Попользованные

Георгий КАЮРОВ.

Попользованные
Рассказ

 Брожу по коммерческим центрам, переходя от бутика к бутику, и ловлю себя на мысли, что точно так же ходишь по музею. Даже лучше – никакой нагрузки – сплошная блаженная пустота в голове. Взгляд такой же – у барана даже осмысленнее.
 Пестрота товаров рябит глаза. Покупаешь безделицу, а для чего тебе она не знаешь. Просто остановился у бутика, а в нём красивая девушка-продавщица. Что ей сказать? Как заговорить? Давайте познакомимся. Как вас зову? Зачем, сам не знаешь? Не потащишься же с продавщицей в театр. Ерунда какая-то. Но всё-таки интересно услышать её голос. Хочется увидеть какова её пластика. И как всё это сочетается в комплексе. В чём же причина, что девицу с такими шикарными данными, всё, на что хватило – продавщица. Понятно, конечно, должен же кто-то и эту работу выполнять. И всё равно, грустно! Вот и начинаешь спрашивать то это, то это. Она спохватывается, не забывая окинуть тебя снизу доверху – оценивая перспективу, и по-собачьи заискивает. От продажи зависит её заработок. Не дай бог, если ты не попадаешь под её критерии – солидного покупателя, она и не встанет со своего табурета. Окинет взглядом и уткнётся в дешёвенький романец. Хозяин не пожурит её за такое отношение к покупателю – его психология! Она чётко исполняет волю хозяина.
 Фирменные магазины выбиваются из ряда вон. Их хозяева в своём бегстве от социализма, замкнули круг, внедряя культуру социалистической торговли – все продавцы в единой униформе, с такими же постными физиономиями и все увешаны золотом как новогодние ёлки. Пахнут тоже одинаково – дорогими ароматами забита несвежесть нарядов. Но она всё равно улавливается, если подойти ближе, а не подойти невозможно, продавщица юлит вокруг тебя.
 – Ложите сюда, – лучится приветливостью миленькая продавщица.
 – Кладите, – и тут же сам от себя морщусь. Чего к ней пристал, но уже поздно.
 – Что, что? – всё ещё светится любезностью продавщица.
 – Без приставки – «кладите», а с приставкой «положите».
 – Я, между прочим, знаю три языка, – мгновенно просыпается в ней фурия. Я понимаю, что нам с ней не поговорить ни на одном из них. Грустно!
 Продавщицы бутиков и фирменных магазинов превратились в сливки женского контингента. Такая наружная афиша нашего общества. Только, не дай бог, копать глубже! Зато в супермаркетах, в торговых центрах тепло и интересно. Всё сверкает и блестит!
 – Юра привет! – раздаётся совсем рядом знакомый голос. Оборачиваюсь и обрадовано иду на встречу.
 – Лидка! Привет, привет. Давно не виделись. Как вы там? Как Серёга? Как дети?
 – Детвора уже выросла. Серёга, как всегда на работе. Как вы? Как твоя? – Лидка никогда не называла мою жену по имени.
 – Всё в порядке. Мои – на танцах. Ты гуляешь? Тебя подвезти?
 – Нет-нет. Я здесь работаю, – Лида счастливо улыбается.
 – Как работаешь? – искренне удивляюсь. Лидка и работает!
 – О! Я уже скоро полгода как работаю.
 – У вас что-то случилось? Чего же Серёга не позвонил? Помогли бы!
 – Почему сразу что-то должно случиться? – только на мгновение мелькает в её глазах тень, но тут же улыбка озаряет Лидкино личико. – Вам мужикам только дай, так вы на нас и паранджу надели бы. Нет, просто решила поработать. Ты же знаешь, я всегда считала, что женщина должна работать. Не всё время же сидеть дома.
 – Как Серёга на это посмотрел? – продолжаю не верить услышанному.
 – Как он может смотреть на это? С начал упирался. Ну, ты же знаешь его. Долго мы уговаривали нашего папку, – Лидка привычно берёт меня под руку, круто поворачивая на стовосемьдесят градусов. – Но уговорили! Пошли выпьем кофе. Я угощаю.
 Лидка выбрала столик у окна, и солнце осветило её прекрасное лицо. Сколько мне пришлось страдать из-за этого лица в молодости? Мы сидели за чашкой кофе и говорили. Я слушал и пристально всматривался во взгляд моей возлюбленной, ловя каждую искру. Мне не верилось, что эта красивая женщина стоит у прилавка. Много лет назад Серёге повезло больше – Лидка выбрала его. Мы по-прежнему находили время для совместных развлечений, но это случалось всё реже и реже. У меня не было претензий к товарищу, сердцу не прикажешь, но дороги наши разошлись. Потом я женился, но дружбы семьями не получилось. И вот, Лидка сидит передо мною и делится своим женским счастьем.
 – Подожди. Сколько мы не виделись? – спохватывается она.
 – Года три, – говорю самую щадящую цифру. На самом деле мы не встречались уже более пяти лет.
 – Подожди, у тебя телефон есть? – Лидка берёт мобильный телефон и быстро набирает номер. – Я ему сейчас сюрприз устрою. Аллё. Серёжа. Нет у меня всё в порядке. Откуда-откуда… Приедешь, узнаешь. Приедь ко мне на работу? – плаксиво просит она: – Ну, пожалуйста. Очень надо. Приедешь расскажу. Только поторапливайся. Нет. Секрет! Нет. Сюрприз! – и уже мне добавила: – Сейчас увидишь его.
 Я не планировал встречи с давним соперником. Когда же Лидка, вся светящаяся, объявила: «Сейчас увидишь его», захотелось увидеть. Больше для самолюбия – кто же лучше? Сергей не заставил себя долго ждать. Я бы вряд ли так быстро приехал, – тут же отметил я про себя. – Нет, ну не совсем уж так забыл бы, но, скажем, приехал бы, наверное, попозже, по времени. И не потому, что я меньше люблю свою жену, чем Серёга, а просто закончил бы дела и приехал. Хотя, может быть, к Лидке летел бы и быстрее, но так распорядилась судьба, что летел к ней не я, а Серёга. В общем, мне взгрустнулось. Серёга немного округлился в талии, и не то чтобы мы с ним были уж очень старыми, но Серёгины глаза светились моложавостью. Я искренне обрадовался встрече. Серёга тоже не скрывал радости, но в его лице чувствовалось некоторое напряжение, которое, впрочем, быстро улетучилось. Или я перестал замечать его. После обмена короткими вопросами о семье, о детях, о делах, наш разговор начал угасать. Лидка, быстро взглянув на часы, заторопилась:
 – Мальчики, я побежала, а то шеф убьёт. Шепчитесь. Давайте собирайтесь к нам в гости, – махнула она мне на прощание, чмокнула Серёгу в щёку и убежала.
 – У тебя всё в порядке? – спросил я, скорее, чтобы отвлечься от красивой походки Лидки. Как мне показалось, шла она сейчас для меня.
 – Всё в полном ажуре! – Серёга не походил на загнанного бизнесом и семьёй человека. С уходом Лиды, разговор у нас наладился. Я рассказал о семье, о детях, уже подробнее. У меня и, правда, всё было в порядке. Серёга профессиональным оком торгаша, пару раз посмотрел на меня, в моменты, когда я, по его мнению, мог завирать, но, удостоверившись в моей искренности, загрустил. Он слушал, прикуривая сигарету за сигаретой, рассказывал о себе, но короткими вставками и то из недавнего прошлого. Так, разговаривая ни о чём, мы плавно перешли на нашу шальную молодость и разговор завязался. Меня подмывало спросить и я всё-таки не удержался:
 – Чего Лидка работает?
 – Ты же знаешь её? Всю жизнь она хотела вырваться на работу. Ей нужны свои деньги, общение, развеяться она хочет. Ну и так далее – полный комплект, – Серёга махнул официанту и, показав рукой, подкрепил свой жест: – Два по пятьдесят. Выпьем? За встречу?
 – Давай, – согласился я, хотя пить не хотелось. – Но это не причина. Мало ли что она хотела, – не унимался я. Досада рвалась у меня из груди и я быстро опустил глаза.
 – Да, ладно тебе, – отмахнулся Серёга. – Хочет, пусть работает. Толя привет! – поздоровался с кем-то Серёга. – Не стесняйся, подходи. Это мой товарищ детства, – представил меня Серёга. – А это Толя – мой товарищ по бизнесу и по совместительству шеф моей жены.
 Мы поздоровались.
 – Толя, а где моя взяла телефон? Мы же с тобой договорились.
 – Серёга, я не знаю, – искренне удивился Толя, разведя руками. – Всем запретил во время работы пользоваться телефонами.
 – Ну, ладно, пока. Следи там, – махнул рукой Серёга и Толя, попрощавшись, ушёл.
 – Это я ей дал телефон, – тихо сказал я. Мне стало так не по себе от услышанного разговора, что я не смог скрыть своего неожиданного изменившегося настроения.
 – Очень хорошо, – быстро нашёлся Серёга. – Теперь у меня будет твой телефон, – он отыскал мой номер, быстро нажимая на кнопки и занёс его в память телефона. Едва он успел это сделать, как телефон его зазвонил.
 – Да, зая, привет. Я тоже целую тебя. Немного задержусь. Я с товарищем встретился. Давно не виделись. Нет. Просто по ходу поменялась ситуация. Нет. Всё в силе. Я скоро буду. Погуляй по магазинам. Всё. Целую.
 Серёга махнул официанту, и мы выпили ещё по пятьдесят.
 – Всё. На сегодня хватит, – скомандовал Серёга, скорее себе, потому что мне таких вещей говорить не надо было – я никогда не приветствовал алкоголь. – Пошли пройдёмся и поговорим, – предложил он. Серёга расплатился, и мы пошли пройтись по торговому центру.
 – У тебя завелась пассия?
 – Да, – Серёга посмотрел на меня и громко рассмеявшись, обнял, потряся. – Всё такой же догадливый. Сам-то, небось, тоже балуешься? А? Колись?
 – Серёга, разве мы когда-то с тобой обсуждали личные амурные дела? – я не понял шутливого тона бывшего товарища и, оскорбившись, почему-то, за Лиду, не собирался скрывать своего настроения.
 – Знаю тебя, – погрозил пальцем захмелевший Серёга, он продолжал не замечать моего испорченного настроения. Или не хотел. Серёгу несло. Ему так хотелось кому-то раскрыться, и он воспользовался, а я оказался благодарным слушателем: – Лидка сама виновата. Всю дорогу она пилила, что хочет работать. Что ей свобода нужна. Что ей нужны деньги собственно заработанные. Она всегда бегала на эти, чёртовы, девичники. Нет. Я не возражал…
 Мой блуждающий взгляд остановился на витрине, сквозь которую нам махала улыбающаяся Лидка. Она стояла за прилавком словно арестованная, а Серёга продолжал исповедоваться:
 – Но я не мог никак понять. Какие девичники, если у тебя семья, дети? – неожиданно он запнулся тоже увидев улыбающуюся жену, махнул ей и продолжил: – Понимаешь, Юра, мы женаты уже десять лет. А-а, – Серёга махнул рукой и, переведя дыхание, продолжил: – А тут появилась Танюша. Красивая, молодая, интересная. Времени для неё много надо. А мы же с тобой, сам понимаешь, семейные люди. Завтракать, обедать, ужинать дома. Выходные дома с семьёй и детьми. В общем, загнала меня ситуация, что разрываться приходилось. Бардак начался везде – и в семье и с Танюшей. Чуть её не потерял. Вот уж поистине, было бы счастье, так несчастье помогло. Очередной скандал с Лидкой, мол, хочу на работу, всё расставил по своим местам. Я не стал возражать. Так, для проформы посопротивлялся. Утром договорился с товарищем. Приплачиваю ему на Лидкину зарплату.
 – Ещё и зарплату ей платишь? – не переставал удивляться я.
 – Так сказать плачу за свободу, – рассмеялся Серёга и опять меня обнял, чтобы потрясти. – Правда, с позапрошлого месяца закончилось его пиршество.
 – Почему?
 – Я его жену на работу взял.
 – Чего звонить ей запрещаешь? – спросил я.
 – Это уже моё ноу-хау. Понимаешь, раньше она могла звонить в любое время. Толку, что она на работе, если звонит через каждые пять минут. Главное по всякой ерунде. Скучает она видите ли, – покривлялся Серёга. – Сам понимаешь, надо отвечать, а то потом дома объяснений не оберёшься. Так мы с Толей договорились, что он запретит своим работникам во время рабочего дня пользоваться мобильными телефонами. Представляешь, какая свобода? – ликовал Серёга. – Жена уходит из дома в восемь утра и до девяти вечера у тебя развязаны руки. И ни одного звонка. А главное! – Серёга поднял палец кверху. – Жена довольна!
 – Как же он объяснил продавщицам, свой запрет на звонки? – не переставал удивляться я.
 – Это проще простого было сделать, – отмахнулся глупому вопросу Серёга. – Я запретил своим продавцам пользоваться телефонами. Толькина Ирка пожаловалась Толику. Он ей подыграл и вроде в отместку, запретил и своим, то бишь мою наказал. Моя мне пожаловалась, а я ей сказал, что тоже запрещу. Теперь они радуются, что насолили друг другу. В общем, все довольны.
 Я слушал Серёгу и уже другими глазами посмотрел на всех этих несчастных продавщиц. На этот цветник – красивый – но уже срезанный и в вазоне. Вот, уж поистине – сливки – поверхностный продукт!
 Мне захотелось домой, в семью. Нет. Жена не звонила. Захотелось просто так!