«Если звёзды зажигаются, значит…
…это кому-нибудь нужно»
Шёл дождь. Снова серая пелена была границей за пределами раковины. Улитка осторожненько вытянула, пошевеливая, рожки и потрогала ими промозглость. «Почти родственники», - печально подумала и снова сжалась в комочек внутрь панцирька, с трудом удерживая равновесие и покачиваясь на сочном широком лепестке лианы, который весело трепыхался, подвергаясь шумно будоражному топоту армады всё пребывающих войск Нептуна. Она немного повозилась, то стягиваясь, то раздуваясь, чтобы превратиться в тёплый сгусток слизи и под мерный барабанный звук единиц, объединяющихся во имя зеркальной модели мира, уснула, плавно окунувшись в негу покоя и беспечности.
Сон стал сниться не сразу. Вначале, как обычно, возникла некая пустота между мирами, которая обозначала иное, не ограниченное временем пространство. И из него стали просачиваться лица, обрывки аморфностей, принимающих любую, в зависимости от мысли оболочку... И уже совсем утопая в эту бездонность, улитка увидела комочек, который развернулся в потрёпанный лист бумаги. И на нём был витиеватый текст, написанный когда-то сочно красивыми, а теперь поблёкшими и безразличными чернилами…
Письмо 1.
Здравствуйте.
Вы, верно, меня не помните. Когда-то я служил в Вашем графстве курьером при дворе батюшки. Был принят по протекции тогдашнего управляющего, за что весьма ему признателен. Мне довелось неоднократно видеть Вас издали: во время прогулок по саду. Вы были неотразимо чудесны и лишь моё, не соответствующее вашему, сословное положение не позволяло приблизиться к Вашей благочестивой персоне со словами признательности и благодарности за то, что Вы позволили моему взору ощутить Божественность Вашего присутствия на этой планете. Мне посчастливилось зарекомендовать себя с наилучшей стороны перед Вашим отцом, и он предложил мою скромную персону к вниманию столичного магистрата в качестве возможной кандидатуры на постижение естественных и гуманитарных наук. Отцы университета, пойдя навстречу Вашему отцу в силу его непревзойдённых достижений в сфере метафизических изысканий различных путей алхимической трансформации, предложили мне многообещающую должность при одной из кафедр в качестве лаборанта.
Теперь я обучаюсь с лучшими ди-джеями нашей провинции традиционной и альтернативной постановке сетов «музыки душевных волн». Нам предложили выбрать близкую по состоянию душу и связаться с ней простейшими колебаниями обычного послания. Вы уж простите меня за мою самонадеянность, но в Вашем лице я встретил ту искренность и неподдельность, кои не позволят Вам отринуть столь скромный посыл. Я не прошу ничего взамен этого нежного, на мой взгляд, приветствия, лишь подумайте об авторе сего письма. Быть может, я его уловлю и досрочно интерпретировав, сдам экзамен по визуализации на «отлично». Ещё раз нижайше кланяюсь и надеюсь, что ответ Ваш будет, хотя бы и суров, но полезен.
С превеликими благами, F.
Во сне было уютно. При пробуждении стало холодно. Улитка потянулась. Сон приснился восхитительным своей неземной будоражностью прекрасного. Ей захотелось взлететь. Она тихонько, ни на что не надеясь, потянула свою чувственность наружу. Рожки дотронулись до неба – воды не было. Она с удивлением вытянула всё своё тельце: ножка распрямилась, заняв плотную опору, и организм принял необходимую устойчивость. Было прохладно. Солнце выглядело помолодевшим и задорно отражалось в многочисленных каплях, выпукло оккупировавших всё посвежевшее зелёное окружение.
Прошло какое-то время, за которое светило на небосводе вновь обрело свою жгучую зрелость, цвета поблёкли, а улитка неторопливо переместилась в полумрак приземлённости. Зелень эпохально нависала над её маршрутом. Куда он пролегал...? Она искала еду. Нашла. Поела. И, притомившись, благо солнце уже побагровело от количества полученных впечатлений, а луна, скромно бледнея, готовилась к ночному бдению, улитка стала искать место для ночлега.
Она долго не могла уснуть. Мрак, сгустившийся слоистостью вдоль земли, был непроницаем, а ей почему-то очень захотелось (хотя всё её семейство всегда было к этому равнодушно) потрогать звёзды - об этих мерцающих существах вслух часто мечтал крот, изредка выныривавший из-под земли и не ведающий о присутствии рядом других созданий. Запланировав завтра подняться ввысь и успокоив себя этим, маленькая погрузилась в негу бестелесных странствий.
Письмо 2.
Здравствуйте.
Я рад, что Вы ответили мне взаимностью и проявили интерес к моим работам. Признательность моя не знает границ. Ваше доброе участие позволило моим наставникам благосклонно отнестись к нашему взаимодействию. Как сказал инструктор по нелинейным алгоритмам проецирования судеб: «общение со столь стремительными и возвышенными душами способствует укреплению основ гармонии и процветания». Поскольку мне удалось относительно легко донести до Вас свой посыл, наставники усложнили задачу и предложили создать совместный объект в верхних сферах для дальнейшего воплощения этого замысла в жизнь на благо всех существ. С нетерпением жду Вашего ответа, а пока посылаю музыку тепла и нежности.
С неземным почтением, F.
Нечто было рядом. Улитка не могла спросонья понять. Она пощупала веяния пространства и тихонько распрямилась, осязая плотность воздушного окружения. Мрак сменился предрассветными сумерками. Было свежо. Бодрило. На душе оставалось покойно и мирно. Ночное безмолвие изредка нарушалось посапыванием спящих ночных созданий. Вспомнив о своём желании накануне, улитка стала карабкаться по ближайшему стволу в направлении находящихся где-то за листвой звёзд. Ей было необычайно легко. Казалось, гладь необычайно тёплого и плотного океана держит постоянно её на плаву, не давая провалиться ко дну усталости и безысходности. А утренняя свежесть придавала скорости и сил…
Прошёл месяц.
Улитка одержимо двигалась вверх. Вначале океан уменьшился до моря, затем до озера, а теперь съёживался до размеров родничка, грозя иссякнуть. Силы это маленькое создание пока не покидали, постепенно всё же уменьшаясь. Пока что улитка двигалась без остановок, перерывов на пищу и сон. По пути, в середине путешествия ей встретились ямы на стволе явно не природного происхождения. Выглядели они чересчур резко, грубо и явно причиняли боль нежно струящемуся в постоянном обновлении организму дерева. По форме были они, как буквы, складываясь словами в непонятные фразы: чеддер - лох, леня и тутси 18.08.2002. Потом она пересекала ровную гладкость плоского паразита, который своими редкими прямыми заострёнными корнями уходил в живость древа, истончая его здоровье и ничего не давая взамен. На поверхности неприятно пахнущими пятнами были остатки жизнедеятельности неизвестного существа, складывающиеся в страшные своей неизвестностью слова: «Заповедник! Костры не жечь». Чем выше маленькая поднималась, тем светлей и ароматней становилась листва. Вскоре источник иссяк, и она решила отдохнуть. Есть не хотелось. Улитка стала приноравливаться к покою и с удивлением обнаружила, что по дороге потеряла дом. Дискомфорта, однако, по этому поводу она не испытывала и совсем не чувствовала себя беззащитной. Её тельце превратилось в жилистый жгут, покрытый маленькими чешуйками, которые не успевали за время движения окрепнуть, образовав панцирь, а напротив разлохмачивались, удлиняясь и приобретая ворсистость. Немного поворочавшись, улитка умудрилась свернуться в клубочек, спрятав рожки под несколько наиболее длинных и пушистых отростков, а огрубевшей от постоянного трения ножкой зацепившись за кору дерева, дабы не свалиться вниз. Сон навалился бурной пеленой, сумятицей непережёванных отрывков, тотальным листопадом уже подкравшейся осени.
Письмо 3.
Здравствуйте.
Мне очень приятна Ваша благосклонность и потому я весьма Вам признателен за принятие моего прошлого скромного посыла. Мой наставник заметил, что судьба связывает людей недаром, и уж коли ко мне благосклонна столь совершенная душа, то видимо мой путь будет тернист и нелёгок. Объект для совместного творчества мне предложили выбрать самостоятельно. Осмелюсь предложить Вам что-либо воздушное, поскольку сила ветра всегда наполняла меня мыслями о возвеличенном. Мне бы очень хотелось Вашего участия в дальнейшей локализации осваиваемого направления. Быть может это будет некое подобие ангела, коего я узрел за Вашей неземной красотой. Или птица, парящая высоко в небе?
С нетерпением жду ответа, F.
Письмо 4.
Здравствуйте.
Наши совместные усилия оказались необычайно чудотворны. Ваша божественная прозорливость позволила мне предложить наставникам проект, о котором до сего времени не было даже помыслов. Скомпилировав посредством алхимической лаборатории, сет необычайно тонких вибраций, мне удалось создать музыку ветра, которая возвышает любое, даже неприметное обычному взгляду существо до уровня возвышенности, соответствующего внутренней сути. К сожалению, я не успеваю изложить все результаты полученного достижения. Нашим магистратом заинтересовалась плотно инквизиция. Было уже три проверки на кафедрах классической алхимии, ритуальной геральдики и мистичного естествознания. В результате их закрыли на неопределённый срок до полного расследования созданной комиссией на предмет богоугодности и религиозной терпимости. Ваш батюшка исчез прямо на лекции по неземной одухотворённости, буквально растворившись в воздухе. Он сказал, что вернётся к сроку. Слышал его только я, поскольку несколько остальных посетителей этого курса мирно спали на партах. Мне показалось, что он навёл на них небольшой морок, так как его пропажу они не заметили. Надеюсь, вскоре смогу рассказать Вам более подробно о произошедших событиях.
С всё более нарастающим благоговением, F.
Письмо 5.
Здравствуйте.
Мне снова приятно отправить Вам выражение своей благодарности и признательности. Ваше участие вдохновляет меня на дальнейшую деятельность в выбранном направлении, несмотря на все препятствия, чинимые псевдодуховенством в лице инквизиции. Магистрат закрыт и опечатан. Все наставники заключены под стражу и будут преданы суду, пыткам и казни, как уличённые в ереси и богохульстве. О Вашем отце по-прежнему ничего не известно. Также в окрестностях столицы бушует чума, как ни странно, пощадившая наш город. Может быть, это следствие карантина, режимом которого всем жителям запрещено покидать свои жилища и перемещаться куда-либо до окончания следствия и предания всех пособников сатаны огненному чистилищу. На каждой улице стоят патрули от вверенных следователям отрядов ватиканской гвардии, стойких и безупречно чистых перед Богом воинов из сословия духовенства. Спасибо моим терпеливым и теперь, к сожалению, несчастным преподавателям. Они многому научили нашу группу за два курса. Я молюсь каждую ночь за их души, когда бестелесно перемещаюсь в альма-матер для дальнейшего развития нашего общего плода душевных усилий. Теперь для меня дело чести довести начатое до конца. Я стараюсь ради Вас и Вашего отца, чтобы усилия, потраченные на мою душу, не были напрасны. Итог наших совместных направленностей почти подведён. Музыка божественна и воздействует практически на всё, кроме скромных рабов божьих, коими являемся и мы с Вами. Остался последний звук, воплощающий безмолвность, который я пока не могу отыскать в нагромождении природных и человеческих шумов и шорохов.
В надежде скоро увидеть Вас лично, F.
Улитка проснулась в 4 часа утра по общелесному времени и с удивлением обнаружила массу новых ощущений. Непонятными были яркость и глубина ощупываемого пространства. Да и рожки более не шевелились, стягиваясь и вытягиваясь, трогая окружающую слоистость. Они стали округло двигаться, превратившись в прозрачные янтарные капли, плотно сидящие в твёрдой голове. Теперь сухость, влажность, сопротивление или тепло пространства определялись всем телом, а капли оценивали расстояние и цвет. Маленькой не хотелось больше называться улиткой. Она легко вспорхнула на вершину дерева и расправила крылья навстречу розовой полоске горизонта, которая плавно ширилась, тесня васильковость к границе лазури, а после трансформируя её в небесность наступающего дня. Задрав голову, маленькая смотрела в бездонный океан, простиравшийся перед ней. Он был бесконечно наполнен глубиной и ветром. Она пыталась увидеть звёзды, но простор был непроницаем и пуст. Лишь одно небольшое облако виднелось на горизонте. Ей стало немного грустно. Душу переполняло сильное чувство сострадания непонятно к кому. Ощущение неловкости за свою свободу и одновременной признательности придали ей сил, и, оставив всё позади, широко взмахнув крыльями, новорожденная полетела навстречу встающему солнцу...
Письмо 6.
Здравствуйте.
Снова я выражаю Вам свою признательность за поддержку. В это смутное время она мне, как нельзя, кстати. Моя настойчивость в поисках последней составляющей компиляции звука заставила позабыть об осторожности. Папские лазутчики не дремлют. Они следили за всеми студентами. А я, увлекшись экспериментальным освоением тембра, не заметил наступление рассвета и обрёл осязаемость в неподходящем месте. Моё физическое тело появилось внутри университета, что было зарегистрировано духом-наблюдателем из числа пока не отпетых слуг его высокопреосвященства. Меня быстро обнаружили в ходе организованной погони и заключили под стражу. После короткого разбирательства был вынесен судебный вердикт, обвиняющий в языческом колдовстве, управлении силами Воздуха, развязавшими чуму дремавшей до того стихии Смерти, и приговаривающий подвергнуть огненной трансформации моё тело в золу и пепел – сущности Земли. И сегодня последняя ночь перед казнью. О судьбе Вашего отца мне так и не стало известно ничего нового. Я хочу попрощаться с Вами. Вы были моей путеводной звездой. Ваша душа помогла выбрать мне путь в сторону выси. К сожалению, а быть может, к счастью, мы так и не посмотрели друг другу в глаза. Я узнал лишь отблеск Вашей сути, что позволило, однако, безоговорочно уверовать в Божественный промысел. Желаю Вам дальнейшего совершенствования не доведённой до финала акустической игры. Надеюсь, наш труд не пропадёт даром и когда-либо принесёт благо кому-нибудь из светлых существ.
Прощайте.
В шаге от озарения, F.
Июнь, День семнадцатый, в год от РХ тысяча пятьсот восемьдесят девятый.
Письмо 7.
Я не верю. Не может быть. Неправда, что Вас нет.… Только что ко мне явился Ваш отец в образе единственного облака на небосклоне и сообщил, что наставники проводили эксперимент, суть которого заключалась в выяснении единственного вопроса: может ли эволюционировать или совершенствовать что-либо человек, взаимодействуя только со своим отражением в зеркале Мира. Этого не может быть!!!! Я общался с Пустотой.… О Боже, зачем Ты наказал меня столь страшно. Палач уже подносит факел к хворосту, а терновые узы плотно прижали меня к столбу и не дают пошевелиться. Выходит всё напрасно.… Нет. Даже если это так, то пусть моё творение станет достоянием вселенной. Под утро я открыл недостающий элемент. Я назвал бы его «безмолвие времени перед смертью». Языки пламени уже объяли хворост по краям, и дым туманит мой рассудок. Я сыграю целиком эту симфонию ангелов, пока огонь полностью не пожрёт моё бренное тело. И если вся проделанная мной работа была нужна, то, Боже, умоляю, позволь мне пропеть её до конца…
- Видишь ли, Серафима, - архангел Михаил подошёл к кромке облака и, глянув вниз, продолжил, - душа может быть не напрасно посягает на неведомое ранее. Вот посмотри, - он указал куда-то вниз, - внизу много разных существ и все они способны отправиться к звёздам - хоть та малиновка, летящая к горизонту, хоть тот сжигаемый за ересь юноша. Однако не всем уютно шагать по облакам, а те, кто всё же осмеливаются решиться, не всегда готовы избавиться от мишуры мыслей и лишнего скарба своих действий. Все их творения побочны, поскольку заставляют совершать что-то ещё. Делая благо, они умножают скорбь себе. А, увеличивая скорбь других, себе они приобретают уныние безнадёжного бытия.
- Миша, а как же те новенькие, что толпятся перед вратами приёмника-распределителя в ад и рай? Ведь они искренне уверены в своей праведности и желают лучшей доли.
- Уверенность в своей лучшей доле нужна лишь тем, кто не способен в ней разувериться, а Рай и Ад – критерии сознания, поглощённого заботой о быте.
- Тогда как быть с когортой тех молоденьких ангелочков, что готовят нам на смену? Они ведь не подозревают, что возвышение не даёт ничего, кроме обязательств неоднократно отвечать за чужие грехи.
- Вот когда они забудут про себя, тогда смогут обнимать звёзды.… Но им это будет уже совершенно не нужно…
Облако плавно растаяло в чистой и прозрачной глубине озера. Но рыбак, пристально наблюдающий за поплавком, этого не заметил. Разум его был поглощён мыслями о сыне-троечнике и жене, требующей новую шубу…
22.11.04 – 30.01.05