С кем бы ни был знаком отец, все о нем вполне искренне и хорошо отзываются. Чем же интересен был для окружающих отец? Думаю, следующие его качества привлекали всех – открытость, готовность прийти на помощь, любовь и интерес к окружающей жизни, обязательность, трудолюбие, честность. Он многое видел в жизни, был интересным собеседником. У него до последних дней была ясная трезвая голова без всяких признаков старческого маразма. Он был очень заботлив и даже излишне опекал жену, всегда помогал детям и близким. Он не был жадным, но был экономным, не любил беспорядка и был вполне опрятным для своего возраста. Он был корнем, опорой нашего рода, через него и маму держалась связь с родственниками. Он был настойчив в достижении цели и почти всегда добивался своего. Его руки были не очень умелы, но он любил дома делать все сам, пусть бы это получалось и не лучшим образом. Он заботился о своем здоровье, не на показ, не «загружая других», а так, чтобы сносно жить, в меру возможностей. Он был терпелив и жаловался на здоровья лишь тогда, когда ему было действительно очень плохо. У него была своя зарядка, система массажа, два раза в год он ложился на лечение в свою поликлинику.
Нет больше моего папы. Я еще не до конца привык к потере мамы и вот... Пустота. Все прошедшее кажется нереальным, как кошмарный сон. Может папа где-то в отъезде, а может он лечится в своей поликлинике?
Страшный, разрывающий тишину и плоть папин кашель, его худая грудь, на которой можно просчитать все ребра, надутый киселеобразный живот с громадной печенью, его костистая, жаркая как печка спина, я с трудом поддерживаю её своим телом, чтобы папу напоить или дать ему откашляться. Ободранный до крови копчик. Его безвольное тело с еще полуживыми тонкими руками и ногами. Его жесты руками – то ли надо писать на листе, то ли что-то перемешивать. Его категорическое отрицание всякого покрывала. Неразборчивый шепот, гримаса на лице от нашего непонимания. Гримаса на лице с оскалом оставшихся зубов от боли при мочеиспускании и повороте тела на кровати из последних сил. Поить отца можно только с маленькой ложечки маленькими порциями, после которых следует ужасный кашель. В последние дни не идет уже и вода, т.ч. нет речи о таблетках и каше. И эти страшные длинные ночи – доживет ли до утра, а днем, кажется, - Ничего, прорвемся. А ночью звон ложечки в кружке, так нас папа вызывал к себе. Это была последняя нить соединяющая его с нами. Порой он засыпал, прижав кружечку к груди.
Папа до последней минуты в полном сознании, пытается с нами говорить, но голоса нет. Объясняет нам, что всех надо известить о его смерти, что мы должны жить дружно, спрашивает, не голодаем ли мы, все время беспокоится, чтобы он не замочил и не запачкал постель, показывает, что после смерти ему надо подвязать челюсть. Вот такой наш необыкновенный папа, а мы его не сберегли, не сумели помочь.
Отчего умер папа? Отец умер от воспаления легких и интоксикации продуктами распада опухоли. Последние дни он был горячий, как печка, температуру ему мы не смогли измерить (он не мог держать термометр). Давление было в норме, пульс, конечно, повышенный – 150. Иной раз у нас в головах рождалась бредовая идея – высокая температура победит рак! Есть же такой метод лечения рака, когда температуру тела больного повышают до 42, чтобы убить раковые клетки.
Все время мучает мысль, может, его можно было спасти, поделать уколы с антибиотиками. Может, можно было продлить его жизнь еще на полгода? Мои близкие убеждали меня (да и врач об этом говорил), что это вряд ли бы помогло, только было бы ему дополнительное мучение. Но мы не пробовали! И время было против нас – уколы врач прописала в пятницу, а медсестру можно было вызвать лишь в понедельник.
Отца нет, есть пустота, которую долго и трудно надо будет заполнять.
Теперь мне не надо звонить отцу три раза на день. Не надо через день заходить к нему, чтобы вместе посмотреть телевизор, вместе поужинать, покритиковать современные порядки, выслушать его жалобы на свои болячки, просьбы купить новые лекарства, о которых он услышал по радио. Не надо в выходные утром идти на рынок за молочными продуктами, ехать к нему и убирать квартиру, обедать с ним. Не надо выручать его и спасать от смерти, вызывая «Скорую», переживать за него, ночевать с ним, слушая, как он много раз ходит в туалет и ванную, как кашляет. Не надо ругаться с ним по поводу того, как надо перестилать его кровать, выслушивать его ворчания по другим поводам. Не надо видеть его фигуру Кащея Бессмертного, его тяжелую походку и тоскливый взгляд, когда ему нехорошо. Я не увижу его веселого загадочного взгляда, когда он открывает мне дверь. «Что, испек пирог» - спрашиваю я его. И он отвечает довольный – «Да». Он больше не поведет меня на балкон, показывать свою гордость – помидоры и огурцы на мини-огороде. Он больше не всплакнет, вспомнив о маме, когда я читаю ему её письма. Папа больше не расскажет мне о своей жизни, не повторит своих историй, которые я уже слышал много раз.
16.08.04.
Чувствую, как растет во мне тоска по отцу. В последние пять лет, он был для меня самым близким человеком, с которым я мог говорить обо всем. Вспоминается, вспоминается и вспоминается. У него были планы, он не собирался умирать. Ближние планы – постричься, полечить зубы, подлечиться в своей поликлинике, положить деньги в сбербанк, снять урожай со своего огорода на балконе, оформить квартиру на меня. И дальние – дожить до 60-летия Победы, посмотреть, чем удивит фронтовиков Путин. Незадолго перед смертью он рассказывал мне историю своего первого брака и историю из военной поры – о радиоигре с немецкой разведкой, в которой и он принимал некоторое участие. Его версия первого брака выглядит менее романтично, чем об этом мне стало известно от моей старшей сестры Нелли.
Будучи у Нелли я заводил разговор об отце. О взаимоотношениях отца с ее матерью она говорила очень сдержанно. Говорила, что не может и не хочет никого судить.
Отец чувствовал вину перед Неллей, он всегда говорил нам –«Не обижайте Неллю». Отец гордился старшей дочерью, всем знакомым рассказывал о ней.
7.09.04.
Жена ревнует меня к папе даже после его смерти. Она не понимает и не поймет меня. Для меня отец был самым близким человеком в последнее время. С ним можно было поговорить, о нем надо было заботиться, болеть его болью. И сейчас, когда я бываю в его квартире и смотрю на вещи вокруг, все они напоминают мне о нем. Меня коробит оттого, что уже нарушен привычный для отца порядок в его квартире и что дальше все будет подвержено еще большему изменению. Понимаю, надо жить, но боль от утраты еще не утихла. Мне надо «переболеть» отцом, как я в свое время переболел мамой. Перечитываю свои записки о последних днях отца, его книгу воспоминаний, вспоминаю его рассказы, я слышу его голос, его интонации, рассматриваю старые фотографии, где он и мама молоды. И ничего не рассказываю об этом Шуре, это ее раздражает. А с кем мне еще можно поговорить об отце?
Вот сейчас я чувствую, как накопившаяся в последнее время во мне усталость выходит меланхолией, болезнями, плохим настроением, растерянностью перед жизненными проблемами.
28.09.04.
Вспоминаю папу. Сейчас он довольно часто снится мне. Снится бодрым, здоровым, веселым. Хожу по улицам и вспоминаю – здесь он лежал в больнице, и ему поставили страшный диагноз, здесь ему делали операцию, здесь он споткнулся и упал, а здесь в майский, погожий день в парке мы были с ним вдвоем и он, уже, будучи серьезно больным, прошел довольно большой путь.
Вспоминаю, как он рассказывал про дом отдыха «Воробьево», где он серьезно влюбился в учительницу уже, будучи стариком. Это был наш совместный секрет от всех.
26.11.04.
Вечером был на квартире отца, хожу туда два раза в неделю, поливаю цветы, сливаю воду в водопроводе. Все в порядке, стало тепло.
Уже подходя к отцовскому дому, чувствую, как накатывает большая грусть, тоска – почему отца больше нет!!! Ведь это неправильно. Открываю его двери, а вдруг он лежит на диване. Сейчас со мной поздоровается, мне улыбнется. Но нет, нет его.
30.11.04
О Папе. Пару недель назад приснился сон. Позвонил к нам домой папа. Я помню, что его нет, что он умер, но спокойно с ним разговариваю. Голос у него больной. В конце разговора говорит – Пойду, полежу, отдохну. Когда я положил трубку, Шура спрашивает – Кто это? Отвечаю – Папа. Немая сцена.
Вчера ходил к отцу на квартиру через парк. Уже подходя к дому отца, чувствую наваливающуюся на меня грусть. Вхожу в квартиру. «Здравствуй, отец» - а в ответ тишина. Душа кричит – «Это неправильно, так не должно быть. Я хочу, чтобы он был!»
Привыкаю, что отца нет. Спокойно хожу по квартире, лежу на диване, не боюсь мыться в душе. Словно отец сказал нам с Шурой – Не валяйте дурака, квартира ваша, располагайтесь, как вам удобно. Шура за эти четыре месяца была на квартире раза три, и каждый раз результативно – потихоньку разбираем хлам и выбрасываем. А главное, надо получить квартиру в наследство.
Папа еще за год, а может и больше, до своей кончины знал, что ему осталось немного жить. Поэтому он избавился от большого количества вещей (в основном маминых) – что-то раздал, что-то выбросил. Он предусмотрительно даже не подписался на газету, все самое ценное раздал детям. Приготовил вещи на смерть и оставил нам все необходимые телефоны, фамилии, адреса.
19.12.04.
Не отпускают мысли об отце. Так жалко его! Что он хотел сказать перед смертью? Сколько бы он прожил, не будь у него этой страшной болезни? Периодически чего-нибудь вспоминается о нем. Так между двумя операциями я зашел к нему, а он не смотрит свой любимый сериал. Лежит на свой кровати и слушает радио. Я спросил его – В чем дело? Он ответил – Мне нужна только информация.
Иногда рука тянется к телефону, поделиться с ним новостями, похвастаться или пожаловаться, узнать о его жизни. Но нет, некому звонить.
9.01.05.
До смерти родителей, до полного исчезновения их из этой жизни, у меня не было такого острого чувства тоски, одиночества, чувства громадной и безвозвратной утраты очень дорогих людей. Жили они, поживали, все было обычно, буднично и вроде не было такой сильной привязанности к родителям. А сейчас – старые фото, пустая родительская квартира вызывают такую грусть – ком в горле, слезы на глазах. И только сейчас, когда уже поздно, ничего нельзя ни вернуть, не изменить, понимаешь верность пословицы – «Что имеем, мы не ценим. Потерявши - плачем».
8.02.05.