Свою любовь к справочной и энциклопедической литературе Ведякин странным образом сочетал с резкой неприязнью ко всякого рода экскурсиям и прочим «культурным мероприятиям». Послушно ходить следом за гидом-экскурсоводом и выслушивать утомительные пояснения к вещам и без того известным было совершенно невыносимо для Ивана Степановича.
Поэтому, когда Сашка Самолетов пригласил Ведякина на экскурсионную прогулку по ледяным пещерам Телегоны, тот поначалу решительно отказался:
- Ну ее в дюзу, эту экскурсию. Что я, ледяных пещер не видал?
- Да ты что, Степаныч! Знаешь там как классно!
- Что там может быть классного? Тьма да холод.
- Там река из жидкого метана течет - минус сто шестьдесят градусов. И все стены в кристаллах аммония.
- Экая невидаль - кристаллы аммония! Я такие, Саня, кристаллы видел, какие тебе и в страшном сне не приснятся.
- Да ладно... На подругу хоть мою новую посмотришь.
- Что, уже новую подругу подцепил? Ловок! И когда ж ты успел?
- Успел вот. Тут главное стремительность и натиск.
Знаешь, какая классная подруга? Японочка!
- Японочка, говоришь? Хм-м... Как звать-то твою японочку?
- Зина.
- Зина?! Ничего себе японочка! Что-то я в японских святцах таких имен не припомню.
- Да она не совсем японка. У нее дедушка - японец.
А так она - русская.
- Эх, Саня, - вздохнул Ведякин, - опять тебя на восток потянуло?
- Ну, Степаныч, ты же знаешь: восточные женщины - моя слабость... Ну, короче, поедешь или нет? Там и пешком-то ходить не надо. Загрузился в лодку и - вперед. И вообще экскурсия эта - левая. - Саня понизил голос. - Им эти экскурсии проводить запретили. Инспектор говорит: не соблюдаете все требования безопасности. Так они по-тихому эти экскурсии устраивают, для разных важных шишек.
- Уж не ты ли у нас важная шишка?
- Да ну, куда мне... Говорят, к Тимофееву жена приехала с детьми. Вот для нее экскурсию и организуют. А я уж на халяву прилепился. И для тебя местечко забронировал. Поехали...
- Ох, Саня, Саня, нет мне от тебя ни отдыха, ни покоя...
Телегона был главным спутником Селесты - огромной и холодной планеты в системе Фомальгаута. Далекий свет звезды был не в силах согреть Селесту и ее верную спутницу. Многокилометровый ледяной панцирь сковывал поверхность Телегоны, и только тонкая метановая пыль лежала на безжизненных ледяных полях, отзываясь в наушниках скафандра легким мучным скрипом на каждый шаг.
Оранжевые купола ангаров космопорта, да черные поля термобатарей - единственное, что нарушало монотонность белой пустыни. Здесь подо льдом жила и работала русская космическая станция «Беринг».
Ведякин со своим напарником прибыли сюда два дня назад. Пока их транспортник загружался на орбите Селесты, они были предоставлены сами себе.
Спартанская обстановка «Беринга» не предполагала каких-либо развлечений - люди здесь «пахали» и пахали в жестком вахтовом режиме. Однако, два года назад геологи открыли в окрестностях станции сложный пещерный лабиринт, и в чью-то светлую голову пришла мысль организовать туристические экскурсии по ледяным подземельям. Рассчитывали привлечь иностранных инвесторов и поставить дело на широкую ногу, но верхнее начальство пресекло местную инициативу. «Работать надо, - возмутился один из чиновников, - а не туристов на лодочках катать!»
Пещеры тут же закрыли для организованных посещений, придравшись к нарушениям правил техники безопасности. Тем не менее для некоторых сановитых гостей пещеры иногда открывали.
Ольга Дмитриевна Тимофеева была именно такой гостьей. Жена директора русского сектора Селесты, она прибыла на «Беринг» с сыном и дочкой исключительно ради удивительных ледяных гротов Телегоны.
Зинаида Кавабатова была немного знакома с Ольгой Дмитриевной. Это знакомство и позволило ей и Самолетову присоединиться к элитной экскурсии.
После к долгих уговоров со стороны Самолетова, к экскурсии примкнул и Иван Степанович Ведякин - первый пилот транспортника «К-17».
Перед походом в пещеру всем немногочисленным экскурсантам пришлось облачиться в специальные термозащитные скафандры, чрезвычайно объемные и неуклюжие.
- Саня, ну ты посмотри на кого мы с тобой похожи в этих скафандрах? - возмущался Ведякин.
- На кого?
- На каких-то уродских виннипухов, вот на кого.
- Степаныч, это специальные костюмы, с повышенной
плавучестью и термоизоляцией. Чтобы, если в метан с лодки свалишься, не утонуть и яйца не отморозить.
- Зато и ходить в них приходится враскорячку...
Космолетчики вышли из скафандровой и присоединились к остальным участникам экскурсии. Настроение у всех, кроме Ведякина, было приподнятое и даже веселое.
Саня и Зинаида тут же рассмеялись, увидев друг друга в неуклюжих костюмах, словно бы собранных из пенопластовых поплавков. Дети Ольги Дмитриевны немедленно начали шалить, толкая друг друга. Но строгая мама их тут же одернула:
- Сережа! Вероника! Перестаньте хулиганить!
По коридору прошли к лифту. Долго спускались вниз, потом через шлюзовую камеру вышли в круглый туннель, вырезанный во льду. Коридор туннеля ярко освещался лампами, но в глубине его уже темнела полость пещеры - огромный ледяной грот, лишь кое-где подсвечиваемый прожекторами. Где-то внизу, на глубине 10-12-ти метров, чернели воды метанового озера. Наверху, там, где туннель выходил в грот, располагалась смотровая площадка, от которой спускалась широкая винтовая лестница. Сопровождающий экскурсию гид щелкнул выключателем и яркий свет прожекторов ударил в своды пещеры.
Это действительно было красиво. Вся внутренняя архитектура пещеры: мощные колонны и контрфорсы, рельефные наплывы и углубления - все было усыпано крупными белыми кристаллами, своеобразным ворсом, по которому пробегали разноцветные мелкие искорки. Бурая, почти черная, поверхность метанового озера являла удивительный диссонанс великолепию свода и привносила тревожную ноту в общий мажорный аккорд.
Гид позволил посетителям выразить свои непосредственные эмоции, а затем хорошо поставленным голосом начал экскурсию:
- Мы с вами находимся внутри ледяной криосферы Телегоны на глубине 227 метров. Перед вами уникальный пещерный комплекс - система туннелей и гротов, тянущаяся в меридиональном направлении более чем на сто тридцать километров. Но это - только исследованная часть пещеры. Полная протяженность ее пока еще неизвестна. Пещера является руслом подземной, а точнее сказать, подледной метановой реки. Постоянная температура внутри пещеры - минус 163 градуса. Это та температура, при которой газ метан находится в жидком состоянии. Температурный диапазон, внутри которого метан пребывает в жидкой фазе, невелик - чуть больше двадцати градусов. В системе Фомальгаута это единственная пещера, где мы можем наблюдать такое уникальное явление. Есть еще, конечно, нестабильные метановые озера на некоторых спутниках Каргады, но поверхностные метановые озера не являются редкостью, и ни в какое сравнение не идут с пещерным комплексом Стикса. Стикс - так мы называем метановую реку, воды которой вы видите сейчас внизу... Как вам должно быть известно, Стиксом древние греки называли мифическую реку мертвых, через которую перевозчик Харон переправлял умершие души в страну теней.
- Какая жуть! - воскликнула Ольга Дмитриевна.
- И ничего страшного, - тут же возразил Сережа.
- А она глубокая? - обратилась Вероника к экскурсоводу.
- Глубина реки колеблется от двух до семи метров. Ширина обычно - 15-20 метров. Но в отдельных гротах, как здесь, например, река разливается и образует небольшие озера. Глубина этого озера 17 метров, ширина 72 метра... А сейчас спустимся вниз и продолжим осмотр пещеры с понтона...
Гид первым начал спускаться по лестнице, вслед за ним потянулась и немногочисленная группа.
Внизу под смотровой площадкой оказалась маленькая пристань, к которой был причалена понтонная лодка из светлого пенометалла.
Пока спускались по лестнице, Ведякин хотел было сказать Самолетову, сколько таких вот «стиксов» повидал он на своем веку, но вовремя сообразил, что его ироническое замечание немедленно будет услышано во всех шлемофонах.
Экскурсия в скафандрах имела свою неприятную особенность - в скафандрах нельзя было «пошептаться». И экскурсанты, даже дети, постоянно помнили об этом. Поэтому все, что Ведякин слышал в своих наушниках, казалось ему несколько фальшивым и нарочитым.
- Как красиво! Какой роскошный итерьер! - не переставала вслух восхищаться Ольга Дмитриевна. - Достойно кисти Куинджи!
- Вам, правда, нравится? - спрашивала ее Зина.
Голос у нее был довольно приятный, что сразу же отметил про себя Ведякин. К сожалению ее лица, скрытого зеркальной сферой шлема, он не мог как следует разглядеть.
- Разумеется! Немного мрачновато, но зато величественно, - непререкаемо вещала Ольга Дмитриевна.
- Мама, смотри какая смешная лодка! На черепаху похожа! - перебила взрослых Вероника, на что Сережа тут же отозвался:
- Сама ты на черепаху похожа в своем скафандре...
- А ты - на сардельку...
Опытный гид не вмешивался в разговоры и позволял посетителям пещеры выговориться. Это почему-то раздражало Ведякина.
С предосторожностями экскурсия погрузилась в лодку, которая, приняв пассажиров, довольно глубоко осела - борт понтона возвышался теперь над метаном всего на каких-нибудь двадцать-тридцать сантиметров. При желании можно было свободно зачерпнуть метан рукой. Что Сережа и хотел было проделать, но гид успел строго предупредить его:
- Руки в метан ни в коем случае не опускайте. Хотя изоляция скафандра и рассчитана на контакт с жидким газом, но лучше не рисковать. Правила безопасности категорически запрещают самовольное окунание рук и ног... - и, убедившись, что дети его поняли, обратился к мотористу, - Ну, что, Коля, поехали?..
Моторист Коля, сидящий у руля, включил газометный двигатель, и судно медленно и бесшумно отошло от пристани.
- Мы отправляемся с вами в путешествие вверх по Стиксу. - продолжил гид. - Вверх по метановой реке, и нам с вами предстоит увидеть пристань Харона, сухую пещеру и удивительный музыкальный колодец. Все это нас ожидает впереди...
- Скажите, - вдруг тревожно перебила его Ольга Дмитриевна, - а правда, что метан взрывоопасен.
- Газ метан является нетоксичным газом, а взрывоопасность он приобретает только при смешивании с воздухом. Атмосфера пещеры в этом смысле не представляет опасности для человека, - успокоил ее гид.
- А если кто-нибудь вдруг вывалится за борт? - спросила Зина
- Вы все наверно обратили внимание на необычайную конструкцию ваших скафандров, - несколько издалека начал гид. - Заметили, какие они объемные и неуклюжие. Но зато они очень легкие. И это не случайно. Удельный вес метана в два раза меньше удельного веса воды, то есть - в два раза меньше удельного веса человеческого тела. Поэтому если бы вы упали в метан в обычном скафандре, который уравновешен с удельным весом воды, вы бы камнем пошли на дно. В скафандре, который надет на вас в настоящий момент, эта неприятность вам не грозит. В этом скафандре вы будете иметь устойчивую положительную плавучесть. Что-то около десяти килограммов. Земных килограммов, разумеется. Не будем забывать, что масса Телегоны составляет лишь 63 процента от массы Земли... Но в любом случае, лучше не падать в метан.
Пока гид отвечал на вопросы, лодка выплыла из грота и углубилась в протяженный и извилистый туннель. Высота свода здесь не превышала четырех-пяти метров. Маленькие прожекторы, установленные по периметру судна, давали возможность свободно обозревать интерьер пещеры.
- Похоже на туннель метро, - заметила Вероника.
- Похоже на желудок кашалота, - возразил Сережа.
- А ты что, залезал кашалоту в желудок? - язвительно спросила брата Вероника.
- Дети, не спорьте, - прервала Ольга Дмитриевна.
- А то пропустите что-нибудь интересное.
Ведякин рассматривал пещеру без особого интереса. Подобные пещеры ему приходилось видеть. Несколько непривычным был черный цвет неподвижный поверхности реки. Да течет ли она вообще, эта река?
Лодка пересекла еще один грот, поменьше предыдущего, и приблизилась к очередному туннелю, свод которого едва ли не касался голов тех, кто сидел в лодке.
- Это самое узкое и низкое место, - пояснил гид. - Мы его называем «шкуродером». Хотя это и не совсем точно... Метров через пятьдесят-сорок русло реки снова расширится, и за первым же поворотом мы увидим удивительное скульптурно-архитектурное произведение «Пристань Харона».
Коля точно выверенным маневром направил лодку в узкий створ туннеля. Забурлил метан за кормой судна.
В «шкуродере» течение реки было уже хорошо заметно. Мотористу Коле пришлось поэтому добавить оборотов двигателя. Действительно здесь было и узко, и тесно - в одном месте Ведякину пришлось даже пригнуть голову, чтоб не сбить макушкой шлема большую кристаллическую щетку.
Но вот лодка вышла из «шкуродера», и за поворотом зрителям открылась пристань Харона.
Небольшая ледяная площадка была здесь огорожена декоративной решеткой, на которой прихотливо переплетались фантастические змеи. Широкие ступени лестницы, вырубленные во льду, спускались к самой поверхности реки и пропадали в черной ее глубине. Все это походило не на пристань, а, скорее, на широкий пьедестал, посреди которого возвышалась пятиметровая фигура Харона - величественного старца с веслом в руке. Видимо, Харона вырезали из монолитного ледяного столба или выступа в стене, удачно вписав его в интерьер пристани.
- Какая прелесть! - незамедлительно воскликнула Ольга Дмитриевна. - Дети, правда ведь красиво!
- Круто, - согласился Сережа.
- А кто скульптор? - спросила Зина.
- Скульптурно-архитектурная композиция «Пристань Харона» выполнена болгарским скульптором Найдановым в стиле позднего неоклассицизма. Высота скульптуры пять метров сорок сантиметров. Скульптура вырублена из единого ледяного монолита, здесь же на месте. Для изготовления Харона скульптору пришлось провести в пещере более 200 часов.
- А давайте причалим к этой пристани! - раздался в наушниках звонкий голосок Вероники.
- Это еще зачем? - насторожилась Ольга Дмитриевна.
- А я хочу походить по пристани.
- Нечего выдумывать.
- На обратном пути, если останется время, мы можем сделать здесь остановку, - дипломатично отозвался гид.
- А вот эти перила узорные, это что тоже все изо льда вырезано? - спросил Сашка.
- Нет, решетки пристани разборные - отлиты из нержавеющего сплава. Просто здесь в пещере они покрылись кристаллами аммония и поэтому создается впечатление, что они ледяные.
Понтон с экскурсией поплыл дальше.
Просторные гроты и залы сменяли друг друга, прихотливые лабиринты туннелей и проток то расходились, то вновь соединялись. Понтонная лодка двигалась вверх по течению Стикса, словно островок света среди моря темноты. Чувство оторванности от мира стало постепенно овладевать путешественниками - даже самые восторженно настроенные, мало помалу примолкли.
Через час лодка оказалась в широком но низкосводчатом зале, где метановая река разбивалась на извилистые русла, образуя многочисленные острова и старицы. Здесь лодка причалила к берегу.
- Сейчас мы увидим одно из удивительный явлений природы: музыкальный колодец, - торжественно объявил гид. - Все выходим из лодки... Нет-нет, не сюда... Осторожнее... Вот так... Коля, помоги Ольге Дмитриевне... Всем включить индивидуальное освещение и следовать за мной.
Процессия в нелепых скафандрах двинулась вслед за гидом вдоль низкого берега реки, постепенно все более отклоняясь вглубь зала, где, как оказалось, находился вход в боковую пещеру. Это и была объявленная ранее сухая пещера. Воды метановой реки давно покинули ее, и теперь все желающие могли свободно исследовать эту часть подземного лабиринта.
Пройдя метров двести-триста, экскурсия во главе с гидом оказалась в просторном и высоком зале, посреди которого темнела большая круглая яма. Подойдя ближе, Ведякин убедился, что яма эта неглубока - не более четырех-пяти метров, стены ее довольно пологие и гладкие.
- Близко к яме на подходите, - предупредил гид. - Можно случайно скатиться вниз.
Предупреждение его относилось прежде всего к детям, которые норовили приблизиться к самому краю и заглянуть внутрь. Хотя рассматривать там было абсолютно нечего - яма была пуста.
- Прямо перед собой вы видите вымоину от водопада, который когда-то обрушивался вглубь грота с пятидесятиметровой высоты. - дежурным голосом начал свою речь гид-экскурсовод. - Если вы поднимете головы кверху, то заметите выход вертикального колодца, откуда падал когда-то жидкий метан. Можно себе представить, какое это было удивительное и впечатляющее зрелище!
- Это и есть знаменитый музыкальный колодец? - перебил гида Сережа.
- Да, это он - музыкальный колодец. Теперь колодец, являвшийся некогда частью русла реки, высох и метана в нем нет. Но в верхних этажах колодца сохранилась система продольных каналов и поперечных полостей-резонаторов, наполненных водородно-гелиевой атмосферой. Строго говоря, мы тоже с вами находимся не в вакууме, а в разряженной водородно-гелиевой атмосфере. Но наверху газ плотнее. Особенность внутрипещерной атмосферы состоит как раз в том, что давление в верхним ярусах пещеры выше, чем в нижних. Конвективные потоки, которые проходят по верхней системе каналов и резонаторов, создают удивительные звуковые эффекты. Их можно услышать, находясь здесь внизу. Сейчас я подключу внешний микрофон, и вы сами все услышите.
Послышался легкий щелчок и странная музыка зазвучала в телефонных наушниках. Это было похоже и на завывание ветра, и на шорох листвы в лесу, и на вздохи какого-то большого животного. Звуки то затихали, то как-то порывисто возникали вновь и возбуждали чувство тревоги и неуверенности. Всем почему-то сразу захотелось вернуться в лодку и поскорей отправится обратно на станцию.
- Мама, мне страшно, - тихо прошептала Вероника.
- Там... там кто-то ходит.
Действительно, за прерывистой воющей музыкой колодца слышался равномерный хруст похожий на звук шагов или скрип зубов.
- Сережа, это ты балуешься?
- Это наш моторист, - успокоил Ольгу Дмитриевну гид. - Что случилось, Коля?
Все обернулись вслед за экскурсоводом.
Фигура моториста Коли показалось в глубине пещеры.
- Надо возвращаться, Валентин Петрович, - послышался в наушниках голос моториста. Ведякин уловил в нем скрытое беспокойство.
- Сейчас-сейчас, - гид выключил подземные голоса колодца и повернулся к группе. - Так. Это была самая дальняя точка нашего путешествия. Теперь все организованно возвращаемся к лодке. Просьба - по сторонам не разбредаться...
Но тут случилось непредвиденное. Сережа бросился вперед, чтобы занять место в голове группы поближе к экскурсоводу, и резким движением плеча толкнул Веронику. Та от неожиданного удара отлетела к самому краю ямы и, не удержав равновесия, покатилась вниз.
- Мама! - закричала она.
- Сережа! - раздраженно воскликнула Ольга Дмитриевна. - Ты с ума сошел! Разве можно так толкаться!.. Вера! Вера!! Как ты там? Ты не ушиблась?
- Дурак! - ругалась Вера на Сережу, сидя на дне ямы.
- Спокойно! Только спокойно! - воскликнул Валентин Петрович. - Не подходите к краю! Сейчас мы ее вытащим. Ничего страшного не произошло. Не волнуйтесь, Ольга Дмитриевна, Вера не ушиблась. Скафандр амортизирует удары, так что все в порядке...
Вероника попыталась вылезти из ямы самостоятельно, но у нее ничего не получилось - склоны ямы были очень гладкие, и она каждый раз съезжала вниз.
- Сейчас, сейчас, - засуетился гид. - Коля, где у нас веревка? У нас же была где-то веревка?
- Веревка в лодке.
- Черт! Надо быстро принести. Коля, сбегай пожалуйста за веревкой. Надо вытащить девочку.
- Я схожу за веревкой, только пусть все возвращаются к лодке. - ответил Коля. - Кажется, уровень реки поднимается. Нельзя терять времени.
- Да, да. Ольга Дмитриевна и остальные, пожалуйста, - идите все к лодке. Мы с Колей достанем вашу девочку, не беспокойтесь.
- Никуда я не пойду, пока Вера не будет со мной! - категорически заявила Ольга Дмитриевна.
Какое-то время шло препирательство и ничего нельзя было понять - в наушниках звучало одновременно несколько голосов.
- Нам надо торопиться!
- Никуда я не пойду! Ни за что!
- Ну, Ольга Дмитриевна! Все будет нормально!
- Мама, да перестань ты кричать!
- Тихо все!!! - вдруг перекрывая спорщиков заорал
Саня Самолетов. - Сейчас я ее достану.
И не успел никто опомниться, как Самолетов повалился на бок и съехал на дно ямы.
- Степаныч,- крикнул он снизу, поднимаясь на ноги, - Сейчас я ее толкну, а ты - лови!.. А ты Вера, не бойся. Ложись и вытяни руки вперед...
Испуганная Вера нерешительно легла на живот, вытянула руки, потом Саня подтолкнул девочку снизу и она, словно санки, полетела вверх. Наверху ее поймал Ведякин.
- Ну, вот, - облегченно вздохнул Валентин Петрович. - Девочка вне опасности. А теперь - все к лодке! А ты Коля - бегом за веревкой.
- Саша, как ты там? - взволнованно закричала сверху Зина.
- Да я-то нормально. Идите быстрей к лодке, мы вас догоним...
Только через пятнадцать минут, после того как Самолетов был извлечен из ямы, мужчины присоединились к экскурсии и погрузились в лодку.
Метан в реке заметно поднялся и течение его усилилось. Было заметно, что Валентин Петрович и Коля нервничают.
- Много времени потеряли, - не удержавшись посетовал Коля.
Он завел двигатель и лодка отвалила от берега. Ведякин сразу догадался, чего опасаются их проводники, почему так спешат, и о чем старательно умалчивают. Подъем метана в реке грозил запереть их внутри пещеры. Необходимо было успеть проскочить «шкуродер» прежде, чем поднимающийся метан полностью закроет проход.
Но скорость лодки была невелика, и несмотря даже на то, что плыли они теперь вниз по течению, прошло не менее двадцати минут прежде чем понтон снова оказался возле пристани Харона, откуда начинался низкий участок туннеля. Подплыв непосредственно ко входу в «шкуродер», моторист остановил лодку. Ясно было, что с людьми лодка по нему уже не пройдет - просвет между поверхностью жидкого метана и сводом «шкуродера» сократился до метра.
- Черт! - выругался Валентин Петрович и неожиданно обрушился на Колю. - Что же ты раньше не предупредил, что метан поднимается?
- При чем здесь я? - возмутился Коля. - Я как заметил, так сразу сказал. Это вы там проковырялись...
- В чем дело? - испуганно воскликнула Ольга Дмитриевна. - Мы не можем вернуться назад? И ничего нельзя сделать?
- А если подождать, пока уровень снизится? - предложил кто-то.
- Он может продержаться с неделю. - с досадой ответил гид. - Ну, что же ты, Коля...
- Да что, Коля, Коля!?
- Это из-за тебя, Верка, мы опоздали, - проворчал
Сережа. - Нашла время в яму падать.
- Это ты сам, дурак, меня толкнул!
- Мы попусту теряем время! - вдруг возвысил голос Иван Степанович. - Надо кому-то выйти из лодки, тогда остальные могут лечь на дно и лодка пройдет. За два захода можно всех вывезти.
- Это выход! - оживился Валентин Петрович.
- А если нас прижмет к потолку туннеля? И мы застрянем вместе с лодкой? - испуганно возразила Зина.
- Нам, главное здесь проскочить, - успокоил ее Коля. - Там дальше свод повыше...
- Первые - женщины и дети! - громко сказал Самолетов.
- Да, да, конечно, - не очень уверенно подтвердил гид.
- Саша, я останусь с тобой! - вдруг решительно заявила Зина.
- Хватит разговоров, - взял инициативу в свои руки Ведякин. - Мужчины остаются на пристани... Все, кроме моториста...
Лодка причалила к пристани Харона. Метан уже начал подниматься по ступенькам лестницы. Только самые верхние еще не были залиты темными водами Стикса. Ледяной Харон, казалось, усмехался над незадачливыми путешественниками. Его лицо, подсвеченное снизу фонарями, выглядело зловеще.
- Быстрей, быстрей, - командовал Ведякин.
- Мама, я тоже хочу на пристань!
- Помолчи.
- Мужики, выгружаемся!
Мужчины осторожно выбрались из лодки на пристань. Оставшиеся улеглись на дно лодки, поджав ноги. В неуклюжих скафандрах сделать это было совсем непросто.
- Мне места не хватает, - пыталась остаться Зина.
- Хватает, хватает, - сердился Сашка. - Ложись, не дури!
Кое-как Ольга Дмитриевна с детьми, Зина и моторист Коля разместились в лодке. Ведякин, Самолетов и Валентин Петрович остались на ледяной пристани в качестве неожиданной свиты грозного Харона.
- Поторапливайтесь, - предупредил Ведякин.
Лодка развернулась и скрылась за скальным поворотом туда, где начинался вход в полузатопленную трубу «шкуродера».
- Ну, как пролезаете? - кричал Валентин Петрович в микрофон невидимому за поворотом Коле.
- Да, вроде проходим. Ага.. Идем...
Лодка постепенно заходила все глубже в трубу, и голос Коли постепенно затихал в наушниках Ивана Степановича.
- Все! Проскочили! - раздался наконец приглушенный льдом голос моториста.
- Выгружай их и - за нами! - крикнул Валентин Петрович.
- Мне их некуда высадить!
- А на скальную площадку?
- Ее уже метаном залило!
- Черт!
- Гони тогда к базе и - сразу обратно!..
Мужчины стояли втроем на темной пристани, и только лучи головных прожекторов освещали ледяную стену напротив. Внизу, почти у самых их ног, медленно струился черный метан. Он казался наполненным придонными рыбами - то в одном, то в другой месте струя выбивалась на ровно текущую поверхность, чтобы тут же снова уйти вниз. Уровень реки поднимался сантиметр за сантиметром.
Иван Степанович подошел к краю пристани, огороженной декоративной решеткой, оперся обеими руками на ограждение, потом попробовал раскачать его.
- Осторожно, - предупредил его Валентин Петрович. - Сотрете кристаллическую обморозку. Испортится дизайн.
- Да плевать я хотел на вашу обморозку и на ваш дизайн. - раздраженно бросил Ведякин.
Лодка уже уплыла вглубь пещеры, и голосов пассажиров не было слышно.
- Скоро они вернутся? - спросил Сашка гида.
- Минут через десять, может быть... - неуверенно
ответил тот.
Сашка наклонил голову и посветил себе фонарем под ноги, тут же присвистнул:
- Ого! Уже к верхней ступеньке подбирается, сейчас и до нас дойдет...
- А может, зря мы тут стоим? - вдруг заговорил Ведякин. - Может, вплавь отсюда нужно выбираться, пока совсем «шкуродер» не затопило? А, Валентин Петрович? Может, сплавимся по течению, как три бревна?
- Вы что! Скафандр не выдержит такого длительного контакта с холодным метаном! Ни в коем случае!.. Будем ждать лодку.
- И как высоко уровень в реке может подняться? - спросил Сашка.
- По-разному бывает, - уклончиво ответил Валентин Петрович.
- Что значит, по-разному? - требовательно спросил Ведякин.
- Ну откуда я знаю?! Никто регулярными замерами здесь не занимался...
Наконец в наушниках раздался голос вернувшегося моториста.
- Эй, вы меня слышите?
- Слышим, слышим! - нестройно закричали трое пленников.
- Мне уже не проплыть к вам - лодка не проходит. Слышите меня?
- А, черт!! Слышим, слышим!
- Коля! Коля! - громче всех закричал Валентин Петрович, - Плыви на базу, скажи Караваеву! Пусть ледорез подгонит! И спасателей пусть поднимает!
- Хорошо! Понял!..
- А как женщины? Добрались нормально ?! - поинтересовался Сашка.
- Нормально! Всех женщин и детей высадил на базе!..
- Думаете, верхнюю часть свода резать? - спросил Ведякин Валентина Петровича, после того, как Коля уплыл.
- Не обязательно. Можно и выше свода нору прорезать. А по ней спасатели до нас доберутся и вытащат...
- Неужели отсюда нет никакого другого выхода? - недоумевал Сашка Самолетов. - Какого-нибудь бокового русла? Какой-нибудь сухого туннеля?
- Увы, другого выхода нет, - вздохнул Валентин Петрович.
В темной пещере, освещаемой лишь неяркими головными фонарями, время тянулось удручающе медленно. Голова Харона и его плечи терялись в темноте. Только его ладонь, сжимающая весло, с длинными фалангами пальцев, выступала из темноты над головой Сашки Самолетова.
Ведякин и его спутники хмуро наблюдали, как прибывает метан. Тонкий язык жидкого газа уже затекал на пристань, выискав пониженное место справа от фигуры Харона. Невеселые мысли шевелились в головах троих узников.
Скоро жидкий метан уже хлюпал у них под ногами. От него внутрь скафандра начал проникать предательский холод.
- Черт! Мерзнут ноги-то, - проворчал Валентин Петрович, его уже подмораживало. - А вы еще плыть хотели...
Когда в наушниках раздался наконец голос Караваева, командира спасательной службы, жидкого газа на пристани было уже по щиколотку, и трое мужчин, чертыхаясь, переминались с ноги на ногу. Словно неуклюжие журавли они поднимали то одну, то другую ногу из холодного метана.
- Ну как вы там? - зазвенел голос Караваева. Видимо он использовал более мощный передатчик.
- Держимся пока, - ответил за всех Валентин Петрович.
- Как у вас с кислородом?
- Кислорода навалом. У нас другая проблема - ноги мерзнут!
- Что, уже заливает?
- Еще как! Давайте скорей режьте лед!
- Валентин, у нас есть проблемы. Ледорез-то в ремонте. Ты должен бы об этом знать...
- Как, его до сих пор не починили?!
- Конечно, нет.
- Какого же они черта!.. Что же теперь делать?
- Пока не знаю.
- А что «шкуродер»? Нам отсюда не видно - его весь залило?
- Туннель залило полностью. Теперь это - сифон. Так что положение серьезное...
- Во, блин, Саня, скатались на экскурсию. - не выдержав взорвался Ведякин. - Называется: приплыли, на хрен! Говорил ведь я, вплавь надо было выгребать!
- А действительно, почему вы не попытались выплыть по течению, когда Николай к вам подъезжал? Можно было попытаться... Он бы вас выловил...
- Да ты что, Сергей! - горячо возразил Валентин Петрович. - Скафандр не выдержал бы такого охлаждения.
- Скафандр-то выдержал бы. Вопрос: выдержали бы вы?
- Так чего же мы стояли тут, как дураки!? Чего ждали!? - в сердцах воскликнул Ведякин.
- Может, еще не поздно? - спросил Сашка.
- Сейчас уже не получится, - сказал Караваев с досадой. - Через сифон вам не пронырнуть - у скафандров положительная плавучесть.
- Ну, Валентин Петрович, блин! - Ведякин не находил слов от возмущения. - Ну, радетель ты наш!
- Да нельзя в этом скафандре плыть, - оправдывался тот. - Не рассчитан костюм на длительный контакт с жидким метаном. Не рассчитан! Тут ведь если сплавляться, то не меньше трех минут будет. Померзнем к чертям собачьим! Одно дело: упал в метан, тебя сразу вытащили. И то!... Падал я в метан, знаю...
- Так один хрен, замерзать! Сейчас затопит пристань и кранты! Вон уже ноги, - как лед!
- Может быть вам как-нибудь на Харона забраться или на решетки? - предложил Караваев.
- Заберешься на него, как же! В этих-то костюмчиках! - кипятился Ведякин. - А по решеткам ходить мы не клоуны!
Он с силой ударил кулаком по перилам ограждения.
- Товарищ Караваев, - обратился вдруг Сашка. - А точно мы за три минуты в жидком метане не замерзнем?
- Да не три минуты тут плыть - меньше. Течение ускорилось.
- Спокойно! - вдруг воскликнул Иван Степанович. - Спокойненько!
- Что? Придумал? - оживился Саня.
- Придумал...
Ведякин решительно взялся двумя руками за ограждение пристани и начал расшатывать его.
- Что вы делаете? - закричал Валентин Петрович и попытался схватить Ведякина за руку. - Что за дикий вандализм!
- Что я делаю? А вы не видите? Я ломаю эту вашу скульптурно-архитектурную хрень!
Ограждение с трудом, но поддавалось усилиям Ведякина.
- Вы же говорили, что решетка - разборная. Что же она, зараза, не разбирается!? Саня! Помоги мне!
- Что вы там делаете? - не понимал Караваев. - Коля, что они там делают?..
Оттолкнув Валентина Петровича, Саня подоспел на помощь Ведякину. Хорошо зная характер Ивана Степановича, он знал, что сейчас не время досаждать ему лишними вопросами, а сразу включился в дело. Жидкий метан хлюпал и волновался у них под ногами.
Наконец им удалось снять решетку и вытянуть изо льда тяжелые металлические балясины, к которым крепились детали решетки.
- Какая плавучесть у скафандра? - спросил Ведякин Караваева.
- Около двенадцати килограмм. Может, чуть меньше...
- Отлично! Эти дуры явно тяжелее.
- Какие дуры? - не понял Караваев.
- Вы сошли с ума! - воскликнул Валентин Петрович, догадавшись наконец, что задумал Ведякин. - Сергей Игоревич, они совсем рехнулись!
- Да что хоть там у вас происходит!?
- Сергей Игоревич, - взял слово Ведякин. Голос его был угрожающе спокоен. - Действовать будем так. У нас есть тяжелые металлические детали решетки, с помощью которых мы можем сделать плавучесть наших скафандров отрицательной. Сейчас я... нет, первым лучше Самолетов... Сейчас Самолетов возьмет это железную хреновину и занырнет с нею в сифон. Течением его вытащит на вашу сторону. Как только он появился на вашей стороне, вы даете ему сигнал - он отпускает железо и всплывает. Потом пойдет Валентин Петрович, потом я... Такой вот расклад.
- Это сумасшествие! - взорвался Валентин Петрович.
- А замерзать здесь не сумасшествие! Метан-то прибывает и прибывает! Разве нет?
- Ну, Степаныч! Ты крут! - потрясенно произнес Сашка.
- Что молчишь, товарищ Караваев? - обратился Ведякин к начальнику спасателей.
- Думаю.
- Нечего думать, нырять надо!
- Ладно... - с трудом согласился Караваев. - Попробуйте. Кто пойдет первым? Самолетов?
- А хрен ли нам! - лихо отозвался Сашка, но в голосе его слышался все-таки легкий мандраж.
- Тогда значит так. Первонаперво включите пищалку - мы будем вас по ней отслеживать...
- Уже включил, - Сашка поднял руку к шлему и дотронулся до сенсора. В наушниках запищал прерывистый сигнал зуммера.
- Хорошо, - сказал Караваев. - Мы вас слышим. Теперь, когда будете нырять, то старайтесь прыгнуть подальше, чтобы попасть на середину потока, где течение быстрее. Глубина здесь небольшая, ложе дна ровное. Никаких чудес с этой стороны не предвидится. Единственная опасность - переохлаждение. Самые уязвимые части тела - ноги и руки... Я думаю, минуты две придется помучаться. И главное - крепче держите свой груз. Если вы его выпустите и, не дай бог, всплывете внутри сифона, то... сами понимаете.
- Командир, все понятно, - ответил Сашка.
Глубоко вздохнув, он обнял двумя руками металлическую балясину и подошел к краю лестницы. Ступил на первую ступеньку - ноги его по колено погрузились в метан. - О, черт, ноги прихватывает!
- Готов?
- Всегда готов!
- Тогда... вперед!
Сашка оттолкнулся от ступеней пристани и рухнул посреди метановой реки. Широкие черные круги побежали по поверхности. Свет головного фонаря быстро погас в темном потоке.
- У-у-у! - раздался голос Самолетова более похожий на волчий вой. - Д-д-д-дубак!!
Звук пищалки постепенно удалялся и становился слабее - Саня вошел в туннель шкуродера.
Около минуты стояла напряженная тишина, потом Ведякин не выдержал:
- Саня, ты жив еще?!
- Ж-жа-жжи-жи! - простучал зубами Самолетов.
- Еще немного! - подбадривал Караваев с той стороны. - Держись, парень!
- Саня! - кричал Ведякин. - Не выпусти железо!
Держи его крепче!
- Все! - закричал Караваев. - Все! Всплывай!..
Ну!.. Ага! Есть!.. Коля, помоги мне!
- Ну, как? - закричал Ведякин. - Нормально?
- Все путем! - ответил Караваев. - Мужики! Совет:
разогрейтесь перед погружением. Руками помашите, что ли! А то парень, совсем окоченел... Ну, живой?!
- Ды-ды-ды-ды!
- Пока что только морзянкой может!
Валентин Петрович не стал себя уговаривать разогреться. Он задвигал руками, заворочал плечами, начал энергично приседать... Казалось, он никогда не закончит разогреваться. Сочленения его скафандра пластмассово скрипели, так что у Ведякина от этой музыки заболели зубы.
- Да ладно тебе скрипеть, - проворчал он. - Держи железку.
Он протянул гиду железное грузило...
- Господи, сохрани и помилуй! - неожиданным тонким голосом воскликнул Валентин Петрович и повалился в метановую реку...
Потом пришел черед и Ивана Степановича. Он тоже помахал руками, присел несколько раз. Затем несколько раз напряг и отпустил мышцы тела. Стало чуть теплее. Потом включил зуммер.
- Ну, готов? - спросил его Караваев.
- Вроде...
- Ну тогда давай...
- Поехали! - и Ведякин, сильно толкнувшись, прыгнул в стремнину реки.
Медленно потянуло его ко дну. Холод и чернота обступили со всех сторон. Скафандр автоматически вышел на предельный режим обогрева, замигала оранжевая лампочка внутри шлема. Температура в скафандре начала стремительно падать. До этого она держалась около нуля, теперь же цифры индикатора побежали далеко в минус. Только бы не вырубилась электроника, подумал Ведякин. Хотя, у других-то вроде выдержала. Главное - электроника, а уж он-то как-нибудь.. Минус сорок, минус сорок три... Холод словно ледяным чулком обжал его со всех сторон. Вдруг Ведякину показалось, что в глубине метанового потока что-то мелькнуло. Какое-то темное тело. Рыба? Ерунда, откуда здесь могут быть рыбы?
- Ведякин, как ты там? - раздался в ушах голос Караваева. - В порядке?
Ведякин хотел сказать, что все у него нормально, но зубы только отстучали невнятную дробь.
- Понятно, - сказал Караваев.
Ведякин чувствовал, как его тащит по ледяному дну. Руки судорожно сжимающие железную чушку, царапали о метановый лед. Ведякину показалось, что руки его настолько заледенели, что он уже не сможет разжать их даже если и захочет.
Шестьдесят пять, шестьдесят семь... Температура внутри скафандра продолжала падать. Кровообращение не справлялось со своей работой, Ведякин уже совсем не чувствовал ног. Кажется, вот-вот и холод доберется до самого его сердца.
- Держись Иван Степанович, еще немного, - подбадривал его Караваев.
Восемьдесят два, восемьдесят три...
Температура успела упасть до восьмидесяти четырех, когда Ведякин услышал требовательное:
- Всплывай!
С трудом развел Ведякин руки в стороны, словно рак - свои клешни, и тут же вынырнул на поверхность реки по другую сторону «сифона».
Через несколько секунд его уже затаскивали в лодку. Караваев, Коля и еще кто-то. Коля быстро привинтил к скафандру трубку внешнего обогревателя, и Ведякин почувствовал, как теплый воздух проникает в полости скафандра, как обретают чувствительность окоченевшие члены.
- Все путем, Степаныч, - услышал он в наушниках голос Сашки Самолетова. - Все путем...
На следующий день оба они валялись на койках в реабилитационной палате станционной клиники. Легкие обморожения пальцев ног и рук - таков был результат купания в метановой реке. В общем-то нечего серьезного.
Ведякин долго листал геологический справочник по Селесте, потом отбросил его в сторону. Повернулся к Сашке, который читал какой-то спортивный журнал. Саня как-то умудрился отморозить нос, и теперь на его носу красовалась какая-то клоунская нашлепка, которая была подвязана к ушам.
- Ну, и видок у тебя, - медленно произнес Ведякин, разглядывая Саню.
Саня только фыркнул и ничего не сказал.
- А что, Саня, страшно было первому в метан-то
нырять? Не заиграло в одном месте, а? Признайся?
- Хм-м... Страшно, конечно, - ответил Сашка.
- То-то. В следующий раз подумаешь, прежде чем вовлекать меня в разные сомнительные авантюры. Еще бы чуток и остались у Харона в гостях. В качестве добавочных статуй. Потом бы нас другим экскурсиям показывали. «А вот это два замороженных дальнобойщика - Александр Самолетов и Иван Ведякин. Работа неизвестного скульптора...» Эх-хе-хе! А каково мне было, старому человеку, в метане кости морозить? У меня уже кровь не такая горячая...
- Да ладно тебе прибедняться! Тоже мне - старик.
- Старик, не старик, - а за девками на каждой станции не бегаю.
- Так и я не бегаю. Это они за мной бегают.
- Не трепись, ботало. Бегают они за тобой, как же... Где твоя Зина? Из Японии. Что-то не видно. Небось уже послала тебя к своей японской матери. Хоть бы навестила больного друга.
- Она утром заходила, когда тебе перевязку делали... И вечером тоже зайти обещалась... У нее же работа здесь. Это мы с тобой тут отдыхаем...
- Хорошенький отдых, нечего сказать...
- А кстати, как тебе моя Зина?
- Зина, как Зина. Голос - приятный.
- А глаза?
- Какие, на хрен, глаза, Саня?! Совсем сдурел?
Делать мне больше нечего, как твою Зину сквозь скафандр разглядывать!.. Глазки, носик, ротик... Я тебе Саня так скажу: все бабы в скафандрах на одно лицо - хоть японка, хоть негра какая... Ты уж меня извини.
Ведякин отвернулся от Сашки и снова углубился в изучение толстого геологического справочника. До старта транспортного корабля у них оставалось в запасе еще четыре дня.