Эту историю мне посчастливилось услышать от старика эфиопа, которого я встретил по пути из Адуа в Аксум.
В то время в этом районе шли сильные бои с Эритреей. Эфиопская армия после долгого сидения в окопах наконец-то смогла прорвать оборону противника и перешла к активному наступлению. Линия фронта оказалась изломанной и размытой, так что трудно было сказать, где развёрнуты силы той или иной стороны.
Повсюду кипела война, а старик всё так же жил в своей ветхой хижине, где он, быть может, родился и вырос. Для него, вероятно, все эти события были не более чем мелкая возня, один из многочисленных эпизодов его долгой жизни. Сколько ему было лет на самом деле, оставалось только догадываться. Может семьдесят, может восемьдесят, а может и больше. Во всяком случае, никто из нашей группы журналистов об этом его не спрашивал.
К старику мы попали, по сути, случайно, в поисках безопасного укрытия от шального снаряда. Маленькая деревушка в ущелье как нельзя лучше подходила на эту роль. По сути, она представляла собой груду кособоких домиков, прижавшихся к серой вытоптанной земле. В одно из таких строений мы и зашли. Хозяин жилища, тот самый старый эфиоп, не был сильно против неожиданных гостей, разрешив нам остаться на ночь. Всё было бы хорошо, только вот старик оказался на удивление неразговорчивым, несмотря на все наши попытки развязать ему язык. В конце концов, все отправились спать после лёгкого ужина.
Хозяин дома тем временем подсел к огню и устремил свой взор на мелькающие лоскутки пламени в нехитром очаге. Постепенно все заснули, лишь мне почему-то не удавалось последовать примеру обладателя богатырского храпа, лежавшего прямо напротив входа. Устав от ожидания, я подсел поближе к огню и тоже стал наблюдать его танцами.
Мне по-прежнему хотелось разговорить эфиопа, только вот как это сделать – на ум не приходило. Поэтому, после недолгих раздумий, брякнул:
- От чего они, по-вашему, воюют?
Старик медленно повернул голову в мою сторону, пошевелил беззвучно губами и молвил нечто вроде (местный диалект мне был не совсем понятен):
- Ты хочешь узнать от чего они воюют? Я не знаю причины того, что сейчас происходит, слишком далеки они от меня.
Мой собеседник беззубо улыбнулся и направил на меня свой почти немигающий взгляд.
- Мой отец рассказал когда-то мне одну старую легенду, которую сам услышал то ли от своего деда, то ли от прадеда.
Услышав упоминание о легенде, я постарался, как можно незаметнее щёлкнуть кнопкой портативного диктофона, который всегда старался держать при себе. Главное, чтобы хватило кассеты.
Честно говоря, не всё из того, что я услышал, было мне понятно. Полный перевод я смог получить только с помощью одного из сотрудников посольства в Хартуме.
Давным-давно, во времена, когда людей на свете было ещё совсем немного, и все они жили в одной горной долине, среди вечнозелёных лесов и хрустально-прозразных озёр. Человек был тогда ещё почти зверем, только ходил на двух ногах и носил с сбой палку, которой сбивал с деревьев съедобные плоды. Не знал он ни горя, ни радости, не имел ни особого ума, ни воображения. Взгляд на мир у всех людей был один, простой и прямолинейный. Лучше сказать, его просто не было. Весь смысл существования людей заключался в том, чтобы хорошо поесть, поспать, ну и в продолжении рода, наверное.
Но задумал как-то Бог поставить человека во главе всего животного мира. И что же он для этого сделал? – Дал людям возможность взглянуть на мир по-иному.
И сотворил Бог кристалл из смеси разных камней, большой и многогранный. На утро увидели полулюди-полузвери его блестящую поверхность, и потянулись к необычной вещи. Это было что-то новое, не похожее на то, что они видели прежде. Кристалл завораживал, притягивал к себе и даже вовнутрь себя, удивляя многообразием оттенков. Люди смотрели друг на друга сквозь него и находили в каждом что-то необычное. Да и сам мир удивительным образом преломлялся в разноцветных гранях. В одних местах он казался ясным и светлым, как утреннее солнце, в других как будто бы покрывался слоем болотной грязи. И каждый видел своё. Неожиданно собравшиеся у кристалла обнаружили, что способны общаться друг с другом, так как им есть, чем поделиться.
Постепенно народу у кристалла скапливалось всё больше и больше. Однако предмет желаний был всего лишь один.
Шли годы, людей становилось всё больше и больше, а любопытство только усиливалось. В конце концов, свободных граней совсем не осталось, а поверхность камня была поделена на участки. Кто-то начал меняться ими, а кто-то даже сдавал свой участок в аренду, хотя самого понятия аренды тогда ещё не было.
Кончилось всё тем, что некоторые стали роптать: от чего же кристалл такой маленький, и почему он совсем один. Кроме того, начались раздоры из-за желания увидеть что-то новое. И однажды озверевшая толпа забила одного из своих членов за то, что тот не хотел отдавать грань, казавшуюся самой привлекательной…
Увидя это, Бог прогневался. Пока рос его гнев, над кристаллом собирались тучи, постепенно охватившие всю землю. Небо стало чёрным, как ночью. В наступившей темноте было трудно увидеть даже пальцы своей руки.
Неожиданно из облаков возник пучок молний, которые, подчас переплетаясь между собой, ударили в кристалл. На мгновение стало светлее, чем днём, затем свет потух, но во все стороны полетели тысячи горящих осколков. Затем начался сильнейший ливень, такой, какого не знала земля, вероятно, со времён своего сотворения. Люди в страхе метались вокруг кристалла, спотыкались, падали, поднимались, и, если были силы, снова бежали куда глаза глядят. Осколки впивались им в ноги, в быстро наполнявшиеся лужи потекли мутные от крови ручейки. Тем временем буря только усиливалась…
Наступило утро. Небо вновь открыло свою первозданную голубизну, и казалось, всё было по-прежнему. Но только казалось. Земля вокруг места, где ещё вчера лежал кристалл, оказалась выжженной до скальных пород. Повсюду лежали бесчисленные осколки кристалла. Люди подбирали их, пытались отыскать хотя бы каплю прежних видений, но всё это было тщетно.
Осколки были разные, одни острые, другие же, наоборот, с затупленными краями, одни казались прозрачнее росы, другие были чернее угля. Сколько не пытались люди искать, им не попадалось ни одной пары одинаковых.
Постепенно обитатели долины покинули своё прежнее место обитания, унося с собой кусочки кристалла…
Если честно, то конца легенды я не услышал, и просто заснул, прислонившись к деревянному столбу. Ленты хватило ненамного больше меня. А старик, наверное, продолжал всё так же сидеть у очага и смотреть на огонь.
Утром, к своему удивлению, мы не обнаружили хозяина дома на месте. Не было его и на улице. Угли в очаге уже успели остыть и ничто не говорило о том, что здесь был ещё кто-то кроме нас. После завтрака, так и не дождавшись старика, снова отправились в путь.
Где-то вдалеке гремели выстрелы. Наступление эфиопской армии продолжалось.