Медленно плетусь домой. Вечер пятницы. Позади суета рабочей недели, и хочется отключиться. Выбросить все из головы и попросту уснуть. Чувствую ощущение страшной многодневной не только физической, но и душевной усталости.
Может быть потому, что мало света? Уходишь – темно, возвращаешься- темно. А хочется солнца и тепла. Хочется света и цветов. И чтобы птицы пели… Да ладно уж, не до цветов, хоть бы снега, белого и пушистого. Но и его нет. А ведь на дворе 30-е декабря.
Мерзопакостно, слякотно, серо, мокро. Людишки куда-то спешат, суетятся.
Ах, да, ведь завтра Новый Год. Очередной Новый Год. Ну и что? Подумаешь, событие. Дергаться, надеяться, строить новые планы, загадывать желание и обязательно "о счастье"...
Фу, глупость какая! Я не верю в Деда Мороза…
Мелькнула мысль: а если бы я сейчас умерла?...
Надо же, никаких эмоций. О, даю! Даже обрадовалась: отдохнула бы. А что здесь делать-то? Вроде бы, все закончено. Неужели все? Неужели больше ничего не будет?
… Что это?! Тьфу ты, как ярко! Мгновенно прикрыла ладонью глаза, словно от ослепляющих лучей солнца…
* * *
Не спится. Который час? Половина второго. Побродила по темной комнате. Подошла к окну. Город спит. Редкое окно светится. Наверное, кому-то тоже не спится, а кто-то, может быть, уезжает, собирается на праздник к друзьям, в другой город.
Никого не хочу видеть. Надо принять снотворное. Спать… спать…
Это самое лучшее для меня в последнее время. Во сне я не позволяю себе думать, я просто попадаю в разные ситуации. Иногда глупые, иногда смертельно опасные, а иногда в очень счастливую и красивую жизнь. Утром вспоминаю сон, и если было ощущение счастья, я не стараюсь анализировать и разгадывать его, я неслышно верю, что день будет удачным и возможно…
Что это? Где-то собака скулит жалобно… Или нет? А где? Да нет… показалось.
Взбила подушку, забралась под одеяло. Сейчас усну крепко-крепко. Спать-спать- спать.
Опять эти звуки. На плач не похоже, на стон тоже. Где-то рядом. Черт! Пошла к окну. Прислушалась и вдруг увидела... О, боже! Откуда?
На балконе моем, совсем ребенок, и почти раздет. Сидит, обхватив ручонками коленки, прямо на бетонном полу. А за спиной-то у него крылья!
Ну, все! Приплыли. Сбрендила.
Я крепко зажмурила глаза и потрясла головой.
Видение не исчезло. Наоборот, поднял курчавую голову, посмотрел мне в глаза и сжался еще больше в комочек, еще крепче обхватил коленочки и уткнулся в них носом.
Едет. Едет моя крыша…ой, как ееедет…
Ну, крыша пусть себе едет. Надо же что-то делать - очнулась я. Резко открыла балконную дверь. В комнату потянулся влажный холодный воздух.
- Эй, дружок! Ну-ка давай, заходи.
Он не заставил себя уговаривать. Поднялся и вошел в комнату. Я посторонилась, пропуская его.
- Ты кто такой? Как сюда забрался?
В голове мысли выстреливали со скоростью света:
- пришел к кому-то на праздник? (в костюме же).
- но какого черта?! Как он попал на мой балкон?
- разыграли знакомые? (да что же они – звери? Дите на балкон подбросить. Кстати, подбросить- славно подметила… попробуй на третий этаж закинь…)
Зажмурилась и резко покрутила головой: не сплю ли?
Нет, не сплю.
- Ты замерз! Давай я тебя сейчас одену. Чаю горячего! Сколько-же ты здесь сидишь? – я начала суетиться, хвататься за дверцы шкафа, перевернула все на полке. Достала свитер… – Быстро снимай свои крылья. Одевайся. Ты чей?
- Я твой.
У него глаза чистые-чистые. И голос, как колокольчик. И снова мне показалось, что «моя крыша жмет на газ».
- Крылья не снимаются. Они настоящие. Я - Ангел.
Господи, да что же это? Неужели я сошла с ума?
А он смотрит на меня с любовью. И чувствую я, как тепло его взгляда укутывает всю меня.
- Ну хорошо, хорошо – занервничала.
Ничего не понимаю. У меня просто в голове не укладывается – Ангел. Живой. Да еще мой!
- Да ты не волнуйся. Просто я не смог улететь. У меня крылья влажные.
- А…, так ты посушиться зашел? – у меня начинал дергаться глаз.
Я все еще в душе надеялась, что меня круто разыграли.
– Пошли в кухню, сядешь у батареи. Согреешься - совсем раздет: короткая туника и на ножках сандалии, на амурчика похож, только лука со стрелами не хватает.
Он подошел ко мне совсем близко и прошептал:
- я сам не хотел улетать, очень не хотел. Я нужен тебе – вдруг улыбнулся своей ангельской улыбкой: - а холода я не чувствую так, как вы. Холод для нас – это другое, чем для вас.
Но тут глаза его стали печальными:
- Я чувствую боль и радость. Твои. Сейчас мои крылья влажные от твоих слез.
Эти его слова больно укололи меня где-то в области груди:
- Не помню, чтобы я плакала,- резко выпалила я.
- Это не ты, это твоя душа. Разве не так?
Я почувствовала неловкость, словно меня застали за неприличным занятием
Панически перебирала в памяти, с кем из знакомых общалась в последнее время, кто мог знать о моем состоянии. Но припомнить таких откровений с кем-либо не могла.
- Перестань вспоминать – он снова улыбнулся.
"Значит, он читает мои мысли" - пронеслось у меня в голове.
- Я – твой ангел. Я всегда с тобой, с рождения и до смерти. Просто поверь.
- Что-то раньше я тебя не видела.
- Мы невидимы. Мы просто рядом с вами, всю жизнь. Помогать вам и оберегать. И даже спасать иногда приходится.
Я сделала шаг к холодильнику:
- Можно я выпью? – Бог с ним, уже ничему не удивляюсь: ангел, так ангел.
- Можно. Тебе сейчас чуть-чуть даже нужно.
Надо же, ребенок, а рассуждает, как взрослый.
- А я мудрее тебя. Ты не обижайся. Просто прими это, как факт.
- Ладно, валяй правду-матку. Я уже почти верю - налила стопку водки, залпом выпила, поморщилась – фу, какая гадость…
Осторожно протянула руку к его крыльям. Он улыбнулся, и крыло его чуть шевельнулось, чуть подалось вперед, ко мне. И правда - влажные.
- Ты что же теперь, летать не сможешь? А они высохнут? А почему ты решил открыться, ну... это… стать видимым?
У меня слегка начала кружиться голова, но это было приятно. Почувствовалась легкость. Водка сделала свое дело. Мы с моей крышей слегка парили.
И стало мне любопытно и интересно. Ну, это же здорово, живой ангел! Да еще мой. Здесь у меня на кухне, сидим, понимаешь ли, про жизнь разговоры разговариваем.
- Мне сейчас хорошо – он тоже улыбался – Это потому что тебе стало легче – Когда тебе плохо мне больно. Особенно больно, когда ты впадаешь в уныние. И не хочешь выходить из него. Раньше ты такой не была. Мне с тобой много хлопот было и раньше. Ты же вечно то в небо, то в пропасть.
Он говорил медленно и душевно, не осуждая, не наставляя, так, как говорят с тобой те, кто искренне тебя любит.
- В небо летишь, я старался прикрыть тебя, чтобы не сгорела. В пропасть камнем падаешь – старался подхватить, чтобы не разбилась… А потом ты просто перестала быть...Ни в небо, ни в пропасть. Живешь, вроде и не живешь.
Ангел молчал. Неотрывно смотрел в какую-то точку на полу, словно обдумывал что-то. Потом продолжил:
- Но самое страшное произошло с тобой сегодня. Ты чуть не заключила сделку…
- Какую сделку? Ты о чем? Я вообще сегодня не работала, только вид делала. На работе праздновать собирались, а мне и этого не хотелось. Ушла тихонько. Никто и не заметил. Ведь ты никому нужен, когда тебе плохо…Да, впрочем, ты же сам все знаешь. Чего я тебе рассказываю…
- Да, знаю. Только вот про смерть ты неожиданно. Я не был к этому готов. Я совсем от тебя не ожидал - Он вдруг подвинулся ко мне ближе, посмотрел серьезно в глаза - ОНА же тоже всегда рядом с вами. Мы и она. У неё нюх. ОНА чувствует, кто её зовет. И не заставит себя ждать - вздохнул - Зачем ты так?
- Я не звала. Просто подумала, что я её не боюсь. Я так устала. От несбывшихся надежд, от постоянного «фэйсом об тэйбл». Я поняла сегодня, что меня не страшит встреча с нею.
- Что ты говоришь?! Не бояться "так", как ты стала это ощущать, это все равно, что позвать. Ты не должна! Так неправильно! – в глазах его я увидела отчаяние. -Ты рассуждаешь как земной человек.
Я рассмеялась:
-Но ведь я и есть земной человек. Или ты мне приготовил еще одну новость: я – инопланетянка?
-Дурочка ты, а не инопланетянка, - он надул губы, и теперь я видела в нем обыкновенного соседского мальчика, который обиделся на родителей из-за чепухи…
Я по -свойски легко толкнула его в плечо:
-Ну, ладно… ну не обижайся…
-Давай поговорим – он снова смотрел на меня своими чистыми глазами.
- Давай,- смеясь ответила, и набулькала себе еще пятьдесят граммов.
-Вот ты говоришь: я никому не нужна. А кто нужен тебе? Ты всех сейчас отодвинула от себя: они не понимают, они не чувствуют, так, как ты… они не способны… они живут своими мелкими проблемками… они.. они… Разве это не твои мысли? А что ты сделала, чтобы они смогли понять тебя, смогли прочувствовать твои переживания, твою боль? Ты считаешь, что рассказать о своих беспокойствах – это слабость. Поделиться своими переживаниями, значит дать другим думать, что ты слабая… Но ведь ты и есть слабая… - с опаской посмотрел на меня.
Во мне закипало внутри: сейчас как врежу стулом, и не посмотрю, что ангел!
-Не кипятись. Я один у тебя сейчас… Ты всем запретила вторгаться в твое пространство. Ты боишься, что они увидят тебя не радостной и уверенной, а растерянной и слабой.
И тут мне стало себя очень жаль. Я даже не смогла огрызнуться, и слезы потекли по лицу моему.
-Ты поплачь. Только плачь светло, не озлобляйся. Это очищает.
Он гладил меня по руке. Мне и вправду стало легче. И тут же я вернулась в себя привычную:
- Да брось ты,- иронично заметила – вторая стадия, называется. Водка выходит…
-Ну вот, опять ты о своем. А нужна всего лишь малость: расслабься, доверься…
-Ну, ты прямо, как герой-любовник – я вытерла слезы и расхохоталась.
- До чего же с вами, женщинами, трудно – сказал, вздохнув, но глаза его улыбались.
И я подумала: а если бы он выглядел старше? Сидел бы сейчас передо мной эдакий красавец-юноша и учил меня уму-разуму. Ведь влюбилась бы! И закружилась моя голова.
- Дурочка ты – он хихикнул – Женщина даже на краю гибели думают о любви. Как вы такие получились? Сознательная задумка или случайность?
Философ, блин. Нет. Не хотела бы я иметь такого любимого: о чем ни подумаешь, он все знает. Никакой тайны…
- А вот я тебя люблю. Не так, как ты привыкла это понимать. А более глубоко. Всю тебя, со всеми твоими заморочками, непонятками, нелогичностью поступков. Я стараюсь тебя понять и принять тебя всю. И любить тебя именно такой, какая ты есть настоящая. И помочь тебе научиться любить именно так, как должно любить. Научить тебя верить, принимать все события с позиции не «за что», а «для чего». Только ты не предавай меня, как сегодня. Мне пришлось пойти на крайность, чтобы вернуть тебя.
Я насторожилась:
-Ты о чем? Я разве могу уйти к другому ангелу?
- До чего же ты земная… Я у тебя один в этой жизни. И другого не будет. Но без тебя, без твоей помощи, так же, как и ты без моей, нам не справиться с НЕЮ.
- А…- дошло до меня теперь, о чем он, - Ты прости меня. Простоя подумала, что здесь никому не нужна. Может быть я нужна ей?
Далее произошло необъяснимое: опустилось безмолвие, заполнило все пространство вокруг. Мне казалось, что я попала во что-то плотно-вязкое, что сил моих не хватало пошевельнуться, не то, что выбраться из него В висках стучало.
Он вдруг тоже сжался, скукожился, сморщился и застонал.
Увидев это, попыталась крикнуть, но на самом деле с трудом произнесла:
- Что с тобой? Тебе больно?
Я почувствовала, каким-то странным чутьем, что ОНА здесь. Рядом с нами. Тоже слушает. И ждет, как будут разворачиваться события, чтобы в удобный момент стать видимой. Чтобы победить его - моего ангела. И тут же злость, вызванная страхом за маленького моего ангела, вскипела во мне и вдруг:
- Пошла вон! Дура с косой! – заорала я на всю кухню.
Мой крик оказался настолько громким, что мгновенно расколол безмолвие, и оно стало таять. И тотчас взлетела кухонная штора. Раньше я бы подумала, что это ветер. Но сейчас... нет, это не ветер.
А ему сразу стало легче. Я все равно закрыла форточку, сделала выдох и почувствовала, что вся дрожу как бывает от очень сильного физического переутомления.
Взглянула на часы и ужаснулась: что подумают соседи, если слышали мой вопль среди ночи. Но разве им объяснишь, что мы тут с ангелом на кухне разбираемся в таких сложных вопросах, как жизнь и смерть.
Потом мы пили чай. Точнее, пила я, а он смотрел на меня и рассказывал-рассказывал, как неправильно мы живем, как дают они нам выбор, подталкивают, подсказывают, а мы все равно поступаем так, как нам хочется. А потом они спасают нас, чтобы не разбились, идут всегда на шаг впереди нас, по дороге, выбранной не ими, а нами, иногда даже по очень тонкому льду. И стало мне теперь стыдно. Сколько же хлопот я ему доставила, если он решился на такую беседу со мной.
Видно, пришел мой черед помогать ему.
Заметила: он улыбнулся (опять мысли читает).
-Вот ты на людей обиделась. Не понимают, не слышат… А разве ты попыталась объясниться? Рассказать, что тебе плохо. Попросить душевного участия. Нет, ты замкнулась в раковине. Ты не веришь им. Даже тем, кого считаешь своими друзьями. А сила ваша в вере.
- Я не хотела им создавать лишних проблем – буркнула я.
- Поверь, жизнь устроена свыше. Все продумано до мелочей. Все увязано, каждый кончик к кончику, каждый узелок к узелку. Ты лишила кого-то сдать экзамен. Твои проблемы, твои просьбы для него тоже предусмотрены заранее. А ты внесла свою редактуру в сценарий Всевышнего. Ты не позволила кому-то выдержать урок и получить следующий шаг, ступив на планку выше.
- А если бы он провалил экзамен? – с интересом спросила я
- Значит, он получил бы следующий урок. Все должны учиться. А на каком уровне ваше самосознание, мы можем определить только благодаря вашему здесь взаимодействию. Ты оказалась слабой, и твоя слабость не позволила кому-то выйти на более высокую ступень самореализации. Я верю, что твои друзья справились бы с этим заданием. Жаль, что ты им не веришь. Но это твое несчастье, только твое… И именно ты тормозишь их пусть развития…
Ах, вот оно что… Оказывается все это не нами придумано, наверное, для нас, но не нами. А мы только должны…
- верить!… Верить, что все будет хорошо - он подвинулся ко мне близко.
Глаза его сверкали, он был похож на одержимого молодого ученого, сделавшего неожиданное открытие, которое спасет все человечество. А ведь именно спасает. Пусть не все человечество. Меня! Маленькую крупиночку Мироздания.
Мне пронзительно захотелось, чтобы все стало, как прежде. Мне захотелось в себя прошлую, захотелось праздника!
- Слушай, а давай елку поставим! – вдруг выпалила я.
- Это было бы здорово!- он даже подпрыгнул - Ты решила поставить елку! Я и не надеялся уже.
- Вот только где ее взять? До завтра я ждать не могу. Ну, ты же меня знаешь: мне надо все сразу, сейчас и целиком - тараторила я без остановки.
- Знаю я тебя. Вот только не знаю, как поступить: правильнее подождать до утра и купить ее на рынке. Но у тебя появился драйв, а значит, ты поправляешься и надо ловить момент, но и быть готовым к твоим фокусам.- он рассуждал вслух, но был сейчас похож на меня. Он даже начал ходить по кухне, суетился и что-то обдумывал.
Ах, до чего же он похож на меня! Или я на него. Бесспорно – это мой Ангел!
- Есть идея!- вихрем понеслась в кладовку, притащила веревку, долго возилась, делала петлю на конце – Сейчас я буду ловить елку, на нижнем балконе. У них три!
- Это воровство. Остановись! – Он был обеспокоен и встал у меня на пути.
- Да не мешай ты! – небрежно отодвинула я его рукой - Там всегда по три елки. Зачем им? Отобрать и поделить! - меня несло.
- Ты становишься прежней...- то ли с облегчением, то ли разочарованно.
Я вышла на балкон, перегнулась через ограждение и долго старалась накинуть петлю на крайнюю елку.
Наконец получилось, петля хорошо попала на ветки, и я уже подтягивала ее вверх, заметив попутно: как же хороша: пушистая, и формы правильной. Но вдруг кто-то словно выдернул лесную красавицу и она плавно полетела вниз, в сугроб.
- Ну, я так не договаривалась! Это твои штучки? - возмущенно зашептала я.
Он хитро улыбался:
- Ты, конечно, крадешь елку. А моя задача, (если уж не смог удержать тебя, убедить), то придать твоему поступку не настолько очевидную неправомерность. Сейчас ты спустишься и подберешь эту елку. Ну, мало ли кто ее выбросил. Ну, понимаешь…если закрыть на это глаза, то вроде уже не такое и воровство. И часть вины падет на меня. Ведь за все придется платить. Будем платить вместе.
- Что? и за это я буду платить? – я смотрела на него широко открытыми глазами – Это где? Там? – спросила я шепотом, указательным пальцем тыча в небо.
- Конечно.
Он опять улыбался, и это меня успокаивало:
- А и ладно. Семь бед, один ответ – я помчалась на улицу за елкой.
Елку мы слямзили просто обалденную! Я начала бегать по квартире, стараясь вспомнить, где же елочные игрушки. Заглядывала во все шкафы, на всякие полки, в кладовую. Наконец, пыльная коробка была извлечена из-под дивана и мы начали украшать елку игрушками и даже конфетами, как в детстве.
А затем мы решили украсить комнату и стали вырезать снежинки из папиросной бумаги. Все это время он рассказывал о моей жизни. Ангел помнил все: все мои радости и беды, все мои слезы и разочарования, каждый мой успех и мгновения счастья.
Мы осмотрели комнату. На елке сверкали игрушки. Переливались разноцветным светом лампочки. На душе было тепло и радостно. Я была счастлива.
За окнами уже рассвело, когда я вдруг почувствовала страшную усталость. Господи, какая долгая необычная ночь!
- Посмотри, мои крылья высохли. Мы справились! Ты улыбаешься, и мне тепло и радостно. Значит, когда-то я выбрал тебя правильно. Обещай, что будешь верить в Деда Мороза.
- Обещаю – тихо произнесла я.
Мне не хотелось расставаться с ним, из моих глаз снова потекли слезы. Я тут же спохватилась и забубнила :
- Прости, прости, я не буду плакать. Не буду. Чтобы твои крылья опять не стали влажными. Пусть тебе будет легко в небе и уютно рядом со мной…
* * *
Я открыла глаза. Что это? Какая-то белая коробка. Где я?
- Ну, вот и хорошо. Пришла в себя – надо мной склонился мужчина. Он был в белом халате.
- Вы ангел? – спросила я тихо.
- Увы, милая. Я далеко не ангел. На земле ангелом быть невозможно – улыбнулся.
Белая коробка – это, как потом оказалось, потолок больничной палаты.
Что со мной? Где мой ангел? И был ли он?
- Вы что-нибудь помните?– спросил врач спокойным мягким голосом. И добавил - Всю ночь что-то про ангела говорила.
Я протянула свою руку и дотронулась до его ладони. Теплая. Сделала усилие, чтобы он повернулся спиной. Он не стал противиться, повернулся:
- Ну, нет у меня крыльев. Нет – засмеялся - Все хорошо. Вы почему по сторонам не смотрите, когда дорогу переходите? Чудо вас спасло.
Ах, вот оно что. Тот яркий свет… А как же все, что было после?
Елка! Я вспомнила: мы наряжали елку.
- Это не чудо спасло. Это ангел - сказала я.
- Ну-ну - он внимательно посмотрел на меня - Здорово же вас шандарахнуло.
- Мне домой надо – засуетилась я и стала глазами искать свою одежду.
- Выпишем домой. Обязательно. Но через пару-тройку дней. А праздник придется провести у нас в отделении.
- Доктор, я не могу у вас. Мне обязательно надо увидеть Деда Мороза – я чуть не заплакала, но, вспомнив своего маленького сильного, мудрого и заботливого ангела, спохватилась.
- Не надо волноваться. В два часа в детском отделении будет елка. Приходите. Там увидите и Деда мороза, и Снегурочку.
У двери он обернулся:
– Я скажу сестре, что разрешаю вам вставать – и вышел из палаты...............
* * *
Ну, скажите, ну зачем мне их дед мороз – завхоз?!
Мне необходимо встретиться с настоящим Дедом Морозом.
Я попрошу у него счастья...