Посвящается Славу…
Лето подходило к концу. Нет, в запасе была еще половина месяца, но в вечернем воздухе большого города Анастасия отчетливо различала наступающую осень. Шаг вперед – и синее небо середины августа у тебя над головой. Отчего так – кажется, только вчера она смеялась июньским дождям.
Настя улыбнулась хмурому охраннику, прекрасно зная, что сияние улыбки не коснется его души, или того, что у него было вместо нее. И вздыхать тут нечего. Есть вещи, что не изменить. Есть люди, которых не спасти. Да и не подписывалась она кого-либо спасать.
Шаг сделан – и улица впустила ее в свои объятья. Булыжные мостовые – испытание для каблуков. Но сегодня – особенный вечер. ОН сказал: «Я хочу необычного». Насте казалось, что она летит над мостовой. Тебе 22, и чужие уста задали тебе твой собственный вопрос: «А что ты можешь мне предложить необычного?».
Мир привычно расслоился на тот, которого нет и который зовется настоящим, и тот, которого и в самом деле не существует. Ветер был наполнен чужими голосами, чьей-то грустью, звоном трамваев и все тем же ароматом конца лета.
Анастасия тряхнула волосами. Плечи расправлены, грудь вперед, стук каблучков отсчитывает ритм одной тебе известной мелодии. Листья высоких деревьев встречают тебя, качаясь на фоне невыразимо голубого неба. ОН сказал: «Я хочу необычного».
Впереди играет баян. Смешно – он не вписывается в мелодии этого вечера. Тут должны играть гитара, а лучше саксофон. Но играет баян, и ты идешь по булыжникам, всей кожей ощущая несовершенство, негармоничность окружающего. В одном мире хлопают двери магазинов, несутся машины, кто-то что-то говорит, а кто-то даже смеется. А в другом… вот девушка у метро посмотрела на ручные часы. Ты знаешь: «Он опаздывает». И тебе жалко темнорусую худую девушку – он уже стал опаздывать, кто знает, может, и ваше лето подходит к концу?
В бесконечно голубой вышине сияет золотом святой крест. Какая-то старушка истово крестится на него. Тебе же смешно – у тебя за спиной прозрачные крылья феи. Стройные ноги сносят тебя по ступенькам метро. Мужчины сворачивают тебе вслед головы. А ОН сказал: «Я хочу необычного».
На станции как всегда грязно. А люди не видят бледно-желтого кафеля и серых стен. Их больше интересуют железные монстры турникетов. Распахнутые глаза и сияющая улыбка Анастасии – это слишком больно. Девушка привычно смотрит другим зрением, и чужие испуганные души бегут прочь. Около турникетов толпа, и словно случайно тебя касается чужая ладонь. Ты оборачиваешься и видишь дрожащие карие глаза. Они принадлежат маленькой невзрачной женщине, явно разменявшей четвертый десяток, из тех, кому никогда не стать королевами и кто, наверняка, за свою жизнь не насчитает и пяток оргазмов.
Как все, кто слабее, она неосознанно почувствовала энергию девушки-красавицы. Словно муха, попавшая в дождевой поток, что несется в канализацию, она оказалась неспособна противостоять этому водовороту. Призрачный мир Анастасии в одно мгновение скинул покров обыденной жизни, и женщина один на один оказалась со своими истинными эмоциями и желаниями. И карие глаза с мольбой смотрят на девушку, как на единственное спасение.
Настя отводит глаза. «Сколько вас таких несется ко мне словно мотыльки на огонь, готовые жизнью расплатиться за миг свободы. Но ваши жизни слишком малая плата». Ты могла бы сейчас уступить мольбе, провести ладонью по щеке. Но у них нет права на выбор, а значит придется вынырнуть в ИХ мир. А в их мире женщина оттолкнет твою ладонь, фыркнет, оскорбиться и испугается, чтобы потом ночью, лежа на застиранных простынях, вспоминать твое прикосновение, звезды в твои глазах, неприкрытую страсть, что и является на самом деле жизнью. И представлять, как ты приближаешь губы к ее лицу и впиваешься ими в ее плоть, как твоя роскошная грудь прижимает ее к стене, как будет задыхаться от твоего желания и отвечать ему бесстыдными движениями ненасытных рук. И эта маленькая душонка будет сгорать от стыда и осознания собственной порочности. Поэтому Анастасия отводит глаза и шагает вперед, чувствуя, как за спиной закрывается еще одна распахнутая было дверь. В конце концов чужой мир - это вовсе не ее дело. И людям пора к этому привыкнуть.
По ушам режет свист подходящего поезда. Скорость его такова, что поднимает юбку. Сзади какая-то старушка ворчит о нравах – весь зад наружу. Настя усмехается: «Да, бабуля, ты права, у тебя такого даже в лучшие годы не было». Почему вместе со старостью так редко приходит мудрость?
Разъезжаются пахнущие жженой резиной двери вагона, и ты оказываешься в душном пропитанном отчаянием и смирением поезде. Вокруг тебя рваные кружева человеческих душ. Тебе приходится запахнуться в себя как в плащ, чтобы не чувствовать этой мертвой тоски.
Вот твой переход, ты вновь распахиваешь себя. А люди вокруг похожи на блуждающие огоньки. Кто-то ярче, кто-то сильнее, но они бегут вокруг тебя, как прерывающаяся линия. Мент на переходе чувствует исходящую от тебя угрозу, но поживиться тут нечем, и он забывает о тебе.
Аккуратно стриженный молодой человек стоит слишком близко к краю платформы. У него в глазах звериная тоска. Только луны не хватает. Жалко тебя, мальчик, ты думаешь, что живешь правильно, но серебро луны бежит в твоих венах и пора это осознать, а то будет еще хуже. А судя по строгому костюму и дорогим ботинкам ты это не скоро поймешь.
- Извините, не подскажите, сколько времени? – трогаешь его за рукав. Он отрывает взгляд от рельсов внизу и с недоумением смотрит в твои распахнутые глаза. Полшага назад, он следует за тобой, ты улыбаешься. Парень наконец осознает твой вопрос, начинает рыться в поисках мобильника.
- 10 минут восьмого.
- Спасибо, - ты облегченно вздыхаешь, видя подъезжающий поезд. Молодой человек автоматически входит за тобой в вагон. Ты быстро теряешься в толпе. Казнь на сегодня отложена.
И снова над тобой небо. Но листья качаются уже в полумраке. Как скоры стали сумерки.
Подъезд, гремишь ключами, доставая почту.
Девушка по имени Анастасия разогревает ужин. Посуда в раковине, холодильник пора размораживать. Ты идешь к окну и распахиваешь его по всю ширь. ОН сказал: «Я хочу необычного».
Садишься на подоконник, достаешь сигареты, прикуриваешь одну. Стройная нога свешена за окно. В темноте ласковой летней ночи подрагивает огонек сигареты, а в небе звезды рассыпаны алмазами.
Глубоко затягиваешься, дым медленно рисует узоры в воздухе, настолько густом, что его можно потрогать.
Прикрываешь глаза, тебе кажется – звезды стекают прямо в твою душу.
Снова выдыхаешь и начинаешь смеяться. Щелчок пальцев – и мобильник летит в твою ладонь. Не трогая клавиш, набираешь sms ЕМУ: «Я не собираюсь тебе ничего доказывать».
15 августа 2005 г.