Уважаемые авторы и читатели! Вступая на должность главного редактора, я взял на себя обязательства в кратчайшие сроки сформулировать новую редакционную политику. И сегодня этот документ перед вами.
Но сначала позвольте отвлечься на небольшое вступление, предысторию и метафору. Метафора, как несложно догадаться – это название «Апрельские тезисы», намекающие на одноименный документ Владимира Ильича, который, появившись столь долгожданным и революционным, раз и навсегда прояснил политику партии. Будут ли революционными мои тезисы в такой же степени? С одной стороны да, поскольку наша редакция ранее ничего подобного не формулировала. С другой стороны – вроде бы и нет, поскольку новая редакционная политика уже частично внедрена в жизнь, и некоторые из наших постоянных авторов смогли ее уловить. С кем-то из них мы обсуждали ее в беседах.
Кстати, ряд действий, предпринятых мной в ходе реорганизации РНЛС – закрытие конкурса, упразднение редколлегии, ввод и отмена директивы об ограничении тематик литературных произведений, являются логическими шагами по внедрению этой новой редакционной политики. С первого взгляда этот путь, конечно же, логичным вовсе не кажется. Однако, прочитав данную статью до конца, я надеюсь, вы поймете логику вещей.
Это было краткое вступление, а теперь, собственно, приступим к теме статьи, взяв, что называется, «быка за рога». Итак, что представляют собой наши литературные сайты (Стихи.ру и Проза.ру)? Если в двух (а точнее, в трех) словах – то это сайты со свободной публикацией. В чем заключается их главная ценность? Опять же, на этот вопрос большинство из нас может ответить: мы предоставляем авторам свободу литературного творчества. Но не просто свободу творчества (собственно, сиди дома и твори – и никто тебе этого не может запретить). Также мы предоставляем возможность выражения этого творчества путем публикации и нахождения «своего» читателя, которому это творчество интересно.
Давайте зафиксируем эту формулировку в качестве аксиомы. Все остальные элементы редакционной концепции – каким должен быть наш литературный сайт, что на нем должно присутствовать, что отсутствовать – мы сможем вывести из этой аксиомы как следствия, опираясь на здравый смысл.
Вводя директиву «Об ограничении тематики литературных произведений», я задал этим действием нашему сообществу вопрос (вернее будет сказать «поставил ребром»), который можно сформулировать следующим образом. Временами кое-кто и кое-где, по различным причинам, объективным и субъективным, правомерно или нет – все это в данном случае не суть важно, вводит ограничения на свободу литературного самовыражения. Эти ограничения в нашем случае были выбраны некоторым случайным образом: скажем здесь, на этих сайтах (посвященных литературе) нельзя публиковать произведения на некоторые темы (ну, скажем, политические – они у нас и так не особо присутствовали). Как отнесется литературное сообщество к подобным возможным ограничениям?
Как показал опыт, литературное сообщество относится резко отрицательно. Причем к любым ограничениям: даже потенциальным, даже правомерным и даже незначительным. Этот факт продемонстрировала бурная реакция литературной общественности на наших сайтах, а также далеко за их пределами, на директиву. Мы смогли сформировать общественное мнение, признающее полную свободу и отсутствие каких-либо попыток ограничения литературного творчества в качестве основной ценности. Итак, свобода.
Но из нее следуют и некоторые другие интересные выводы. К примеру. Мне иногда пишут читатели: заблокируйте, пожалуйста, страничку такого-то автора, там один мат и вообще это не литературное творчество. А можем ли мы судить, что является литературой, а что нет, не посягая на чужое право свободы творчества? Является ли произведением четверостишье? А двустишье? А одно слово? А если оно при этом нецензурное? Является ли произведением искусства «Черный квадрат» Малевича? А стихи Андрея Вознесенского?
Дабы не спорить и не гадать, давайте договоримся так: все тексты, которые позиционируется на нашем сайте их авторами как произведения литературы, будем считать, что таковыми и являются. Если они нам не понятны, либо мы их не приемлем по тем или иным соображениям – то это основание для того, чтобы отвергнуть их лично для себя, но не лишить высокого звания «произведения искусства». Иначе мы можем быть обвинены в лицемерии, и вполне обоснованно: провозглашая свободу и отсутствие ограничений одного вида (скажем, политических), мы признаем право присутствия других (скажем, морального характера), причем по совершенно субъективным критериям. Почему одни ограничения лучше других? Потому, что нам так кажется – нет, мы в этом даже убеждены? Не вариант.
Разумеется, право свободы литературного творчества включает в себя и право читателя быть «свободным» от тех видов творчества, которые он не приемлет. И если приглядеться, то у каждого из нас это право есть: читать или не читать. Если нам не нравится книга, вовсе не обязательно ее сжигать; достаточно закрыть и не читать. В этой связи я считаю уместным присутствие на нашем сайте абсолютно любых произведений, что бы они внутри себя не содержали. И это будет первым тезисом новой редакционной политики. Конечно, объективные ограничения существуют. Например, администратор сервера как издатель несет ответственность за нарушение имущественных авторских прав, а также законодательства Российской Федерации. По мере того, как с такими фактами столкнемся, придется ограничивать эти публикации, что называется, «по объективным показателям». Но нет необходимости оговаривать это дополнительно в наших правилах: закон есть закон, и действует он везде одинаково, как в оффлайновой жизни, так и в Интернете. Прочих же ограничений у нас не будет.
Есть и второй интересный вывод из постулата о свободе литературного творчества как основополагающей ценности. Но сначала – небольшое отступление. С тех пор, как мы отменили конкурс, время от времени меня спрашивают: «Вот раньше на сайте публиковался список лучших произведений, которые можно было почитать и знать, на какие равняться. А теперь – где их искать, лучшие-то?» Я обычно отвечаю вопросом на вопрос: «А что значит лучшие? Как это определить?»
И этот вопрос далеко не праздный. Хотя многим кажется, что они знают ответ. Я выслушал массу ответов. Во-первых, для «литературных профессионалов» такой вопрос даже не стоит: их учили, что есть определенная школа литературного мастерства (причем обычно в каждом жанре существует несколько не приемлющих друг друга школ, и представитель каждой из них ориентируется, естественно, на свою). Ну а в рамках одной школы – простая линейная шкала: это произведение на уровне, а это – не дотягивает по совокупности критериев. Либо другой путь: мы выбираем нескольких «авторитетов», мнению которых доверяем и впоследствии ориентируемся на их субъективное заключение.
Что же мы получаем в результате? Ту самую линейную шкалу, в которой можно определить «самые лучшие» произведения, хорошие, а также посредственные и аутсайдеры, то есть «мейнстрим». Но нет и не может быть одной линейной шкалы в искусстве. Современная философская концепция постмодернизма предусматривает плюрализм мнений и точек отсчета. Каждый автор имеет право утвердить шкалу собственных критериев оценки, которая будет иметь ровно такую же ценность, как и «мейнстримовская». В этом и заключается свобода творчества. Все свободны в равной мере. Не может быть «более свободных», которые имеют право утверждать собственные критерии оценки, в то время как другие не имеют. Если свободны – то все одинаково.
Поэтому тезис номер два новой редакционной политики: нам не нужна редколлегия, которая будет определять лучшие произведения, поскольку мы не вправе диктовать общие критерии. Как же тогда ориентироваться читателю? Механизмы по выстраиванию собственной системы ценности должны быть предоставлены каждому автору. Читатель просто будет иметь возможность взять за основу систему ценностей того автора, который ему нравится, вместо ранее предлагаемого по умолчанию «мейнстрима». С точки зрения технической реализации, эти механизмы будут реализованы через авторские дневники и журналы. Более подробно о реализации и возможностях – чуть позже, в специальной статье.
И, наконец, перейдем к тому, чтобы сформулировать тезис номер три. Он касается прикладного значения нашей свободы. Свобода написать и разместить – это, конечно, хорошо, но нужно признать, что это всего лишь половина дела. Прочитает ли кто-нибудь? Вот в чем вопрос. С одной стороны у нас есть высокая посещаемость (ежедневно сайты Стихи.ру и Проза.ру в сумме посещает более пятнадцати тысяч человек, это в три раза больше, чем месячный тираж самых известных бумажных литературных журналов «Октябрь» или «Арион»). Огромный поток людей приходит к нам, ищет и выбирает, что бы почитать. С другой стороны – не менее большое количество авторов желает, чтобы их произведения были прочитаны.
Эти потоки движутся во встречном направлении и вроде бы должны пересечься, и все должны быть довольны. Однако есть нюансы, если не сказать проблемы. Во-первых, почему-то большинство читателей выбирают небольшое количество авторов из всего множества, в то время как остальные остаются практически без читателя. Может быть, потому, что это небольшое количество авторов пишет лучше всех и удовлетворяет их полностью? Ничего подобного. Нередко, даже наверное в половине случаев, читатели на самом деле разочаровываются в прочитанном. Они хотели прочитать не это. А тот другой автор, который им бы понравился, так и остался непрочитанным. Итак, мы хотим обеспечить каждого автора «своими» читателями – теми, кому он нужен. А каждого читателя, в свою очередь – авторами, которые его интересуют. Простая популярность (т.е. «читаемость») автора – ни в коем случае не самоцель, ничего хорошего не произойдет, если привести «не своих» читателей. Цель – собрание аудитории приверженцев, т.е. читателей, которые любят его.
Но проблема в том, что ни мы, ни сами читатели обычно не знают заранее, понравится им текст или нет, если они не читали. А если прочитают и не понравится – то расстроятся или разозлятся. Налицо достаточно сложная задача оптимизации. Причем решать ее необходимо одновременно с двух сторон: предоставить читателям ориентиры (как говорилось выше, в виде возможности выбора «шкалы ценности» литературных произведений), и предоставить авторам возможности популяризации своего творчества. Практически все авторы за редким исключением хотели бы популяризовать свое творчество как можно шире. Поэтому в этом направлении с одной стороны необходимо установить разумные ограничения (например, предлагать популяризацию как платный сервис, по разумной цене), с другой – предусмотреть интеллектуальные «фильтры», позволяющие отличать «своих» читателей от «не своих». В простейшем виде таким фильтром могло бы быть указание принадлежности автора к определенной литературной традиции, «шкале ценностей», своеобразная метка, на основании которой читатель сразу же может решить, стоит ли ему идти по ссылке, или нет. Таким образом, тезис номер три: необходима более эффективная оптимизация процессов по нахождению «своих» читателей и «любимых» авторов.
На этом позвольте закончить несколько абстрактные формулировки новой литературной концепции. В следующих статьях я постараюсь познакомить вас с более конкретными вещами: отчетами о реализации этой концепции, а также, возможно, какими-то новыми произведениями и авторами. Ну а сейчас, как говорится – наши цели ясны, задачи определены; за литературное творчество, господа.