В городе его звали не по имени, а просто-мулла-бабай. В однокомнатную квартиру, где он жил, постоянно приходили люди. У каждого были свои вопросы, проблемы, на которые он всегда давал ответы. Несмотря на довольно преклонный возраст , он хорошо помнил всех, кто приходил, кто в чем просил помочь. И каждый уходил с добрым советом, воспрявший духом. Это- мои впечатления юности. А вот более ранние- детские. Прогулки с дедом по городу, его вопросы, в которых, как я теперь понимаю, было ненавязчивое подталкивание к активному мышлению, к поискам ответов на все возникающие вопросы. Помню совет: “ Если что непонятно, читай, наблюдай, на все найдешь ответ.” И еще один совет: “ Никогда не переставай учмться , никогда не забывай своих предков.”
Он умер в 1987 году, не дожив двух лет до своего столетия. Остались после него пятеро детей, десять внуков, а сейчас уже и двадцать два правнука. Моя мать, старшая из детей, и я решили восстановить свою родословную, а начать с деда. Увы, мои поиски предков не ушли дальше деда. Как мы не ценим, что имеем, поздно спохватываемся.
Дедушка мой впервые появился в деревне Ишкиево Мамадышского района Татарии в первые года Советской власти. Он приехал туда как учитель арабской грамоты. За его плечами была первая мировая война, контузия, Бухарское медресе: вот и все , что мы о нем знаем. Человеком он был просвещенным, знал четыре языка- арабский, фарси, русский, татарский, поэтому довольно быстро завоевал авторитет в татарской деревушке. Там же и женился, не имея никакого капитала за душой, кроме знаний. Женой его стала дочь местного лавочника, добрейшая девушка. Росла она с отцом, который ее очень любил, и с мачехой. Это были годы коллективизации , и работать лавочником, как тогда говорили спекулянтом, нельзя было и думать. Поэтому прадед мой жил своим крепким хозяйством, в котором были и козы, и овцы, и огород. Детей было много . все помогали родителям. поэтому хозяйство было справное. Здесь , в двухэтажном доме, по воспоминаниям матери, поселился и мой дед после женитьбы. Волна коллективизации докатилась и до Ишкиева. В деревне не составляли списки кулаков, не искали врагов народа, но председатель колхоза давно затаил жгучую ненависть к справным хозяевам и неоднократно намекал им, что не худо бы такой хороший дом отдать под правление. На это прадед отвечал, что колхоз и сам может выстроить себе такой дом. Но камнем преткновения, конечно же, был дед. Председатель, его ровесник ,был неграмотный, завидовал грамотею, женившемуся на дочери богатого торговца. Односельчане любили деда и предупредили, что под очердное раскулачивание попадет его тесть, и посоветовали скрыться. Дедушка решил уехать со своим семейством, чтоб не навредить родственникам жены. Для этого он скрытно уехал в поисках подходящего места для переезда. Побывал в Узбекистане, там ему очень понравилось. Но жара могла убить грудного сына, и от этого варианта пришлось отказаться. Побывал он на Урале, на Магнитке, но там ему не понравилось, так как было много людей, привезенных по этапу, и Магнитострой мало чем отличался от тюрьмы.В конце концов он нашел более или менее пригодное место - устроился на лесозаготовки в деревнеАнсиферово(или что-то вроде этого) Лениградской области. Это был тот же лесоповал, но только добровольный.
Бабушке в деревне передали адрес и наказ деда ехать со всеми детьми на станцию Вятские Поляны и завербоваться там в Ленинградскую область. Уезжали ,как вспоминает мама , с чувством того , что все это ненадолго , что все скоро утрясется, а , оказалось, навсегда. Председатель не простил бегства намеченной жертвы и расправился с родителями бабушки, отправив их по этапу в Архангельск. Это была единственная семья, высланная из деревни во время коллективизации.
А в то время в 1937 году , бабушка с тревожным чувством неизбежности , с четырьмя детьми , без знания русского языка добралась до станции Вятские Поляны. Там было столпотворение. Люди вербовались кто куда, лишь бы не попасть в мясорубку раскулачивания. Бабушка с детьми пристроилась на скамейках на улице, благо, было лето. Стояла жаркая погода, и вместе со старшей дочкой она ушла за водой, а шестимесячного сына и младших дочек оставила с полузнакомой женщиной. Когда они вернулись с водой, дочки были на месте, а женщина с сыном исчезла. Найти младенца, не зная языка, не было никакой возможности, а дочки только плакали и говорили, что женщина ушла. Тут объявили состав на Ленинград, пришлось грузиться без сына. Всю дорогу двое суток до Москвы убитое горе семейство проплакало, а что еще можно было сделать? В Москве была пересадка, и есть Аллах на свете, как повторяла бабушка - на Казанском вокзале их ждала женщина с пропавшим сыном. Оказывается, их состав отправили раньше, а оставить малыша на маленьких девочек она побоялась, решив подождать всех в Москве.
Через некоторе время семья собралась вместе в Ленинградской области на лесоразработках. Жили в бараках несколько семей вместе. Дети с утра до вечера одни, моя мама двенадцати лет за старшую. Родители - с утра до вечера на работе в лесу. Еды почти никакой ,школы нет. Дед мой взялся по вечерам учить грамоте и взрослых, и детей. И снова нашлись недоброжелатели, снова позавидовали его уму и просвещенности. был донос на то, что будто бы он читает религиозные проповеди, снова пришлось срочно уезжать. Вернулись ближе к родине. в село Заструги Вятско-Полянского района. Там жили с 1937 по 1947год, не появляяясь в Татарии и особо не распространяясь о прошлом. Дедушка уже нигде и никак не выказывал свою образованность, только учил своих детей дома и запрещал им распространяться об этом.
В 1947 году приехали посланцы из Удмуртии с просьбой стать муллой в деревне Тат.Парзи Глазовского района. Дед долго отказывался, говорил, что он ничего не знает, боялся очередной провокации и доноса. Только когда они приехали вновь с его другом он понял, что это не провокация. Слух в Удмуртию о нем к ак о просвещенном человеке дошел из Ленинградской области. Так с 1947 года его семья переехала в Удмуртию, и она стала для них второй Родиной. Здесь дедушка был муллой в деревне Тат.Парзи, а позже и в городе Глазове. До сих пор вспоминают о нем , как о человеке большой учености и доброты. Все его дочери получили среднее медицинское образование, получить высшее помешала анкета. Сын тоже получил образование, но уже высшее. Я сама окончила Казанский авиационный институт , мои дети,, правнуки деда учатся в вузах Санкт- Петербурга . И другие внуки и правнуки отличаются стремлением к совершенствованию во всем - работе , учебе. Так из поколения в поколение не пропадает в нашем роду тяга к знаниям, и это, наверное , самая лучшая память о дедушке.
1998 год.