Ловушка

Елена Светлая
Каждый день в большом городе вырастает что-то новое: то слепленная заботливыми руками строителей пятиэтажка, то магазин, а то и детская площадка в аккуратном дворике на углу, в ста метрах от всеми любимого памятника. Но чтобы так сразу, из неоткуда, такого город еще не знал, а посему и не мог приготовиться к невероятным событиям, произошедшим 13 мая на одной из тихих улочек.
Колодец появился с самого утра. Никаких котлованов, строительных работ и тому подобного. Поднялся прямо из земли украшенный каменными узорами и чеканкой со старинными вензелями, забурлил, зашумел и наполнился водой.
Бабка Глафира по привычке припала к окну и запричитала:
- Чего творится-то, ужасти одни...
Налила себе чайку и стала наблюдать. В конце концов хоть что-то новое за последние 3 недели.
Когда Виталий Владимирович вышел из подъезда, его оглушило резкое:
- Помогите!
Мелодичный женский голос лился из колодца, рытье которого мужчина никак не мог припомнить. Он поспешно перегнулся через край.
- Где Вы? Я Вас не вижу...
- Пусть так. Вечно вы только на глаза и надеетесь. Вот Вы не красавец, внешность, если честно, посредственная, и смотреть-то не на что.
Виталий, слегка ошарашенный нервно пригладил взлохмаченную челку, сунул обе руки в карман, потом тяжело вздохнув, сплюнул на землю.
- Ну я…
Она перебила его:
- Но на самом-то деле - прекраснейший человек, добрый, внимательный...
Голос сделал паузу, потом с придыханием произнес:
- Сексуальный. Я это чувствую, Вашу энергичность, теплоту, чувственность... Протяните руку.
Сильная ладонь робко зависла над обдающей холодом бездной.
- Да, у Вас горячая рука, нежные пальцы, я влюбляюсь в Вас... Не говорите ни слова, я боюсь, что волшебство Вашего обаяния пропадет. Нет... Вы здесь, рядом, реальны. Я теряю, теряю Вас, подойдите ближе.
Человек вплотную прижался к стенке колодца и с нетерпением ловил звуки перешедшего на шепот голоса.
- Ваши прикосновения дарят мне наслаждение, надежду. Я чувствую себя покоренной. Закройте глаза и Вы увидите меня.
Прохлада кованых украшений, зовущий шепот, рисующее желанный образ воображение... Он потянулся за ней и исчез, опрокинувшись в глубокую дыру.
Глафира уронила пряник, подавилась, несколько минут не могла вздохнуть и только кашляла, таращась в окно. Сосед сверху сиганул в колодец с безумной радостью на лице, от такого точно кусок в горло не полезет. Но это было только начало.
Недавно пустой дворик встретил одиноко спешащую домой Нину трепетным:
- Здравствуй, милая!
Только что женский, голос сменился на мужской.
Девушка остановилась и со страхом взглянула на источник приветствия.
- Искусительница...
- Кто Вы?
- Раб твоей красоты. Напрасно ты не доверяешь мне, я знаю о чем говорю. Твоя старая кофточка и длинная юбка не обманут меня. Я вижу тебя обнаженной: стройные ноги, тонкую талию...
Она удивленно приподняла подол юбки и уставилась на свои кривые с детства ноги.
- Трепетную грудь. Ты сексуальная, ты можешь быть сексуальной. Ниночка хмыкнула себе под нос и, задрав подбородок, выставила вперед колено.
- Умница! Подойди, присядь на край... Я фотографирую тебя своим взглядом, сведи меня с ума.
Несколько шагов и очередная жертва беззаботно уселась на камнях.
- Ты смущена? Тебя выдал румянец. Отбрось сомнения, откинь голову назад. Люблю, запомни - люблю...
Молчаливая наблюдательница снова закашляла.
- Уже двое, - облегченно вздохнул колодец и довольно промурлыкал, -слова, слова, что же вы делаете... Лишаете остатков разума, обманываете, не стыдясь.
Глафира заохала и рассудила:
- Чертовщина какая-то. Конечно, каждый из потерпевших одинок, винит себя во всех грехах, и вряд ли надеется на счастливый исход дела, но чтобы так без оглядки и в омут с головой, это уже слишком. Им лапшу на уши, а они и рады. Ешьте нас голыми руками, за сладкое слово - хоть на дно... Надобно вмешаться. К тому же любопытно, что бы это могло значить.
Пожилая женщина вышла на улицу и медленно прошагала к скамейке.
-Душа моя..., - раздалось из глубины.
- Не слышу, - сквозь зубы промямлила пенсионерка.
-Ну, солнышко...
- Ни за что.
Все стихло. Очевидно, невидимый льстец решил не связываться с таким бесчувственным объектом внимания. Спокойствие было тяжелым и производило то же впечатление, что и затишье перед бурей. Буря не заставила себя долго ждать.
Из-за угла появилась молодая пара, которая о чем-то спорила и, судя по всему, не была примером завораживающей идиллии. Представительница прекрасного пола шла быстро и уверенно. Спутник же ее отставал на несколько шагов и без конца что-то говорил.
- Перестань дуться, Галя. Ты ведешь себя как ребенок.
Она плотно сжала губы и, едва поравнявшись с колодцем, услышала:
- Такая чудесная женщина всегда права. Расцветая, как роза, ты тронула мое сердце. Оно стало биться чаще, еще чаще. Я не в силах сопротивляться. Ты - мой кумир, моя мечта, моя любовь... Подойди, подари мне свой пламенный взгляд, всмотрись в свое отражение и ты увидишь, что я тоже прав.
Галина улыбнулась, презрительно фыркнула в сторону своего кавалера и побежала к изобретательному зазывале.
- Вдумайся, это только слова...
- А ты так и не собрался сказать их мне.
- Разве ты сама не замечаешь как я к тебе отношусь? Чего тебе еще надо, - растерялся Сергей.
- Милой чепухи, - отозвалась девушка, наклоняясь над губительной пропастью.
- Стой! Упадешь!
- И верно, - вмешалась бабка Глафира, - разобраться надо, что к чему, а не вешаться на все, что ласкает слух. Слова не должны расходиться с делом. Хотя... иногда и дела без слов не заметишь.
- Стой!
Резкий крик молодого человека отвлек от внезапно пробудившегося желания пофилософствовать.
- Сюда, сюда, - притягивал колодец, уже готовый проглотить следующую добычу.
Мужчина подбежал сзади и подхватил возлюбленную на руки в тот самый момент, когда ее ноги уже заскользили вниз.
- Я скажу тебе все, что ты захочешь. Только не топись. Он понес Галину к скамейке и только сейчас заметил, что она обута наполовину. Одна туфелька навсегда осталась в недосягаемой глубине. Сергей обнял невесту и мягко заговорил:
- Любимая, единственная...
Такой финал явно не устроил гениального оратора, а посему, воспользовавшись временным отсутствием внимания, колодец забурлил, выплеснул на поверхность несколько пенных волн и приподнял над собой чуть съежившуюся девичью фигурку. Кожа юной красавицы была неестественно бледной, но глаза сияли голубизной как отражающееся в воде небо. Они манили, приковывали, заставляли забыть обо всех ее недостатках, даже о том, что она не стоит на земле, а фантастическим образом зависает над голубой губительной пустотой. Нагая, она расправила плечи, сделала несколько неуверенных шагов и, спустившись с воображаемого пьедестала, пошла по земле. Звонкий, как ручей, голос заставил присутствующих обернуться.
- Сергей, Вы конечно правы. Все это - слова, лесть, обман. И Вы, Глафира, верно подметили - неспроста. Одинокие сердца рады обмануться, сделать что-то незабываемое, иногда неразумное, они не правы, и не права я. Я все искала кого-то, кто поймет, оценит..., - она сделала паузу, зажмурилась и добавила, - простит... Я думаю, что не ошибусь, если скажу, что нашла такого человека. Это Вы, Сережа. Добрый, заботливый, понимающий. Если бы только я могла набраться смелости, решиться наконец, посмотреть, не отводя взгляда, - она дерзко вскинула голову, - и сказать: «Вы тот единственный, кто нужен мне. Я ничего не прошу, ни на что не надеюсь, я просто была так неосторожна, что полюбила Вас...». Ваша подруга должна простить меня, то что было сделано, было сделано не со зла... Поцелуйте меня, Сергей. На прощание, в знак Вашего прощения, в первый и последний раз, и я уйду из Вашей жизни счастливой.
Мужчина нервно взглотнул, потер ладони, но не двинулся с места.
- Вы не верите мне? Казалось, она была в отчаянии.
- Ты не можешь не верить мне. Ты должен поцеловать меня. Ну же, иди! Иди сюда! Сейчас! Разве кто-нибудь говорил с тобой так? Я, только я одна... Возьми...
Она протянула ему мокрую женскую туфлю.
- Галя должна позволить тебе. Я знаю: она понимает меня. Ты - замечательный. Я так нуждаюсь в твоем поцелуе, спаси меня от страданий, даруй мне наслаждение.
Галина уступающе кивнула, а Сергей неуверенно двинулся к красавице. По ее щекам текли слезы. Остановившись в двух шагах от девы, мужчина неловко перемялся с ноги на ногу и опустил глаза. Она обняла его холодными ладонями и вплотную приблизилась к его лицу.
- Благодарю тебя, ты великодушен. Мой идол, мой идеал, мой пленник... Слившись с чаровницей в нежнейшем поцелуе, человек почувствовал как его захлестывает волна чувств. Нежных, невесомых и прохладных?!
- Он сейчас упадет, держи! - заорала Глафира, хватая Сергея за ноги.
- Я сейчас, - Галя вцепилась в промокшие до нитки брюки. Будто очнувшись от леденящего душу сна, он с силой оттолкнул сладкоголосую бестию и отскочил в сторону.
- Куда ты, вернись, послушай, я...
- Сгинь, - спокойно отрезал бывший пленник.
Девушка стала уменьшаться в размере и превращаться в нечто бесформенное. Но едва капли влаги коснулись холодного камня, это нечто преобразилось в голубую змею. Она зашипела и поползла к одеревеневшим от страха людям.
- Твое шипение никогда не отличалось правдивостью, иллюзия, только ложь.
Сделав глубокий вдох, мужчина уверенно наступил на водянистое чудовище, мгновение, и оно разлилось по двору грязными брызгами.
Колодец забурлил, конвульсивно затрясся и исчез. На его месте сидел Виталий Владимирович, он заботливо покачивал на руках Ниночку, обнимающую его и с упоением дарящую ему поцелуи.
Повисло молчание. Первой опомнилась Глафира:
- Посмотрите-ка, они там времени не теряли...
Сконфуженная парочка отвлеклась от своего занятия и, выкрикнув благодарность, скрылась в подъезде.
- Могли бы хоть словом перекинуться, - разочарованно промямлил Сергей.
- Хватит слов, - сказала Галина, опуская голову на плечо любимого.
- И то верно. Их сегодня было предостаточно.
Пенсионерка удалилась, позволив героям решающей схватки переваривать случившееся в одиночку.
- Рассказать - не поверят.
- Меньше слов, - сдаваясь, подытожила Галя.
- Больше дела, - радостно подчеркнул Сережа, подняв будущую жену на руки, оставляя происшедшее на совести опустевшего, обещающего молчать двора. День был в разгаре...