До чего же всё надоело: эта работа, утренние пробежки в садик с дочкой...
Наверное, это расплата за «долгожданную взрослую жизнь», в которую хотелось скорее окунуться с головой, почувствовать себя независимой, делать то, что хочется. Вот она, «изнанка» взрослой жизни... Зависимость ещё похуже прежней, уже не от родителей, учителей, а от своих же обязанностей перед этим маленьким существом – дочкой. Куда мы торопились? Окончание техникума подхлестнуло нашу свадьбу. Как же – встречались 3 года, а теперь, когда впереди распределение, нас могут послать работать в разные rjyws страны. Так и случилась наша свадьба.
По распределению попали в далёкий город Сыктывкар, название которого даже не сразу смогли выговорить. Там нас ждали «с распростёртыми объятиями» - им такие специалисты нужны были через несколько лет, а им прислали сразу после запроса. Ни жилья, ни нормальной работы. А дочка к тому времени уже била ногами, доказывая, что с ней нужно считаться. Через 4 месяца мы рванули домой. Со скандалом, но нам удалось забрать и дипломы и уволиться «по собственному желанию» и «с согласия работодателя».
Потом молодой муж ушёл отдавать долг Родине – служить в Армии, а я осталась с четырёхмесячной дочкой жить у родителей. Пришлось искать работу. Мне повезло, помогли устроиться на сменную работу и мы могли по очереди сидеть с Женькой до двух её лет, не отдавая её в ясли, тем более что здоровьем она вовсе не блистала…
И вот я иду по городу, дочка в яслях, у меня ещё есть время пройти одной по любимым местам и подумать над своей жизнью.
- Здравствуйте… - слышу я чей-то голос, и оборачиваюсь – Вы меня не узнаёте?
- Нет, не узнаю - но всё же что-то знакомое есть в этом парне, где-то и когда-то мы, несомненно, встречались, я помню его глаза и родинку на щеке, но не могу вспомнить, где это было.
- Мы встречались с вами у Иры, правда, это было давно, лет 5 или шесть назад… Вы приходили к ней в гости, а я был у её брата, там мы и познакомились…
Да, теперь я припоминаю, что как-то случайно попала на день рождения к брату одной девчонки, с которой мы познакомились в пионерском лагере. Мы тогда набились все в одну комнату, болтали, пили чай. Было здорово и как-то необычно в чужой компании: ребята наперебой рассказывали разные истории, пели песни под гитару. Я в такой компании была впервые, мы чаще собирались с девчонками, а тут и мальчишки были и вели они себя не нагло, не ругались и даже не курили, а просто травили разные байки и слушали хорошую музыку. Теперь в моей памяти остался лишь «фон» того далёкого вечера, лица со временем стёрлись, тем более, что мы больше почти и не встречались: начались занятия в школе, потом экзамены, поступление в техникум, другие встречи и знакомства отдалили нас …
- Вас ведь Таней зовут?…
- Да…
- Я помню, как вы пришли тогда: на улице был дождь, и ваша мокрая чёлка почти скрывала глаза. Вы показались мне промокшим воробьём. А потом, когда все уже перезнакомились, вы читали стихи…
Боже мой, какие стихи? Да я и не помню ничего подобного… Я судорожно стала копаться в своей памяти, извлекая на свет случайные обрывки каких-то совсем не нужных воспоминаний, а ЭТО я вспомнить никак не могла…
- Вы читали стихи о собаке, которую бросил хозяин и которая потом погибла… Помните?
В его глазах был вопрос-просьба, чтобы я вспомнила это.
Неужели это была я? Это было в какой-то прошлой жизни… Стихи… Это было на самом деле, я читала стихи своего любимого поэта – Эдуарда Асадова, а стих назывался «Стихи о рыжей дворняге»
- Да…, конечно…, я помню…
«Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину.
«Прощай, брат, хоть жаль мне, не скрою,
Но всё же тебя я покину…»
И всё? Неужели это всё, что я помню? Но куда же делось всё остальное? Ведь я помнила его наизусть, да и многие другие его стихи. А теперь? Что я помню теперь?
2 дня – утренняя смена, 2 дня – средняя, 2 ночи, 2 выходных. После утренней смены Женьку из садика забираю я, в среднюю смену – мама или сестра, после ночной – опять я. Это хорошо, что она теперь в садике, потому что раньше после ночной смены она ползала по мне сонной, ковыряла мои глаза своим маленьким пальчиком, чтобы я их открыла, а они не открывались, потому что я смертельно, до тошноты, хотела спать.
Какие стихи? Только детские: «Зайку бросила хозяйка», «Оторвали мишке лапу»…
И вдруг, как гром среди ясного неба, как зов из своего, пусть такого недалёкого прошлого, эта встреча и напоминание, какой я была.
Я видела, как огоньки в его глазах стали блекнуть. Ведь он ожидал увидеть совсем другого человека - ту девчонку из юности, читающую на память чудесные стихи, с горящими глазами, с непослушной длинной челкой, скрывающей глаза… А встретил уставшую ДВАДЦАТИЛЕТНЮЮ мамашу, озабоченную, позабывшую свою юность…
Нет, я не забыла её. Это просто временно. Я стряхну с себя эту печать забот, я буду прежней,
Буду читать любимые стихи, вспомню, какой я была заводилой в компаниях и ничто не заставит меня отступить от этого… И, если я когда-нибудь встречу знакомых из своей юности, я обязательно дочитаю им до конца те стихи, которые читала когда-то в школьные годы:
«Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину.
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но всё же тебя я покину.
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пёстрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу,
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.
Старик у вокзального входа
Сказал – Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы,
А то ведь простая дворняга!
Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали …
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит, задыхаясь!
Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой.
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела…
Труп волны снесли под коряги…
Старик, ты не знаешь природы
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце – чистейшей породы!
А ещё «Трусиха» и «Сатана» и много другого…
Прошло время, много времени, но та случайная короткая встреча перевернула многое в моей жизни. Я поняла, что всё это зависит только от меня, от моего отношения к окружающему. Мои любимые стихи и книги снова заняли своё место в моей жизни, а потом появились и свои стихи, а потом…
Жизнь продолжается, и кто знает, что ещё будет потом…