Как вы знаете, многие продукты в нашу страну доставляются морским путем на теплоходах. Но мало кто догадывается, что некоторые продовольственные товары «путешествуют» к нам на морских танкерах, предназначенных для перевозки жидких грузов. Танкер – это такой большой металлический ящик, заостренный с обеих сторон, внутри он разделен перегородками на небольшие металлические емкости, в которые закачивается с помощью насосов жидкость. Так перевозятся, например, растительное масло, вода, спирт и так далее. Спирт обычно везут к нам из южных стран, где большие урожаи овощей и фруктов.
Такой рейс и выпал однажды на долю небольшого танкера «Хатанга» вместимостью полторы тысячи тонн. После получения радиограммы из пароходства о грузе и месте его назначения капитану стало плохо. Он в красках представил себе подробности предстоящего путешествия и понял, что со многими хорошими членами экипажа придется после рейса расстаться. Вызвав старший командный состав, он провел совещание, весь смысл которого сводился к следующему: «Не пить». Хотя сам слабо верил в выполнимость такого решения.
…После начала загрузки в порту Бангкок (Таиланд) на теплоходе трезвыми были только капитан, стармех, старший помощник и 1-й помощник (помполит). Все остальные в большей или меньшей степени «причастились» дармовым спиртом, который чуть ли не лился из кранов с питьевой водой. Но погрузка продолжалась, и в скором времени танкер, загруженный под завязку самым крепким алкогольным напитком, отошел от причала и направился в порт назначения Находку. Дорога предстояла не слишком дальняя, всего лишь восемь дней, что и утешало. Капитан и старший механик лично следили, чтобы вахтенные спали перед вахтой не менее трёх часов и не пили на вахте. Но спирт был везде. Вся свободная тара на судне была занята этим напитком: графины, пустые банки, канистры, стаканы. Капитан с помполитом и старшим помощником сбивались с ног, делая обходы по каютам и возвращая груз в надлежащее ему место. Ничего не помогало. Как по мановению волшебной палочки, пустующая тара вновь наполнялась этим зельем.
Пили все. Правда, надо отдать команде должное – на вахту выходили и вахту стояли в более или менее приличном состоянии. Зато об остальных работах по судну было забыто. Даже уборщица выходила на трудовую вахту вместо шести часов утра в десять. В боцманской кладовке, на баке моряки оборудовали бар, куда периодически наведывались и черпали из замаскированной канистры из-под краски спирт.
Капитан относился ко всему этому, как к стихийному бедствию, которое нужно пережить и старался поддерживать видимость работы и вахты на судне. Но «делать хорошую мину при плохой игре» становилось все труднее. Все чаще приходилось снимать с вахты не выдержавших испытания зеленым змием штурманов, матросов, механиков и мотористов.
Наконец прибыли в порт Находка. Спирт был выгружен, документы на получение составлены и оформлены. Разница в количестве, списанная на испарение, составила ту норму, которая предусматривалась правилами. Танкер пошел грузиться горюче-смазочными материалами для портов нашего родного Севера. Выгрузка и погрузка танкеров обычно занимает считанные часы, и уже через сутки наш многострадальный танкер вышел в новый рейс. Капитану бы вздохнуть с облегчением, но… не тут-то было: пьянство на судне продолжалось теми же темпами. Прошла неделя. Ежедневно капитан, помполит и старший механик проходили по судну обходом, изымая из разных потаенных мест емкости со спиртом и конфискуя его в пользу судового врача, а то и просто выливая за борт. Конечно, это не вызывало у экипажа хороших чувств.
Пили не только сами. Приучили выпивать обезьянку, которую вез домой 2-й механик. Она, очухавшись к вечеру, своим особым чутьем находила место предстоящей пьянки и сидела в ожидании вечернего застолья. По утрам будила второго механика стонами. Когда он открывал глаза, то видел, что бедняжка сидит на раковине и, открыв кран с холодной водой, смачивает лоб ладошкой и стонет. Совсем как человек с похмелья.
Прошла ещё неделя. Попойки продолжались. Правда, интенсивность их уменьшилась, и они постепенно переходили из кают верхних этажей в каюты нижних. Постепенно обходы перестали давать результаты, алкоголя у экипажа не обнаруживалось, а в каютах, где собирались гуляющие, спирт был только в стаканах на столе. Странная ситуация складывалась: вроде бы и пить нечего, но и пьяных не убавлялось.
На неоднократных командирских совещаниях и собраниях экипажа на призывы капитана сказать, откуда берется спирт, ответом было гробовое молчание. Но капитан и его старшие помощники заметили особенность всех «гулянок»: везде присутствовал второй механик с сантехническим ключом.
Прошел уже месяц после злополучного рейса, попойки стали гораздо реже, и тут капитан и старший механик вызвали 2-го механика «на ковер». Они прямо сказали ему, что, если он не откроет секрета о «месторождениях» спирта на корабле, то должности старшего механика ему не видать пожизненно. Тот сначала отпирался, а потом заявил, что место не откроет, но если капитан и стармех выйдут из каюты, то за 5 минут он найдет в каюте капитана две трехлитровые банки спирта. Капитан со стармехом вышли, и когда вернулись в каюту, на столе стоял обещанный спирт. Ну, тут уж не то что капитан, но и дурак догадался бы.
Оказывается, механики вместе с грузовым помощником при погрузке закачали спирт в систему отопления теплохода, и все это время добывали алкоголь, откручивая пробки на батареях отопления в каютах экипажа. Капитанская каюта была последней, в которой еще плескалось «горючее», все остальные батареи в каютах экипажа были уже опустошены.
После этого пьянка на танкере пошла на убыль и постепенно сошла на нет, так как на севере пополнять запасы спиртного было негде, а новых «спиртовых» рейсов предусмотрительное пароходство для «Хатанги» пока не планировало, дабы не превращать участников нашего пьяного рейса в окончательных алкоголиков. Экипаж, кажется, не сильно огорчался своей «сухой» жизнью, видимо, вполне солидарный с фразой: «Хорошенького понемножку!». Ведь многим предстояло целый год работать без нареканий, чтобы снять выговоры и другие наказания, которые они получили за «пьяный рейс», тем более, что он был в разгар очередной антиалкогольной компании.
Март 2004 года.
В. Лозманов.