Иван Степанович Ведякин с раздражением рассматривал треснувший колпак четвертого аварийного индикатора. Колпак треснул неделю назад, когда Сашка Самолетов, кувыркаясь с хула-хупом, влепился коленом в приборную панель. Интересно, уцелел ли при этом сам индикатор - до сих пор никто не удосужился его проверить. Пока Иван Степанович раздумывал, не заняться ли ему этим скучным делом, индикатор, словно предчувствуя вторжение в его частную жизнь, замигал тревожным красным светом.
- Горит, собака, - с удовлетворением констатировал Иван Степанович и быстро набрал на клавиатуре команду запроса. Почти сразу же на экране монитора загорелся ответ: во втором грузовом отсеке отключился газовый анализатор.
- Любопытно, - задумчиво произнес Ведякин, - никогда раньше не отключался.
Иван Степанович щелкнул пальцем по крышке индикатора и тот испуганно погас.
- Сволочь, - выругался Ведякин и пошел во второй грузовой отсек.
В отсеке гудели ряды многокамерных холодильников. В глубине между ними светилась разноцветными лампочками панель анализаторов. Газовый, как и предполагалось, не горел. Иван Степанович постучал по нему пальцем, но это действие не дало желаемого результата. Бормоча под нос всякие нелицеприятные определения в адрес конструктора аварийных коммуникаций, Ведякин свинтил фальшпанель и полез внутрь стойки.
То, что он увидел, вытащив блок газовых анализаторов наружу, несколько его озадачило. Процессорная цифровая плата - сердце всего блока - была как будто изжевана и искорежена зубами какого-то грызуна.
- Хм-м... - удивился Ведякин. - Никак у нас крысы на корабле завелись?
Он поглядел себе под ноги и заметил в стене возле холодильника аккуратное круглое отверстие, диаметром сантиметра четыре.
- Интересное кино, - сказал Иван Степанович, приседая.
Он еще не решил: будить Сашку Самолетова или дать ему доспать оставшиеся полтора часа. Пока что для тревоги не было убедительных причин.
- Небольшой крысеныш, - произнес Ведякин, оглаживая пальцем прорезанное в пластике отверстие. - Но зубастый, - подытожил он осмотр и поспешно выдернул палец из дыры.
- Откуда же ты, паразит, взялся?
Иван Степаныч вспомнил, как однажды на «Ио-16» завелись крысы и сколько потом с ними было мороки. Это был единственный известный ему случай, когда на внепланетной станции обнаружились земные грызуны. Тогда, помнится, была крупная разборка - выяснилось, что крыс завезли на малом транспортнике в ящиках с оборудованием для оранжереи. Капитана транспортника, - кажется, это был Фоменко - турнули из космофлота. Правда, потом восстановили, и он еще работал на мусорщике...
Ведякину совсем не вдохновляла перспектива закончить свои дни, собирая металлолом в околоземном пространстве.
Иван Степанович поднялся на ноги и замер, прислушиваясь. Ему показалось, что за стеной отсека, почти под самым потолком, что-то подозрительно похрустывает. Но гудение холодильных камер не давало ему возможности как следует сосредоточиться. Неожиданно он поймал себя на том, что уже прислушивается не к подозрительным звукам за стеной, а к гудению самих холодильников, и это гудение ему почему-то не нравится. Некоторое время он не мог понять, что же его не устраивает в их работе, но потом сообразил, что раньше все холодильники гудели в унисон - теперь же пение одного из них выбивалось из общего хора.
Ведякин оглядел левый ряд холодильников, прикидывая, который же из них барахлит. Наконец, определившись, присел и открыл нижнюю камеру одного из них. «Неужели крысеныш забрался в холодильник?» - подумал он. Вытащив из камеры коробки, Ведякин заглянул внутрь - стенки были покрыты мелкой изморозью. То же самое оказалось и в верхних трех камерах.
Тогда он полез в соседний холодильник, открыл нижнюю камеру, взялся руками за коробки и сразу понял, что камера разморозилась - коробки были теплые. Ведякин вытащил их и отставил в сторону. В глубине морозильной камеры зияла рваная дыра. Грызун прогрыз титановую оболочку и, раскрошив термоизоляцию, разбросал ее по всей камере.
- Вот же гад зубастый! - с чувством выругался Ведякин. - Не иначе мутант какой-то.
Он еще раз внимательно глянул вглубь морозильной камеры и задумался - что-то показалось ему странным в этой дыре. Края ее были отогнуты как-то не так. Ведякин бросил взгляд на коробки, которые вытащил из камеры, и вздрогнул - наклейка на верхней крышке вопила крупными буквами: «Осторожно! Аруртский точильщик!» Задняя стенка одной из коробок была изодрана в клочья. Ведякин нервным движением сбросил крышку на пол. Внутри лежали, когда-то уложенные рядами, а теперь все перепутанные, куколки аруртского точильщика. Пять или шесть из них были взломаны - жуки покинули свои оболочки.
Теперь ситуация стала более-менее ясна: в отключившейся морозильной камере куколки «дозрели» и жуки вылупились из своих родильных камер. Выбраться наружу из холодильника для них не составило проблемы - о способностях аруртского точильщика прогрызать самые прочные материалы Ведякину было хорошо известно. Хотя сам он и не видел живьем ни одного точильщика, зато был достаточно наслышан о них. В какой-то книге он вычитал однажды, что колонисты Арурта используют их для перепиливания сфинглов, а также для работ по феррарскому камню.
Иван Степанович взял в ладонь пустую куколку точильщика - она была легкой как банка из под пива. Материал, из которого она была сплетена, напоминал тонкий металлопластик.
В нижней коробке тоже лежали куколки точильщика, но там, слава богу, все они были пока целы. В других камерах точильщиков не оказалось.
Второй грузовой отсек загружал Самолетов, и Ведякин даже не подозревал, что на борту «Касатки» - космического грузовика 2-го класса «К-17», - находятся куколки точильщика.
Иван Степанович затолкал коробки с точильщиками в одну из свободных камер соседнего холодильника и побежал будить Самолетова.
- Поднимайся, олух царя небесного! - Степаныч, схватился обеими руками за край Саниного спальника и несколько раз сильно встряхнул его.
- А! Что?! - спросонья закричал Самолетов.
- Ты второй грузовой загружал? - угрожающе спросил Ведякин.
- Второй грузовой?... Я, вроде... Ну я, кто же еще? - отвечал Самолетов медленно приходя в себя.
- Почему не сказал мне, что в холодильниках - куколки точильщика?
- А что такого?
- А то, что они, разморозились на хрен! Нижняя камера второго холодильника отрубилась.
- Ух ты, черт! - воскликнул Самолетов и принялся быстро одеваться. - Вот же, дураки. Я же им русским языком объяснил: нижнюю камеру четвертого холодильника не загружайте - там заморозки нет. Я к Таньке ходил, говорю: Татьяна, выдай мне заморозку. А она: у нас заморозка по лимиту, иди к Махонину. Я к Махонину, а у того совещание...
- Ладно, хватит. Понял, - оборвал Сашку Ведякин. - Все виноваты кроме тебя.
- А что они там, сдохли, что ли? - поинтересовался Сашка. Он уже почти оделся и с сомнением рассматривал в зеркало свой небритый подбородок.
- Если бы сдохли, - сказал Ведякин. - Тогда и вопросов бы не было - сдохли и сдохли. Тут хуже все гораздо - окуклились они, гады, и вылезли на волю... Понял?
- Из холодильника вылезли, что ли? Там же двери титановые...
- Титановые, - передразнил Сашку Ведякин, - а им по фонарю - титановые или еще какие... Ну все, хорош перед зеркалом рожей вертеть. Пошли точильщиков отлавливать...
Во втором грузовом все так же равнодушно светилась лампочки анализаторов, все так же гудели холодильники. Ведякин огляделся, в одной руке он держал обрезок стальной трубы, а в другой отвертку.
- Так, - сказал он. - Держи отвертку, свинчивай все панели, а я посмотрю сколько же их все-таки вылупилось - пять или шесть?
Ведякин открыл морозильную камеру и заглянул внутрь коробки с точильщиками.
- Так, - снова сказал он бесстрастным голосом. - Вылупилось пять штук.
Саня же тем временем снимал фальшпанели с задней стены и аккуратно составлял их в ряд.
- Ого! - закричал он вдруг. - Они и в третий отсек дыру прогрызли. Во-на какую!
Ведякин подошел к Самолетову и заглянул внутрь стойки. Сквозь дыру было видно, как в третьем отсеке вспыхивала и гасла лампочка общей тревожной сигнализации.
- В третий отсек! Живо! - крикнул Ведякин и первым устремился туда.
В третьем грузовом отсеке красный мигающий свет сигнализации вспыхивал через короткие промежутки времени и действовал на нервы. Самолетов врубил общий свет и тут что-то бросилось на него сверху из-за холодильников. Сашка едва успел пригнуться - точильщик с треском пронесся над его головой, ударился о колпак лампы и прицепился рядом к краю фальшпанели. Ведякин махнул в воздухе обрезком трубы, но промахнулся. Аруртский точильщик, красивый медно-фиолетовый жук с металлическим отливом, сидел на стене возле мигающей лампы и складывал свои кремнийорганические надкрылья. Ведякин подскочил к жуку и что есть силы ударил по нему трубой. Но удар не причинил жуку видимого вреда - больше пострадала стена. Сам жук только свалился на пол и с угрожающим скрипом пополз в сторону Ведякина.
- Степаныч! - тревожно забормотал Сашка. - Осторожно! Запилит!
- Спокойно! Сейчас мы его возьмем!. Ну-ка быстро тащи пену!
Пока Саня бегал за пеной, Ведякин аккуратно отталкивал жука трубой, не давая ему приблизиться к себе. Наконец прибежал Сашка с двумя баллонами пены. Он подкрался к жуку сзади и выпустил на него клейкую пенную струю. Пока пена застывала, жук еще ворочался в ней, но движения его становились все более связанными, и, наконец, он замер окончательно.
- Один готов! - радостно воскликнул Самолетов.
- Погоди радоваться. Еще четыре штуки осталось, - сказал Ведякин и, словно в подтверждение его слов, из ближайшего холодильника со страшным треском посыпались искры.
В третьем грузовом отсеке погас свет, осталась гореть только аварийная лампа.
- Что у нас за этой стеной? - спросил Ведякин, имея в виду стену, где произошло замыкание.
- Лифтовая шахта. Коммуникации там еще проходят.
- Черт! Этого нам только не хватало. Беги скорей, вскрывай шахту, а я посмотрю, что здесь можно сделать.
Самолетов убежал, а Ведякин, раздобыв фонарь, принялся разбирать заднюю стенку холодильника.
Оплавленный жук торчал между жилами кабеля. Ведякин выковырял его обрезком трубы - мертвый жук упал на пол. Иван Степанович взял его в руку, чтобы получше разглядеть.
Никогда еще ему не доводилось видеть аруртского точильщика в «натуральном виде». Жук был довольно тяжелый. Странно, что при таком весе он еще и летал. Его кремнийорганический панцирь, в причудливых выпуклостях, напомнил Ведякину панцирь древнего трилобита. Но трилобиты были вполне безобидными животными, в то время как точильщики, со своими жвалами, больше похожими на алмазные фрезы, были весьма опасны...
Неожиданно жук шевельнулся в руке Ведякина - он еще был жив! Не успел Иван Степанович вполне осознать этот невероятный факт, как жук своими чудовищными жвалами ухватил космолетчика за палец. Ведякин приглушенно взвыл и отшвырнул жука от себя. Из разодранного пальца текла кровь.
- Сволочь! - простонал Ведякин.
Схватив баллон с пеной, Иван Степанович выпустил на жука мощную струю, и окончательно парализовал насекомое.
Тем временем Самолетов, обследовав лифтовую шахту, обнаружил еще одну дыру, ведущую из шахты в шлюзовой отсек. Не мешкая, Сашка бросился туда.
В шлюзовом отсеке было тихо, но эта тишина показалась Сашке подозрительной. Он замер, прислушиваясь. Откуда-то шел тихий скрипучий звук - точильщик точил очередную дыру. Звук шел от стены, за которой был уже открытый космос. Сашка похолодел: если жук прогрызет внешнюю обшивку... Нет, надо поскорее делать отсюда ноги!
Сашка бросился прочь из шлюзового отсека, - и вовремя. Едва он пересек створ люка, как в шлюзовом отсеке раздался свист, хорошо знакомый Самолетову по аварийным ситуациям. Точильщик разгерметизировал отсек!
Вспыхнула над головой красная лампа и аварийная заслонка выпала из стены за его спиной словно гильотина, отсекая разгерметизированный отсек от остального корабля. «Сейчас там понизится давление и сработает паровая защита. - лихорадочно соображал Сашка, - Если, конечно, сработает. Может ведь и не сработать...»
- Ну, что тут у тебя? - Ведякин вынырнул из бокового коридора с окровавленной повязкой на пальце.
- Один вышел в открытый космос, - криво оскалившись сказал Самолетов.
- Ага, - спокойно сказал Ведякин - Хорошо. Значит, осталось всего двое...
Дальнобойщики вернулись во второй грузовой отсек. Здесь все было по-прежнему.
- Куда же эти голубчики подевались? - спросил Ведякин. - Хотел бы я знать.
Он присел возле неисправного холодильника и заглянул в изуродованную камеру.
- Может, они в первый грузовой пролезли? - предположил Сашка.
- В первой грузовом я смотрел - там все нормально.
- Понятно... Затаились, сволочи.
- Точно... Пойдем-ка в центральную, протестируем все системы. Может, по характеру повреждений что-то поймем...
Иван Степанович щелкал пальцами одной руки по клавишам панели и, время от времени, бросал хмурые взгляды на экран монитора. Поврежденных систем было достаточно, но наиболее важные пока были нетронуты.
- Надо бы на туннельную станцию о ЧП сообщить, - заметил Самолетов, из-за плеча Ведякина взглядывая на экран.
- Не будем пока торопиться.
- Ты что, хочешь на таком корабле идти в туннель?
- Там поглядим... Так... Вот наш шлюзовой отсек, - сказал Ведякин, окидывая взглядом контрольную таблицу. - Паровая защита сработала, давление почти в норме, температура: минус 28 по Цельсию.
- Прохладненько, - заметил Самолетов.
- Дальше... Второй грузовой... Второй грузовой - в хламе. Это естественно. Третий - тоже. В четвертом - все хоккей... Пятый...
- Что, пятый?
- Пятый в норме. Шестой - тоже... А вот в седьмом ерунда какая-то.
- Что за ерунда?
- Запыленность.
- Запыленность? Чему же там пылить? А в восьмом?
- В восьмом - чисто... А в седьмом отсеке у Нас контейнеры с грибными спорами. Может, они запылили?.. Надо пойти осмотреть седьмой отсек, - сказал Ведякин. - Наверное точильщики там.
- Как же они туда забрались? - удивился Самолетов.
- Он же внизу, почти у самых двигателей.
- Вот то-то и оно, - мрачно сказал Ведякин.
Седьмой отсек был загружен под самую завязку. Пакеты стандартных контейнеров в направляющих рамах поднимались к высокому потолку и там терялись в темноте. Отсек не был рассчитан на то, чтобы его перетряхивали во время полета. Самолетов только присвистнул, глядя вверх.
- Ни хрена себе! - сказал он. - И все эти контейнеры - со спорами? Пожалуй найдешь тут его...
- Он где-то наверху должен быть. Он ведь через потолок прогрызался...
- Тут, кстати, на потолке шесть датчиков стоит. Ты не заметил с которого пылит больше? - спросил Ведякина Сашка.
- Черт! Не сообразил... У тебя радио с собой?
- С собой.
- Стой тут, а я побежал в центральную.
Ведякин ушел, оставив Сашку одного в седьмом грузовом отсеке. Сашка нацепил наушник и приготовился ждать указаний первого пилота.
- Слышишь меня? - раздался в наушнике голос Ивана Степановича.
- Слышу хорошо, - отозвался Сашка.
- У меня на трех датчиках повышенная пыль: на третьем, четвертом и на пятом.
- Степаныч, а ты вентиляцию включи, - предложил Сашка.
- Толковая мысль, - согласился Ведякин.
Голос в наушнике умолк. Через несколько секунд наверху слабо загудела вентиляция. Потом она выключилась и включилась снова - Степаныч продувал отсек в обе стороны.
- Между третьим и четвертым где-то, - сказал он. Потом после паузы добавил, - тут еще в челночном отсеке какая-то ерундень...
- Какая еще ерундень?
- Не пойму...
Когда Ведякин вернулся в седьмой грузовой, Саня Самолетов уже забрался по направляющим рамам и осматривал с фонариком верхний ряд контейнеров под потолком, широко расставив ноги над проходом, уперевшись одной ногой в стену, а другой в направляющую раму.
- Эй, альпинист! - крикнул снизу Степаныч, - не загреми костями.
- Кажись, нашел! - отозвался сверху Сашка. - Только мне туда не пролезть.
Голос Сашки звучал гулко, словно из бочки.
- Что нашел?
- Дыру в контейнере. По-моему, жук там, внутри... Только как его оттуда выманить?
- Слышно как он там шебуршится? - спросил снизу Ведякин.
- Ни хрена тут не слышно - хмуро отозвался Сашка, - двигатели шумят.
- А знаешь, как в деревнях раньше с тараканами боролись? - спросил вдруг Сашку Иван Степанович.
- С тараканами?
- Ну да... Вымораживали. Открывали зимой все окна и двери, и оставляли избу так дня на два...
- Ты что же, предлагаешь внешние шлюзы открыть? Не остроумно...
- Да нет. Может этот контейнер, к черту, в космос выкинуть?
- Нам его отсюда не выковырять. Если только рамы резать, да и то...
- Ты можешь до дыры дотянуться? Так чтобы ее пеной залить? - спросил вдруг Ведякин.
- Можно попробовать, - неуверенно ответил Сашка. - Хотя у меня рука до конца и не пролезает...
- Тогда лови баллон и жди меня, - я сейчас приду, - Ведякин расчетливо подкинул баллон с пеной и Сашка ловко поймал его одной рукой.
Ведякина долго не было. Сашка уже начал опасаться, как бы точильщик не перебрался в другой контейнер. Хотя тогда он услышал бы, как жук точит металл.
Ведякин появился в отсеке совсем неслышно.
- Лови дрель! - неожиданно крикнул он снизу.
Он уже обработал рану антисептиком и наложил пластырь.
- Сделаешь дыру возле днища, попробуем его газом выкурить.
- Каким еще газом? - насторожился Сашка. - Ты меня-то самого на тот свет не выкуришь?
- Не боись. Газ ерундовый - поплачешь только немножко.
Сашка просверлил отверстие в стенке контейнера, потом поймал конец резиновой трубки с мундштуком, которую ему подбросил Ведякин, и вставил мундштук в просверленное отверстие. Место стыка на всякий случай обработал пеной.
- Готово! - сказал он.
- Ну, с богом, - сказал Ведякин и повернул вентиль газового баллона.
Газ зашипел, проходя по трубке, а в просвете между контейнером и потолком, из дыры, проделанной точильщиком, показалось легкое облачко грибных спор. Хотя это облачко и сносило в сторону от Сашки, очень скоро глаза его заполнились слезами. Он просунул руку с баллоном ближе к дыре, готовый в любую минуту выстрелить пеной по точильщику. Но точильщик пока не появлялся. Коричневатое облачко становилось то гуще, то ослабевало. Но вот вдруг оно забурлило, словно вулкан во время извержения и в разрыве дыры показалось блестящая голова аруртского точильщика. Сашка обливался слезами, глаза его резало острой болью, но он дождался все-таки пока жук весь вылезет из контейнера и только тогда выпустил в него пенную струю. Насекомое забарахталось в клейкой массе и через несколько секунд судьба его была решена.
- Степаныч, вырубай свой газ, а то я ослеп уже! - крикнул Сашка.
- Готов вредитель? - спросил Ведякин.
- Готов, - ответил Сашка и стал быстро спускаться вниз.
- Еще одного ухайдакали, - удовлетворенно подытожил Ведякин.
Но радость его было недолгой - вдруг взвыла тревожная сирена общей сигнализации, оповещая жуткими воплями о нарушении работы двигательной системы. Пятый точильщик добрался-таки до жизненно важных систем корабля.
Дальнобойщики бросились в центральную. Ведякин застучал пальцами по клавиатуре бортового компьютера, вызывая на экран общую картину неисправностей.
Картина была впечатляющей. Пока они возились с четвертым жуком, пятый тем временем прополз по кабельному туннелю мимо челночного отсека, по ходу выведя из строя управление причальной мачтой, и спустился вниз к плазменным ускорителям. Судя по тому, что датчики показывали повышенную радиацию - была
повреждена защитная оболочка реактора. Видимо точильщик прогрыз свинцовый кожух, и теперь радиоактивная пыль медленно вытекала наружу, влекомая потоками воздуха. Ускорители по программе аварийной остановки уже начали автоматически сбрасывать тягу.
- Сбрось давление в реакторе, - подсказал Сашка.
- Да оно само уже сбросилось...
Ведякин набрал на клавиатуре команду СТОП РЕАКТОР, и теперь оставалось только ждать, когда автоматика отработает программу гашения и разведет в стороны резистентные диски.
Потом Ведякин связался с входной туннельной станцией Альтаира и сообщил о случившемся. Со станции пришло указание немедленно сходить с потока. На вопрос, высылать ли к ним ремонтную бригаду или они справятся своими силами, Ведякин после некоторого колебания сказал: высылайте.
- Ты что? Думаешь, не успеют? - с тревогой спросил Сашка.
- Не знаю.
- Неужели так все хреново?!
- Да не знаю я ничего!
Ведякин кусал губы и суживал глаза, которые превращались от этого в жесткие ледяные колючки.
- Что будем делать? - тихо спросил Сашка.
- Ничего. Сидеть и ждать... Черт! Если бы знать, где он там находится?! - в сердцах воскликнул Ведякин.
- А если бы и знал? Что толку? Там такое излучение, что без защиты тебя скрутит в пять минут. Двенадцать секунд - смертельная доза!
- Знаю...
Мигающая и голосящая сигнализация действовала на нервы. Ведякин щелкнул переключателем и вырубил звук. Теперь только мигали лампы.
Внезапно вырубился общий свет - корабль перешел во второй аварийный режим. Стало темно, как в пещере. Это означало, что энергообеспечение корабля переключилось с реактора на лантановые аккумуляторы.
Последующие минуты прошли в тяжелом молчаливом ожидании. В любой момент реактор мог войти в саморазогрев и тогда оставалось надеяться только на своевременный отстрел головного модуля. Но вот красная колонка в левой части экрана съежилась настолько, что сравнялась с желтой горизонтальной чертой. Тут же колонка поменяла свой цвет на зеленый, и оба космолетчика облегченно вздохнули.
- Ну, теперь уж точно не взорвемся, - сказал Сашка, улыбаясь.
- Ну, это - как сказать, - на всякий осторожно заметил Ведякин.
Ускорители настолько убавили тягу, что вес космолетчиков едва ли составлял десятую часть нормального земного. Почти не касаясь ногами ступеней, только перехватывая поручни руками, они легко спустились на нижнюю грузовую палубу.
В челночном отсеке, сняв фальшпанели с одной из стен, и осветив внутренности фонариками, дальнобойщики обнаружили следы вредительской деятельности точильщика - изоляция отдельных кабелей была кое-где повреждена. Эти кабели уходили вглубь освинцованной трубы, идущей к реактору. Датчик, поднесенный к отверстию, испуганно защелкал, регистрирую повышенную радиацию.
- Вот по этой трубе он к реактору и прополз, - заключил Ведякин.
Самолетов поднес руку к отверстию и, почувствовав ладонью легкий ток воздуха, спросил:
- Оттуда что, - дует?
- Конечно, дует, - ответил Ведякин. - Автоматика-дура пытается давление поднять. Вот и дует. Перегоняет воздух из пустого в порожнее...
- Может, радиация его все-таки угробит? - с надеждой произнес Сашка.
- Может, и угробит, - пожал плечами Ведякин.
- И что же нам теперь делать? Сидеть и ждать ремонтную бригаду?
- А что нам еще остается?
Ведякин оттолкнулся ногами от стены и поплыл вглубь отсека, где смутно поблескивала обшивка нижней части челнока. Сам челнок возвышался посредине, уходя вверх своими плавными очертаниями. Аварийное освещение не в силах было осветить целиком его огромный крылатый корпус.
Судя по наступившей невесомости, маршевые двигатели корабля уже отключились. Ведякин подплыл к трапу и легко полетел наверх, перехватывая поручни руками.
- Ты куда? - крикнул вслед ему Самолетов. - Челнок же все равно не заправлен!
- Челнок-то не заправлен, а нам заправиться не помешает, - загадочно ответил Ведякин сверху.
Не успел Сашка решить, подниматься ли ему вслед за капитаном, или нет, - Ведякин уже спускался вниз с пластиковым пакетом в одной руке и бутылкой в другой.
- Откуда это у тебя? - изумился Самолетов. - Ты что, хочешь пить в невесомости?
- А почему - нет? - спокойно возразил Ведякин. - В первый раз что ли?
- А что у тебя в бутылке?
- Коньяк - «Золото Арурта».
Иван Степанович развернул бутылку этикеткой к Сашке. Этикетка была голографическая - на мгновение панорама горной долины Арурта развернулась перед во всей своей мрачной красоте..
- Ты что?! - испугался Самолетов. - Он же, зараза, крепкий!
- А мы через соску...
- Ну, Степаныч, ты даешь!
- Отметим, так сказать, успешное отключение реактора. И победу наших доблестных войск над полчищами аруртского точильщика.
- А не рановато праздновать? - засомневался Сашка.
- В самый раз, - сказал Ведякин. - Пока ремонтники до нас долетят... мы как раз и протрезвимся.
Сашка примостился рядом с Ведякиным и взял бутылку, которую тот ему передал. Бутылка была холодная, видимо Иван Степанович вытащил ее из холодильника.
- Думал, на Земле разопьем, а теперь чего уж тянуть? Когда мы еще на Землю попадем? - Ведякин доставал из пакета пластиковые стаканчики и какие-то корешки, похожие на сморщенные морковки.
- Что это? - Сашка взял в руку корешок и понюхал его. - Не загнемся раньше времени?
- Раньше времени - никогда в жизни, - с каким-то странным воодушевлением отозвался Ведякин. - А это - мировая закусь. Картишоны - называется. Вроде нашей селедки, но как бы с чесноком.
Ведякин свинтил пробку и быстро нацепил на горлышко цветную детскую соску.
- Ты уверен, Степаныч, что это - коньяк? - спросил Сашка, принюхиваясь к кончику соски. - Запах у него какой-то... горелый, что ли?
- Еж-ползешь! Это же не от коньяка горелым пахнет, это на причальной мачте стартеры сгорели... Погоди, - Степаныч оторвался от трапа и полетел куда-то вбок в темноту, - раз ты у нас такой нежный...
Он нажал несколько клавиш на стойке управления - тут же загудела вытяжная вентиляция.
- Работает, - радостно удивился Ведякин.
- Да ладно, Степаныч, я так...
Ведякин вернулся обратно, завис возле Сашки, потом поднял бутылку, задумался на мгновение, и, как-то грустно улыбнувшись, сказал:
- Давай, Сашка, выпьем за нас с тобой - за славный экипаж базового транспортного корабля «К-17». За то, чтобы все у нас было - хоккей! Ну, поехали...
Степаныч опрокинул бутылку и долго засасывал в себя дозу коньяка. Потом жадно схватил зубами картишон. Сашка посмотрел на капитана; видно было, как тот, задержав дыхание, старательно удерживает коньяк в желудке.
- А нормальные корешки, - сказал Ведякин выдыхая.
- Ну ты, Степаныч, даешь! - восхитился Сашка и тоже потянулся к коньяку.
- Дерзай, - сказал Степаныч, - А коньячок - ничего, забористый.
Сашка приложился к соске и закрыл глаза. Сделав несколько глотков он почувствовал, что коньяк идет плохо. В горле запершило, желудок не принимал спиртное, Самолетов сжался... и неожиданно коньяк брызнул у него через нос.
- А, чтоб тебя! - воскликнул Ведякин, и вырвав платок из кармана, принялся вылавливать в воздухе разлетевшиеся коньячные брызги.
Сашка умудрился-таки удержать остатки коньяка внутри себя, хотя это и дорого ему стоило. Слезы потекли по его щекам, в горле нещадно зажгло и защипало.
- Нельзя дышать, когда пьешь! Нельзя! - с упреком сказал Ведякин. - Будто не знаешь!?
- Да забыл я, - оправдывался Сашка.
- Такие вещи забывать нельзя...
Ведякин вздохнул и аккуратно сложил мокрый платок.
- Ну-ка, дай платок, - попросил вдруг Сашка.
Он взял платок из рук Ведякина и понюхал его.
- Какой, все-таки, странный запах...
- Да хрен ли его нюхать! - Ведякин с досадой вырвал платок из рук Сашки и затолкал его себе в карман. - Все-то ему понюхать интересно...
Мужики висели у трапа челнока в полутемном отсеке, слегка охмелевшие от первых глотков, а аруртский точильщик, бессмертный как Кащей, которого не берет ни радиация, ни какая другая сила, по-прежнему совершал свою невидимую вредительскую работу в недрах ядерного реактора...
- Вот у нас был случай, - начал Ведякин, после второй заправки коньяком, - я еще тогда с Петром летал, - у нас тоже ядерный реактор - того... В саморазогрев вошел. А главное - непонятно из-за чего. Вроде все параметры в режиме были. Стали блоки гасить - ни черта! Где-то контакт от вибрации отошел - сиг-нал не проходит! Сирена в отсеках орет, фонари мигают. Петр в головном сидит, а я внизу - пытаюсь обрыв найти. Петр по связи мне кричит: бросай все к такой-то матери - беги в головной отсек! А я уже вроде понял, в каком разъеме контакта нет, только мне никак к нему не подобраться. Ну, психоз полный! Бросил разъем, прибежал в головной отсек. Закупорились - ждем отстрела. А в реакторе уже обратный процесс пошел - температура падать стала. Ну я и говорю: Петь, я вниз пойду. А он меня хвать одной рукой за край комбинезона: я тебе дам вниз! Сейчас отстрелится модуль! А я молодой был, дурной, говорю: да я быстро! И - вырвался. Только комбинезон разорвал. А шли уже с отключенными двигателями, в невесомости. Как Петру удалось мне тогда комбинезон порвать, до сих пор не понимаю. Мы потом пробовали - рвали-рвали, ни черта не рвется! А я, значит, вырвался - и в люк. Скользнул рыбкой, да тут же краем-то этим оборванным за петлю какую-то и зацепился. Защемило край - не выдрать! Я и так, и сяк. Верчусь словно уж на сковородке. Наконец дернул - оторвал лоскут и к блок-люку. Только за рукоятку взялся - ка-ак жахнет! Отстрелился модуль к чертовой матери! Не успел я его разгерметизировать. Повезло! Если бы Петр комбинезон мне не порвал, да если бы не зацепился я за петлю ту - сожгло бы меня взрывными шашками, скрутило бы вакуумом... Вот какая вышла мне фортуна...
- А реактор, что же? - спросил Сашка.
- А реактор, что самое удивительное, нормально вернулся в режим. Как будто и не было никакого саморазогрева... Специалисты потом голову ломали-ломали - ничего не выломали. Загадка, блин. Поставили другой реактор и все дела.
- И долго вы в модуле болтались?
- Да с недельку поболтались. Всю жратву съели за три дня. Хорошо что регенератор воды нормально работал. Воды хватило...
Ведякин поднял бутылку и еще раз присосался к горлышку. Потом передал бутылку Сашке, тот обтер соску пальцами и тоже выпил. Теперь коньяк шел легче. Запьяневшие мужики висели возле челнока и молчали. До прилета ремонтной бригады был вагон времени и теперь можно было расслабиться, дожидаясь, когда радиация прикончит зловредное насекомое.
В отсеке было тихо, только где-то наверху гудела вентиляция.
- У нас две коробки с аруртским точильщиком были? - спросил вдруг Ведякин.
- Две, а что?
- Надо будет их в космос выкинуть, а то часа через два аккумуляторы подсядут, начнут холодильники отключаться...
- Выкинем, - согласился Сашка.
Дальнобойщики снова замолчали. Не хотелось ни говорить, ни думать ни о чем. Сонная теплота разливалась по телу, и смутные очертания отсека как будто начинали покачиваться, убаюкивая и усыпляя сознание.
Как будто плыли они на старинном парусном корабле: волны плещутся о борт, скрипит, покачиваясь, мачта... Что-то скрипнуло чуть слышно где-то рядом. Потом еще раз. Или это в голове? Неужто начинаются слуховые галлюцинации? Не рано ли?
Ведякин зажег фонарик, махнул лучом. И тут вдруг темная быстрая тень, оторвавшись откуда-то от стены, заметалась хаотично перед самыми лицами дальнобойщиков.
Это был пятый точильщик!
В невесомости ему трудно было правильно Держать направление полета, он трепыхался безобразно и жутко, разбрасывая в стороны свои щетинистые лапы. Сразу защелкал датчик радиоактивности в нагрудном кармане Сашки Самолетова.
- Точильщик! - закричал он истошно.
- Сам прилетел, гадюка! - воскликнул Ведякин. - Саня, где у нас пена?!
Но тут точильщик бросился прямо на Ведякина и тот едва успел отбить его в сторону бутылкой. От удара бутылка вылетела из его руки.
- Он атакует! - крикнул Ведякин. - Саня, блин, где пена!?
Саня беспорядочно закувыркался в воздухе, потом нырнул в сторону люка. Впопыхах ударился обо что-то головой. Баллон с пеной находился возле выхода, но за то время, пока была невесомость, токами воздуха его куда-то унесло.
А жук, между тем, разворачивался для новой атаки. С угрожающим гудом, растопыривая на лету лапы, он снова бросился в сторону Ведякина. И снова страшная тень пересекла луч фонаря. Иван Степаныч дернулся вбок и жук пронесся мимо лишь едва зацепив его крылом.
- Да он никак взбесился! - закричал Ведякин Сашке.
Сашка бросал луч своего фонарика из стороны в сторону, высматривая улетевший баллон. А Иван Степанович, между тем, резко толкнувшись о поручни трапа, взмыл высоко вверх вдоль металлической обшивки челнока. Гудение точильщика оказалось где-то далеко внизу. Там же внизу горели слабые аварийные лампы и метался луч Сашкиного фонарика. «Сейчас на Сашку нападет, - подумал Ведякин. - Зря я так высоко забрался». Но скоро он услышал как жук тоже поднимается вслед за ним. «Вот же привязался, сволочь!»
Жук снова бросился на Ведякина, и на этот раз более удачно - колючие лапы насекомого вцепились дальнобойщику в плечо. С омерзением Ведякин схватил жука рукой и отшвырнул в сторону.
- Нашел! - раздался внизу Сашкин голос.
- Спускаюсь к тебе! - крикнул Ведякин и, оттолкнувшись от челнока, перелетел к противоположной стене отсека, затем вдоль стены соскользнул вниз.
Упорный жук не отставал. Снова он бросился вслед за Ведякиным!
- Степаныч, пусть он на тебя сядет! - кричал Сашка.
Но Степанычу совсем не хотелось быть приманкой для насекомого, которое своими жвалами свободно перегрызает титановые перегородки. Он отмахивался от атакующего жука и матерился. Сашка, с фонариком в одной руке и с баллоном в другой, старался держаться поближе к Ведякину, но их постоянно закручивало и растаскивало в разные стороны.
- Дай мне баллон! - наконец сообразил Ведякин.
На лету он вырвал баллон из руки Самолетова, и как раз вовремя - точильщик снова шел в атаку на Ведякина. Жук летел целясь прямо в голову, но Ведякин в последний момент успел дернуться вверх и жук влепился космолетчику в грудь... Густая струя пены брызнула из баллона.
Через несколько минут с пятым точильщиком было покончено...
Ремонтная бригада прилетела только через два дня. Четыре дня ремонтники восстанавливали реактор и поврежденные коммуникации.
Вместе с ними прилетел и специалист-энтомолог Воронин, занимающийся, в частности, и аруртским точильщиком.
- К сожалению, оставшиеся личинки нам пришлось выбросить в космос, - объяснял ему Ведякин. - Все наши холодильники разморозились.
- Да я видел, - кивал головой Воронин. - Жаль, что так все вышло. Многие биологические материалы погибли.
- Слава богу, что мы не погибли.
- Да, конечно... А тех жуков, которых вы пеной залили, вы тоже выбросили?
- Да нет, валяются где-то.
Ведякин отвел специалиста в отсек, где на дне контейнера сложены были комки пены, с жуками внутри.
- Лучше их оттуда не выковыривать, - предупредил Иван Степанович, - а то вдруг они еще живы.
- Вообще-то вряд ли, - сказал Воронин, вытаскивая из контейнера Ведякинский комбинезон, залитый пеной. - А это что такое?
- А это я последнего жука на себе пеной заливал, потом пришлось комбинезон разрезать - никак не снять было... Такой сволочной жук!
- Он что, вас атаковал?
- Еще как! Словно взбесился...
- Странно, - задумчиво произнес Воронин. - Они на людей не нападают.
- Может, на него радиация так подействовала?
- Может быть... - рассеяно согласился Воронин.
Он поднес комбинезон ближе к лицу, разглядывая комки пены и словно принюхиваясь. Внимание его привлек край носового платка, торчащий из нагрудного кармана. С трудам Воронин вытянул платок наружу. Понюхал его. Степаныч смущенно кашлянул.
- Все понятно, - сказал Воронин. - «Золото Арурта»?
- Он самый, - подтвердил Иван Степанович.
Воронин заулыбался. Иван Степанович тоже на всякий случай усмехнулся.
- Для снятия стресса, как бы, - сказал он.
- А вы знаете, что входит в состав этого напитка? - воскликнул, смеясь, Воронин. - Не догадываетесь? Аттрактанты! Пахучие вещества из желез аруртского точильщика! Вот почему он на вас нападал. Он же на запах летел! Потому он и из реактора сам вылез. А то бы он вам еще натворил бед. Да... - Воронин покачал головой.
Ведякин тоже улыбнулся и пригладил пальцами усы.
- Вот, оказывается, в чем отгадка. А мы-то думали, что он от радиации так ошалел.
- Радиации-то он как раз не боится. А вот ваш аруртский коньячок на него действительно подействовал... несколько возбуждающе.
- Фортуна, значит, - сказал Ведякин.
- Фортуна...
Иван Степанович еще раз улыбнулся и, оставив Воронина размышлять о превратностях судьбы, отправился к себе в капитанскую рубку, где Сашка Самолетов вместе с ремонтниками доводили до ума компьютерный блок.
«Кстати, - подумал на ходу Иван Степанович, - надо сказать Сашке, чтобы проверил в конце концов этот проклятый аварийный индикатор и заменил на нем разбитый колпак, а то ведь забудет как всегда... И опять все у него будут виноваты...»