же?
Правда!