Теперь не больно...

Татьяна Патракеева
Сегодня… Ну почему именно сегодня? Не виделись столько лет, почти не вспоминали, и вдруг… сегодня.
Я шла по залитой осенним солнцем улице и уже свернула в золотую от осенних желто-красных листьев аллею, как вдруг услышала, что меня кто-то окликнул. Обернувшись, я увидела лишь незнакомого молодого человека, который махал букетом цветов и улыбался, похоже, мне. Что-то знакомое промелькнуло в его лице, но я его не знала. Я повернулась и пошла дальше, но он снова окликнул меня, и я остановилась. Он подбежал ко мне:
- Здравствуйте, Елена Николаевна, это я – Миша. Вы меня не узнаёте? Я – сын Ольги Александровой. Вот, приехал в ваш город в командировку и мама попросила меня разыскать вас и передать небольшой презент. Я был у вас дома, и соседка сказала, что вы только что вышли и идёте по этой улице.
Да, теперь я узнала сына своей давнишней приятельницы, с которой мы не виделись несколько лет. Здорово же вырос её сын за это время. Если бы я увидела его где-то, то навряд ли узнала бы, ведь я видела его совсем мальчишкой, а теперь передо мной стоял  симпатичный молодой человек. Мы шли с ним по аллее, он рассказывал мне о своей работе, о том, что занесло его в наш город. Он был приятным собеседником и мы не заметили, как дошли до нужной мне улицы. На прощанье он поцеловал мне руку и тут я услышала :
- Лена!
- Ну вот, теперь придётся объясняться с мужем…
- ???
- Он ревнив, как Отелло…
Я обернулась на крик моего ненаглядного и тут же услышала скрип тормозов и звук столкнувшихся машин… Машина мужа с покорёженным боком стояла поперёк дороги, а позади стояла «Волга». Муж, не обращая внимания на крики водителя «Волги», выбежал из машины и побежал было в мою сторону, но вдруг, нелепо вскинув руки, присел и, держась за машину, сполз на дорогу.
Я подбежала к нему. Он почти лежал на асфальте, из его рта сползала струйка крови. Он смотрел на меня с вопросом и гневом в глазах и я видела, как эти родные глаза постепенно теряют свою силу. Надо мной в машине кричала женщина. Я посмотрела на неё, её лицо было искажено криком, я не понимала ЧТО она кричит. Рядом с ней сидел юноша, он был бледен, лишь чёрные глаза, смотревшие в одну точку, были мне до боли знакомы. Это была бывшая жена и сын моего мужа. Они вдруг решили навестить мужа, спустя много лет после развода. Возможно, ей нужна была какая-то помощь, я не знаю. Постепенно до меня стали доходить её слова:
- Это ты, ты его убила. Ты всегда не хотела, чтоб мы были вместе…
Я сидела возле моего единственного любимого  на асфальте, рядом лежал букет из алых роз. Он был похож на большое пятно крови на дороге. Миша стоял надо мной и всё спрашивал
- Как же?… Как же так?… Ведь он жив?
Я держала голову мужа на коленях, пытаясь заглянуть ему в глаза, и кричала ему, как будто он мог меня слышать:
- Это Миша, слышишь, это же Миша, это сын Ольги… Ты слышишь?…
Но он уже ничего не слышал и его голова на моих коленях тяжелела с каждой минутой. Я смотрела в любимые глаза и не могла поверить, что ТАКОЕ возможно. Какие-то секунды…
Вокруг нас суетились врачи «скорой помощи» и гаишники, а я сидела на асфальте и думала, что он уже никогда не узнает и поэтому не огорчится тому, что сказал мне два часа назад врач. Какая-то горячая волна стала разливаться у меня в груди. От неё нестерпимо больно стало дышать, она разрасталась и вот уже заполнила всю меня…
Что это? Почему они кладут меня на носилки? Зачем они что-то колют в меня? И почему мне совсем не больно? Почему я вижу это будто со стороны7 Какая я бледная, даже сквозь макияж проступает эта неживая бледность… Неживая? Я умерла? Врач развёл руками и закрыл меня простынёй. Нет! Этого не может быть! А впрочем, мне же не больно. Яркое солнце заливает всё кругом и я лечу куда-то в этом потоке света…
А там, внизу, суетятся люди…
Я объясню тебе всё, когда мы встретимся с тобою там, далеко, куда мы неизбежно летим …