МАРУСЕНЬКА и ЛОРД
Ярко-рыжий щенок немецкой овчарки прописался в квартире вьюжным зимним вечером. Вынули его из старой меховой шапки, в которой он приехал в новый дом и поставили на пол. Качаясь на тонких ногах и поджав хвостик он долго стоял, пока к нему не подошла кошка.
Марусенька, пушистая сибирская кошка, начала обнюхивать щенка, а он вилял хвостом и пытался лизнуть Марусеньку в нос. Но такого панибратства Маруся никак не допускала и сердито шипела. От столь строго обращения щенок прижимался к полу и старался даже не дышать. Чтобы как-то к себе расположить незнакомку, он тут-же разлил маленькую пахучую лужицу: - пожалей меня, такого маленького и беспомощного, без мамы. Она брезгливо фыркнула, но тем не менее ходила за ним повсюду, соблюдая дистанцию на расстоянии вытянутой лапы.
На семейном совете щенку дали имя Лорд. Он начал осваиваться на новом месте. Неуклюже ходил по комнатам, залезал в недоступные места, из которых с трудом приходилось его доставать. Наносил ощутимый урон обуви, «перечитал» уйму газет, а когда хозяева теряли бдительность, то брался и за более серьёзную литературу.
В дальнейшем у Лорда с Марусенькой сложились доверительные отношения. Она снисходительно взяла шефство над неразумным щенком. Показала, где он будет есть. Предложила спать с ней на одном кресле. Утро у них начиналось с гигиенических процедур. Марусенька тщательно вылизывала Лорда от кончика носа до хвоста. Он нетерпеливо поскуливал. При попытке к бегству, Марусенька осторожно брала его за холку, прижимала к полу, после чего он жертвенно подставлял мордаху и бока для умывания. Но щенок быстро мужал, прибавлял в росте и весе, и однажды утром она заметила, что Лорд стал большой. Он вытянулся на ковре во всю длину. Марусенька озадаченно оглядела его с головы до хвоста, обошла вокруг, минуту задумчиво посидела и с тех пор следила только за чистотой мордахи своего приёмыша. Услышав требовательное:
- мяу-у, - Лорд подходил, клал голову на подлокотник кресла и Марусенька тщательно вылизывала морду, после чего он говорил "спасибо", лизнув своим большим языком Марусеньку в нос.
Пришло время, когда Лорд приступил к своим прямым обязанностям: стал служить сторожем на даче. Марусенька провела с ним экскурсию по территории дачи, ознакомила его с достопримечательностями окрестностей, показала все лазейки, через которые можно было незаметно исчезнуть с участка. Сводила к ближайшему болотцу, в котором водились лягушки, и на которых Марусенька охотилась. Охотничью страсть Марусеньки на мышей и лягушек друг не разделил, но стал верным защитником Марусеньки.
Однажды хозяева работали в теплице. Лорд активно помогал - проводил раскопки влажным носом. На минутку присели отдохнуть. Лорд внимательно, склонив голову набок и забавно свесив язык, слушал разговоры. Вдруг вошла Марусенька, влепила Лорду две пощёчины, сказала: - шшшш! - и вышла вон.
Лорд лёг на землю. Брови у него поднялись домиком, глаза виновато забегали.
- Лордик, что ты натворил? - спросила хозяйка. Но он молчал. Шумно вздохнул и положил голову на лапы. Позже выяснилось, что Лорд имел неосторожность съесть еду из Марусиной чашки. Опалу Лорд переживал тяжело. Он отводил взгляд, когда мимо проходила Марусенька, начинал чуть слышно поскуливать, приветливо выражал хвостом желание помириться, но Марусенька презрительно не замечала его.
- Марусенька, - говорили ей, - ты же взрослая, умная кошка, прости дитя неразумное. Он ещё щенок, не ведает, что творит. Сил нет смотреть на несчастного. Лучше худой мир, чем хорошая война. Видишь, как он страдает? Довольно, помирись с ним.
Но, увы! Каждый вечер, придя на дачу, хозяева с надеждой глядели на Лорда, но его поведение выражало уныние и вину.
И вот однажды, ранним утром все проснулись от ласкового повизгивания Лорда. Ах, радость то какая! Марусенька умывала приёмыша! Она долго и тщательно вылизывала его морду, а глаза у Лорда выражали умиление и щенячий восторг.
А вечером все пили чай за мир и взаимопонимание. Марусеньку и Лорда тоже угостили парным молочком.
ПРОГУЛКА ДУШЕНЬКИ.
Промозглое осеннее утро. На остановке стоят хмурые и продрогшие пассажиры. Напротив автобусной остановки стоит девятиэтажный дом. Начал накрапывать дождь.
Вдруг внимание пассажиров привлекает какое-то движение на восьмом этаже. Открывается балконная дверь. Мужчина ворчит:
- Это ж надо, а? В такую непогодь кому-то жарко. Подумать только!
На балкон выходит бабуленька. В руках у неё мы видим корзинку. Она начинает опускать её вниз на верёвке. Тут уже все забываем про автобус, который где-то заблудился в осеннем тумане, про дождь, про то, что некоторые уже и на работу опаздывают. Вот корзинка достигла земли. Из неё выскакивает маленькая собачонка системы «болонка». Белая и пушистая. Бабуленька сверху даёт команду:
- Гуляй, Душенька! - Сама скрывается за балконной дверью. В рядах пассажиров начинают раздаваться возгласы удивления и восторга. Через несколько минут заразительный смех, как тёплый летний ветерок овивает толпу пассажиров, согревая людей. Теперь уже все ждут дальнейшего развития событий.
- Господи, только бы автобус не подошёл - говорит молодая женщина.
Мы наблюдаем, как Душенька челноком мотается вокруг дома. Через три круга она становится цвета «мокрый асфальт». Когда она появляется в поле зрения толпы пассажиров, обязательно останавливается и приветливо, звонко говорит:
- Аввваффф, гау-гав!
- Люди на все лады выражают ей своё умиление:
- Умница! Красавица! Душенька! Лапочка!
Немного погодя на балкон выходит хозяйка, опускает корзинку вниз, командует:
- Душенька, домой!
Душенька запрыгивает в корзинку и едет домой. А тут и автобус. Мужчины галантно пропускают женщин вперёд, а те, в свою очередь, кокетливо говорят - благодарю, спасибо, и все – улыбаются, улыбаются, улыбаются.
ШАРО-ДЕ-ЖУЛИО
- Стёпа, чего-то куры нестись перестали. То есть, нестись то несутся, они же об этом на всю деревню объявление дают, но уже третий день ни одного яйца в гнёздах!
- И, правда! Ни одного яйца, - доложил дед Степан после разведки. - Вот-те на! Что делать будем, Зоя?
- Последить бы надобно за ними, Степан.
На другое утро, спозаранку, дед Степан и бабушка Зоя занимают наблюдательные посты. И видят следующую картину. Вот Пеструшка чинно подошла к конуре, в которой обретается Жулик – симпатяга, плут, плебейских кровей кобелёк. Он выходит навстречу Пеструшке, та заходит в конуру, через несколько минут, отчаянно отквохтавшись, горделиво выходит из покоев Жулика. За ней вереницей идут Чернушка, Веснушка и вся остальная «голопупь», как называет курей дед Степан.
При виде такой наглой экспроприации столь ценного продукта Жуликом, дед Степан кричит:
- Зашибу паршивца! Он от души пересыпает свою гневную речь перцем и солью матерного слова, настолько образного и яркого, что Жулик быстро улавливает, в чей адрес беснуется хозяин, и стремительно улепётывает со двора. Бабушка Зоя ахает:
- Ахти, бесстыжие! Чичас всех на суп! Не я ли вас холила, кормила! Ах! Надумали чего! Все таперя будете в курятнике сидеть, на улицу клюва не покажите, чего же энто деется, а?
- Дед Степан сокрушается:
- Какой урон, какой урон! Ну, Жулик, тока приди! Сёдни же утоплю. Нет, слажу варежки меховы, лохмотарь ты паршивый, чёбы тебя блохи заели, кормушка блошиная! Но Жулик не слышит столь холодящих собачью душу слов любимого хозяина, с которым и на рыбалку, и на охоту ходит, и компанию составит вечером по выкуриванию трубочки крепкого самосада.
Дед Степан и бабушка Зоя идут к конуре.
- Чичаза я энтот дворец разнесу в щепки! Бабушка Зоя против таких крайних мер.
Не, Стёпушка, давай подымем её вверх, да посмотрим, можа хоть скорлупа осталась, всё польза, да и конура пригодится.
Дед Степан поднимает домик Жулика вверх, ставит его в сторонку, и они в изумлении всплескивают руками. На самом верху подстилки лежат штук тридцать яиц, целёхоньких, даже без намёка на покушение как на съедобный продукт со стороны Жулика. Под подстилкой находят мячи – штук семь-восемь, разных калибров и цветов, два бильярдных шара из местного клуба, которые искали всем деревенским сходом. Три круглых маленьких зеркальца, блюдечки, тарелочки и крышечки от кукольной посуды, несчётное количество целлулоидных шариков для тенниса. Крупные стеклярусные бусы.
- Вот ведь, ирод какой, бусы, бусы то зачем? - спрашивает бабушка Зоя. Но ответчика нет, и вопрос повисает в воздухе.
- Вот это да! А мы с ног с внучками сбились искать энто добро, - удивляется дед Степан. - Главное, посмотри, Зоя, всё целёхонькое! Тут дед Степан снова сворачивает с широкой дороги литературного языка на дремучие тропинки цветистого мата, иногда вставляя в кудрявую речь и более приятные для слуха фразы:
- Ах ты, фулиган этакой, воришка, проходимец. Жулик, чисто жулик. - Дед Степан озадаченно теребит бородку и спрашивает бабушку Зою:
- и как он спал на энтом добре, а? Ёбра поди все пообламал.
Когда поздним вечером Жулик тайком проник во двор, дед Степан курил на крылечке свою трубочку.
- Подь сюды, Шарик! - позвал он Жулика. Хотя для Жулика это прозвище было и непривычным, но он понял, что хозяин зовёт его, и пока дымилась трубочка, они мирно беседовали.
Когда в деревне прознали о подвигах Жулика, его быстро одарили графским титулом. Так из плебеев Жулик стал графом Шаро-де-Жулио. И на обе клички он радостно отзывался, потому как присвоенный титул не испортил его доброго нрава.
ДЕЗЗИ.
Щенка французского бульдога взрослые дети принесли в подарок маме ко дню рождения. В корзинке со щенком лежала "Энциклопедия сабак", которая была в два раза больше щенка.
- Теперь, мама, тебе не будет скучно! Как назовёшь?
Мама обречённо всплеснула руками, но подарку действительно была рада. - Деззи, Деззи, - прошептала мама,- прижимая тёплый и беззащитный комочек к груди.
С первым звуком, который издала Деззи, скука, покой и тишина срочным порядком покинули дом. Жизнь наполнилась шумом, суетой, ночными бдениями по рациональному питанию Деззи, соблюдением графиков походов к ветеринару на предмет своевременных прививок и всего того, что рекомендовала «Энциклопедия…».
Маленькая Деззи заняла всю территорию проживания, и прочно обосновалась в сердце мамы.
Через два года Деззи порадовала тремя очаровательными щенками.
Вот Деззи уже и четыре года. Как незаметно летит время!
Однажды утром детям позвонили и сказали, что с мамой произошёл несчастный случай на рабочем месте. Она получила 45% ожогов всего тела.
Дома начались разговоры о докторах, лекарствах, прогнозах. Телефонные звонки не умолкали ни на минуту. Все были в отчаянии. Деззи чутко слушала все разговоры. На следующий день она отказалась от пищи и воды. Лежала в прихожей возле дверей с потухшими глазами. На четвёртые сутки мама умерла, хотя и был вроде бы утешительный прогноз.
Когда дети вернулись домой после тризны, Деззи неподвижно лежала у порога. Вызвали ветеринара, и он поставил диагноз:
- Инсульт. Редкий случай. Полный паралич, лечение бессмысленно,- горестно добавил доктор.
Маме было пятьдесят четыре, а Деззи – четыре года.