«Ты понимаешь», - говорит он, мешая русские слова с английскими, - «все судят о Боге, как будто он тот же человек, но с extended capabilities. Эдакий superhero. И редко мы думаем о том, что делает его completely different. We can’t even think about something different»
О божественном заговорили после того, как был закончен суп и перешли к стэйку. Это же надо - в Манхэттене снова случайно оказаться в том же ресторане! В прошлый раз мы заглянули сюда на ланч. Это было в июне, когда носились в поисках квартирки-студии для его студенческой жизни. И теперь, после голодной пробежки по Амстердам-авеню из его давно найденной комнаты от 63-ей до 72-й улицы, мы зашли в ирландский ресторанчик на углу и вдруг увидели знакомую деревянную стойку бара вдоль полутемной узкой комнаты. Даже не удивились, когда нас усадили за тот же самый стол в глубине, третий от кухни.
«Теперь» – это вторник, 20 сентября. Ураган «Рита» на пути в Мексиканский залив, но я об этом еще ничего не знаю. У меня были сумасшедшие дни, не до новостей, сегодня выдался свободный вечер, и я махнул из Пенсильвании в Манхэттен к сыну, чтобы помочь ему с обустройством и собрать вместе с ним пришедшую в картонных ящиках недорогую мебель.
Если будете в этом ресторанчике, не заказывайте их «фирменный» ирландский стейк, он перемаринован и кисловат. Официантка честно предупреждала, но я решил попробовать. Миша самоотверженно поделился со мной своим «New York Strip», я отдал ему половину кислятины, и разговор о духовном поплыл над столом запахом мяса и паром от традиционного ирландского картофельного пюре.
«... хотя в Танахе», - жевал Миша, - «в Танахе все не так просто...»
Знаете, этот маринованный стейк с пюре не так уж и плох. Something different…
Поздно ночью, закончив сборку, я наудачу включил лаптоп и легко подсоединился к соседскому «незасекьюренному» интернету. Ураган «Рита» шел прямо на Хьюстон. Я позвонил в авиакомпанию и поменял билет с четверга на среду, то есть на завтра. Вежливая девушка огорошила меня фразой: «В связи с ураганом мы не берем плату за обмен билета» . Значит, дела плохи.
Миша посмотрел на проекцию направления разноцветного вихря на экране и сказал, чтобы мы собирали вещи и убирались из Хьюстона завтра же ночью. «Посмотрим», - сказал я. «Тут нечего смотреть», - скомандовал он и схватился за телефон. Я дополз до кровати и отключился.
Утро 21 сентября. У меня деловая встреча в 2:30 в Филадельфии и в 5:40 полет оттуда же. На интернете тревожные новости. «Рита» уже на четвертой категории беспутства. Голова раскалывается, как после запоя. Миша сумрачно приносит мне cereal в бумажной тарелке и бутерброд с сыром, пока я судорожно отвечаю на e-mail-ы.
Беспокойный голос по телефону: «В супермаркете нет воды. Смели все с полок. Схватила последнюю помятую бутылку...» У меня полупустой чемодан и совсем пустая сумка, в которой было оборудование, оставленное на рабочей площадке. По дороге на стоянку забиваю сумку бутылками с водой. Вспоминаю поездки за провизией в Москву в недавно усопшие советские годы...
Сукин сын «навигатор» старой модели в моей сьемной машине с третьей попытки довел-таки меня до завода на окраинах Филадельфии. Я позвонил с дороги, попросил сдвинуть встречу на час раньше, и обычно несговорчивый заказчик согласился.
Самолет забит до отказа. Люди возвращаются, чтобы уехать. При подлете к городу бесконечными красными огнями тормозных фонарей обозначены дороги на север. Уехать?
Багажная карусель. Хорошо, что у меня особая приоритетая бирка за выслугу лет и полетов с Continental Airlines. Хватаю синий чемодан, сумку с водой и несусь на стоянку такси. Здесь обычно длинная желтая очередь машин в ожидании клиентов. На этот раз очередь уставших, волочащих багаж людей, подлетающие машины нарасхват.
Мы садимся в такси втроем – неопределенного возраста индус, кажется, молодая китайская девушка и я... какой бы эпитет подобрать...
Индус и китаянка разговорились, они то ли живут на одной улице, то ли работают почти в одной компании, то ли и то и другое. Я медленно беседую с водителем, упершись раскаленным лбом в подголовник переднего сидения. У таксиста тяжелый африканский акцент, он рассказывает о том, что добирался из города до аэропорта четыре часа («посмотри что творится», – кивает в сторону бесконечной ползущей гусенницы встречных машин) , еще говорит, что собирается уезжать завтра, когда, наверное, спадет поток беженцев. «Рита» добралась до пятой категории. «It’s not gonna be pretty…», - он снова качает головой. Мой мобильный телефон заряжается от его зажигалки. Своё зарядное устройство забыл в гостинице в Пенсильвании.
Синий чемодан оказался не моим. Идиот, идиот, идиот! Стучу себя по лбу и бегаю по квартире. Вернуться в аэропорт - не может быть и речи. Дорога на север забита. Звоню в «Continental Airlines». Обещают доставить. Когда-нибудь после урагана. Прошу у них телефон того несчастного, чей чемодан я по ошибке схватил. Его зовут Аггарвал. Созваниваюсь. Встречаюсь с ним после полуночи около закрытого гигантскгого ангара «Sam’s Club». Аггарвал доволен, как Хаим из анекдота про тещу, после того как он вывел из дома козу.
Возвращаюсь домой, там как раз тесть и те... т.е. «in laws». По-английски это звучит солиднее. Почти уговорил уезжать всем вместе. На экране огромный вихрь «Риты» целится в меня под бодрые голоса комментаторов. Сегодня ехать сил нет. Завтра.
Назавтра с отвращением разбираю бумаги, решая, каким суждено быть развеяно ураганом, после того как он унесет к чертовой матери соломенный американский домик, а какие возьму с собой в дорогу. Пытаюсь завести свой большой старый SUV. Мотор молчит, как могила. Только этого недоставало. Его теперь даже в гараж не спрятать. Хорошо, есть другая машина. Но «Рита» расправится со стариком. Жаль.
Все телефоны дома разрываются от беспокоящихся родителей и друзей со всего интернетного света. Никому из нас уезжать не хочется, но надо. «Надо!!!», - орет из телефонной трубки Миша. Я соглашаюсь и смотрю в телевизор, из которого вылезает, обвивается вокруг горла стомильный хвост машин. Люди задыхаются в сорокаградусной жаре без кондиционеров, экономя бензин, но бензин кончается. Он кончается и на заправках. Сегодня выезжать бесполезно. In-laws не выдержат двадцатичасового сидения в машине. «А ты выдержишь?», - неверящий взгляд . «Конечно», - раздраженно вру я, - «Завтра!»
Пятница. Уезжать либо сегодня, либо никогда.
Никогда.
Бегло проглядываю сообщение о сгоревшем автобусе со стариками и внимательно рассматриваю маршрут «Риты».
«Вы сумасшедшие», - орет в трубку Миша, - «It is the matter of life and death!»
«Успокойся», - говорю ему, почти не веря в собственные слова, - «something different is going on. Ураган заворачивает в сторону от нас, на восток. Он непоследователен, как все женщины...»
«Это не шутки!!!» – кричит Миша.
«Твои бабушка и дедушка не выдержат дороги. Мы пойдем к ним в highrise…»
Одалживаю у соседей провода, пытаюсь завести своего старика от другой машины – ни фига. Звоню к механику, Хуану, когда-то приехавшему из Сальвадора, он выручал меня уже один раз. Хуан советует: «Тресни ладонью по бензобаку, только крепко!» Стучу по подлому баку и машина заводится. Something different. «У тебя не в порядке топливный насос», - с удовольствием хрюкает в трубку Хуан. «Это обойдется тебе баксов в 400-450.» О да, something different!
Но машина на ходу, и я еду за зарядным устройством к моему селфону. К моему удивлению маленький пакистанский магазинчик открыт. После небольшой торговли (господи, я выторговал скидку в целых пять долларов до прихода «Риты»), я получаю свое зарядное устройство и возвращаюсь домой. Оно не работает. Успеваю снова съездить и поменять. В магазине разговорился с черным парнем, его единственным посетителем.
«Ты уезжаешь?»
«Hey man», - отвечает он, - « I’d rather be in the house than in the car when it hits (лучше я буду дома, чем в машине, когда это случится).»
«Good luck!»
«You too…»
Город пустой. Окна магазинов забиты диктом. Окна соседей тоже. Нахожу бумажную ленту и обклеиваю свои. Перед «Ритой», как перед войной. Она должна придти завтра. К вечеру.
Утро субботы. Завтракаем, стараясь съесть все, что есть в холодильнике. Электричества все равно не будет, значит так или иначе добру пропадать. Загружаем огромные коробки с бумагами, фотографиями, книгами и чемоданы в машины.
«Ты закрыла двери?»
«Да, на все замки...»
Едем по замершему городу. Фотографирую на ходу скозь автомобильное стекло. Бодрый ветер крутит листья. Под такой ветер на яхту и в путь. Только у меня яхты нет. Я кручу рулем своего старого SUV. Количество машин пропорционально качеству района. Чем последнее лучше, тем первое меньше. Светофоры старательно мигают в пустоту улиц. Я не обращаю на них внимания.
Чемоданы - наверх, ящики останутся в машинах, на последнем этаже парковки. Снова перекрещиваю стекла бумажной лентой. В квартире напротив живут знакомые, беженцы из Нового Орлеана. Клею балконные стекла и там. Сбегаю вниз с фотоаппаратом, но успеваю сделать лишь несколько снимков – брызгает дождь и я, жалея камеру, возвращаюсь на седьмой этаж ждать «Риту». По всем новостям она действительно резко заворачивает к северу в сторону от Хьюстона, но и здесь обещают ураганные ветры.
Обед.
Выпьем винца за «Риту»? Выпьем, чтоб она была здорова, но не нам. В соседней комнате на большом телеэкране льется вода, снова прорваны плoтины в Новом Орлеане. Но не у нас, в Хьюстоне, а там, в Новом Орлеане.
Застрявшим на дорогах строят убежища. Люди из соседних домов выносят им воду. Это старые вчерашние кадры. Остов сгоревшего автобуса. «Селедку будешь?» «Давайте!» «А кутабы?» «Нет, спасибо.»
Долго стою на балконе. Вечереет. Ветер, кажется, усиливается. Дождь то заводится, то снова перестает. От нечего делать фотографирую один и тот же вид.
Корреспондентов из Галвестона и Кимы - всего то в пятидесяти милях от нас – почти выдувает ветром из экрана телевизора. Завидую, хоть что-то происходит.
Мигает свет, но не гаснет. Над торшером раскачивают маятником часы. Хочу найти Булгакова, но в огромном книжном шкафу, не могу его отыскать. Беру томик Гоголя – «Невский проспект», едва начинаю читать, улыбаюсь, роняю книгу и засыпаю.
Ночью сквозь сон, шторы и стекло пытаюсь различить ветер, иногда это удается, но стекло шторы и сон явно сильнее... Почему такая тяжелая голова? Неужели от вина за обедом.
В семь утра будит звонок: «Как вы там?» «Никак, все в порядке...» Чуть позже звонит старший сын. Он спокоен, следил за новостями. Ему не до ураганов – совсем недавно был на размежевании с Газой, а теперь на офицерских курсах.
Разведка.
Около нашего соломенного домика повалены дорожные знаки. На мостовой сорванные листья. Огромная ветка переломана и повисла, застряв почти над крышей. Не отвернись «Рита», улетел бы домик... а так стоит и не открывается. Дверь закрыта на все замки, мы вышли через гараж, а ключей от всех замков у меня с собой нет. Да черт с ним, и так ясно, что можно возвращаться.
Пустая дорога в аэропорт. Около него ни души. Только забитые парковки. Вы когда нибудь бывали в абсолютно пустом аэропорту с забитыми парковками?
Something different.
Стойка информации закрыта металлической решеткой, за ней скучает женщина.
«В Continental никого нет...»
«Как никого нет?? Я же сорок минут тому назад разговаривал, сказали приезжай...»
Она пытается куда-то звонить, ей не отвечают.
Я дозвaниваюсь, и девушка извиняется, говорит ей только что сообщили, что никого в аэропорту не будет.
Я злюсь и бегаю между пустых багажных каруселей. Вдоль стен в запертых клетках лежат на боках забытые, потерянные чемоданы. Вдруг вижу маленькую девушку со связкой ключей и уоки-токи радио на поясе. Почти безнадежно: «Вы из Continental?»
Она кивает.
«Вот моя багажная квитанция...»
Она уходит в дверь в самом углу зала. Я вхожу за ней в тесный офис. Там еще одна дама из Continental – высокая, полная, веселая. Она смешно нарочно косит глаза и говорит: «Тебе повезло, мы только что сюда заглянули всего на минутку.»
«Luck is a function of persistence (Удача – следствие настойчивости) », - выдаю дурацкий афоризм
«There you go…», - отвечает мне её спина - она уже идет за чемоданом.
Да-а, сколько радости от синего чемодана со старым барахлом. Я напоминаю себе Хаима из анекдота...
«Вас не затронул ураган?», - спрашиваю. «Не знаю», - отвечает, - «мы всю ночь были здесь. У меня дом на продажу, вчера должно было быть подписание, и квартира тут недалеко. Что теперь – понятия не имею». Она снова смешно сводит зрачки к переносице.
«У Вас это хорошо получается!»
«Я знаю, I am good at it…»
Пустая дорога назад. Завтра и послезавтра по ней польётся поток возвращающихся беженцев обманувшей «Риты». Миллионы людей, сотни тысяч машин. Мэр города просит по радио пока не возвращаться, в городе нет бензина, школы будут закрыты еще два дня, но продовольственные магазины откроются уже завтра.
Странно как ожидаемое никогда не совпадает с действительностью
Мне звонит Миша. У него проблемы со стипендией в консерватории. Школа неверно оформила бумаги.
We have something different to talk about now.
Фотографии-иллюстрации к этому очерку можно увидеть здесь: http://jester-ab.livejournal.com/6037.html