- Хватит киснуть уже! – шумела по телефону Юлька.
- Ага… - Инна сидела дома, уютно завернувшись в клетчатый плед, и тихо наслаждалась собственным депрессивным состоянием.
- Я тебе давно уже говорила, бросай ты эту работу! – продолжала возмущаться Юлька.
- Ага… - Инна наманикюренным ноготочком художественно ковыряла лежащий перед ней мандарин.
- Что ты там все мычишь-то? Звонил Никита. У него новая танцевальная программа сегодня. У тебя есть ровно два часа на сборы! В ночной клуб!
- Юль… Не хочу я никуда ехать. Настроения нет.
-Тебя послушать, дорогая, так у тебя уже четыре месяца нет настроения. Давай, собирайся! А если снова не поедешь – то все, больше звонить не буду, звать никуда не буду, и приезжать к тебе не буду. Покрывайся дальше задумчивыми морщинами собственной жалости!
Инна отключила телефон, с тоской посмотрела на раненый мандарин. Она уже четыре месяца не получала зарплату. Ее сорокалетний шеф, думающий только о собственной импозантности и считающий всех девушек, старше 23 лет, старыми кошелками, уверенно обнадеживал в светлом завтрашнем дне.
- Вот, провернем это дело, и сразу как выдам тебе всю зарплату целиком! – потешался Юрий Игоревич.
Иногда он пытался развеселить свой коллектив, остроумно по громкой связи зачитывая очередной найденный в Интернете шедевр на тему взаимоотношений начальников и подчиненных. Не далее, как вчера, он в очередной раз блеснул своим остроумием:
О, начальник! Ты – могуч!
Ты гоняешь стаи туч!
Аль откажешь нам в ответе –
Не видал ли где на свете
Ты зарплаты годовой?
Я ищу ее… Постой!
Есть на севере гора,
В ней – глубокая нора,
В той норе на трех канатах
Гроб качается из злата.
В том гробу твоя зарплата!
Его громкий смех еще долго звучал в динамиках, согревая коллектив маленькой, но все же теплой надеждой, на долгожданное помешательство руководства. Но чуда не произошло, и на вечерней планерке весь коллектив получил сполна, видимо, за недооценку тонкого чувства юмора Юрия Игоревича.
Инна вздохнула, снова убедила себя в том, что работает в этой чудесной фирме лишь до окончания месяца, и стала собираться в ночной клуб, дабы получить хоть эстетическое наслаждение от созерцания мускулистых мужских тел.
На входе их встретило совершенно очаровательное существо неопределяемого пола с густо накрашенными ресницами, которое мило пробасило:
- Впервые в нашем клубе? Вам понравится, уверяю!
Инна с недоумением покосилась на Юльку.
- Забыла предупредить, - шепотом оправдывалась она, - Это гей-клуб. Но какая разница, мы же по приглашению Никиты сюда пришли! Нам нужно его разыскать и поздороваться. Кстати, я недавно….
Тут Юлькины глаза распахнулись на максимально возможную величину, и она простонала:
- О-о-о… Смотри, какой мужчина!
Инна перехватила Юлькин взгляд, буравящий стоявшего у барной стойки мужчину. Широкие плечи, рост баскетболиста и томная грусть в глазах… К большому Юлькиному неудовольствию, тот продолжал потягивать светло-зеленый коктейль через розовую трубочку, и совершенно никак не реагировал на странные Юлькины телодвижения, которые она вдруг начала совершать, считая их верхом своих танцевальных возможностей.
По мере перемещения из зала в зал, Юлька все ближе подходила к полуобморочному состоянию. Все слова незаметно ушли из ее лексикона, будучи вытесненными междометиями «Ах!», «Ух!», «Ох!» и прочими гласными звуками типа «О-о-о-о….»
- Привет! – раздалось за спиной.
- Привет, Никита! – поздоровались девочки, - Какой же ты сегодня!
- Как обычно, - пожал плечами юноша с фигурой супермена и, опережая вопросы, добавил, - Мне без разницы, где танцевать. Заработок примерно везде одинаковый. Как Вам здесь?
- Никитка! Ужасно! – затараторила Юлька, - На меня никто внимания не обращает!
Никита улыбнулся, извинился и поднялся на сцену. В свете прожекторов его накачанное тело, облаченное лишь в белые шортики и такого же цвета, ботинки, начало совершать завораживающие телодвижения. На рельефных мускулах плясали разноцветные огоньки, а сами мускулы доводили до экстаза собравшуюся публику.
Выступление было коротким, но запоминающимся. Шквал оваций перекрыл гремящую музыку.
- Хорош, да? – спросила Юлька.
- Да, красив, - ответила Инна и робко спросила, - По домам? Голова что-то раскалывается…
- Эх, Инка! Ну что ты за человек такой! Ладно, поехали…
Они начали сквозь толпу пробираться к выходу. Все это время Юлька неустанно молотила языком:
- А ты видела того, в ковбойской шляпе? Ну, хорош! А тот, в голубых джинсах? Ну, просто сказка! А еще мне понравился тот, который с цветами у входа топтался. Эх, если б такой мужчина ждал меня! Я бы…
В какое-то мгновенье между девочками просочилось еще несколько человек, и Инна потеряла из виду подругу. Куда дальше-то идти? Направо или налево? Терзаясь сомнениями, она робко постучала по плечу какого-то блондина, одетого в кожаные шортики со стразами, сидящего на коленях у брюнета:
- Извините, не подскажете, где здесь выход?
Блондин обернулся:
- Голубушка…
Трудно передать словами, что именно испытали в этот момент оба, но Инна смогла лишь выдавить из себя:
- Э-э-э…Юрий Игоревич… Здравствуйте…
Юлька зябко куталась в шубку, когда на выходе появилась Инна:
- Ну где ты так долго бродишь? Я уже замерзла тут, как ребенок панды на льдине!
- Прости, заблудилась… Как здорово, что мы сегодня приехали сюда! Спасибо тебе, Юльчик, что ты меня вытащила! – и Инна кинулась на шею подруге.
- Ты чего это, а? Совсем не похоже, что голова у тебя болит… Прямо светишься от счастья! Что произошло-то?
- Юлечка! Просто у меня сегодня замечательное настроение! И за это спасибо тебе огромное!
- Ты меня пугаешь, - ошарашенно сказала Юля и еще целых сорок минут, пока они добирались до дома, она с недоумением поглядывала на Инну, которая во всю мощь легких горланила песню:
- Все пре-не-пре-мен-но сбудется!