Белый туман
Как-то в одном тибетском селении я повстречал старичка, почитавшегося местными жителями за святого, хотя ничего святого в убого одетом старичке не было видно. Принято к таким ходить за советом. Лично я в восточные хитрости не слишком верю, предпочитаю туризм и глазеть на всякие достопримечательности. Но я и пошел в поисках мудрости. Старичок принимал у себя в комнатушке, давал советы, лечил и кормился скромной платой за услуги. Он усадил на старенькую табуретку, пощупал пульс, улыбнулся и сказал:
«Зачем вам поиски Будды? Лучше я расскажу вам одну историю. Жил-был мальчик, бедные родители не могли его прокормить и пристроили в монастырь. Практически большинство монахов так начинает у нас свой путь. Жизнь мальчика была тяжелой – голод, молитвы, работа. Особенно досаждали ему его соседи по келье – такие же мальчишки-послушники, только более сильные и агрессивные. От их вечных насмешек и подзатыльников мальчик дергался, страдал, и в его сердце зрела мечта – сбежать из монастыря, стать великим магом и святым, вернуться и отомстить обидчикам. В восемнадцать лет он смог уйти из монастыря и найти достойного учителя. Три года он работал за похлебку и рваные лохмотья, потом ушел и нашел еще более достойного учителя. У этого учителя была великая сила и огромная библиотека святых книг. Через пять лет он перечитал все книги, ушел жить в другое ущелье и построил собственную келью. Келью он, как и его учителя сделал среди гор и снегов, а жил подаянием, приносимым из селения ниже по ущелью. Казалось, почти не было миров, куда он не проникал своим сознанием во время медитации. Казалось, не осталось книг, которые он не читал. И с телом уже взрослого мужчины начали происходить чудеса. Он мог часами сидеть в снегу, не чувствуя холода, а снег вокруг него таял. Медитируя, он мог ощутить себя пустотой, лишенной тела, пролететь по всем ущельям вокруг, заглянуть в каждый дом в долине и поразить посетителей своей осведомленностью. Он даже научился творить мелкие чудеса, и количество посетителей начало расти. Но отшельник еще не был доволен, он не ощущал пока в себе сил вернуться в старый монастырь, поразить и уничтожить обидчиков. На девятый год самостоятельной жизни произошло чудо. Медитируя, отшельник начал приближаться к чему-то плотному и непонятному. Перед его сознанием возник Белый туман, плотный, всё поглощающий и немного пугающий. Три месяца отшельник приближался к Белому туману, соприкасался с ним, но боялся войти. Однажды он решился. Белый туман оказался нестрашным. Отшельник двигался сквозь туман, ничего не видя и не замечая длины пути. Неожиданно его понесло вверх, и вместо тумана его душа оказалась высоко над горами между солнцем и снежными вершинами. Далеко к югу виднелась Индия, а на севере за краем гор, как показалось отшельнику, он даже разглядел полоску монгольских степей. Совсем внизу словно маленькая точка виднелся вход в его келью, и совсем игрушечным выглядело родное ущелье с ручьем, крошечным селением, скалами, стадами домашних животный и пастбищами, подступавшими к полосе вечных снегов. И наступило чудо – между его парящей в небе душой и далекой землей вместо облаков, ветров и стай птиц понеслось клочьями тумана его прошлое. Он вспомнил всё – мальчишек-обидчиков, годы послушания в монастыре, учителей, мудрые книги, холод, голод, упорный труд и непрерывные поиски. Неожиданно он понял, что ему глубоко безразличен старый монастырь, тупые мальчишки, выросшие во взрослых монахов, старые обиды и даже мечты о близком величии монаха-отшельника. Он ощутил небывалую легкость и свободу и полетел назад сквозь Белый туман безо всякого страха и волнения.
На следующий день монах покинул келью, спустился к вечеру в селение, на деньги, имевшиеся у него от подаяния жителей, купил водки, снял на ночь женщину, а утром пошел своей дорогой, куда вела душа».
Старик закончил рассказ. Я сидел недоумевая.
«Неужели в этом есть мудрость Будды?» - спросил я.
«Мудрость Будды во всем», - ответил старик. – «Её нет только в нелепых рассказах подуревшего от старости человека. Сложи руки у груди, закрой глаза и подумай о Будде».
Я сложил руки, но подумать о Будде не успел. Перед глазами возник Белый туман, тело оторвалось от табуретки, я понесся неизвестно куда. Когда я очнулся, старик уже достал деревянные пиалки и разливал в них местную водку. Туман исчез.
«Этот туман достался мне от отца. Он перестал быть монахом, но кое-какие способности сохранил», - объяснил старик.
«Сколько я вам должен?», - спросил я.
«Водка стоит пять юаней. Можете дать больше по своему усмотрению»
Видимо я дал более, чем достаточно. Старик хлопнул в ладоши, и из соседней комнаты немедленно принесли закуску. На прощание старик порекомендовал не слишком увлекаться хитроумными вещами, а в трудную минуту вспоминать моё путешествие сквозь Белый туман.
Где-то через неделю я попробовал заказать в харчевне ту же водку и закуски. Вкус у них оказался отвратительным. Ох, уж этот мудрый, нищий Восток! Чего только не придумает для придания вкуса еде и водке. Впрочем, и о женщинах восточных я не самого высокого мнения, и о восточной мистике – сплошной туман. Но воспоминания о Белом тумане действуют самым непонятным образом, вроде и вспоминать нечего, а задумываешься… Потом кажется, будто здесь жизнь как в тумане, а сверху туман прозрачен, мир как на ладони, и путешествие вверх сродни путешествию в завтра.