Глава 1. Давай сделаем это!
Под летним солнцем крыши раскалились и пахли асфальтом. Дом был новый, поэтому крыша еще не носила на себе следов разрушений. Ни надписей, ни рисунков. Ни про футбол, ни про панк, ни про что другое. И вообще, мало кто лазил сюда, потому что отец Дэна орал на пацанов, когда они пробовали сунуться. Лесенка находилась рядом с квартирой Дэна на двенадцатом этаже. Двенадцатый этаж - самый хреновый, вечно холодно, а летом и вода плохо доходит, хотя дом новый. Двенадцатые и первые этажи раздали разной швали - рабочим, многодетным, и тем, кто стоял на очереди лет сто. Середку получили блатные. Начальники, а также те, кто квартиры в новом доме просто купил. И эта девчонка, которая нахально залезла на крышу и стала расстилать себе коврик - тоже была из середки. Кажется, с четвертого или пятого этажа. Ее отец был прокурор. Про это говорила мать Дэна.
- Смотри! - показал Дэну Тосик. Показал, конечно, на нахальную прокурорскую дочку. До этого королями крыши были, само собой, Дэн и Тосик. Потому что отец Дэна за умеренную плату устанавливал антенны всем желающим. И Дэн ему помогал.
- Это прокурорская дочка, - сказал Дэн тихо.
- А кто такой прокурор? - спросил Тосик.
Для тринадцати лет Дэн было достаточно развитым в плане интеллекта. А Тосик - так себе.
- Это государственный обвинитель, - ответил Дэн. А сам все смотрел на девчонку. Она их прекрасно видела. Они сидели совсем рядом. Даже не поглядев в их сторону, она сняла через голову голубой сарафанчик и, оставшись в голубом купальнике, растянулась на коврике. Вытащила из пакета книжку, солнечные очки. И стала загорать себе, как на пляже.
- Во наглая! - возмутился Тосик. - Пойти, от****ить?
- Охренел? Тебя потом ее папаша засадит на столько, сколько люди не живут.
Дэн сказал это нарочно громко. Нахалка слышала. И ухом не повела.
Дэн ее знал (относительно). Она училась в одной школе с ним. Дэн учился в этой школе с первого класса, потому что и до переезда жил в этом же районе. А прокурорская дочка училась там один год. Они откуда - то приехали. Она была на год младше. Однажды они попали вместе на какую - то школьную викторину для книголюбов. Девчонка эта просидела меньше всех. Повернулась нахально к Дэну, заглянула в его ответы. А потом у нее было второе место, у Дэна же - только третье. Первое занял ботаник в очках из восьмого.
- Пойдем, че на нее смотреть, - сказал Дэн.
Они собирались запускать планер, который мастерили целый месяц. Планер хронически хромал на правое крыло, падал, и пацаны переделывали его, мучились, бросали и снова переделывали. Запойный алкаш Валерка из Дома Пионеров, который вел там для пацанов самолетную студию, говорил, что неправильный чертеж. А Дэну лень было переделывать чертеж. Он не любил возиться и делал всегда все на глаз.
Сегодня планер полетел. Как положено. Запарил над крышей и пролетел метров двадцать в сторону, а потом назад. И приземлился шикарно на дальнем краю крыши. Пацаны, восторженно матерясь, помчались за ним.
- Круто было, - сказал вдруг хрипловатый голосок, и Дэн, обернувшись, с изумлением увидел прокурорскую дочку. Она прибежала на край крыши за ними. В своем голубом купальнике. Дэн заметил, что по лицу у нее рассыпаны еле заметные рыжеватые веснушки. Сама она была светловолосая, белокожая, и для своих лет уже симпатично сложенная. Длинные ножки, заметная грудь, тонкая талия. Нос у нее был капризно вздернутый.
- Сам сделал? - продолжила она. - Дай, посмотрю.
Дэн до того обалдел, что отдал ей планер. Она повертела в руках и сказала:
- Я б ни за что не сделала.
- Конечно, - сказал Дэн, - это тебе не загорать кверху жопой.
Она ни грамма не обиделась за упомянутую жопу, засмеялась и спросила:
- А вы курите, пацаны?
Тосик вообще стоял офигевший и глуповато улыбался. А Дэн спросил серьезно:
- Тебе твой папа - прокурор за это ата - та не сделает?
Тосик заржал, а девчонка спокойно сказала:
- Ну, я же его сюда не зову.
Подошла к своему пакету и вытащила пачку Мальборо. Уже начатую.
- Угощайтесь.
Пацаны переглянулись. Дэн взял первый, и полез за спичками. Сели все трое на девчонкин коврик и прикурили. До этого Дэн, а тем более Тосик даже в руках не держали Мальборо. И вообще, редко держали целую сигарету. Чаще - на двоих одну примину, за Домом Пионеров, или же здесь - на крыше.
- У отца стащила? - спросил Дэн.
Девчонка засмеялась:
- У меня отец не курит. Это я в магазине с****ила. В продуктовой палатке. Продавщица пошла внутрь, а я - за прилавок, и цапнула себе пачку.
Ребята не поверили.
- ****ишь, как Троцкий! - сказал Дэн.
Девчонка выпустила дым профессионально через нос и сказала:
- Меня Лика зовут. А тебя как?
Тосика она в упор не замечала.
- Дэн. Денис, значит, - ответил Дэн и вдруг, неожиданно для себя, пожал ей руку, как пацану.
Тосику ничего не оставалось делать, как тоже пожать:
- Антон.
- А Лика - это что за имя такое? - спросил Дэн.
- Это Анжелика, - пояснила Лика, и потушила бычок об асфальт крыши, - меня так мамка назвала. Как Анжелика, маркиза ангелов.
- Лика - это Волчица, по - гречески, - сказал Дэн, - я читал.
- Классная погоняла, - сказала Лика, - возьму себе такую.
После этого дня Лика стала лазить на крышу уже как своя. Но не часто. Они курили вместе, но ребята никогда не спрашивали ее, когда она придет. Все - таки, им по тринадцать лет было всего, и они ни с какими девчонками не общались. Кроме, как с сестрами Дэна, но те были совсем мелкие.
Лето выдалось жаркое. С крыши было видно далеко - далеко, весь город слева видно. Справа - хуже, там торчали то двенадцатиэтажки, то заводские трубы. И ничего интересного там, справа, не было. Дэн и Тосик загорели до черноты, успевали и подраться, и на рыбалку съездить за город на великах. А Лика в августе совсем пропала, и Дэн о ней забыл, пока не встретил уже перед самой школой в лифте. Она вошла на своем четвертом этаже. Ехала вниз. И была такая загорелая, что Дэн не сразу узнал. Волосы у нее стали бумажно - белые, кожа - цвета грецкого ореха. Дэн от девчонки отвык и не стал здороваться.
- Привет! - сказала она. - Я только что с Юга. Мы в Анапе месяц были.
Дэн вдруг ощутил одновременно и радость, и злость. Злость - потому что время было тяжелое, магазины - пустые, и были случаи этим летом, когда Дэн и его сестры получали на завтрак макароны без ничего. А эта зараза месяц на Юге торчит!
А радость - неизвестно почему. Вернее, известно, потому что так давно ее не видел.
- А ты никуда не ездил? - спросила она.
- Нет, - ответил он мрачновато, - у меня отец не прокурор. Ему зарплату по три месяца не дают.
Тут лифт остановился, они вышли, и Дэн независимо поспешил вперед. Еще не хватало, чтобы он шел по улице с девчонкой!
А она его догнала.
- Ну, подожди, куда ты так бежишь?
- За хлебом. Мне три буханки надо взять.
- Я тоже туда иду. Пойдем вместе. А зачем вам так много хлеба? А, у вас же детей целая куча! Да?
Дэн промолчал.
- Мне мать говорила - на двенадцатом живут все семьи, у которых детей много. И сколько у вас?
- Четверо, - ответил Дэн.
- Ничего себе! И все мальчики?
- Все девочки. Кроме меня, - он говорил грубо и старался на нее не смотреть, чтобы прохожие не видели, что он говорит с нею.
- А зачем столько? - спросила Лика.
- Сколько родилось!
Лика засмеялась:
- Ты че, маленький, что ли, не знаешь, откуда дети берутся?
Дэн посмотрел на нее насмешливо ( старался, чтобы было насмешливо, на самом деле он страшно разозлился):
- Знаю получше твоего!
- Ну, и зачем твои родаки столько наклепали? - презрительно спросила Лика. - Нищету только плодить! Я ни за что не буду детей рожать! На фиг они нужны!
Дэн поразился еще раз ее наглости. Ни одна девчонка из его класса не осмелилась бы говорить с пацаном на такую тему. Даже не знал, что сказать. Благо, дошли до хлебного и уперлись в очередь, которая стояла и материлась уже вне магазина, прямо на улице.
А на следующий день она ему позвонила. Это было утром, Дэн еще не успел убежать на улицу. Ксюшка сняла трубку и удивленно позвала:
- Денис, тебя!
И добавила негромко:
- Девчонка какая - то! Невеста, да?
- Пошла в жопу, какая невеста! - Дэн взял трубку, уже зная, кто это звонит.
Потому что ему никогда ни одна девчонка не звонила. Разве что Люська, староста, но сейчас было лето, какая староста...
- Дэн, привет! - весело сказала Лика. - Это Лика!
- Ну. Чего тебе?
- Пойдешь на крышу?
- Пойду, - сказал он, хотя и не собирался пока.
- Ну, пошли. Я сейчас приеду на двенадцатый. У меня покурить есть!
Она была в белых шортах и красной футболочке с надписью:"Sex revolution". С пакетом, как обычно.
Они влезли по лесенке на крышу. Голуби разлетелись от них, но снова приземлились в метре слева. Лика расстелила коврик. Дэн только сейчас осознал, что он один на крыше, вдвоем с девчонкой. Пацаны засмеют насмерть! Хрен знает что придумают.
А Лика уже достала из пакета пачку Кэмел.
- Спички с тобой? - спросила она.
Дэн сел на ее дурацкий коврик. Прикурил себе и ей.
- Ты где мой номер взяла? - спросил он.
- Позвонила на АТЭС, назвала твой адрес и фамилию, - сказала Лика, - а ты че, не знал, что так можно, да?
- Ты такая прохиндейка, бля! - поразился Дэн. - А че Тосику не позвонила?
- На фиг мне Тосик? - удивилась она. - Я с тобой дружу, а не с Тосиком.
Это была новость. В понятие "дружить" между мальчиком и девочкой вкладывался почти сексуальный подтекст. Одноклассницы Дэна постоянно между собой такое буровили. Типа:"Он мне дружбу предлагал". Никто из класса Дэна не предлагал девкам "дружбы". Кроме Женьки, но тот всем известен был с третьего класса, как бабник.
- Через нос курить - волосы будут из носа расти, - сказал Дэн.
Лика фыркнула:
- Я с пятого класса курю, че - то не выросли до сих пор!
- А у тебя родаки знают, что ты куришь?
- Нет, конечно, - ответила Лика и засмеялась, - ни у кого родаки не знают. Слушай, у тебя нет чего - нибудь почитать?
- Я в библиотеке беру книги, - сказал Дэн, - дома мало книжек.
- У меня есть клевая книга, - сообщила Лика, - ты любишь исторические?
- Люблю.
- "Проклятые короли" называется. Дать почитать?
- Ну, дай.
И она вынесла ему книгу, когда они доехали на лифте до ее квартиры. По пути Лика написала на стенке лифта огрызком карандаша, который вытащила из кармана шорт: "Hip - hop". Пока надписей в лифте было совсем мало.
Лика открыла дверь своим ключом, и сказала:
- Проходи!
- Да я тут постою.
Дэн лучше умер бы, чем пошел к девчонке домой.
- У меня никого нет! - заверила Лика. - Они все на работе!
Он все - таки не пошел, взял книгу и был рад, что отвязался так быстро. Но книга оказалась только первой частью, и Лика потом по очереди приносила ему вторую, третью, четвертую. Слава богу, при этих встречах присутствовал Тосик. А тут и лето кончилось, и все пошли в школу. Со школой было связано много радостей и неприятностей, к тому же, снова заработали все кружки в Доме Пионеров, и Дэн, кроме авиамодельного записался в фото. Фото вел профессиональный фотограф из городской газеты, и пацаны зависали у него все вечера. На крышу лазить стало некогда, и Дэн про Лику слегка подзабыл. Он увидел ее в школе. Сначала не ее, а ее фотку. На доске почета. Лика была с двумя хвостиками и в белой блузке с изобилием кружев. "Анжелика Мерцалова, 7 А", - было написано под фоткой.
- Во! Отличница! А сама выеживается, как будто крутая! - подумал Дэн.
Самому Дэну до отличника не хватало четыре пятерки. По геометрии, русскому, биологии и музыке стояли четверки. Биологию, конечно, можно было бы исправить, но биологичка была стерва, и всем ставила отметки, просматривая сначала задние страницы журнала, где записано, кто родители.
Потом Дэн встречал Лику и в коридорах. Она ходила в школу в сером костюмчике в полоску, как прям взрослая, с хвостиками, на левой руке - часики. Долго и не замечала Дэна в школьной толпе. А потом как - то увидела и сама подбежала.
- Привет!
Дэн давно подозревал, что Лика ненормальная. А теперь утвердился в этом мнении. Разве хоть одна девка вот так подбежит к пацану при всех?
- Привет, - пробурчал он, и хотел смотаться. А она побежала рядом, как делала летом:
- У тебя сколько уроков сегодня?
- Шесть.
- И у меня шесть. Пойдем вместе домой?
Его чуть удар не хватил.
- Не, я не могу. Мы со школы в Дом Пионеров идем сразу.
- А, это такое здание красное, за сквериком, да? А чего вы там делаете?
- Фотографируем, и эти... самолеты.
Школьная общественность уже посматривала на них с интересом. Даже классная Дэна прошла и зафиксировала взгляд.
- А мне можно с тобой пойти? Я тоже хочу фотографировать.
- А Вадим девчонок не берет.
Звонок избавил Дэна от дальнейшей пытки. Конечно, потом Светка, соседка по парте, спросила ехидно:
- Ты что, загулял с Мерцаловой из седьмого?
- Отъебись, - сказал Дэн. От Светки легко было отделаться, это ж обыкновенная девка, а не Лика какая - то.
Лика условностей не понимала совсем. Как - то вечером, когда пацаны уже шли из фотостудии (их было пятеро:Дэн, Тосик, Виталька, Зюзя и Хохол), Лика вдруг появилась из -за угла и демонстративно помахала Дэну рукой. Она была странно одета, и в руках у нее был странный предмет. То есть, на ней был черный, практически, взрослого фасона плащ с поясом. А из - под плаща виднелось черное длинное платье с оборкой. Такие платья, по мнению Дэна, носили принцессы в средние века. А в руках у Лики был футляр со скрипкой. Настоящий!
Лика подбежала к мальчишкам:
- Привет, Дэн! Здорово, Тосик!
Неслыханная смелость. Одной - и к целой толпе пацанов! Пацаны офигели, даже Тосик. А Лика спокойно пошла рядом с Дэном, между ним и Виталькой. Не мог же он ее оттолкнуть. Или перейти на другое место. Это было бы глупо.
- Вы со своего фото? - спросила она.
- Да, - не очень приветливо ответил Дэн. Конечно, ему очень хотелось увидеть скрипку. Он никогда скрипки в руках не держал.
- А я из музыкалки.
Потом, конечно, много лет спустя, Дэн осознал, что эта девчонка была врожденный гениальный психолог. Причем, психолог - манипулятор. Она знала, как и на чью болезненную точку ловко нажать. Никто ее не учил. Родилась с этим.
- Хочешь, скрипку покажу? - спросила она. Причем не у Дэна спросила, а у Витальки, который смотрел на девчонку в принцессином платье особенно враждебно.
- Давай, - осипшим голосом спросил Виталька. Враждебность с его рожи исчезла моментально.
Лика положила ему на руки футляр. Щелкнула золотистыми застежками. Пацаны офигели.
- А зачем карманчики? - спросил Тосик, заглядывая через плечо Лики.
- А здесь запасные струны. И канифоль.
- Зачем канифоль?
- Струны натирать.
Более того. Змея - искусительница отдала держать футляр Тосику, а Дэну положила на руки скрипку. И он мог трогать ее, сколько угодно, изучать устройство, даже пощипать струны, издавшие жалкие звуки.
Лика была в восторге. Пацаны окружали ее и смотрели на нее зачарованно. Поскольку пацаны - впечатлительный народ, и ими манипулировать очень легко.
- А ты сама играть - то умеешь? - спросил Дэн, который все - таки пытался сопротивляться.
- Конечно, - снисходительно усмехнулась Лика.
Но не успела приложить смычок к струнам. С балкона четвертого этажа раздался крик:
- Анжелика! Немедленно домой!
И Анжелика умотала немедленно домой. А так бы ей было не слабо заиграть прямо посреди двора. Между детской горкой, клумбой с полудохлыми астрами и мусорными контейнерами. Она вообще не понимала, что можно, что нельзя.
После этого инцидента Лика регулярно стала ходить домой из музыкалки с оравой пацанов, возвращавшихся из фотостудии. До угла она шла в своем черном платье в оборках в компании какой - нибудь девочки - припевочки. А потом безжалостно девочку бросала, махала ей рукой и присоединялась к пацанам. Нередко, они забирались во двор типографии, где в это время уже никого не было, и там курили. Одну сигарету на двоих. Только у Лики были целые сигареты. И она делилась ими только с Дэном. После сигарет Лика всегда разминала в пальцах колоски какой - нибудь поздней травы, чтобы отбить запах дыма, и жевала жвачку. Потом трава вся сгнила, и Лика купила себе флакончик духов. Или подарил ей кто. Она надушивала кончики пальцев и даже передние зубы.
- Зачем ты куришь? - спросил Дэн, которого страшно злило, как она манипулирует пацанами. - Разве девки курят?
- Курят. Продвинутые, - надменно сказала она, - музыкантши, поэтессы, артистки.
- Ты еще не настоящая музыкантша, - сказал он.
- Много ты понимаешь! - презрительно ответила она.
Остальные пацаны с Ликой не спорили, а Виталька и Зюзя, как узнал Дэн, даже ходили к ней домой - то книжку попросить, чтобы доклад к школе написать, то текст перевести с английского. Эта выдира еще и английский хорошо знала. Дэна это задело очень сильно. До сих пор с английским пацаны шли к нему.
В школе устроили концерт ко Дню Учителя. Дэн и пацаны таскали из парка желтые листья, чтобы украшать ими актовый зал. А на сцене там репетировали. И Лика отиралась там, среди всяких отличниц и заучек, которые по очереди рассказывали тошнотворные стишки. Тосик, Дэн и Светка полезли на одну стремянку втроем, чтобы прицепить пучки листьев на оконную раму. И тут Лика заиграла на скрипке. Гул голосов в зале сразу стих, все повернулись, как ошалелые и слушали.
- Охренеть, - сказал Тосик, - а я думал, врет.
Девчонка играла бойко, порывисто, как взрослая музыкантша. Так дети из музыкалки не играют. Все смотрели на нее, а она в этих взглядах просто купалась. И Дэн смотрел, и оторваться не мог. Закончив, Лика спросила что - то у завуча, Инны Сергеевны, но что та ей ответила, никто не расслышал, все захлопали. Лика покраснела, а потом спрыгнула со сцены и побежала к двери. На сцене села за пианино Верка из десятого, а Лика подбежала к стремянке и позвала:
- Дэн! Поди сюда!
Дэн не послал ее в жопу, как она того заслуживала, за то, что звала его перед всеми. Слез и подошел к ней.
- Пошли, покурим, - заговорщическим шепотом сказала она.
- У меня нету, - беспомощно ответил Дэн.
- У меня есть!
И она повела его за собой, как козла на веревке. Они забились под лестницу на первом этаже. Вдали гулко отдавались удары мяча в спортзале. Но вообще, время было вечернее, большинство школьников давно сидели дома. Сумерки лезли во все углы.
Лика открыла скрипичный футляр, достала из кармашка сигареты и спички и протянула Дэну:
- Прикури обе!
Дэн прикурил. Лика втянула дым с жадностью.
- Я слегка перепсиховала из - за этой пьесы. Мне срочно нужна порция никотина.
- Классно играла. Прям, как артистка, - сказал Дэн искренне. Хотя в уме понимал, что не надо бы ее хвалить.
- Я знаю, - сказала Лика, - у меня первое место было на областном конкурсе. Когда мы в Ташкенте жили.
Она научилась пускать дым колечками.
- Мои фотки Вадим тоже хочет на конкурс послать, - сказал Дэн. - Он говорит, у меня техника очень хорошая. Только надо сюжет клевый найти.
- Необычный? - спросила Лика.
- И необычный, и чтобы свет и тень показать, и контрасты... Это непросто, - Дэн говорил, как Вадим им объяснял на занятиях. И девчонка слушала его очень внимательно. Ни одна девка так слушать бы не стала.
- Я же говорила, ты с Мерцаловой гуляешь! - презрительно сказала Светка, когда Дэн вернулся в зал.
- Какая ты, Кузьмина, все - таки ****утая, - ответил Дэн.
- Кузя, а правда, Ворона говорила, что у тебя до сих пор месячных нету? - подхватил Тосик.
Светка обиделась и ушла. А Дэн, который не очень хорошо представлял себе, для чего нужны эти самые месячные, подумал вдруг - а у Лики есть? Ему хотелось бы, чтобы не было. Это как -то грязно, так ему тогда казалось.
На День Учителя был устроен "огонек" для педагогов, и на этом "огоньке" должен был состояться концерт с участием Лики. Дэн талантами не блистал, но тоже был обязан явиться, поскольку требовалось носить из классов в актовый зал парты (столы для жрачки и выпивки учителям), двигать пианино и выполнять прочие тяжелые работы. А молодой физрук припряг его еще и бутылки с вином откупоривать. Пока Ирина Сергеевна заметила и сказала, что это непедагогично, Дэн уже все вино откупорил. Собственно, можно было бы уже и домой пойти. Но он залез за пианино - ему хотелось посмотреть, как Лика будет играть. Светки, чтобы подкалывала, не было. И Тосика не было. Из пацанов были только Перчик и Егор из параллельного восьмого, а они про общение Дэна с Ликой ничего не знали.
На ней было белое и короткое платье с воротником - стоечкой и черной бабочкой, прицепленной под воротником. Волосы забраны в один хвост. На ногах - белые плоские туфли. Дэн хорошо запомнил ее прикид, потому что, сыграв, она получила свою долю аплодисментов и убежала в соседний класс, а появилась оттуда через пять минут уже в совсем другом виде. В варенках, красной куртке и с распущенными волосами. Дэн даже не узнал сначала.
- Пошли, - сказала она прямо при Перчике и Егоре, которые тоже стояли за пианино. - Ты же меня ждешь? Я всё.
Дэн ничего не возразил. Пошел за ней. В вестибюле она остановилась перед зеркалом и, достав из кармана помаду, преспокойно накрасила губы, как взрослая. Дэн никогда еще не видел ее с накрашенными губами. Да у него и мать не красилась.
- Тебе родаки уже краситься разрешают? - спросил он.
Она не ответила на этот вопрос. Сказала деловито:
- Слушай, я нашла тебе сюжет.
- Какой? - спросил он.
- Пошли. Покажу.
Они пошли рядом мимо скверика, мимо ателье и Дома Пионеров. Дальше следовало направо, к дому, а Лика свернула налево и повернулась к Дэну:
- Идем, это недалеко!
Они прошли старинное темно - красное здание, где размещалось какое - то пожарное управление, потом еще пару старых зданий. Уже был вечер, сумерки, солнце садилось за красные и серые крыши и было темно - оранжевым, осенним, помирающим. Людей было мало. Субботний вечер. Рабочая окраина. Все засели перед телевизорами, пивом и жареной картошкой. Дэн был рад, что никого нет. Потому что Лика нахально отдала ему свой футляр со скрипкой, и он не посмел отказаться. Понес.
- Вот! - крикнула Лика.
Он посмотрел вперед и обалдел.
Впереди был маленький пруд. В пруду плавало жгучим и расплавленным потоком вечернее солнце. Отражалась старая церквушка. Слева были темно - рыжие клены, которые создавали темноту, полумрак. Справа, по контрасту, ничего не было, кроме вечернего неба. По пруду скользили серые утки.
- Правда! - ошарашенно сказал Дэн. - Офигенно! И как я сам не допер? Я тут часто хожу, в сад за Аленкой.
- А ты не с того ракурса смотришь, - сказала Лика, как взрослая. - И не в то время. Это надо именно на закате снимать.
- Завтра же щелкну, - заявил Дэн. - Главное, такой свет поймать.
Он повернулся к Лике и сказал то, что не хотел:
- Ты классно понимаешь!
Лика не смутилась. Взяла из его рук футляр, открыла, достала сигареты и спички:
- Давай в парк зайдем, покурим.
Они покурили около церкви, на другой стороне пруда. Становилось прохладно, и солнце совсем сгасло, но Лика домой не спешила. Да и Дэн тоже. В какой еще день удастся пошляться так допоздна? А сегодня - халява, откуда родаки узнают, во сколько кончился учительский концерт.
- Я вообще могу наврать, что меня попросили после "огонька" столы убирать, - сказал Дэн.
Он ждал реакции, но Лика ничего не ответила. Он не очень понимал, какие у нее отношения с родителями, как они там живут, на своем четвертом этаже. Он видел, что у ее отца две машины: своя и служебная. И что мать ее ходит в дорогой шубе. В мехах он совсем не разбирался, но про музыкалку знал, что это платно, и достаточно дорого.
- Слушай, - сказала Лика, - раз ты не спешишь, может провернем одно дельце?
- Какое? - удивленно спросил Дэн.
У Лики был странный голос и странные глаза.
- Здесь есть киоск, знаешь? - спросила она. - Сигареты, пиво, лимонад.
- Он уже закрыт, - непонимающе ответил Дэн. - Уже времени до фига.
- Я сколько раз на него смотрела и думала - там окна стеклянные, сигнализации нет, сторожа тоже нет. И вокруг никого.
- И что?
- Стекло разбить камнем - пять минут, - ответила спокойно Лика.
- Зачем?
- Там же товар остается! Сигареты прям за стеклом. Жвачка тоже. Бери, сколько хочешь.
- Тебе что, родители денег на жвачку не дают? - спросил Дэн.
Он был до такой степени ошарашен, что нормальных возражений не находил. Чтобы девчонка такое предлагала! Чтобы вообще кто - либо такое предлагал!
- А если нас поймают?
- Нам ничего не будет, - сказала Лика, - нам нет 14 лет.
- Все равно будут менты таскать...родителям сообщат...
- Никто не поймает! - почти крикнула Лика. - Че ты, как баба худая, сидишь и дрожишь!
- Я дрожу?
А он и в самом деле дрожал с ног до головы.
- Конечно! - крикнула она. - Очко аж до земли упало! А я думала, ты реальный пацан!
Дэн вскочил. Он не посмел этой чокнутой сказать, как Светке: ты ****утая. А она заслуживала этого больше, чем Светка. Нет, он вскочил и пошел к киоску. Лика побежала за ним. По пути подобрала выпавший из стены церкви кирпич.
- Возьми.
Лика огляделась.
- Никого. Бей.
Дэн ударил кирпичом. Стекло зазвенело совсем слабенько. Оно там и держалось - то плохо. Выпал большой кусок.
- Дай, я !
Лика сунула внутрь руку в красной перчатке. Не порезалась. Спокойно достала три пачки сигарет - насколько могла дотянуться. Пачку жвачки (какой - то дешевой). Потом привстала на цыпочках повыше и извлекла бутылку пива.
- Вот. Все. Пошли отсюда.
Они вернулись в парк, и там Лика попыталась открыть пиво.
- Дай сюда! - сказал Дэн.
Он легко открыл бутылку об выступ в стене церкви. Пиво пили по очереди из горла. Дэн пил его второй раз в жизни (первый было в шестом классе, в лагере), Лика - в первый.
- А оно противное, - сказала она, - я думала, как шампанское... и чего его все пьют?
Дэн засмеялся. Закурил из украденной пачки. И даже, когда в голове малость закружилось, не смог сказать ей, что она - ****утая. Сказал поприличнее:
- Ты такая безбашенная, как, блин, пацан!
Она засмеялась и ответила:
- А то!
Они зажевали пиво и курево жвачкой и пошли вдвоем домой. Дэн нес Ликин футляр. Теперь это было как - то совершенно легко - и идти рядом, и нести.