Прошло уже девять лет, как ушел из жизни поэт Борис Примеров. Широкий, как донская степь, уроженцем которой он был. Самобытный, яркий, не жадный на чувства, как те же казаки, степные вольные жители, коих он так и остался истинным потомком. Даже столица за не одно десятилетие проживания в ней не смогла, как других, измельчить Примерова, подровнять под общий гребень. Поэт вошел в большую литературу сразу, мощно. Рекомендацию дала в Ростове выездная "тройка" из Москвы, состоявшая из А. Софронова, С. Смирнова и Р. Рождественского. Московский поэт В. Цыбин сказал, что Примерова: "Бог поцеловал на творчество". Наверное, так и было. До конца жизни колдовал он "ярко-белыми, но живыми" соловьями, или еще образней: "…и словно малиной простуду запьешь и залечишь мой взгляд". До смертного часа верил, что: "…у меня еще все впереди. Даже смерть у меня впереди". Писал ладонями "…огнеупорными, под стать самой лучшей стали", выражал мысль "огромными глазами", которыми обладал и сам, и которые заметил великий художник современности Илья Глазунов, нарисовавший с тридцатилетнего студента литинститута имени Горького в Москве Бориса Примерова портрет "Икара". Именно таким представил себе мастер человека, расправившего крылья и дерзнувшего полететь к самому солнцу. За эту картину англичане предлагали поэту несколько тысяч фунтов стерлингов. Но тогда он учился на одном курсе и дружил с самим Николаем Рубцовым, с не менее известным Александром Вампиловым. И ничего, кроме стихов с прозой да водки им было не нужно. Рубцов забрасывал за спину конец длинного шарфа, с коим не расставался, которым позже во сне задушила его любимая женщина, Вампилов отодвигал мысли об "Утиной охоте" на потом, Примеров прятал написанную на клочке бумаги корявым почерком концовку стихотворения: "…И не целованным умру я, а может, вовсе не умру". Почерк у поэта с Дона был корявым оттого, что одна сторона тела была парализована с детства. Они закрывались в комнате общежития, под горящие взгляды однокашников, бульканье спиртного в граненые стаканы, в клубах табачного дыма разыгрывали спектакль с декламированием новых стихов, выражением нерядовых мыслей. Билеты на каждый раз новую премьеру было не достать. Не имели они и цены.
А после окончания литературного института были книги, выступления перед высокими аудиториями. Слава, едва ли уступающая славе первых среди первых – Андрея Вознесенского, Евгения Евтушенко, Бэллы Ахмадулиной. Поэты тогда принимались как Поэты с большой буквы. И личное приглашение Примерову, как русскому поэту, посетить Францию с женой от самого президента Третьей республики. Но случались и жесточайшие провалы, когда годами в голову не приходило ни одной строчки, когда слова путались в немыслимый, бессвязный клубок. К тому же жена, тоже поэтесса, которую поддержал, выпестовал, встав на ноги, забыла о супружеских обязанностях. По этому поводу поэт излил свою душу в поэме "Сны на красном диване". В один из очередных тяжелых периодов мы познакомились. Я тогда работал над повестью "Приемный пункт стеклотары". Тоже недавно развелся. Наверное, что-то общее проскользнуло между нами, если с этого момента каждый заработал с утроенной энергией. Жили в моей квартире. Я круто повернул сюжет повести в другое русло, Борис Примеров ухватился за начало большой поэмы "Ау" о Руси. Питались одной жирной колбасой, от нее же страдали поносом словно от дизентерии. По окончании поэмы, которую поэт решил посвятить мне, А. Калинин первым дал высочайшую оценку произведению, сотворенному с адским напряжением сил. Снова звезда Примерова засияла на столичном и донском небосклонах. Но не надолго. Перестройка вошла в жесточайшую фазу. Сразу и бесповоротно отвергший глобальные изменения в стране поэт почти кричал везде и всюду. Мол, что вы делаете, люди! С Запада приезжают к нам туристы, завидуют, что за квартиры мы почти не платим, продукты дешевые, лечение бесплатное, санатории, курорты за копейки. У них за все это дерут три шкуры. Никто не желал его слушать. После смерти Примерова по центральному телевидению показали передачу, на которой выступила одна из известных писательниц. Она сказала, что пришло время вспомнить слова поэта Бориса Примерова, который просил Господа Бога вернуть нам Советскую власть. Теперь сами не знаем, куда и зачем идем. Было это в середине девяностых годов. Страна потихоньку поднялась. Вернее, продолжает подниматься. Но Бориса Примерова с нами нет. На неурядицы в государстве наложились неприятности семейные. В 1995 году в подмосковном Переделкино поэт покончил с собой. Он накинул на шею петлю. В предсмертной записке написал, что его позвала за собой Юлия Друнина. Большая поэтесса незадолго до этого тоже добровольно ушла из жизни.
Но остались книги стихов. Сочинил он слова к песне: "На дальней станции сойду, трава по пояс…", которую исполняли знаменитые "Самоцветы", к другим известным произведениям. О прошедшей войне в том числе. Когда по телевизору показывают очередную серию калининского "Цыгана", у кого не дрогнет в груди от песни, начинающейся словами: "Снова от порога нас ведет дорога, как детей заботливая мать…". Стихи написаны Борисом Примеровым.
Ушел он незаметно из жизни. Но нельзя уйти из поэзии…