В середине восьмидесятых достать кульман и ватман было непросто даже дизайнеру, не говоря уж о простой студентке. Поэтому курсовые проекты я делала на перевернутом стуле. Он укладывался сиденьем на стол, а между растопыренными ножками замечательно помещалась чертежная доска с приколотым листом шершавой бумаги самого большого формата.
Уже на первом курсе я поняла, что очень удобно чертить под музыку, надо только правильно подобрать исполнителя.
Любимый "Аквариум" уводил мысли далеко от разрезов и фасадов, а вот под Высоцкого и Розенбаума дело шло споро и аккуратно. Позже к отцам - вдохновителям присоединились Цой и Шевчук.
Жили мы тогда в хрущевке с соответствующей звукоизоляцией. Злые языки нашего дома поговаривали, что за пять лет учебы плюс дипломный проект (15 листов чертежей), соседка, имевшая общую стену с моей комнатой, окончательно повредилась в уме...
Через десять лет после этого прискорбного известия я вернулась к чертежам, но уже в Израиле. Перевернутый стул не понадобился, Кульманы и Рейсфедеры толпами ходили по улицам, а чертить пришлось на компьютере. Музыку я грамотно пустила через наушники...
Методом тыка вышла на радиостанцию, передающую только ивритские песни - большинство из них я очень скоро стала узнавать. А узнавая любимые мелодии - начала отмечать, что часто среди авторов упоминается Узи Хитман.
И как композитор, и как поэт, а иногда - и как исполнитель. Его голос, отличающийся от сиропного тембра многих восточных исполнителей, быстро запомнился. Диапазон его творчества поражал - детские песенки, патриотические марши и романтические баллады...
Потом я увидела Узи по телевизору. Внешность его удивительно подходила к голосу -неброское мужественное лицо с умными глазами. Спокойная речь без выпендрежа, умение выслушать собеседника и четко ответить на поставленные вопросы. Все это складывалось в образ одаренного художника, знающего, зачем живет.
И, конечно, написанная им музыка была любима не только мной. Его песни моментально становились шлягерами, я слышала их из окон соседнего дома, по радио в автобусе, через наушники на работе. Своеобразный голос с еле уловимой трещиной различался даже в дуэтах.
-Автор музыки: Узи Хитман, - слышалось сообщение ведущего, и можно было быть уверенным, что прозвучит замечательная мелодичная песня с запоминающимися словами. Повторяя их про себя, я оценила красоту звучания иврита. В еженедельном пятничном концерте по телевизору я ждала появления этого талантливого и красивого человека.
Он умер от внезапной остановки сердца в 52 года. Услышав такую весть по радио, я не поверила своему ивриту, и долго переспрашивала, надеясь, что недопоняла, что это не он...
С тех пор прошло два года. Однажды мне приснился рассказ, написанный на обрывке бумаги.
Текст был размыт (дождем ли, слезами), а вот название впечаталось в память сразу. "Эпитафия Узи Хитману". Спасибо, тебе, Узи, что ты есть.