Эвтаназия.
Он был очень необычным человеком. В детстве и юности много читал, но начитанным по-книжному не был - всё пропускал через себя, и плоские и скучные вещи в его изложении вдруг оживали, и становились интересными, объёмными, вкусными. Слушать его было непросто: на тебя изливался поток сознания, и к разговорам с ним надо было внутренне подготовиться - тогда начиналось пиршество ума и духа! С виду невзрачный, с бегающими карими глазками под тёмными очками, одетый во всё чёрное, потрёпанный, но тем не менее аккуратный, он являл собой целый мир - человек-фонтан, человек-оркестр, человек-театр. Он любил выпить, но делал это тихо, даже можно сказать интеллигентно, никогда не терял рассудка и чувства меры и такта. Деликатность его не имела границ. Например, он стеснялся покупать туалетную бумагу: ведь продавщицы – женщины, неудобно как-то… Даже маленьких детей он называл на "вы" - и это звучало без нарочитости, ибо так ему было свойственно.
Но однажды он не угодил милиционерам: то ли план по сдачи пьяниц они недовыполнили, то ли просто были не в духе, но наш герой попал в числе прочих подвыпивших накануне какого-то весеннего праздника в милицейский УАЗик. Когда открыли двери машины перед отделением милиции, то из битком набитого отсека стали выходить чуть выпившие мужичонки с гвоздичками в руках, - представляете, восемь или десять мужичонков с чахлыми букетиками гвоздичек у каждого! Должно быть, праздник отметили на работе и шли домой - своих женщин поздравлять, а тут их и взяли... Только у одного из них гвоздик не было, у чёрного в тёмных очках - ему некого поздравлять было с праздником, не было у него женщины. Толи постеснялся обременить чью-то жизнь, толи просто не получилось, но он жил один.
В отделении вновь прибывших быстренько распихали по клеткам-камерам, кого-то родные и близкие нашли и через несколько часов вытащили на свободу, а кого-то милиционеры оставили до утра - чтобы план по арестованным был выполнен, и чтобы остальная часть дежурства никакой работой не омрачалась.
Только вот один из задержанных так на свободу и не вышел. Его вынесли. И увезли. Потому что он умер. Это был мой знакомый.
Мне потом по секрету некто поведал, как всё было. Мой герой стал рассказывать сокамерникам историю российских тюрем - ну, к слову пришлось. Все с интересом его слушали. Незаметно к дверям подошёл один из милиционеров, и ему очень не понравилась манера говорить у оратора. Его выволокли из камеры, и потащили в дежурную часть. Тот увидел большое скопление милиционеров, и стал рассказывать им историю советской милиции. Тем это тоже очень не понравилось, и они его стали бить. Валенками. Чтобы следов не оставалось. Они же, милиционеры, знают, как бить. А мой знакомый не выдержал: что-то в нём оборвалось, и он умер. А поскольку он был чуть выпивший, то врачи потом оформили смерть, как сердечный приступ.
А рассказал мне это один из милиционеров, который там присутствовал. Нет, не бил, а просто присутствовал.
- "А что я мог сделать? Я ведь всего лишь участковый! Никто! Они бы меня и слушать не стали! А потом бы ещё и начальству донесли... А мне детей своих кормить и растить надо! Куда я ещё подамся?.."
Рассказ вошёл в книгу "Время ПИ или Музыка ни о чём, записки питерского таксиста"
Книгу можно приобрести здесь: http://shop.heliconplus.ru/item.php?id=376