В ту, п о в о р о т н у ю, ночь, Эви долго ворочалась в постели, тщетно уговаривая себя уснуть. Часы гулко пробили три, а Тойво все еще не вернулся домой.
«Будь он проклят», думала она, вылезая из кровати, которую муж называл Ноевым ковчегом. Роскошное супружеское ложе было такое огромное, что Эви чувствовала себя вдвойне покинутой.
Тойво попался с поличным год тому назад. Какой же у него был глупый вид, когда Эви, слепо ему доверявшая, набросилась на него, размахивая неопровержимым доказательством, чужой ночной сорочкой, обнаруженной под подушкой в «ковчеге».
- Котенок, что с тобой? – как ни в чем ни бывало, спросил он, обороняясь от разъяренной жены, Он понятия не имеет, откуда «это» взялось. «Твоя, наверно», пожал он плечами, чем взбесил ее окончательно.
Эви никому, кроме сестры, о находке не рассказала. Зачем позорить мужа, а себя делать посмешищем? Город небольшой. Она настолько потеряла голову, что даже купила себе такую же полупрозрачную сорочку. Для «победы над конкуренткой». Даже самый разумный человек может начать вести себя фантастически глупо, если на него вдруг падает крыша.
Впрочем, покупка «сексапильного» белья была еще не самым постыдным ее поступком. Впервые в жизни Эви стала проверять карманы мужа. Правда, нашла лишь зубочистку в нераспечатанной обертке. Значит, был в ресторане. Как противно шпионить за человеком, которого любишь. Ведь любовь - это доверие... Ну, и что дальше? Она спросит: «с кем ты был в ресторане?», а он ответит: «деловая встреча». Не лазай по карманам и спи себе спокойно. Если сможешь.
Тогда ее осенило: вот почему он так настаивал, чтобы она поехала отдыхать без него! У него, видите-ли, аврал на работе! «Поезжай, например, в Египет. Зимой путевки недорогие» «Без тебя?» «Глупышка! Разве тебе не хочется увидеть пирамиды?» «Без тебя – нет, не хочется...»
Её сестра Аннели не сомневалась, что сорочку любовница Тойво «забыла» нарочно. «Хочет вас развести. А ты не поддавайся! Дорогуша, чтобы не переживать, отплати ему той же монетой. Наставь и ты ему рога! Большие такие, ветвистые! Я бы на твоём месте...» «Ни за что. Противно. И… что люди скажут?»
Босая, в коротенькой полупрозрачной ночной сорочке, Эви спустилась по широкой лестнице, покрытой светлой пушистой ковровой дорожкой, закрепленной металлическими прутьями, на первый этаж. С отвращением посмотрела мимоходом на бильярдный стол, стоявший в углу каминного зала.
Муж нарёк его «машинкой "Зингера"» - такая же престижная вещь, какой была когда-то эта швейная машина.
Правда, Тойво играл последний раз в бильярд задолго до миллениума, но бильярд входит в его «джентльменский набор». Так же, как любовница. Интересно, какое прозвище дал он ей? Без прозвищ он не может...
Эви подошла к большому, до пола, окну зала. В темноте за окном белел и искрился в снег. Несмотря на мороз, оба ротвейлера носились вдоль ограды в дальнем конце двора за стволами сосен. Взбалмошные и неугомонные, как их хозяин. За кованой решеткой калитки, освещенной светом уличного фонаря, не было ни души.
Эви, как лунатик, побрела в маленькую комнатку, где работала днем. Накинула на плечи большой вязаный платок, села, машинально включила компьютер. Запустила поисковик в интернете и так же машинально набрала в окошке поисковика свое имя: «Эви Кууск».
Появилась ссылка. Удивительно, но поисковик обнаружил ее имя в интернете. List of passengeres of Estonia. Эви навела курсор на эту строчку, нажала на клавишу мышки и экран мгновенно заполнился именами. Она сначала даже не поняла, что это за имена. Вот оно что… Список погибших при крушении парома «Эстония».
Потрясенная, она увидела свое имя среди других. Рядом - год рождения. Даже возраст почти совпал... Эви была лишь немного моложе той, погибшей тёзки. И тоже подумывала той роковой осенью съездить в Швецию. На три дня. Она уже была почти готова поехать без мужа, но так и не сходила в турбюро.
Ей отчетливо вспомнилось то жуткое, туманное осеннее утро. Известие о кораблекрушении поступило ночью. Уже ранним утром город заполонили трепещущие огоньки поминальных свечей.
Подумать только, как быстро это трагическое событие провалилось в пучину забвения. Так же быстро, как ушёл в морскую пучину наш красивый паром.
В память о погибших на пароме «Эстония», на склоне горы за башней «Толстая Маргарита» установили большой простой белый крест.
Эви сидела перед светящимся экраном, компьютер тихо гудел. Она чувствовала, что в ней происходит какой-то неуловимый переворот.
Плевать, подумала она вдруг, невольно употребив любимое словечко мужа. Плевать на то, что скажут люди. Разве соседям и коллегам не наплевать, что Эви Кууск навеки осталась в каюте на дне морском? Никто не побежал из-за этого топиться. Живут себе преспокойно и продолжают ходить в кафе сплетничать.
Даже на памятнике сэкономили! неожиданно совсем по-детски, обиделась она. Что, не могли покрасивее памятник поставить? Вот как «Русалке», например. Там всего-навсего семнадцать человек погибло. Тоже в осенний шторм, тоже в сентябре... А тут - почти тысяча. И главное - она сама... Неважно, что тёзка. Это вполне могла быть она сама. Эви вдруг осознала, что вся дрожит. Сидит босиком за компьютером, время далеко за полночь, на экране компьютера ее имя в списке мертвецов, и дрожит.
Она выключила компьютер, разыскала в книжном шкафу книжку «Mayday Estonia»,, купленную вскоре после катастрофы и вернулась в спальню.
События на многопалубном пароме развивались стремительно. Была глубокая ночь. Темно. Люди в панике бежали, скатывались, прыгали в воду, многие - в неправильную сторону, на них всего лишь через двадцать минут перевернулся корабль... Те, кто проснулись, конечно. Это были не какие-то неизвестные, как в кино, люди, в фильме «Титаник», а знакомые, родные и соседи ее знакомых. И даже ее дальние родственники, старички, жившие в Швеции. Приехали той осенью по путевке, посетить родину. Помимо прочего, в книге ее потрясла спокойная констатация факта одного молодого шведа, выжившего в катастрофе: «Меня спасло мое эгоистичное поведение».
А тебя, Эви, не спасло твое поведение, думала она, отложив книгу в сторону. Наверно оно не было достаточно эгоистичным? В ту страшную ночь ты опять вела себя так, как должен вести себя человек, жертвующий собой ради других?
Вдруг - вот что странно - она словно воочию увидела, как после ее смерти муж лежит в их роскошной кровати. В обнимку с какой-то девицей. Курит, роняя пепел на одеяло, и рассказывает той что-то смешное. А ей поставил дешевый памятник. «Тебе, дорогая, и так сойдет. Ты не эгоистка, ты поймешь».
Около пяти часов утра подвыпивший Тойво открыл дверь спальни и увидел, что свет горит, жена читает в постели. Пробормотав «спа-ать, котенок», он повалился на кровать рядом с женой и через минуту захрапел.
Дешевый бабник, подумала Эви и тихонько заплакала в темноте.
Ну что ты плачешь, сказала она себе вдруг, вытирая слезы ладошкой. Ты же утонула. Умерла. Теперь имеешь право родиться заново... У тебя будет новая жизнь. Поедешь в Египет. Увидишь пирамиды. И сфинкса. Но цель путешествия - не это. Там ты, наконец-то! поведешь себя, как эгоистка. Подаришь себе ночь. Страстную, незабываемую ночь мечты.
Она лежала в темноте и представляла себе своего, пока еще неведомого, любовника. Как он нежно гладит ее загорелое, пылающее тело, а опрокинутый на спину полумесяц в томном южном небе, наблюдая за её эгоистичным поведением, одобрительно смотрит в окно.
***
«Смело тащи своих тварей в наш ковчег», думала она пару недель спустя, когда сонный, то и дело зевающий, Тойво привез ее в пустынный утренний аэропорт.
- Спа-ать, котенок, - сказала она ему на прощание и улыбнулась загадочно, как сфинкс.
© Copyright: Хелью Ребане, 2005
Свидетельство о публикации №205020300060