Меня зовут Марта. Сейчас мне около 22-27 лет. Я бы сказала точнее, но за временем сейчас
никто не следит. Есть только два периода: лето и зима. Жара и холод.
В детстве родители и просто знакомые называли меня хорошенькой девочкой. Родители давно
умерли. Сейчас я могу лишь разглядывать себя в отражении воды. По-моему я осталась
хорошенькой, несмотря на грязновато-рыжие спутанные волосы и постоянно перепачканное
лицо.
За моим плечом лежит большой мешок до верху набитый зелёными грушами. Груши
недозрелые, твёрдые, потому больно врезаются в спину. Ждать когда они созреют просто глупо,
иначе кто-то другой тут же насобирает их.
Я довольна собой. Мало кто обращал внимание на этот далёкий одичавший сад, а я вот сразу
смекнула что там можно найти что-нибудь съестное.
На земле всё чаще стал попадаться металлический мусор, бетонные обломки, крошка и
непотушенные очаги пожаров. Я приближалась к городу...
Побыстрее бы дойти до "картонного домика". Так я называла разрушенную многоэтажку.
Снаряд разружил какую-то главную сваю-основу этого здания, сломало ему позвоночник, и оно
сложилось к земле подобно тому как складывается карточный домик.
Наконец я увидела знакомые руины. Между стыков двух плит было узкое отверстие, куда я и
скинула мешок с грушами(предварительно вытащив из него 5 штук). Это был мой тайник, где я
хранила большинство своих находок. Пробраться туда мог не всякий человек, я выбрала как раз
такое отверстие, чтобы в него могла протиснутся только такая худая девушка как я.
Теперь я могла спокойно возвращаться в лагерь к людям. Никто уже не отнимет моё маленькое
сокровище.
Вокруг лагеря, кольцом, была навалена земля в вперемешку с металлическими сетками,
остовами от машин, заржавленной и никому не нужной бытовой техникой. Это был наш барьер.
Наша защита.
На посту стояли Клаус и Морган. Я шумно выдохнула. Морган быть чуть старше меня,
молодым крепко сбитым парнем, у которого был уже целый гарем в лагере. Также немаловажно
заметить что он являлся отцом шестерых детей. Только внимания к своим отпрыскам он
не проявлял никакого. В последнее время я часто ловила его плотоядные взгляды на себе. Видать
ещё ребёночка хочет. Меня он прямо таки выводил из себя своей напускной крутостью.
Обезьяна, примат... по-другому не скажешь.
- Давай-ка мы посмотрим что у тебя там - оскалился Морган и потянул руки к моему поясу. Я
отстранилась и сама достала из-за пазухи груши.
- Опять наворовала где-то, Рыжая? - спросил Морган с отвращением разглядывая груши -
может ты ещё что-нибудь под одеждой прячешь, а? Может мне стоит проверить?
- Пошёл вон, ублюдок! - рявкнула я и толкнула его плечом.
Он заржал, схватил меня за руки и притянул к себе. Все груши попадали в грязь.
- Эй! Ну хватит уже Морган, отпусти девку - вступился за меня старик Клаус.
Я не стала ждать, извернулась и укусила Моргана за кисть, он вскрикнул ,как маленький
щенок, и отпустил меня. На бегу подобрав одну из упавших груш я устремилась вглубь лагеря.
Вот ведь сучка! - процедил сквозь зубы Морган, приложившись к ранке губами.
-Мне то что... я беззубый... а вот детишкам в самый раз! - бормотал Клаус, собирая
разбросанные по земле груши.
Твёрдая - недовольна произнесла Лика, откусывая маленький кусочек от груши.
- Ешь, просто ешь и не торопись - улыбалась я, глядя на свою сестру.
Она отнюдь не была моей родной сестрой. Просто однажды я поделилась с ней едой. Это
крепче чем родственные узы.
Я думаю что Лика очень походила на меня, когда я была в её возрасте. Целый день она
помогала Бориславу в центре и только под вечер возвращалась в универмаг с кульком
заработанной еды, на груду картонных коробок, матрацев, тряпья и ждала меня. Это она
понатаскала сюда разных картонных мультяшек, которые рекламировали нам чипсы,
жевательную резинку и напитки. Это был наш дом.
Одна стена универмага полностью обвалилась и конечно же в нём уже давно нельзя было
найти ничего полезного или съестного.
Мы с ней жили здесь только летом, чтобы не попадаться на глаза женщинам из лагеря, иначе
те бы нагрузили нас работой.
Вначале нас, то есть меня, хотели приструнить за мой вольный характер. Но я каждый раз
убегала с центра и с комфортом обустраивалась на окраине лагеря. Теперь же на меня мало кто
обращал внимания, что в общем то меня устраивало. Мне требовалась только защита, а еду я
могла добыть и сама.
Если бы не моя маленькая сестрёнка, я наверное померла бы от одиночества. Как я раньше
жила без неё? Каждый вечер мы валялись на матрацах и рассказывали друг другу свежие
новости, смеялись, шутили. А больше всего любили мечтать и строить планы. В такие моменты
мы частенько доставали из под груды тряпья наш неприкосновенный запас: 4 консервные банки
с бобами,5 упаковок с сухими завтраками и бутылку вина. Всё это я нашла исследуя руины
таких же универмагов и магазинов.
Со всем что бы я не находила я делилась со своей сестрой. Она стала моим смыслом. Если бы
она умерла, я бы точно бросилась на торчащие из земли прутья арматуры. Я даже место такое
подходящее нашла. Ха! Сейчас, глядя на её довольную мордашку, мне моя мысль кажется
смешной и нереальной.
Всё шло хорошо, мы даже достали неплохой гардеробчик на зиму. Но тут всё изменилось,
перевернулось с ног на голову. В лагерь пришли люди в военной форме...
- Лика, сестрёнка, что случилось? - прижимала я к себе зарёванную девчонку - расскажи, тебя
кто обидел?
- Дядя Борислав... они его убили... расстреляли у всех на глазах - выдавила она из себя, сквозь
непрекращающийся рёв - он...он им ничего не сделал... он был самым-самым добрым... за что-о-
о-о-о?
Внутри меня всё похолодело. Вот оно! Началось. Власть в лагере меняется. Эх, знала бы ты
сестрёнка, что ещё день назад, дядя Борислав свернул на бок нос одному солдату, за то что тот
попытался изнасиловать его жену.
С центра до нашего слуха долетел звук автоматной очереди, в ответ раздались хлопки - у
мужчин в лагере было несколько винтовок. Далее всё потонуло в непрекращающейся стрельбе.
Мы с Ликой от страха зарылись в самую глубь нашего дома.
Только когда стрельба начала затихать, я осознала весь ужас нашего положения. Я нашла
острый кусок стекла и приложив голову Лики к полу, стала отрезать ей волосы. Она ничего не
спрашивала, понимала что я делаю что-то нужное. Волосы никак не хотели отрезаться,
приходилось собирать их в пучок и пилить. Наконец я закончила и посмотрела на Лику. Пока
эффект был слабоватый. Я легонько измазала её лицо в грязи и переодела её в длинную
мужскую рубаху, которая доходила ей до колен.
Моя уловка сработала, солдаты приняли её за мальчика. Я же попыталась изобразить из себя
чумную, умирающую... но мне это не помогло, солдаты не побрезговали мной...
Запасов еды в лагере совсем не осталось. Почти всех мужчин, которые попытались сохранить
честь и достоинство, военные расстреляли. Раньше нас заставляли складывать трупы в общий
костёр. Теперь нас к ним не пускают. Военные сами их уносят. Я даже знаю откуда в лагере
появилось свежее мясо...
Я терпела. Я ждала лета, чтобы собрать те немногие крохи еды, которые удалось сохранить и
убежать из лагеря. Но случилось то чего я боялась больше всего. Эта тварь Морган,
примкнувший к извергам, однажды поймал Лику, стараясь припомнить незнакомого
мальчугана. Конечно же он узнал Лику, изнасиловать её ему не удалось - он был под каким-то
наркотиком, но сомневаться не стоило завтра же к нам пожалует целая толпа, распалённых
новой жертвой, ублюдков. Как я хочу всех их убить! Всех до единого! Во мне ещё никогда не
было столько ненависти.
Я решила бежать вместе с Ликой прямо сейчас. Мы покидали в рюкзак весь наш
неприкосновенный запас. На бутылке вина я остановилась. Разбив верхушку горлышка о стену,
я протянула Лике бутылку. - Лика, пожалуйста, выпей это всё!
-Зачем? - непонимающее уставилась она на меня.
- Просто выпей, я тебя очень прошу, это важно.
Морщась и часто прерываясь чтобы перевести дух она всё таки выпила полностью всё
содержимое. Если нам не удастся бежать и нас схватят, то она по крайней мере не почувствует...
не должна почувствовать... я на это надеялась...
Когда мы уже третий час пробирались в кромешной тьме канализационного туннеля, Лика
вдруг сказала "Хочу спать" и тут же свалилась мне под ноги. Всё таки вино подействовало.
Хорошо что нам немного оставалось до выхода. Я взяла сестрёнку на руки. Она оказалась на
удивление лёгкой.
---
Ночью пошёл снег. Всё таки до лета было ещё очень далеко. А я всё шла и шла, продолжая
нести Лику на руках.
- Марта, мы смогли убежать? - неожиданно спросила она.
- Да, Лика, смогли.
- А куда мы пойдём? Я никогда не была вне лагеря. Что там снаружи?
- Там? Там война.