В зале, где сиял Портал остались только старик и трое прислужников – двое молодых парней, одному около 20, а второму на вид лет 17 и женщина лет пятидесяти.
Мастер шагнул в сторону уже начинающего тускнеть голубовато-серебристого провала на фоне стены, но, неожиданно, обернулся. Прислуга с открытыми ртами следила за всем происходящим. Сочетание ужаса и любопытства приковало их взгляды к происходящему, не давая бежать и прятаться, чем уже, несомненно, занимались все выжившие в этом замке.
- Жить хотите? – голос Мастера был мягок, однако взгляд его как всегда замораживал.
Все трое быстро закивали головой. «Д-д-д-да, сэр» - наконец смог выговорить парень, тот, что был постарше.
- Тогда прыгайте следом за ними! Немедленно!
Юноши подбежали к Порталу, стараясь, однако, не подходить близко к непонятному старику, и остановились. Женщина тоже сделала несколько неуверенных шагов. Страх неизвестности боролся в них со страхом смерти, которая, несомненно, ждала их, если они останутся. Но войти в Портал первым никто из них не решался – все вновь уставились на Мастера. Глаза Старика совершенно ничего не выражали, он отвернулся в сторону двери, будто и не замечал вопросительных взглядов, ищущих у него поддержки.
- Неизвестность или смерть – это ваш выбор. – с последним словом совпал грохот, донесшийся со стороны ворот и последовавшие крики ужаса. За дверями зала был бой, хотя даже не бой – бойня.
Оба парня сорвались с места и прыгнули в голубовато-серебристый туман. Он лениво пошевелился, пропуская вторгшихся в него и сразу «захлопнулся» за ними, как будто стремясь отрезать их от этого мира, и ни за что не дать им вернуться обратно.
Женщина сделал еще один шаг, а затем резко повернулась к старику: «Что нас там ждет?» - ее голос дрожал, хотя она и старалась придать ему твердость.
- Я не знаю, что ждет ТЕБЯ. Ужас? Счастье? Одиночество? Свобода? Рабство? Богатство? Смерть? – это зависит от Портала и от тебя. Я не оракул – я Мастер. У всех остальных – своя судьба. Единственное что я могу сказать – ты не увидишь ни одного из них долгие годы. Возможно – более никогда, до смерти.
- Я слишком стара, чтобы начинать все с начала…
После этих слов Мастер молча прошел мимо женщины и исчез в тумане. Портал моментально закрылся, даже быстрее, чем туман успел скрыть спину старика. Неровная кладка стены зала вновь была на своем месте, а женщина, предпочетшая смерть неизвестности, осталась одна.
Они слишком быстро прыгнули в Портал, и, оказавшись посреди поля, засеянного какими-то злаками, не удержались на ногах.
- Я – Гай, – представился старший, рослый и широкоплечий юноша с темными волосами, чуть темнокожий – видимо кто-то из его родственников родился на далеком Юге. Еще недавно подобная темная кожа вызывала бы удивленные взгляды, но с тех пор как Империя заняла почти весь известный континент – это стало обычным делом.
- Вардок, - ответил младший, немного уступающий ему в росте и сильно – в ширине плеч, но, это было уже заметно, очень подвижный и ловкий молодой человек.
- А где остальные – воины? – спросил Гай, оглядываясь - и Анеллы со стариком не видно.
- Не знаю… Не могу сказать что сильно переживаю от отсутствия старика. У меня от него вечно мурашки по коже…
Вокруг них не было ни души. Только ровные ряды злаков, явно ухоженные. Впрочем злаками их вряд ли можно было назвать. Стебли с крупными семенами не были твердыми, как им положено, а стелились по земле. На западе (по отношению к положению Солнца) располагались несколько холмов, а далеко на севере – горная гряда.
- Интересно, в какой это диковинной части Империи растут такие странные растения? – пробормотал Гай. – Пойдем, поднимемся вон на тот холм.
Молодые люди медленно побрели на запад. Холм оказался довольно большим и они потратили не менее часа, прежде чем смогли подняться на его вершину. Восточная его сторона была пологой, а западная – более крутой, почти отвесной. Зато с холма открывался прекрасный вид на окрестности, и даже на большой город далеко на северо-западе. Ни один из них ни разу не был нигде кроме замка или окрестных деревень, и вид города, даже на таком расстоянии, привел их в восторг.
- Какой большой! Это наверно Столица! – воскликнул Вардок
- Да уж! Вот повезло нам! Говорят в Столице легко найти работу. Мы можем даже открыть свое дело, а когда разбогатеем – вернемся и построим самые большие дома в нашем округе! – внезапно лицо Гая помрачнело. – Если к тому времени «Красные Вороны» не превратят его в пустыню.
Оба юноши погрузились в мрачные раздумья. Но долгие неприятные мысли не свойственны молодости, и уже вскоре они вновь стали думать о Столице и жизни в ней.
- Смотри! Люди! Пойдем скорее к ним!
Между холмом и городом работало множество людей. С такого расстояния их было почти невозможно разглядеть, они копошились как рой маленьких насекомых, с видимой хаотичностью и своим внутренним порядком.
Между холмом и городом росли какие-то кусты и небольшие деревья с какими-то плодами и ягодами. Осторожно спустившись с холма, молодые люди двинулись к городу. Зелень сразу скрыла от их глаз других людей и город. Раскинувшийся сад местами был изрезан прямыми дорожками, по которым телега вряд ли смогла бы проехать, но вот для двух-трех людей они были очень удобны. Кусты на всем их пути были одинаковые – с какими-то зеленоватыми ягодами, хоть и немного кислыми на вкус, но явно очень питательными. Фрукты на деревьях были куда более разнообразными – цвет и форма их были самыми разнообразными, но все они были сладкими. Некоторые почти полностью состояли из жидкости – и ими можно было легко утолить жажду. Естественно, парни не удержались и по дороге быстро набили животы этими экзотическими продуктами – ведь они не ели уже давно, да и кто знает – вдруг им не дадут поесть в Столице?
Вскоре дорога вывела их прямо к людям – двум десяткам работающих мужчин и женщин. В руках у них были инструменты, напоминающие лопаты, кирки, у некоторых что-то вроде вил, острия которых были загнуты по дуге. Этот инструмент явно служил и как вилы и как грабли.
Одежды ни на одном человеке – ни на мужчине, ни на женщине не было. Из украшений – у всех только зеленые браслеты на левом запястье. Увидев юношей, они оставили работу и окружили их, удивленно разглядывая и перешептываясь.
- Там же никого не работало…
- Так они и не из Эрна…
- И не рабочие…
- Не рабочие – тогда кто – воины, что-ли?..
- Но зеленого браслета нет. Может мудрецы?..
- Ты видишь черный? Или белый?..
- А если у них браслеты под одеждой?
- Вот именно! Одежда! Не могут быть они мудрецами, и воинами не могут, и рабочими. Может – дикари?..
- Какие дикари – их уже давно не осталось. Разве что Отрицающие…
- Отрицающие? Настолько, чтобы носить неудобную одежду?..
- Эй, надо позвать за воином или мудрецом!..
- Да вот они, уже идут…
Расталкивая толпу, вперед вышли два человека. Один был очень силен, значительно крупнее окружавших рабочих и за его спиной висел длинный меч на перевязи. На левой руке у него был красный браслет. Другой был без оружия и значительно старше первого, и был полностью седым, но заметно было, что если он и уступал первому в силе, то только чуть. Браслет на его руке был белым. Одежды они оба также не носили.
«Белый браслет» внимательно оглядел обоих молодых людей, обойдя их по кругу.
- Вы пришли через Портал? – спросил он
- Да, - удивленно ответил Гай, - а откуда…
- Это дикари! – перебил его «Белый», обращаясь к окружающим - Но необычные. Из другого мира. В древних книгах есть описания подобного перемещения между мирами. Это портной, и еще может работать в обеденной – ткнул он пальцем в Вардока, - А это кузнец, и тоже может работать в обеденной – пришла очередь Гая.
- Завтра утром я к вам зайду, покажу работу, - сказал седой и, развернувшись, пошел прочь. Люди также начали возвращаться к работе. Вскоре около недоумевающих юношей остался только «Красный браслет».
- Меня зовет Лэн-Си. Пойдемте, я покажу вам то, что вам понадобится здесь, – сказал воин и быстро зашагал в сторону города. Молодым людям ничего не оставалось кроме как последовать за ним. По дороге они пытались задать ему несколько вопросов, но он только презрительно поглядывал на них, как, впрочем, и на «зеленых», попавшихся им по дороге, и вскоре они прекратили расспросы. К тому же когда они вошли в город – красота ровных одно и двухэтажных каменных зданий, зачастую украшенных статуями или колоннами потрясла их.
По дороге Лэн-Си сказал только одну фразу, проходя мимо длинного двухэтажного дома: «Это Обеденный Зал. Когда услышите гонг – приходите есть». Наконец он остановился около небольшого домика, находящегося не очень далеко от Обеденного Зала. Молча он распахнул дверь и указал им внутрь. Юноши не споря вошли внутрь и дверь за ними захлопнулась.
- Полагаю, мы пленники? – спросил Вардок.
- Похоже на то, - равнодушно откликнулся Гай
- И ты так спокоен?
- Да. А есть другие предложения? – Гай прошел в комнату, являющуюся, вероятно, гостевой в этом доме. Из мебели в ней было только несколько стульев. Из этой комнаты выходили четыре двери, не считая той, через которую юноши вошли. Одна из них выходила в довольно обширную комнату с маленьким бассейном 2х4 метра. Бассейн был выложен ровными плоскими камнями, очень точно подогнанными между собой каким-то веществом, напоминающим смолу. Еще в этой комнате стоял шкаф, в котором были несколько бутылок с непонятными зельями, а также куски материи. Предназначение другой комнаты, маленькой, было совершенно непонятным – в углу комнаты находился какой-то горшок с толстыми стенами, к которому подходили трубы из стены. Рядом с трубами был рычаг, при нажатии на который по стенам горшка текли мощные струи воды. Еще две комнаты были спальнями – в каждой было по широкой кровати, шкафу, столу и стулу. Во всех комнатах были широкие окна, ставни в которых были просто в виде рамок с натянутой прозрачной материей. Вардок подбежал к одному из таких окон и выглянул наружу, распахнув ставни, а затем крикнул Гаю: «Давай сюда, быстрее, пока они не додумались выставить охрану у окон!». Но Гай, вместо этого направился к входной двери, и, приоткрыв ее, выглянул наружу. А потом, уже смелее, открыл ее полностью и вышел на улицу, крикнув оттуда Вардоку: «Нет смысла. Нас никто не охраняет. Либо тут некуда бежать, либо мы не являемся пленниками!». Затем он вошел обратно в дом и прикрыл за собой дверь.
Оба молодых человека стали исследовать свое новое жилище: они осматривали каждый предмет, который находили и выдвигали предположения, как его можно использовать. А также они обсуждали всё то, что увидели по дороге – все чудеса этого огромного, незнакомого им города… Солнце уже клонилось к закату, когда их прервал сильный троекратный звон, прокатившийся над городом.
«Гонг!» - воскликнули оба в один голос. «Поесть сейчас было бы неплохо…» - мечтательно произнес младший Вардок. «Пойдем?» Гай согласно кивнул, и они выбрались из дома. Люди со всех сторон города двигались в сторону Обеденного Зала, и юноши решили ничему не удивляться и вообще всё делать так же, как окружающие, чтобы не сильно выделяться. Однако, они были единственными одетыми людьми, и без браслетов, поэтому все только и делали, что оглядывались на них. Это сильно смущало молодых людей, но еще больше их смущала нагота окружающих. Ведь даже женщины совершенно ничего на себя не одевали… А в Империи это считалось совершенно неприличным, даже развратным, и неженатые деревенские парни, которыми и являлись, по сути, Гай с Вардоком, видели обнаженные тела девушек только тайком, когда те купались.
Река людей, включившая в себя и юношей, втекала в двери Обеденного Зала. Оказавшись внутри они сразу поняли, что из себя представляет Обеденный Зал. По сути он являлся огромной таверной, рассчитанной на несколько сотен, может даже тысяч. Конечно, хозяин такой таверны не мог обслужить такое количество, и те, кто хотел получить свою еду или питье – сами подходили к нему. Около него сразу же выросла толпа, причем упорядоченная – каждый пришедший вставал в самом конце этой толпы. И по мере того, как люди перед ним получали свою пищу, Гай и Вардок продвигались все ближе к раздающему, точнее раздающим – потому что пищу выдавали человек пять. А пришедшие позже них стояли сзади. Юноши быстро поняли эту систему, называющуюся здесь «очередь» и признали ее эффективность. Только одно ее нарушало – очередь составляли только люди с зелеными браслетами. Те же, кто носил красные – грубо расталкивая всех, сразу проходили к раздаточной. То и дело тут вспыхивали ссоры, и Гай с Вардоком были удивлены, что никто из «красных» так и не вытащил меча – казалось вот-вот это произойдет. К счастью, они были довольно малочисленны. Подходили и «белые» - они также проходили без очереди, но спокойно. И все уступали им дорогу с уважением, даже задирчивые «красные». Еще тут же присутствовал еще один тип браслетов – черные. Они так же как и зеленые стояли в очереди, но заметно выделялись – какой-то спокойной уверенностью в глазах, даже если некоторые из них были моложе Вардока. Их красные также обходили стороной, стараясь не задевать.
Очередь проходила мимо бегущих с потолка и уходящих в пол струй воды, и каждый засовывал руки под струю воды, затем брал одну из бутылок с неизвестным зельем, лил его на руки, растирал и снова засовывал руки в небольшой водопад. Вардок сразу же произвел эту непонятную процедуру, а Гай сначала хотел пройти мимо, но, подумав, все же тоже сделал так. Затем, стоя в очереди, Гай и Вардок взяли, по примеру шедших впереди, большие блюда.
Когда подошла очередь юношей – у них разбежались глаза. Они никогда не видели такого разнообразия - им на выбор было предоставлено несколько десятков блюд. Дома, в Империи, иногда им приходилось даже ложиться спать с голодным желудком. Здесь же каждый ел столько, сколько хотел и выбор был богатейший! Следующей проблемой для них было то, что они не знали ни одного названия блюд. Кое-как, показывая, какие из явств они хотят, юноши получили по несколько тарелок и корзинок. Все это они поставили на свои большие блюда и пошли к рядам столов. За столами сидели все вместе – зеленые, красные, белые и черные. Юноши заняли, опять же по примеру остальных, свободные места за одним из столов и приступили к еде. Жидкую пищу здесь ели при помощи полуложек-получерпаков, неудобных с точки зрения имперцев - но местные жители управлялись с ними с удивительной легкостью.
Все блюда оказались удивительно вкусными. Примерно так они и представляли себе пищу графов и королей в Империи! А, возможно, и пища Богов не намного лучше этой! Оба они наелись так, как никогда не наедались до этого в жизни. Даже животы начали побаливать. Но, не смотря на это, Гай не удержался и вновь встал в очередь. Он видел, что некоторые люди делали так – вероятно не наевшись сразу, и хотел проверить – дадут ли ему также. Никто и не думал противиться, напротив, раздатчики только поулыбались его очередным неуклюжим попыткам выбрать понравившееся блюдо. Но доесть он его не смог.
Следуя, опять же, примеру других людей, юноши взяли свою посуду вместе с блюдами и отнесли их в небольшую комнатку, где другие люди, находящиеся там, взяли у них грязную посуду.
Путь к выходу лежал опять мимо водопада, и опять они повторили ту странную процедуру. Однако сейчас они поняли ее назначение. Поскольку ели в большинстве своем руками – руки были жирные и неприятные на ощупь. После того как они были ополоснуты в воде, и, вероятно, в еще большей степени благодаря тому странному зелью в бутылке – они опять стали чистыми!
Вернувшись обратно в дом, они уселись в большой комнате – «гостиной» и болтали до самой темноты. В целом, решили они, этот город им пока нравится. А еще, раз они попали сюда вместе – то они поклялись и разделить свою судьбу дальше также вместе, как братья. Для этого они разрезали свои левые ладони (в каждой комнате было по набору инструментов, большей частью непонятных, но имеющих достаточно острых режущих сторон) и рукопожатием смешали свою кровь, согласно древним традициям.
После того, как стемнело – они направились по своим комнатам, и тут столкнулись еще с одной проблемой – ни на двери, ни на окнах не было замков! Немного поискав, чем можно более-менее забаррикадировать дверь – они ничего не нашли и решили спать так, решив спросить завтра кого-нибудь, как здесь закрываются двери. А сейчас – все равно украсть у них нечего, никакого своего имущества кроме одежды (которая вряд ли здесь ценится) у них нет. Да и убить их могли уже не раз – если бы у кого-то возникло такое желание. И они отправились спать по своим комнатам, прихватив с собой из инструментов, что-то вроде ножей – на всякий случай.
Кровати в Эрне (в «обеденной» - Обеденном Зале они узнали, что так называется этот город) были почти такими же как и в Империи. Достаточно мягкими, и с подушками. Но вот одеял к ни не нашлось – вероятно теплый климат не требовал защищать тепло тел во сне, а от насекомых вполне защищали закрытые ставни с прозрачной тканью. Без одеял спать было немного непривычно, но, устав за день от пережитых страхов и впечатлений, оба уснули очень быстро, вручив свои жизни Судьбе.
Над городом прокатился звон, проникая в сознания спящих юношей. Вардок моментально вскочил. События вчерашнего дня в виде неясных обрывков реальности и сна врывались в его еще не до конца проснувшийся с утра разум, вытесняя друг друга. «Гонг!» - появилась первая разумная мысль. «Время завтрака…» Но голода он совершенно не чувствовал – другое желание полностью вытесняло мыли: «где же тут у них уборная…» - Вардок выскочил из комнаты и увидел Гая, переминающегося с ноги на ногу и явно испытывающего те же трудности. Без слов поняли они друг друга и выскочили на улицу, оглядываясь. Ничего напоминающего уборную в округе не наблюдалось – только ровные домики, такие же как и у них, но отличающихся планировкой. Вообще возникало ощущение, что в городе не было ни одного дома являющегося чьей-либо копией. Каждый был уникален по-своему. Впрочем, молодым людям сейчас было не до красот города. Не найдя уборную они подбежали к деревьям, которые в изобилии росли вдоль городских дорог и, наконец, смогли избавиться от излишков накопившейся в организме жидкости.
Настроение у них после этого сразу же поднялось и, что-то немелодично насвистывая и посмеиваясь, они пошли в сторону дома. Внезапно Гай остановился: «Ой, был же звон! Наверно время завтрака…» Юноши осмотрелись, но улицы были пусты, лишь едва показавшиеся солнечные лучи безраздельно властвовали над тишиной камней и деревьев. «Странно. Может подождем пока люди не появятся? Вчера после гонга все шли в сторону обеденной…» Вардок согласно кивнул головой и они опять направились в сторону дома. Мысленно – они уже называли его «своим» домом.
Войдя в большую комнату, они сразу же заметили вчерашнего старца с белым браслетом, сидящего на стуле и явно ожидающего их.
- Вчера я не представился, - сказал старик, - Рил-дин. А как зовут вас?
- Гай
- Вардок
- Следуйте за мной, молодые люди. – Старик встал и направился в сторону маленькой комнаты с горшком. Юноши вошли вслед за ним.
- Если вам впредь понадобится справлять свои естественные надобности – то пользуйтесь вот этим. – с этими словами старик подошел к горшку, сел на него, и, нисколько не стесняясь присутствующих, с громкими звуками опустошил кишечник.
Юноши были поражены подобным поведением Рил-дина. Тот же, словно не замечая их, сначала нажал рычаг около горшка. «Это всё называется туалет. А нажатием на этот рычаг я вызываю сильные струи воды, которые очищают его» Затем он подошел к небольшому рычагу в другой стене, который юноши первоначально не заметили, и потянул за него. С потолка полилась вода – как в Обеденном Зале. Взяв с находящейся рядом полки бутылку с зельем, он вымыл руки, хотя на взгляд молодых имперцев он и не пачкал их. «Эту процедуру вы уже видели, и вероятно поняли ее предназначение. Следуйте за мной далее».
Рил-дин перешел в другую комнату. «Это ванная. Нажав на вот этот рычаг – показал он пальцем, в нее начнет поступать вода, до тех пор, пока она полностью не наполнится. Здесь вы можете купаться, если у вас возникнет такое желание или если хотите помыться. Вон в тех бутылях различные вещества предназначенные для нанесения на тело. Некоторые очищают, некоторые лечат, некоторые помогают защититься от насекомых и так далее. Разберетесь со временем. Когда вы прекратите купаться – нажмите рычаг вновь и вода уйдет. Теперь система гонгов. Один удар – означает время, когда вам нужно проснуться. Два удара – это в выходные дни начало действия на арене. Иногда еще что-нибудь, развлекательное. А три удара – время еды. Едим три раза в день. Что-нибудь непонятно?»
- Да, - Гай говорил чуть слышно, но достаточно уверенно, хотя видно было, что властная манера старика разговаривать и его бесстыдное поведение смущают юношу. – что значит «выходной?»
- Раз в пять дней мы не работаем. Просто отдыхаем, кто желает – смотрит бои на арене, или участвует. (старик усмехнулся) Другие просто гуляют, ходят в горы или к реке – да и вообще занятий множество. Конечно, и в эти дни кто-то должен работать в обеденной, и в некоторых других местах, они отдыхают в другой день недели – это еженедельно определяется по жребию. Еще что-нибудь?
Гай отрицательно помотал головой.
- Хорошо, - продолжал Рил-дин, - скоро прозвенит тройной гонг и мы пойдем обедать. А потом я покажу вам где вы будете работать.
- Мы здесь рабы? Когда-нибудь нас отпустят домой?
- Считайте себя кем хотите. На второй же вопрос ответ – нет. Нельзя отпустить того, кого не держат. Но на родину вы, скорее всего, не вернетесь никогда – смиритесь с этим.
«Донннг-доннннг-донннннг» - тройной звон перебил Гая, который пытался сказать еще что-то. «Следуйте за мной» - сказал Рил-дин и вышел, не оглядываясь.
Названные братья переглянулись. Их уже начинала раздражать манера местных разговаривать. Но, поскольку есть уже хотелось, а больше делать было все равно нечего – они молча отправились вслед за стариком.
К городу они уже начинали привыкать, и не так удивлялись, но все же время от времени то один, то другой вскрикивали: «смотри!» - и указывали пальцами на какую-либо интересную деталь, ранее не замеченную.
«Да! Вот когда вернемся и всё расскажем – нам никто не поверит!» - восторженно произнес Вардок. - «А может и поверят. Мало ли как чужеземцы живут!»
«…ЕСЛИ вернемся» - подумал Гай, но ничего не произнес.
Процедура получения пищи (Нет, явств! Пищей юноши это назвать не могли. Вот хлеб, вода, каша – это пища.) им была уже знакома. Отличалось только то, что все блюда опять были незнакомые – видимо, по утрам здесь готовили блюда не такие как по вечерам. Рил-дин удивил их тем, что не прошел сразу к раздаточной, как делали другие «белые браслеты», а встал вместе с ними в очередь. Получив пищу, все трое сели вместе.
Ели здесь молча. Когда Гай попытался что-то сказать Вардоку, Рил-дин так на них посмотрел, что желание разговаривать пропало напрочь. Ел он не спеша, в отличие от юношей тщательно прожевывая пищу. Но тем не менее закончил есть даже раньше чем они – не привыкшие к местным инструментам полуложкам и собственным рукам. После еды старик не ушел, а остался наблюдать за молодежью.
- За едой нельзя спешить. И разговаривать нельзя, это знают даже малые дети. Это мешает пищеварению. Одно слово – дикари…
Юноши только взглянули на него, нисколько не обидевшись, и продолжили свое занятие.
- После еды ты, Вардок, останешься здесь. Пройдешь в ту дверь – он неопределенно махнул рукой в дальнюю сторону зала. – Там тебе объяснят что делать. А ты, Гай пойдешь со мной – я покажу тебе, где кузница. Завтра выходной, а так, в рабочие дни вы будете просыпаться после гудка, и сразу идти на свои места работы. Ну, после того как сходите в туалет и умоетесь, конечно. После трех гудков – завтрак. У тебя, Вардок, может быть раньше или позже – но это объяснят. Затем работаете опять до трех гудков – обед. И опять до ужина. После ужина, равно как и в выходной, вы вольны делать что угодно. Кстати, в выходной нет определенных времен для еды – утром раздается тройной звон, обозначающий открытие «Обеденного Зала» а вечером – закрытие. В этом промежутке вы можете приходить когда угодно, чтобы поесть. И, как я уже говорил – у тех, кто здесь работает, выходной может быть назначен на другой день. Ну, раз вы уже поели – пора приниматься за работу. Пошли, Гай.
Кузнец оказался очень высоким – даже выше старика, его руки обладали внушительными мышцами, явно нисколько не уступающими «краснобраслетникам». Но в отличие от стройного Рил-дина кузнец обладал внушительных размеров животом. Гай же, выглядевший невысоким даже рядом со стариком, рядом с этой громадиной показался себе просто карликом. На руке у кузнеца был такой же зеленый браслет как и у большинства. Только надет он был не на голую руку – а на странную обтягивающую одежду, блестящую как начищенное серебро – первую одежду, которую видел здесь Гай.
- Помощничка привел? – проревел кузнец как медведь – это хорошо! Я Див-Линг.
Рил-дин, ничего не отвечая развернулся и пошел обратно.
- Гай – представился юноша, разглядывая одежду кузнеца.
- Ты дикарь? Сразу видно! Это кузнечный комбинезон. Неудобный, конечно, но уж поудобнее будет твоих-то лохмотьев. Да и защитит от расплавленного металла или соскользнувшего лезвия не в пример лучше! Скоро тебе такой же выдадут. В первый день. А, ты же дикарь, не знаешь – в смысле первый день следующей недели. Послезавтра. А завтра выходной. А теперь пошли, покажу, как тут работать.
Кузница была мало похожа на ту, в которой работал отец Гая. Большую часть помещения занимали механизмы. Каждый был предназначен для какой-то своей цели, часто непонятной Гаю, пока он не видел их в работе. Все они приводились в действие при помощи ручной силы – рычагов, колес, педалей. Кузнец все объяснял и объяснял, попутно выполняя кое-какую мелкую работу, до тех пор, пока от обилия информации у Гая не закружилась голова. Тогда они остановились у горна, наковальни, бадьи воды и точильного камня – самых обычных, знакомых каждому имперскому кузнецу.
- Ну ладно, хватит для начала! А то я вижу ты уже совсем ничего не соображаешь. – громогласно провозгласил кузнец. – Теперь самое главное! Мечи! Мечи самое главное! Они до сих пор делаются по старинке, вручную. Индивидуально для каждого желающего, обязательно в его присутствии. Потому как меч должен быть идеальным. Меч это жизнь и смерть. Меч – это всё для воина.
Кузнец взял заготовку для меча и несколько раз взмахнул ею. Движения его были удивительно плавными, но при этом резкими
К кузнице подошел человек с красным браслетом. Он был довольно молод – лет 25, темноволос, с узким, несколько вытянутым лицом, примерно такого же роста, как Гай. Мышцы его, как это и было принято у воинов, казались грядой холмов, выросших прямо под кожей. В них было даже что-то неестественное, сразу бросалось в глаза, что человек только тем и занимается, что старается стать сильнее. Но Гай уже привык к этому – почти все «красные» выглядели так же.
- Див-Линг. Мне нужен новый меч. Этот попал под неудачный удар, в одном из слоев трещинка. Боюсь что через пару лет его можно будет выбросить.
Воин протянул меч кузнецу. Кузнец мельком взглянул, кивнул и сразу отдал Гаю. Гай долго рассматривал меч, но не увидел и намека на какую-либо поломку. Меч был идеален – без единой царапинки, острый как бритва парикмахера. Юноша не удержался и сделал пару взмахов – и сам почувствовал, насколько они были неловкими и неуклюжими. Воин презрительно посмотрел на смутившегося Гая и начал о чем-то разговаривать с кузнецом. Говорили они довольно долго и юноша почти ничего не понял из их речи – такими странными терминами они обсуждали будущее оружие. Затем воин взял меч из рук юноши и вышел из кузницы, прогуливаясь снаружи.
Див-Линг же приступил к изготовлению нового оружия. Почему-то он отложил ту заготовку, которая у него уже была, и взял несколько новых стальных полос. Полосы эти отправились прямиком в горн. Сталь эта была настолько тонкой, что ее практически не видно было, если держать полосу торцом. Процесс изготовления был очень сложный и занимал недели две. Меч в итоге состоял из 30-50 полос, в зависимости от необходимой толщины. Полосы объединялись, обрезалось лишнее, что-то подправлялось, выравнивалось, затем добавлялись новые, опять правилось… Получившийся меч был очень удобным, легким, или, напротив, массивным. Но всегда – очень прочным. И – практически не требующим заточки. Его только иногда подравнивали. Разрубить такой меч мог… А все зависит от умения и силы удара. Некоторые умудрялись перерубить стальной брус толщиной в запястье взрослого мужчины!
Все это, а также как делать рукояти и гарды, как правильно закалять оружие, как за ним потом ухаживать и даже как держать и наносить удары объяснял Гаю кузнец, пока тот вытаскивал полосы из огня, держал их, когда Див-Линг обрушивал на них свой молот или срезал края каким-то специальным инструментом. Воин же не покидал их из виду, прогуливаясь за пределами кузницы, но часто с интересом поглядывал на работу, а изредка подходил и о что-то советовал. «Советы» он давал приказным тоном, не терпящим возражений. Кузнец же молча выслушивал его и согласно кивал головой. Делал ли он так, как приказывал воин – Гай не знал. Когда воин в очередной раз отошел – Гай тихо спросил:
- Див-Линг, а почему он так неуважительно разговаривает с тобой?
- А как это – так? – нахмурившись, пробасил кузнец.
- Ну… как с рабом. Ты что, раб?
- Раб… От слова рабочий? Да. Я рабочий.
- Рабочим за работу платят деньги. Он тебе заплатит?
- Я не понимаю, что ты хочешь сказать, Гай. Что такое «деньги» и «платят»? Расплачиваются за какой-то поступок. Перед кем-то или чем-то. Но никто из нас же не провинился – почему мы должны расплачиваться?
- Не расплачиваться. Платить. Деньги – это такие… Такие… Кругляшки металла. Их дают людям за работу.
- А зачем мне кругляшки металла? Я же кузнец! Если надо будет – сам себе сколько хочу сделаю!
- Ну это не обычные кругляшки. Это монеты. На них можно покупать разные вещи.
- Покупать? Вещи? Что значит покупать и какие вещи? – кузнец выглядел растерянным. И вообще, его лицо сохранило какое-то детское наивное выражение, совершенно не сочетающееся с его огромной фигурой. Сейчас же это проявилось особенно отчетливо.
- Ну, покупать. Приходишь в магазин, даешь нужное количество монет, а тебе взамен дают нужную вещь или еду!
- А зачем монеты? Если вещь нужная тебе или это еда – разве они не могут дать тебе ее просто так?
- Если они будут раздавать всё просто так – они обеднеют… Вот. Кстати затем и нужны деньги – для деления на богатых и бедных. Богатые – имеют любые вещи, которые хотят. А бедные – рады, если просто на еду хватило.
- Богатые более достойные люди? Наверное, они работают не покладая рук… А бедные – не хотят работать?
- Чаще всего наоборот. Богатство получают от родителей и передают детям. Поэтому богачи чаще всего вообще не работают. Работают бедняки.
- Странный у тебя мир. Очень странный. Разве неработающие более достойны, чем те, кто работают? И разве те, кто работает – меньше хочет есть? А чем занимаются богатые? Наверное – они ученые и воины?
- Далеко не всегда. Да, среди них есть воины. Но когда начинается война – они чаще всего стоят сзади и управляют бедными, которые сражаются. Да, среди них есть и ученые – больше, чем среди бедных. Но не из-за ума, а потому что для того чтобы заниматься наукой - нужны деньги…
- Тьфу ты. Опять деньги. Неправильный у тебя мир. Совсем неправильный. Ничего больше не говори – не хочу о нем слышать. – И кузнец со всей силы ударил тяжеленным молотом по наковальне, чуть не испортив (на взгляд Гая) заготовку меча.
- Ладно. Не буду. Не сердись. Скажи лучше, как у вас?
- А что у нас. У нас все нормально… - пробурчал Див-Линг.
- Ну, например воин. Почему он так разговаривал с тобой?
- Потому что он во-ин!
- Он главный?
- Нет. Он просто воин.
- То есть ты его боишься?
- А что мне его бояться?
- Наверное, он сильнее…
- Он-то? Посмотри на него и на меня! – кузнец громогласно расхохотался. Действительно, в телосложении воин уступал даже Лэн-Си, не говоря уж о кузнеце.
- Ты боишься, что он с мечом?
- Я сам вырос рядом с мечами. Немногие лучше меня в этом городе знают душу оружия.
- Тогда почему?! Почему!
- Потому что он воин. – спокойно ответил Див-Линг, в очередной раз обрушивая удар на заготовку и чуть не выбив ее вместе с клещами из рук Гая.
- На твоем месте я бы не потерпел такого обращения. Я бы выковал себе меч и показал этому воину его место.
- Ты говоришь как настоящий воин. Не удивлюсь, если вскоре ты оденешь розовый браслет. А мне хорошо и так.
- Все равно я ничего не понимаю. Все дело в браслетах?
- Да. Есть зеленые браслеты – у рабочих, есть красные – у воинов, и есть белые – мудрецы.
- А если я одену, другой браслет?
- Если ты почувствуешь, что готов одеть другой браслет – одевай, пожалуйста.
- Ну вот сейчас у меня нет браслета. А я возьму и одену сразу белый.
- Тебе браслет еще не дали. Но когда ты вернешься домой – твой браслет будет ждать тебя. А белый тебе одеть не дадут. Вначале нужно поносить розовый, красный, темно-красный, черный, а уж потом белый.
- А зачем это всё?
- Ты правда ничего этого не знаешь? Ну делааа… У нас этому учат детей сразу, как они научатся разговаривать! Ладно, расскажу. – Кузнец временно отложил молот.
- Есть такие браслеты: зеленый – для рабочих, розовый – для начинающих воинов, красный – для опытных воинов, темно-красный – для воинов-исходников. Затем черный – для учеников сверхлюдей, и белы – для самих сверхлюдей, или, как мы их проще называем, мудрецов. Каждый человек должен пройти все эти стадии. Вначале ты понимаешь суть работы. Тяжелой работы, легкой работы. Как использовать и как делать машины. Ты носишь зеленый браслет. Потом, когда тобой постепенно будет овладевать гордыня, нежелание подчиняться другим, желание утвердиться – ты оденешь, розовый браслет…
- А если не будут?
- Тогда так и будешь носить зеленый. Не перебивай. Одев розовый браслет ты должен вступить в бой на арене в ближайший выходной с таким же розовым. И если ты победишь, или зрителям понравится твое выступление, но ты проиграешь – ты останешься жить. Иначе – умрешь. Решают воины в темно-красных браслетах. И так сражаться ты будешь каждый год, когда исполнится годовщина твоего вступления в ряды «розовых». Через какое-то время, когда ты станешь более умелым – опять же по их решению, тебе выдадут красный браслет. Те, кто ходят в красных браслетах – не обязаны сражаться. Они сражаются по желанию, когда кто-либо из них поссорится. Оставить ли в живых поверженного противника – только их выбор. Когда же они понимают, что больше не хотят сражаться, и кому-либо что-то доказывать, они надевают темно-красные браслеты. И начинают учиться. Рано или поздно – они должны вступить в бой с кем-либо в черной повязке и победить. Этот бой идет всегда насмерть, без вариантов. Победитель надевает белый браслет – становится сверхчеловеком, развитым и физически и интеллектуально.
- Но так можно и до смерти не одеть белой повязки!
- Чаще всего так и бывает. Но жизнь – она возвращается. Не получилось в этой – у твоей души еще бесконечность жизней, чтобы достичь желаемого. Когда человек рождается – мудрецы приходят к нему и смотрят, кто появился. Затем в течение 16 лет он учится. Учится, как «зеленый», хотя дети не носят браслеты. По прошествии этого срока мудрецы смотрят опять – и выдают детям браслеты. Зеленые, розовые или черные. В зависимости от того, что они видят «в зеркале души» как они говорят. Про первые два ты уже знаешь. Черные браслеты – для будущих мудрецов, обходя «красные» в этой жизни. Черные браслеты учатся и работают, как темно-красные. Но только один – или темно-красный или черные сможет стать белым. И для тех и для других это стимул, чтобы стать сильнее и быстрее. От этого зависит их жизнь.
- Значит, работают только зеленые? Красные и белые – отдыхают?
- Нет, не так. Все красные и черные – тренируются, чтобы выжить. А еще темно-красные, черные и белые учатся. До самой смерти – учатся, изобретают, открывают…
- А если я не захочу учиться?
- Бывает и такое. Когда воин, например, опять хочет работать, не сражаться. Он одевает зеленый браслет. Или в «белом» вновь просыпается гордыня – он одевает красный. И так далее… Но подобная деградация – редкость и чаще всего связана с чем-то внешним.
- А если я вообще не буду учиться, будучи «белым». И работать не захочу. И сражаться. Что тогда?
- К сожалению, бывает и такое. «Отрицающие». Они снимают браслеты и отказываются работать, сражаться, учиться. Но это паразиты, и в Эрне их не терпят. Как и в других городах. Они уходят в леса. Что дальше с ними бывает – я не знаю. Во! Смотри! – Кузнец указал куда-то на улицу.
По улице шел воин, в ярко-красном браслете, таком же, как у того, кто наблюдал за производством своего меча. Он был так же черноволос, как и первый воин у кузницы, хотя волосы уже тронула седина. Правая ноздря у него отсутствовало, что придавало лицу зловещий, угрожающий вид. Мышцы по всему телу двигались, перекатывались, как барханы под сильным ветром. Глаза дико сверкали. Войдя в кузницу, он сразу обратился к кузнецу:
- Див-Линг. Как там мой меч?
- Нормально, Оль-Мин. Осталось еще дня три – и он будет готов. Но сейчас я занимаюсь оружием для Рис-Синга.
- Для этой крысы! Ты начал мой меч, вот и делай его. А на него не обращай внимания.
- Кого это ты назвал крысой, старый шакал! – в кузницу крадущейся походкой огромной рыси, готовой к прыжку вошел первый воин.
- Тебя, крысеныш. Кого же еще тут? – Оль-Мин притворно огляделся, будто выглядывая на полу крыс.
- Как бы не пришлось тебе об этом пожалеть, старик… - прошипел «крысеныш».
- Ни разу в жизни я ни о чем не жалел. Всегда жалели те, кто говорил мне так – парировал старик.
После этих слов оба воина замерли в расслабленно-напряженных позах, явно готовые моментально выхватить свое оружие. Не смотря на напряженность момента, Гаю было даже смешно. Воины напомнили ему двух котов с торчащей шерстью, прижавших уши и оскаливших зубы, выясняющих чья же тут всё-таки территория.
- Это не способ выяснения отношений – прогудел кузнец. – Вот, завтра игры – там и решайте! А сейчас – я буду заниматься другими делами.
- Не указывай нам, что делать! - сказал Оль-Мин.
Но сразу было видно, что воины расслабились, и драки удалось избежать. Сегодня… Затем воины вместе вышли из кузницы и отправились далее по улице, как будто и не было между ними сейчас ссоры.
- Они идут как друзья! – усмехнулся Гай.
- «Уважай врага своего. Люби врага своего» - в ответ процитировал что-то Див-Линг.
- Что?
- Ничего. Забудь.
- У меня остался еще один вопрос, когда нас прервали. А кто всем этим правит?
- Никто. А зачем?
- Ну должен же кто-то следить чтобы все было как положено! Кто-то, кто координирует работу всех остальных.
- А ты подумай, зачем? Кто лучше рабочего может понимать, как и что нужно делать? Кто будет учить мудрецов изобретать? Здесь каждый знает свое место.
- А если… Ну вот, к примеру у тебя не было ученика. И сам бы ты умер – остались бы без кузнеца?
- Я не единственный кузнец. Да и дети растут, постоянно кто-то приходит новый в этот мир. Мудрецы приходят к ним и говорят, куда те могут пойти работать.
- Так, значит, мудрецы главные?
- Нет. Они лишь советчики.
- Но Рил-Дин нам ничего не советовал. Он просто отвел меня сюда, а Вардока в обеденную, и всё.
Кузнец громогласно расхохотался. Даже смех его напоминал удары кувалды по металлу.
- Это тебе так кажется. А если бы он предложил тебе список доступных работ из кузницы, ныряния за ракушками, работы в поле, прочистки канализации и бог весть чего еще что бы ты выбрал? Вот так-то! На то он и мудрец. Он просто заранее знал твой ответ. Зачем было задавать вопрос?
Затем был сигнал на обед. Пообедали они втроем – Гай, Вардок и Див-Линг, а потом опять вернулись к работе. До конца дня кузнец безостановочно объяснял предназначение и принцип работы всех устройств, которые находились в мастерской. А когда трижды прозвенел гонг, означающий ужин и конец рабочего дня, сказал:
- Парень, если хочешь еще узнать, завтра просыпайся пораньше, поешь и приходи ко мне. Мой дом – прямо напротив кузницы. Сходим, посмотрим на арену. И брата своего приводи. Ему, небось, тоже интересно будет.
Вечером Гай и Вардок долго разговаривали. Гай рассказал всё, что он узнал за этот день, а Вардок жадно слушал – ведь в обеденной ему было некогда разговаривать. В основном там он был все время один – то мыл посуду, то таскал из подвала бочки, сумки, банки. Зато он узнал названия и состав почти всех блюд, которые делались в обед, вечером и на следующее утро.
А еще - кузнец не ошибся. На своих кроватях братья обнаружили по обручу зеленого цвета, идеально подходящих к их запястьям. Обручи сидели крепко, но не пережимали вены и не мешали двигать рукой. Позже, они узнали, что еще по одному обручу, розовому, лежат у них в шкафах. И надеть они их могут в любой выходной или праздник – то есть в тот день, когда на арене идут бои…
Арена шумела, как ярмарка в праздничный день в империи. Как – как наверно должна шуметь «Площадь Голов» в Столице, во время публичной казни. Как любое общественное место, где люди ждут развлечений. В качестве зрителей присутствовали в основном «красные браслеты», но были и зеленые («те, кто ни разу не видел этого – как вы, или сам вскоре стремится стать розовым» - объяснил Див-Линг), белые. Довольно много было черных. Темно-красные садились все вместе, на специальную трибуну. Эта трибуна предназначалась для голосования. Все они поучали необходимое-то количество шаров – больших белых и маленьких черных, одинаковых по весу. После каждого поединка они выбирали шар – белый, если хотели оставить поверженного в живых, черный, если желали его смерти – и бросали его в специальные желоба, проходящие мимо рядов стульев. Если шар был маленьким, то он не докатывался до конца и падал в отверстие в желобе, соединенное с черной чашей весов. А если большой – то попадал в белую чашу. По итогам этой чаши и решалась жизнь человека. Если белых шаров было больше, и они перевешивали – поверженный оставался в живых. Если меньше – его убивали.
Арена была просто огромной. Такой, что братья и вообразить не могли подобных размеров. В нее вмещалось до пятидесяти тысяч человек – добрая треть города! Естественно, сидящие на задних рядах зачастую не могли увидеть того, что происходило – поэтому на входе всем раздавались специальные приборы – вроде малой маски на верхнюю часть головы. Эти приборы при желании владельца могли, при помощи небольшого колесика, приближать удаленные предметы в несколько раз, делая их значительно крупнее. Див-Линг взял один такой для себя и два – для юношей.
Когда раздались два удара – бои начались. Первыми выступали неопытные «розовые браслеты». Кто-то бился лучше, кто-то хуже. Кузнец же, не переставая, комментировал происходящее своим басом, без труда заглушавшим шум толпы. Он и объяснил им, что, хотя самых опытных воинов и переводили в «красных» но и среди «розовых» было немало хороших бойцов. И каждый, кто впервые надевал эту повязку – рисковал. Ему мог попасться такой же как он сам, впервые вышедший на арену. А мог попасться человек, который уже дрался не один десяток раз – и ни разу не проигрывал… Сражались они короткими мечами – по двум причинам. Во-первых, многие «розовые» еще не успели обзавестись собственным мечом, а во-вторых, коротким мечом реже наносились смертельные удары – решение о жизни и смерти должны принимать опытные воины в темно-красных браслетах, а не удача.
Вскоре песок уже окрасился красным. Всего сражающихся «новичков» в этот день было около семи пар, по очереди. Бой следовал за боем, и, казалось, кровавая потеха не закончится, пока есть люди в этом городе. Кроме мужчин сражались и женщины. Но всегда – мужчина бился с мужчиной, а женщина – с женщиной. Два боя закончились смертельным исходом. Пятеро – сдались после ранения. Из этих пяти четыре раза белая корзина перевешивала. И только один раз перевесила черная. Когда «розовый браслет» нанес лежащему противнику смертельный удар в шею – кровь брызнула и на миг скрыла руку убийцы. Казалось, вся она превратилась в красный, ярко-красный браслет. Именно этого Вардок и не вынес. Он побледнел, и, повернувшись к Див-Лингу спросил:
- Я могу уйти сейчас?
- Да, конечно» - пробасил кузнец не отрываясь глядя на арену.
- Все в порядке? - Гай повернулся к другу
- Да. Но это зрелище не для меня.
Дальнейшее они смотрели уже вдвоем.
Вслед за «новичками» на арену стали выходить пары более опытных воинов. Каждый из них был вооружен собственным длинным мечом, с которым он явно немало тренировался. Некоторые брали в качестве второго оружия еще и короткий меч – в неосновную руку.
Разница была колоссальная. Каждый из этих воинов превосходно двигался, обладал чудовищной силой и скоростью движения. Каждый бой длился минут по пятнадцать, не меньше. При этом бойцы стремительно наступали, отбивались, прыгали, вертелись, падали и моментально поднимались, прикатывались и уходили от ударов – то есть стремительно перемещались по всей арене, осыпая друг друга градом ударов. Каждый воин представлял собой дикого вепря, рысь и стальной вихрь одновременно. Среди сражающихся была и одна женщина. Недостаток силы они с лихвой компенсировала пластикой и скоростью движений.
Гай понял, почему эти воины не носят броню или щиты. Бой для них – искусство. А защита в данном случае затрудняла бы движения, превращая войну в работу.
Смертельных ударов никто практически не наносил. Достаточно было ранить противника или выбить у него из рук оружие. Только однажды один из воинов не прикрыл вовремя удар в область шеи – и голова его отлетела на несколько метров, в то время как тело оставалось неподвижным еще несколько секунд…
- Смотри! – толкнул локтем кузнец Гая.
На арену выходили Оль-Мин и Рис-Синг. Каждый из них взял кроме своего меча еще и короткий. Теперь, раскручивая вокруг себя облака стали они сближались. Преимущество явно было на стороне более опытного Оль-Мина. Рис-Синг неплохо отражал удары, но короткий меч, зажатый в его левой руке почти не участвовал, что не позволяло наносить ему удары атакующие. Только обороняющийся человек никогда не сможет победить, и ему надо было как-то выходить из этой ситуации. И вот он решился, принял на короткий меч удар обоих клинков противника одновременно, стараясь при этом нанести колющий в живот Оль-Мина своим длинным. «Дзинннн» - с дребезжащим звуком большая часть короткого меча Рис-Синга отлетела в сторону, не выдержав удара. Сам он при этом едва успел увернуться, а по левой руке текла кровь. Теперь его проигрыш был лишь вопросом времени, и все это понимали, включая самого молодого «краснобраслетника». Оль-Мин не спешил. Он использовал возникшую передышку, чтобы чуть отдохнуть и перевести дух. Время работало на него. Пока он отдыхал, его противник терял кровь, а с ней и силы. Скоро он вообще не сможет сражаться. Знал это и Рис-Синг, это было видно по его лицу. Противники медленно сделали круг по арене, седеющий воин чуть отступал, когда раненый осторожно пытался приблизиться. И тут Рис-Синг покачнулся и чуть не выронил меч – потеря крови делала свое дело. Воспользовавшись замешательством врага и его беспомощностью, Оль-мин кинулся, чтобы сразу завершить схватку – и замер. На том месте, где должен был быть молодой воин ничего не было. Но еще удивительнее было лезвие меча, торчащее прямо из солнечного сплетения старика. На песок с лезвия капала кровь. Резким движением Рис-Синг вытащил меч из обмякшего падающего тела и поднял его над головой. Сорвавшиеся с лезвия капли крови начертили красную пунктирную полосу на его лице. В тот же миг трибуны в восторге взревели…