Впереди еще смена времен года, правительства и страховых компаний, но к счастливой любви они не имеют никакого отношения. Впрочем, как и моя жизнь в последние месяцы.
Измотавшись в беготне по лесам или скорее всего от себя, я забросила живопись, потеряла нить, связывающую экономические и политические новости с падением и ростом ценных бумаг, запуталась в счетах, послала брокера в неприличное место и почти смогла забыть Руслана. Почти - потому, что перед тем как запретить себе любить его, попросила об одном одолжении.
В раннем детстве расстояния неизмеримы, дороги бесконечны, но дом начинается там, где однажды на всю жизнь вдруг запоминаешь отца стоящего в дверном проеме и протягивающего к тебе руки. Совпадение, но мой дом стоял на одной земле с домом Руслана. В отпуск он собирался на родину. Теряя слова из-за нелепости своей просьбы, я получила от него обещание привезти для меня маленький, но настоящий природный камень. Так хотелось потрогать хотя бы кусочек земли, где я впервые осознала мир. Звучит громко и высоко, как в показательном школьном сочинении. На самом деле хотелось плакать от банальной зависти. Мне тоже хотелось домой, с той разницей, что хотелось домой всю жизнь, но я никогда не смогу попасть туда.
Я представляла себе как Руслан теплым вечером выйдет за калитку, с кем-то разговаривая, посмотрит под ноги, неожиданно вспомнит, нагнется и поднимет небольшой камень, продолжая разговор, пальцами оботрет от песка, может, завернет во что-то и положит в карман. Потом посмотрит на руки и отряхнет с них прилипшие песчинки, потому что он доктор, он привык к чистоте. И кто-то, уходя, пожмет ему руку или обнимет. Камень будет лежать в кармане. Только в Москве, случайно, он выпадет на пол или Руслан найдет его и положит в ящик письменного стола и никогда не отдаст мне потому, что я решила не видеть, не думать и никогда не вспоминать любимого тигра, в мягких лапах которого случайно задержалась моя душа.
* * *
Игры крылатых .
В конце лета, из отпуска вернулся не только Руслан, но и сладкая парочка крылатых - беленький ангелочек и серенький демон. Увидев катастрофическое состояние моих финансов и, в связи с этим полное отсутствие позитивных желаний в жизни и творчестве оба взялись за дело.
Беленький ангелочек разыскал моего старого знакомого, ставшего губернатором одной из отдаленных областей, и пожаловался на мой отощавший кошелек. Тот давно не общался со мной, но пустил ностальгическую слезу, притащился в первопрестольную и назначил встречу у станции метро, где лет пятнадцать назад ждал меня с обмороженным веником из роз. Зная, о его не скромном положении в недосягаемых кругах, я моментально согласилась. Ему ничего не стоило ликвидировать в моей жизни последствия банковского кризиса, опустошившего за лето сейфы предприятий и карманы граждан.
Серенький демон тоже проявил себя: спрятал ключи от моей машины и отправил меня общественным транспортом. Опоздав на сорок минут, я выскочила из метро.
Мой мобильный тут же поймал звонок. Дальше как в детективе: сделай несколько шагов направо, остановись, к тебе подходит мой человек, иди за ним я в машине - черный «Porsche» с глухой тонировкой стекол. Человек открыл дверь, я села, он остался стоять у машины.
- Ты совсем не изменился, – вместо приветствия соврала я полысевшему, безобразно растолстевшему другу. Видимо он поверил, расплылся в улыбке, взял с заднего сиденья букет прекрасных белых лилий и положил мне на колени.
- Почему не розы? - спросила я.
- Розы замерзли пятнадцать лет назад. Тебе больше понравится это, - он дал мне бумажный пакет с деньгами. - Пять штук в евро. Безвозмездно!
- В этой жизни за все надо платить. Какие поставишь условия?
- Платят за удовольствие. А сейчас я его получаю, - он нагнулся и прикоснулся толстыми губами к моему плечу. В животе противно заныло: «Если полезет целоваться, меня стошнит»- подумала я, непроизвольно вздрогнув. Он положил руку мне за спину и попытался притянуть к себе.
- Ты слышал о коровьем бешенстве? Кажется, я им заразилась. Чувствую, как мои глаза наливаются кровью, и очень хочу кого-нибудь убить.
- Попробуй убить моего охранника. - Свободной рукой он взял букет с моих колен, бросил за сиденье и совсем близко придвинул лоснящееся лицо, заглядывая в глаза.
От него пахло дорогими мужскими духами. «Мой любимый «Фаренгейт». Теперь этот запах я буду ненавидеть всю оставшуюся жизнь», - с сожалением подумала я. Его дыхание коснулось меня затхлым вкусом табака.
- Знаешь, - я попыталась остановить его - проституткам платят меньше, возьми из конверта пару сотен, используешь позже в гостинице. И давай обсудим оставшуюся сумму.
Он ухмыльнулся.
- Не привык пользоваться дешевым товаром.
Я пожалела, что на улице жара. Лучше бы на мне было два свитера и шуба. Его толстые потные пальцы скользнули по моему животу под обтягивающий короткий топик и поползли к груди. - Разденься, - прошипел он.
Время остановилось. Словно через красное стекло, я видела себя со стороны, как в фильме с замедленным воспроизведением кадров. Моя рука медленно подняла пакет и прижала его к слащаво улыбающейся физиономии. Вторая рука пришла на помощь, и огромное тело отодвинулось. Из-под пакета потекла красная тонкая струйка.
- За..а..ра..а..зааа! - Раскатисто рассыпалось по салону джипа. Дверь с моей стороны плавно открылась. Охранник схватил меня за волосы и, не спеша, прижал мою голову к жесткому пластику приборной панели. Я услышала глухой звук удара.
Очнувшись уже на заднем сиденье, я увидела своего бывшего друга по-прежнему сидящего за рулем, но с приподнятой головой и салфеткой у носа. Охранник, искоса поглядывая на меня, нагло рылся в моей сумке.
- Не мутит? - Не по делу добродушно спросил он.
Ощупывая хорошую шишку выше правого виска, я подергала дверь.
- Сиди тихо, а то наручники надену.
- Не трогай ее, - в нос пробубнил бывший друг, - уже перестарался. Он развернулся ко мне. В маленьких глазках не было намека на злость или обиду. - Если бы пятнадцать лет назад ты меня не бортанула - я бы не здесь сидел. Я о тебе часто вспоминал. Иногда просто в бешенство приходил. Пока Андрея не встретил. Мы с ним пили два дня. Потом он в Париж, я в койку. А когда проспался, понял. Ты же нас подняться заставила. Ты не талисман, даже не баба - ты зараза. Прививку мне сделала? Я специально проверил всех. Внизу никого. Каждый, кто к тебе клеился - взлетал. Даже на четвереньках ползали по трупам, лишь бы в гору! Никто не сел, никто не сдох. Ты же не думаешь, что я добренький сентиментальный дурак, решил тебе пять штук на карманные расходы выдать? Скинулись... Не часовню же для тебя строить. А ты зараза, - он убрал салфетку от лица, посмотрел на алое пятно и вдруг захохотал, закинув вверх подбородок. - Ты же второй раз мне нос разбиваешь! Первый раз на дискотеке первого курса.
- Бог любит троицу, - пошутил охранник.
- Во-первых, если ты на моем пути крутился, можешь считать, что персонально получил направленный пинок. Все остальные - совпадения. Во-вторых, у тебя с жиру крыша съехала - магии захотелось!
В-третьих, открой дверь и скажи своему псу, чтобы вернул сумку.
Охранник открыл дверь.
- Лара, подожди, - придержал мою руку бывший друг. - Я не понял, как тебя угораздило выйти замуж и не поднять своего мужика?
Я взяла сумку и вышла. Пакет остался под букетом на сидении. Выхлопные газы автомобилей опутывали теплый последний вечер августа. Голова болела и кружилась. Не оборачиваясь, я дошла до входа в метро. Перед спуском в подземку, открыла сумку: в ней лежали ровные пачки цветных купюр. Черный "Porsche" еще стоял у обочины. Не задумываясь, я развернулась, решительно направилась к нему и остановилась.
* * *
Иногда в лесу, перед тем как увидеть зверя или выйти на свежий след, появляется неприятное ощущение между лопатками. Похоже, мое тело забывает, что живет в хрупкой женской оболочке: интуитивно чувствуя опасность, пытается вздыбить загривок, как волк или лисица. На охоте это привычно, но здесь в городе!
Люди на площади стояли, двигались, но мой взгляд выделил одного высокого плотного незнакомого мужчину в белой рубашке. Он шел ко мне быстро, глядя в упор. Между нами оставалось не больше трех шагов, как вдруг воздух, оглушительно треснув, сжался, подхватил его и бросил на меня.
Я открыла глаза и поняла, что лежу на асфальте. Сквозь давящий равномерный гул в ушах услышала второй хлопок. «Porsche» горел. Языки пламени вырывались через разбитые окна, бегали по капоту. В пяти метрах от меня лежал черный рваный пакет. Его ручки сжимала кисть оторванной руки с кольцами на ободранных пальцах.
Задыхаясь, я столкнула с себя мужчину в белой рубашке и с трудом перевернула его на спину. Он был бледен, почти прозрачен. Вокруг глаз и рта выступили голубые сосуды и красные точки. Кусок кишки, петлей, вывалился из под разорванной рубашки. «Мертвый и никакой лужи крови», - подумала я и увидела кровь на своей одежде.
Мужчина открыл глаза и что-то произнес - не застонал, а сказал, потом повторил несколько раз. Я ничего не слышала, смотрела ему в рот, пытаясь разобрать слова, и поняла. Он велел мне бежать. Он называл меня по имени! И просил бежать.
Я вскочила и увидела людей, мечущихся в разные стороны. Они открывали рты и махали руками, как в телевизоре с выключенным звуком. Хотя шум все же был - в голове. Ко мне, прихрамывая, приблизился полицейский, схватил меня за плечи, ударил по ногам, завалил на асфальт лицом вниз и поскакал дальше.
Я увидела свою сумку, подползла к ней на четвереньках. Она была открыта. Деньги были на месте. Кто-то об меня споткнулся и упал рядом с незнакомцем, знавшим мое имя. Тот, не мигая, смотрел на меня.
- Беги, - опять сложили его губы. И я побежала: с площади через дорогу между стоящими и хаотично двигающимися машинами. На противоположной стороне, почувствовала, что сил бежать и даже стоять больше нет. Какой-то человек подхватил меня, дотащил до своего автомобиля и запихал на заднее сиденье.
- Куда отвезти? – беззвучно произнесли его губы. Он взял газету, провел по испачканному мною кожаному сиденью и посмотрел на рваные окровавленные джинсы. Я пожала плечами. - Понял, - кивнул он, выкатил через тротуар на газон, объехал застрявшие в пробке машины и вдавил педаль газа так, что меня прижало к спинке сиденья.
* * *
Феликс.
Несколько раз я засыпала, поэтому не смогла определить направление и расстояние до места, куда мы приехали. Это был двухэтажный кирпичный частный дом без архитектурных изысков. Над черепичной крышей в сумерках отсвечивали, вращаясь, два флюгера неопределенной формы.
Дверь открыла смуглая крепкая старушка. Не задав ни одного вопроса (как будто каждый день к ней приводили оглохших людей в окровавленной одежде), она проводила меня в ванную, помогла раздеться. Я встала под душ и увидела небольшой ожог на бедре и ранку на нижних ребрах. Старушка принесла баночку с жидкостью, тщательно смыла грязь с раны и заклеила пластырем.
Поразительно, но боли не было. Я вообще ничего не чувствовала, кроме распирающей звенящей тишины, и желания лечь. Через какое - то время она принесла мне новую длинную футболку, в которую можно было всунуть двоих, таких как я.
Пришел хозяин: невысокий, голубоглазый брюнет, лет сорока, отвел меня в спальню и вышел. Идея переночевать в чужом доме выглядела не привлекательно. Но события последних часов вымотали меня на все сто. Требовалось время все обдумать. Я легла, попыталась расслабиться, проанализировать происшедшее, но сразу уснула крепко, тяжело, с кошмарными сновидениями.
Когда я проснулась, за окном висели сумерки. Часов нигде не было. Моя сумка с телефоном видимо осталась в машине. Что - то больно давило под ребрами, мешало полностью вздохнуть. Я поднялась – стало немного легче, босиком прошла в гостиную. На диване, перед экраном домашнего кинотеатра, сидел хозяин. Увидев меня, он переключил канал.
- Как самочувствие Лариса? Выспалась?
«Я слышу - одной проблемой меньше»,- порадовалась я.
- Я с вами знакомилась? Не помню, чтобы такое было.
Вместо ответа он улыбнулся, встал, не вытаскивая рук из карманов шелкового халата.
- Меня зовут Феликс. Твои вещи, - кивнул он в сторону кресла, - сумка, туфли и... - он опять снисходительно улыбнулся, сделал паузу – ...и нижнее белье. Остальное восстановлению не подлежало. Извини.
- Извини? - переспросила я. - Конечно! Все отлично! Здесь только так и ходят: нижнее белье, туфли и сумка с деньгами. Можно сверху надеть ожерелье из пальмовых листев, чтобы не обгореть под палящим солнцем! Я подошла к окну. За стеклом, в свете фонаря играла желтеющей зеленью мокрая ветка клена.
- Простите, я ошиблась, оказывается, мы не на Канарах. Вас не затруднит найти мне что-нибудь подходящее для местного климата?
Он опять улыбнулся, указал на полку в дальнем углу гостиной.
- Спортивный костюм подойдет? Абсолютно новый. Правда, мужской, но потом можешь отдать сыну.
- Про сына я тоже рассказывала? - неприятный холодок пробежал по спине.
- Не помнишь? - Феликс подошел ко мне, взглянул прямо в глаза. Лицо его стало серьезным. - Мой тебе совет: что бы тебя не спрашивали о вчерашнем, отвечай, - не помню. Сохранишь не только память, но и голову, - в его голосе прозвучала жесткость.
Ветка клена, раскачанная ветром, шлепнула листьями по стеклу. Я вздрогнула. Он резко отошел от окна. Неловкая пауза затянулась.
- Который час? Почему не светает, – спросила я.
- Уже вечер. Ты спала сутки. Первое сентября позади. Да, не переживай, твой мальчишка сегодня пошел в колледж. Сейчас он дома, - он опять говорил с улыбкой. - Есть хочешь?
После вопроса о еде я ощутила жуткий голод.
- Пожалуй, чаю бы выпила, - произнесла я и подумала, что к чаю не помешает пирожное, бутерброд с красной рыбой, салат, телячья отбивная, жареная картошка и даже тарелка супа с черным хлебом. Но вслух добавила: - Если можно чай с печеньем.
- Переоденься пока. Кстати, аптечка в ванной, - сказал он, указав пальцем на алое пятно проступившее сквозь пластырь на футболку. – И там есть обезболивающее.
Я приняла душ, переоделась, села на диван, глядя в телевизор. Шел фильм о жизни диких животных. Огромные медведи около мелкой реки доказывали друг другу право владения тушей убитого оленя. Мелкие зверушки пугливо прятались в норы или глупо смотрели с безопасного расстояния. На противоположном берегу, лисица вышла из тростника и короткими шагами по мелководью двигалась к добыче. Я напряженно ждала трагического финала лисьей жизни, но медведи настолько увлеклись, что не обращали на нее никакого внимания. Она подошла к разорванному оленю ухватила крупный кусок мелкими острыми зубами, уволокла на другой берег и скрылась в тростнике.
- Повезло. Ей повезло. Ей очень повезло, - неожиданно услышала я голос Феликса. Он стоял за диваном и смотрел на экран.
- Не заметила, как ты вернулся.
Феликс поставил поднос на журнальный столик и подвинул его к дивану. Взял большой салатник с горкой «Оливье» и разложил все содержимое в две тарелки.
- Я тоже хочу есть. Потом сварю кофе и отвезу тебя домой.
- Может все - таки скажешь кто ты?
- Твой ангел. Похож?
- Мне кажется ангелы нежные, беленькие и с крыльями.
- Я очень жесткий и очень черный, - Феликс провел рукой по черным, как смоль волосам. - И я никогда не летал.
В два часа ночи я была дома. Все спали. Только сонная собака лениво вышла из своего угла, подошла ко мне, помахала хвостом и довольная завалилась на спину. Я легонько потрепала ее по шерсти. Жизнь продолжалась. Я думала о том, что среди тысячи невероятных возможностей, уготованных будущим, судьба выбрала одну – мне предстояло еще раз встретится с Русланом. Ожидание этой встречи будоражило меня сильнее, чем все происшедшее и я не знала радоваться этому или плакать.
Отрывок из повести "Год в бесконечности"
Иллюстрация автора (защищено)