Река.
Будущий спелый закат разольется красным вином.
Ты рядом со мной.
Но где ты?
Где летают твои мысли?
мне так хотелось бы знать, о чем ты думаешь…
Чайки кричат.
Баржи ржавыми телами рассекают зеркало вод.
Воды мутны.
Сколько в них прошлого?
Знаешь…во мне столько же
Волны плещутся
Пахнет морем
Мост тяжелым Атлантом навис над зеркалом…
Выгнулся как кошка, взъерошился.
Как чуждо все, что создано руками человека.
А слева от меня сидишь ты…
Такая светлая, что я жмурюсь, глядя в твои глаза…
На еще холодной, не прогретой солнечными лучами, земле тихо покоятся обветшалые листья.
Была весна прошлого года, они тогда только-только почками набухали на ветвях;
смотрели в свои тысячи алмазных глаз на мою прогулку с кем-то, о ком сейчас уже совсем не больно вспоминать.
И только светлая грусть иногда прокрадывается в душу, перелистывает память на пару страниц назад, и мои глаза умываются слезами, стараясь сбросить с себя пелену прошлого.
Ветхие листья лежат неподвижно, молча прижимаясь к черной земле. Они даже почти не шуршат, они боятся напомнить…
Утерянного, бывшего когда-то самым дорогим в жизни, не вернуть никогда.
Как нельзя вернуть вчерашнего дня, о котором Ты, добрая и солнечная, вспоминаешь с такой загадочной улыбкой.
Мои силы уже утекают в твое прошлое.
ВременнАя воронка открылась и теперь тащит в свое черное ветреное логово все дни, прожитые мною…
Не разбираясь, уносит звонкие минуты счастья; не чувствуя ничуть горечи, заглатывает грусть. Время непривередливо.
Этот зеленый склон,
и этот город по ту сторону реки,
асфальт бронёй, тяжким бременем стискивающий землю…
Как много погубленного здесь…
Как часто я слышу голоса, которые не произносят ни единого слова, понятного для человека.
Но как пронзительны они и какую Великую Истину несут в себе
Когда я слышу их, мне кажется, что в мире не существует горя.
Люди, пришедшие в мою жизнь, уходят
и только память о них несказанными в свое время словами продолжает бодрствовать где-то в закромах…
Мысли, как нескончаемый воздух, живут, раздувая пламя моей, еще совсем юной жизни.
Нет Ада и Рая нет тоже…
Умирая, мы никуда не попадаем, и ни одни врата пред нами не раскрываются…
Наши тела остывают, становятся прахом, и прах этот уходит глубоко в землю;
Врастает в нее, просачивается соком прошлой жизни, дабы через какое-то время дать силу новому творению Природы.
Наши горделивые осанки, яростные страсти, мелочные интересы — всё становится пищей для Новой Жизни.
И все равны.
И нет лиц.
Нет различий.
Воронка времени, как черная дыра, не разбирается
И только мысли, мои верные, вечные спутники, проскальзывают сквозь все преграды, и продолжают жить.
Они носятся в этом воздухе, и кто-то, прислушавшись тихим, весенним вечером к шуму реки, через миллион столетий услышит их… Голос мой, печальный и ясный, поведает о той Истине, которую я ношу в своем сердце. Чуткое и искреннее живое существо не услышит ни единого слова, но к нему стайками разноцветных ветров переберутся мысли, некогда бывшие моими, и, найдя новое пристанище в не оскорбленном суетой сердце, поселятся там.
Ты шепчешь мне теплые слова…
Но рассказанная мысль в одну минуту теряет свою силу, как цветок, выдранный с корнем из почвы.
Мне так нужно, чтобы он прижился на новой земле, на том месте, где так яро и неутомимо вот уже семнадцатый год звучит, отбивая шаг, жизненный молоточек.
Ветер гладит мои светлые волосы, и шепчет голосом свежим, как истина.
И от его голоса у меня по спине бегут мурашки:
«Только ты останешься. Всё остальное тленно»