Меня не расстреляли как врага народа,
не посадили и не выслали за границу.
Меня убили несправедливостью!
Люди не будьте жестокими.
Стрелочник
/Точно по Крылову/
1. В школе ЧП
Это произошло в школе №4. Средняя сельская школа, около 400 учащихся и 30 учителей, располагается в трехэтажном типовом здании. Родители детей, обучающихся в школе, работают на двух заводах, в двух совхозах, в учреждениях обслуживающих заводы и совхозы. Таких школ в Союзе тысячи, и каждый день, наверное, в одной или нескольких из них происходит ЧП.
Можно ли представить школу, которая бы работала без них длительное время? Нет. Большие и маленькие ЧП происходят каждый день, в каждой школе. Не выдержала учительница и оскорбила ребенка, не сдержался ученик и оскорбил учителя. В котельной взорвался котел, в мастерской возник пожар, ученик второго класса пришел в школу пьяный и пр.
В каждом из этих случаев всегда находится конкретный виновный и объясняющие случай обстоятельства. События, о которых пойдет речь, не могут считаться рядовыми, обычными хотя бы по тому, что им нет до сих пор объяснения, а главным виновником назван директор школы, автор этой статьи. Теперь попробуйте представить себе картину происшествия: трое нормальных учеников объединились в группу по месту жительства.
Нормальные в том смысле, что они не вызывали беспокойства у учителей и родителей. Старший был Виктор Рыбник, ученик 7 класса. Он и создал группу, но назвал ее «бандой». Почему «банда»? На этой улице была другая группа ребят, они назывались отрядом «Осиное гнездо». Ребята эти изучали, а по необходимости, спасали животных, растения, помогали старшим, обозначали тимуровскими звездами дома ветеранов.
Виктор решил играть роль гайдаровского Квакина и создал «банду», которая мешала отряду «ОГ». Членами банды стали ученик 5 класса Борис Слуцкий и ученик 2 класса Роман Певный. Родители этих детей характеризуются положительно и по работе, и в быту. Дети учатся удовлетворительно, ведут себя хорошо. Банда называлась сначала ЮПД, затем РПД. Расшифровывается просто: 3-я буква соответствует слову дурак, две другие – имени и фамилии сначала командира отряда ОГ, затем младшего члена банды.
Перед новым годом, по словам ребят, Виктор Рыбник ушел из группы. И тогда пятиклассник Борис создал свою банду, назвав ее БСД. Членами банды стали он сам – главарь и Роман Певный. Они пытались найти третьего, но не смогли найти надежного товарища. Цель банды определялась ее названием: Банда скрытого действия. Как объяснил потом Борис, они решили тайно портить, ломать, разрушать. Они разбили все стекла у трактора, который хотел засыпать «пруд» на улице. 29 января в 8 часов вечера они забрались на дерево у окна школьного туалета, заранее открытого, и стали терпеливо ждать, когда закончатся занятия эстрадного оркестра. Затем через туалет прошли на первый этаж.
Дверь второго класса, где учился Роман, оказалась открытой. Они пытались открыть подсобное помещение класса и достать конструктор, но не смогли. Со злости начали разбрасывать все наглядные пособия, раскидали комнатные цветы, разбили аквариум, написали на доске ругательства. Затем прошли на третий этаж и попытались взломать двери в оружейную комнату, чтобы достать учебное оружие. Не смогли и со злости стали топорами рубить картины ленинской рекреации.
Врач, впоследствии обследовавший второклассника Романа, признал, что у ребенка имеются отклонения в развитии, один он не способен совершить подобное, но под руководством старшего может. Роман внешне типичный акселерат: высокий крупный для второклассника. У него явно физическое развитие опережает умственное, что и признал врач. Родители второго ученика, Бориса, получив штраф в 30 рублей, посчитали себя достаточно наказаными, и наотрез отказались вести ребенка на обследование. А ведь у мальчика сахарный диабет.
Мальчик средних способностей, пока без ярко выраженных интересов. В школе очень спокойный ученик, в классе ни с кем не дружит, скрытен, раздражителен. В беседе с заведующим детским садом выяснилось, что Борис еще в садике проявлял жестокость по отношению к слабым, временами грубил старшим и не подчинялся. Роман рассказал, как он однажды кидал камнями в лягушек. Подошел Борис, посмотрел и сказал: «Так не интересно». Куда-то убежал, прибежал и бросил в озеро голубой порошок медного купороса.
Через некоторое время лягушки и маленькие рыбешки погибли и всплыли. Тогда Борис стал с ожесточением бросать в них камнями. Издевался он и над Романом: то пинка даст, то подзатыльника. «В тихом болоте черти водятся». Это как раз про Бориса сказано. Недосмотрели родители, а школа не могла его разглядеть, он прятался. Но вернемся в школу. Это случилось в воскресенье, 29 января 1984 года.
Сторож не вышел на дежурство, так как был пьян. Утром техничка обнаружила разбитые двери и картины, вызвала исполняющую обязанности директора, завуча школы т. Б. Я в это время находился дома. В воскресенье вечером я прибыл из Ставрополя, где был на двухмесячных курсах руководителей школ. В 11 часов я, ничего не подозревая, приехал в школу. А следствие уже началось.
П. Следствие ведут…
Завуч не смогла дозвониться до заведующего Районо и позвонила в милицию. Очень быстро в школе появились работники милиции, военкомата, ДОСААФ, КГБ. Работники милиции начали вызывать всех трудных детей, брать у них объяснения и отпечатки пальцев. Работники КГБ стали внимательно изучать все настенные надписи, срисовывать рисунки, сверять почерк. Поздно вечером покинули они школу, договорившись завтра встретиться снова.
Но преступников нашла в тот же день учительница второго класса Вера Ивановна Зыкина. Когда в понедельник утром все дети собрались в школу, занятия в связи с ЧП отменили, Вера Ивановна заметила, что в школу не пришел Роман. Она обеспокоилась и пошла к родителям. Родители, узнав о происшествии в школе, вспомнили, что Роман пришел домой поздно вечером. В этот же день дети признались родителям во всем.
Утром ребята принесли в школу взятые ключи и уехали вместе с родителями в милицию. Учиненный ими погром в школе они объяснили только злостью. Через несколько дней родителей вместе с детьми вызвали на комиссию по делам несовершеннолетних и наказали… штрафом в 30 рублей. Милиция закрыла это дело. Следствие продолжили работники партийных и советских органов вплоть до крайоно и крайкома КПСС. Три дня они проверяли всю школьную документацию, беседовали с учителями, классными руководителями, детьми, родителями.
Перед отъездом руководитель бригады высказал мне замечания по работе и ведению документации. Замечания были деловые, при этом все проверяющие вели себя вполне по-товарищески. Я чувствовал, что буду наказан, но не ожидал такого исхода. Приближалось 9 февраля.
Ш. Кара
В уголовном кодексе РСФСР сказано: «Наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства» трудовое законодательство запрещает за одно нарушение назначать два или более наказания. А.С.Макаренко неоднократно высказывал мысль о том, чтобы наказание было, прежде всего понято и признано справедливым самим наказуемым. «Наказание должно воспитывать. Наказанный должен точно знать, за что он наказывается и понимать смысл наказания» /А.С.Макаренко. «О коммунистическом воспитании»: М, Просвещение-1956г. с.149/
Я ни на минуту не сомневаюсь в том, что ответственные партийные и советские руководители прекрасно знают все это. Знают и грубо нарушают.
Хроника событий и фактов
07.02.84 состоялось заседание бюро райкома КПСС.
Пригласили меня, завуча, организатора воспитательной работы, секретаря партийной организации, заведующего районо.
С проектом решения бюро нас заранее не знакомили. Мы отчитывались: признали, что многие школьные проблемы решить, еще не успели. Члены бюро сидели притихшие, говорил больше первый секретарь райкома КПСС.
Резких выступлений не было. Выручил всех председатель райсполкома. Он осудил совершившийся факт и неожиданно, почти истерично, заявил, что директора оставлять на своем посту никак нельзя.
Первый секретарь, подводя итог сказанному, что-то говорил о недостатках, часто употребляя модное, все объясняющее слово «формализм», наконец зачитал решение бюро. Вот предложение касающееся меня: «За серьезные упущения в организации учебно-воспитательного процесса, низкий уровень руководства педагогическим коллективом директору школы объявить строгий выговор с занесением в учетную карточку». Я плохо слышал, еще хуже соображал. В голове молотком стучало: «За что, за что…»??
Рядом со мной были мои помощники, товарищи и коллеги. Меня убирают, а им предстоит работать дальше. Я не стал возражать, отказался от заключительного слова. Выйдя из здания, пытался их успокоить, но получилось плохо, всех нас одинаково трясло. Организатор получила строгий выговор с занесением в учетную карточку, секретарь партийной организации получила строгий выговор, работу партийной организации признали неудовлетворительной. Завуч не является членом КПСС, поэтому осталась пока без наказания.
08.02.84. Днем неожиданно буквально ко мне в кабинет ворвалась учительница русского языка. Со слезами на глазах, она сказала, что ее вызвал второй секретарь райкома и, угрожая отнять партийный билет, предложил принимать школу. Я ей посоветовал хорошо обдумать предложение, не обращая внимания на угрозу, и на коллегии облоно дать конкретный ответ. До сих пор не могу понять эту женщину, мать троих детей. Она согласилась и, мне показалось, с охотой. Позже я узнал, что в райкоме КПСС она дала согласие, но поставила условие, чтобы «старую» администрацию из школы убрали. Она боялась нашего авторитета.
Коллегия облоно состоялась во второй половине дня. Члены коллегии практически молчали. Зав. Облоно зачитал отдельные места из справки /справка на 7 печатных листах/ и спросил мое мнение. Я сказал, что если бы меня познакомили со справкой раньше, я бы письменно и документально доказал лживость половины того, что мне сейчас зачитали. Зав. Облоно опустил голову и ничего на это не ответил, /видимо, согласился со мной/. Яростно обрушился он на завуча, обвинив ее во всем. Решение никто не оспаривал. Позднее, я узнал, что освобожден по статье 254 ч.П.
В это время в школе продолжалась плановая фронтальная проверка. Она должна была по графику начаться с 16 февраля, но началась с 03/02. Работники районо подключились к остальным проверяющим. Я настоял на продолжении проверки, так как не верю в объективность выводов после трехдневной проверки. Проверка завершилась педагогическим советом. Анализ работы школы по итогам проверки делала инспектор-куратор районо. Она отметила положительные сдвиги в работе школы за прошедший год, указала на недостатки. В заключении заявила: «Делать выводы я не буду, пусть каждый из вас сделает его сам».
Много времени прошло с тех пор, но вывод по итогам проверки школы районо так и не сделало, приказ по итогам проверки не написан.
Это нарушение. Но руководителей районо можно понять. Проверка не подтвердила выводы бюро райкома КПСС и коллегии облоно. Зав. Районо проработал всего пол года и не решался возражать райкому КПСС.
09.02.84 я сдал дела и стал учителем физики / недельная нагрузка 9,5 часов/. Так как нагрузка меньше ставки, зав. Районо предложил вести в школе кружки от Дома пионеров. Я согласился с таким решением вопроса, так как знал, что учитель труда ложится в больницу и надолго. Мне вполне хватало нагрузки, но…
Новый директор развил бурную деятельность по «выживанию» из школы старой администрации. По два раза в неделю меня вызывали в районо, в райком КПСС. Вызывали одного и вместе с завучем. Каждый раз нам внушали одно: «Вы должны уйти из школы и не мешать работать новому директору». Каждый раз я отвечал одно: «Я готов перейти в другую школу, если там есть работа по моей специальности».
Наконец в марте я попал к первому секретарю райкома. Я просил его дать мне возможность до конца учебного года работать в 4 школе, а с первого сентября перейти работать завучем. Я объяснил ему, что из-за больного горла мне трудно работать учителем даже на ставку. Он категорически заявил, что ни директором, ни завучем меня не назначат в ближайшие, 2-3 года. Он настаивал, чтобы я ушел из школы и не мешал работать новому директору.
Я доказывал ему, что не мешаю ей работать, предложил ему провести собрание коллектива и проверить сигналы, поступающие от нового директора. Просил также о том, чтобы мне предоставили работу как коммунисту, если нельзя работать администратором в школе. Он обещал подумать.
Сразу после 9 февраля коллектив учителей и отдельно родительский коллектив обратились с письменной просьбой в райком КПСС, облоно, обком КПСС оставить меня в школе. Просьбы остались без ответа. Бесконечные вызовы не давали возможность вести кружок. Уроки труда пропадали, но мне не давали замену. Я получал только за 9.5 часов. В марте я, наконец, решил начать работу кружков, но директор школы категорически отказалась выполнить приказ районо и выделить помещение. Она сослалась на то, что райком КПСС твердо обещал ей убрать меня из школы. К этому времени завуча уже заставили выехать в одну из самых отдаленных школ района.
29.03.84. Собрание коллектива все-таки состоялось. Проводили его зав. Районо вместе с инспектором-куратором облоно. Представителей райкома не было. Коллектив высказал протест против бесчеловечного отношения к старой администрации, а также против назначения учителя школы, который не пользуется авторитетом, на должность директора школы. В перерыве заседания зав. Районо предложил мне перейти в Тульскую школу №1 учителем труда /нагрузка 7,5 часов/ и руководителем кружков. Обещал, что с нового учебного года он найдет мне педагогическую ставку.
Я поверил и с 1 апреля приступил к работе учителем по труду в новой школе. 01.06.84. Я ушел в отпуск. Перед уходом в отпуск директор школы обещал мне ставку учителя по труду. Я поверил.
20.07.84. Отпуск кончился. Я вышел на работу. Нагрузки не было. В районо мне предложили временно поработать методистом по дошкольному воспитанию, а в августе перейти работать методистом по школам. Райком не возражал, облоно тоже. Другой работы не было, я вынужден был согласиться.
В конце августа, не дождавшись перевода, в методисты по школам и не выдержав такого напряжения, я слег в больницу с диагнозом «стенокардия покоя и напряжения». Пока я лежал в больнице вТульскую школу №1 приняли нового учителя по труду, в районо – нового инспектора и методиста. Вопрос о переводе меня на постоянную работу не решался. Я обратился в отдел пропаганды обкома КПСС. Не знаю, кто мне помог обком или случай /перешел на другую работу один из методистов/, но с 20 сентября я приступил к работе методистом по школам. Мне казалось, что меня оставили в покое, я успокоился, но…
20.11.84. Я не успел прочитать районную газету и взял ее с собой в командировку. В автобусе прочитал статью «Щедрость за счет государства» и чуть не потерял сознание. Там писали про одного директора совхоза, допустившего нарушение финансовой дисциплины на крупную сумму. Далее сообщалось, что «на бюро райкома КПСС были рассмотрены другие персональные дела»…
Первый секретарь райкома только развел руками. В отделе пропаганды обкома мне сказали что, «конечно не стоило вписывать меня в эту статью, но поскольку формулировка решения бюро правильная, то ничего сделать нельзя».
Редактор газеты, автор статьи, пользуясь своим «правом автора», позволил себе закончить статью так: «Коммунистическая партия является авангардом всего советского народа. Быть членом этой партии – высочайшая честь и порочить звание коммуниста, не позволено ни кому. Примеры, о которых рассказано выше, лишний раз подтверждают это».
Меня наказали по партийной линии, освободили от занимаемой должности и несколько месяцев не давали даже учительской ставки, затем заставили уйти из школы / ни сколько, ни считаясь с мнением трудового коллектива/, лишили работы по специальности. Как видно из этой статьи в районной газете, всего этого оказалось недостаточно.
1У. В чем моя вина?
Чем же я опорочил звание коммуниста? Мне 48 лет, 26 из них я отдал народному образованию. Если сложить учительский стаж моих родителей, сестры, брата, жены, мой, то получится 150 лет. Я член КПСС с 1967 года.
В районе работаю 8 лет. Работал завучем, затем инспектором районо, директором школы. Взысканий не было. Были грамоты и благодарности.
Да это должно быть понятным, ведь иначе бы не поставили директором школы. Когда мне предложили подписать решение бюро, я написал: «Категорически не согласен с формулировкой решения». Возможно, я ошибаюсь? К работе директором школы приступил 1 октября 1982 года. До 1 октября 1983 года я два месяца был на курсах, сначала – ответственных за газовое хозяйство, затем – учителей физики и 10 дней из 48 положенных находился в отпуске. Вот что удалось сделать за оставшееся время совместно со школьным активом.
1. Оформили и организовали работу учебно-методического кабинета по профориентации, /школа выполнила план комплектования ПТУ города и района/
2. Построили учебно-опытный участок для организации сельскохозяйственного труда.
3. Добились перевода учащихся 9-10 классов в городской УПК. Если раньше учащиеся осваивали только профессии шофера, / за 5 лет только 3 ученика получили права/, сейчас они стали изучать профессии шофера, металлиста, продавца, художника-оформителя и др.
4. За счет ликвидации слабого кабинета «автомобиль» создали кабинет для изучения машиноведения и сельскохозяйственной техники. С помощью шефов школа получила 2 трактора, узлы и детали для проведения практических занятий по труду.
5. Переоборудовали школьные мастерские, пополнили станочный парк, сделали основательный ремонт. Мастерские стали пригодны для выполнения программы по техническому труду.
6. Создали и организационно оформили школьную производственную бригаду. Начало функционировать первое в области звено учащихся-тепличниц. Звено с 01.04 по 01.05.83 года работало во внеурочное время, 2-3 часа в день, в теплицах, заработало за месяц 30 рублей. Затем перешло в открытый грунт и с небольшим перерывом работало все лето. Установлен день рождения производственной бригады. В школе хранится летопись бригады. Там имеется фотография первых тепличниц и руководителей звеньев.
7. В школе был введен обязательный, посильный для данного возраста, общественно-полезный производительный труд, еще до то го, как он появился в проекте реформы школы. В начале задания на месяц для каждого класса составлял я сам, затем постепенно передал это комитету ВЛКСМ и организатору внеклассной работы. Я давал объемы трудовых дел, а комитет ВЛКСМ распределял их по классам. Учет этого труда велся прямо в классных журналах на отдельной странице. Своими руками дети в основном построили 500 метров изгороди, создали учебно-опытный участок и цветочные клумбы, оборудовали полосу препятствий, оказывали активную помощь шефам и мн. др.
8. Оборудовали оружейную комнату в соответствии с требованиями, провели сигнализацию. В 1983 году школа первая в районе получила оружие.
9. Произвели основательный ремонт школы, оформили 1 и 2 этажи, начали оформление ленинской комнаты.
10. Установили надежную связь с шефами. Только спиртовой завод в течение года выделил на все вышеперечисленные мероприятия около 30 000 рублей. Опыт хорошей работы школы и шефов обобщался на областном семинаре руководителей школ и инспекторов. Опыт получил положительную оценку.
11. В течение года, в основном, была решена проблема кадров. 25% учителей школы – мужчины. Все перечисленные мероприятия были направлены на создание в школе нормальных условий для выполнения постановления ЦК КПСС и Совета Министров №1111 от декабря 1977 года и государственных программ. Администрация школы работала в тесном контакте с партийной и профсоюзной организациями.
Положительные результаты работы отмечались на августовской конференции 1983 года. В октябре я, в числе многих учителей школы, был награжден грамотой районо за хорошие результаты работы. В ноябре по решению райисполкома я получил прекрасную трехкомнатную квартиру.
С 1 декабря 1983 года по 30 января 1984 года я находился по приказу районо в г. Ставрополе на курсах директоров школ. Уезжал на курсы хорошим, вернулся грубым нарушителем дисциплины. 26 человек в крае наказаны по этому случаю. А вот классные руководители 2 и 5 классов, непосредственно отвечающие за воспитание этих детей, не наказаны.
Наказывать за результат нельзя. А по итогам всех проверок воспитательная работа в этих классах вполне удовлетворительная. Парадокс? Нет. Конечно, в организации воспитательной работы нашей школы, как и любой другой, есть недостатки. Ошибочно и вредно, на мой взгляд, думать, что эти недостатки можно ликвидировать революционно, сменив одного директора другим. Думаю, что в данном случае решающую роль в совершении этих поступков сыграли не только недостатки в воспитательной работе или промахи в организации руководства и контроля, но и явная аномалия в развитии детей. Бюро райкома КПСС посчитало эту причину смешной. Напрасно. Крайнего найти всегда проще, чем корни преступления. Как тут не вспомнить волка и ягненка из басни И.А.Крылова.
20.12.84