ТРОНЫ ДРЕВНЕГО ЕГИПТА
Хронологические таблицы и литература по истории древних веков содержат имена более полутора сотен фараонов, принадлежавших двадцати пяти династиям Древнего Египта и шести следующим за ними династиям завоевателей этой страны. Многие из них перечислены в «Хронологии Древнего Египта», которую можно найти в Интернете. Список, по-видимому, не полный. Утверждают, что в нем едва ли наберется половина имен фараонов, реально управлявших Египтом. Только в тринадцатой династии (1795-1650 до н.э.) сверх имен, названных «Хронологией», насчитывалось еще 65 царей, а седьмая и восьмая (2181-2160 до н.э.), четырнадцатая и шестнадцатая династии (1795-1650 до н.э.) состояли из «большого количства быстро сменявших друг друга властителей». В итоге можно говорить чуть ли ли не о трехстах верховных правителях Древнего Египта за 2768 лет его существования. Их принято было изображать, словно древних богов, восседающими на тронах. Однако, в жизни не все фараоны, придерживались такого обычая. Был в девятой династии фараон Хети I (ок. XXI-XX вв до н.э.), приказавший изваять его сидящим на циновке в рабочей позе писца. Ваятели-камнесечцы выполнили приказ, но циновку под фараоном увеличили до размера каменного подиума, и венценосный писец, сидящий со стопкой листов папируса на скрещенных и подобранных под себя босых ногах, оказался вознесенным на тронное место [┬]*. Почему же фараон, не гнушался ролью писца и отважился увековечить себя в этом образе ? Древне-египетские писцы были грамотны, владели письменной речью, умели рисовать и чертить. Нередко из их среды выходили живописцы, резчики, архитекторы и дизайнеры. Неожиданный каприз Хети I остаться в памяти поколений прежде всего писцом-художником и лишь по необходимости фараоном возвышает его над современниками и убеждает в том, что не все сильные мира в Древнем Египте презирали созидательный труд, пренебрегали ремеслом и прикладными искусствами.
Если припомнить династические традиции, согласно которым задолго до коронации очередного царя для него создавали и готовили трон, и подсчитать хотя бы по минимуму троны, установленные во дворцах, возведенных египетскими царями, то можно предположить, что в Древнем Египте за все это время мастера создали не менее полутора тысяч тронов. Цифра скромная : в среднем на фараона приходился один трон на каждые два года правления. С помощью наивных арифметических упражнений негоже, конечно, подсчитывать массу дворцовой мебели, произведенную мастерами прошлых эпох за три тысячелетия истории древнего государства, но я не вижу иного способа ориентироваться в этой отрасли знания, тем более, что музеи мира хранят лишь малую толику таких раритетов. Остальные художественные шедевры древнеегипетского прикладного искусства, какими были лучшие экземпляры дворцовой мебели, погибли в пожарах, расхищены мародерами, уничтожены грабителями пирамид или до сих пор не найдены и ждут своего часа где-нибудь под землей, куда не ступала нога археолога.
Более всего повезло тронам Тутанхамона двенадцатого из четырнадцати фараонов 18-й династии [┬]. Возвращенные из небытия в первой четверти 20-го века, троны были созданы при его жизни [┬], а после смерти Тутанхамона весной 1327 года до н.э. последовали за ним в Долину Царей [┬], где ожидали вызволения 3247 лет [┬].
И в этом случае количество тронов, принадлежавших фараону, и число лет его непродолжительного правления условно могло быть выражено тем же отношением 1:2, если пренебребречь десятками тронов, оставшихся в его дворцах, и ценными для казны экземплярами, укрытыми в царских сокровищницах [┬]. Такие дворцовые коллекции при дворе любого фараона накапливались, как легко догадаться, сами собой. Поэтому прикинутые на глазок полторы тысячи тронов, якобы созданных за всю историю Египта, выглядят весьма приблизительным числом. Их было, конечно, больше.
Царская утварь, как и наиболее значимые предметы Двора, символизировавшие верховную власть трон, скипетр, корона, драгоценные одеяния обыкновенно изготовлялись в Египте собственными мастерами. Персонально о мастерах почти ничего не известно, хотя ученые не оставляют попыток атрибутировать ремесленные работы, расшифровать неясные тексты, открыть новые имена.
В стенной живописи и рельефах, найденных археологами, встречаются сцены, повествующие о труде египетских ремесленников: столяров, плотников, резчиков, каменотесов и прочих. Однако, желающего подробней ознакомиться с результатами их труда встречают невероятные трудности из-за того, что пять тысяч лет назад и даже тысячелетием позднее в Египте не было, скажем, публичной библиотеки, которая хранила бы записи очевидцев и воспоминания современников, хотя страна владела развитой письменностью и располагала армией рисовальщиков и писцов. Свитки папируса, на которых писали древние египтяне, содержали преимущественно религиозные тексты. Жрецов и сановников мало интересовала частная жизнь, городской быт, а тем более созидательный ремесленный труд. Однако перед смертью вельможа начинал задумываться, как увековечить свою персону и чем отчитаться перед владыкой загробного царства о своем месте в земной юдоли, если ждет обвинение о бесславно промотанной жизни. И когда он уже ощущал приближение срока, то задумывался о вечном и приказывал мастерам изобразить его персону в историко-биографических сценах и украсить ими его усыпальницу. Как ни парадоксально, но выясняется, что все-таки в Древнем Египте существовала и постоянно умножалась та самая «публичная библиотека», об отсутствии которой я только что сожалел. Роль такого хранилища древних текстов, из фондов которого мы сегодня черпаем представления о жизни, искусстве и ремеслах исчезнувшей Страны Пирамид, досталась гробницам и усыпальницам египетской знати. Страницы её каменных книг испещрены текстами и полны иллюстраций.
Одну такую усыпальницу нашли на исходе 19-го столетия близ аллеи сфинксов. Гробница, построенная в 2600 году до н.э. , принадлежала сановнику по имени Тий. В её интерьерах сохранились рельефы и росписи, изображавшие ремесленников за работой плотников, скульпторов, плавильщиков золота, столяров, а также мастеров, изготовлявших кожи и ткань. Очевидно, такими ремеслами и управлял при жизни владелец гробницы. Его ремесленники участвовали в изготовлении царских колесниц, паланкинов (тронных носилок), самих тронов как деревянных, так и отлитых из золота и прочей дворцовой мебели.
В рисунках, украшавших стены усыпальницы Тия, художник запечатлел инструменты, которыми египетские мастера пользовались 46 веков тому назад тесло, топоры, пилу, трубчатое сверло. Металлические инструменты в эпоху каменных сфинксов делали из меди. Этот сравнительно мягкий металл под кувалдами кузнецов после неоднократной перековки достигал значительной жесткости. Так позднее арабы перековывали железо в дамаскскую сталь.В Египте давно знали о железе. Мы судим об этом по железному амулету, погребенному вместе с Тутанхамоном в его саркофаге. По мнению специалистов этот амулет был одним из наиболее ранних железных изделий в Древнем Египте, но пока железо не было освоено широко, египетские каменотесы, столяры и резчики работали медными инструментами.
С наступлением Среднего (2100-1700 до н.э.) и Нового (1555-1090 до н.э.) царств медные лезвия постепенно заменила бронза, и ремесленные приемы менялись и совершенствовались. Зубья пилы приобрели развод, трубчатое сверло со временем превратилось в коловорот. В период Позднего царства (712-525 до н.э.) почти все инструменты делали из железа, в связи с чем повысилось качество и красота отделки каменных и деревянных изделий. В царском обиходе и в дворцовом убранстве многое выделывали из дерева: двери, колонны, потолки, полы, статуи, мебель, ларцы и мелкие художественные предметы. Для небольших поделок годились породы местного дерева оливковое, нильская акация, тамариск.
Впрочем, Египет был небогат собственным лесом уже в эпоху Древнего царства . И хотя по берегам Нила и вдоль многочисленных вади русел ручьев и рек, пересыхавших за лето, кустились и зеленели рощи, полнометражный лес завозили из Ливана и Сирии, а драгоценное черное дерево из – страны Куш. Дворцовую мебель чаще всего делали из кедра, тиса, эбенового (черного) дерева. Саркофаги строили преимущественно из сикомора.
В Древнем царстве столярное дело еще не стало самостоятельным ремеслом, однако, деревянная мебель той эпохи обнаруживала признаки высокого столярного искусства. Вспомним хотя бы изящные образцы дворцовой мебели, найденные археологами в потайном захоронении Хетепсерес царицы из четвертой династии фараонов, жившей между 2613 и2494 годами до н.э. Среди ее деревянной мебели наряду с экземплярами, у которых детали друг к другу архаично крепились ремнями, продетыми сквозь просверленные отверстия, были и такие, у которых части скреплены столярным соединением «в лапу», в шип, «в ласточкин хвост».
В этом раскопе оказались типично близкими к трону два царициных кресла и портшез** с балдахином, явившийся, по сути, троном, переносимым на шестах. У обоих кресел удобные подлокотники, украшенные каждый резным, плавно изогнутым лотосом, а ножки кресел вырезаны в виде львиных лап – анатомически верно и настолько тщательно, что переданы даже выпуклые кровеносные сосуды на лапах.
Всё львиное в древнем искусстве наполялось сокровенным смыслом власти и всемогущества. В этой мебели львиные лапы ассоциировались с царственностью хозяйки, с её непререкаемой волей, а лотос символизировал воплощение бога Нефертума. Поэтому кресла с вырезанными побегами лотоса на подлокотниках, согласно представлениям того времени, хранили хозяйку от неприятностй и напастей.
В усыпальнице другой знатной персоны нашелся рисунок, изображавший ремесленника, вырезавшего узор на фигурных мебельных ножках. Сюжет раскрывал технологию, по которой принято было изготовлять детали для мебели. Знакомство с рисунком позволяет также понять, как делались ножки и к креслам царицы Хетепсерес. Резчик, закрепив заготовку, держал в одной руке стамеску, а в другой колотушку, которой ударял по торцу рукояти стамески. Так до сих пор поступают каменотесы и резчики, работающие с мягким камнем или с твердой породой дерева. Для египетского бронзового резца древесина могла оказаться твердоватой. В такой ситуации помощь деревянной колотушки, которую в России называют киянкой, а в Америке – mallet (мэлит), была необходимой.
Сохранилась и дошла до наших дней миниатюрная скульптурная композиция, представлявшая собой модель деревообделочной мастерской времен одиннадцатой династии фараонов (2055-1985 до н.э.). В этой композиции плотники распиливали на доски бревно, прикрепленное верхним концом к столбу, и расширяли клином распил, чтобы он не зажимал неразведенных зубьев медной пилы.
Египтяне не знали рубанка. Они обстругивали доски медными скобелями, а вытесывали теслами. Затем они выравнивали поверхность готовой детали плоским камнем песчаника, полировали пемзой. Иногда неровность отделки деревянной поверхности предпочитали скрыть под орнаментальной резьбой.
Многое о работе египетских резчиков рассказала живопись гробницы государственного сановника Рехмира, жившего в период Нового царства (1555-1090 до н.э.). В ту эпоху изображения резчиков по дереву нередко встречались в росписи усыпальниц привелегированных египтян. Это свидетельствует не столько о принадлежности усопшего к изящному ремеслу, сколько, быть может, о популярности искусства художественной резьбы по дереву среди египетской знати.
Резчиков часто изображали за украшением ритуального наоса ковчега, или крупной раки для хранения статуи умершего человека. Обычно стены таких ковчегов с обеих сторон штукатурились смесью мела и столярного клея, высушивались и полировались, а затем расписывались и золотились, но нередко бывало, что украшение наоса поручалось самим резчикам по дереву. В то время, очевидно, считалось престижным декорировать наос ажурной резьбой. Иначе не существовало бы серии подобных рисунков. В сюжете из гробницы Рехмира показано, как резчики вырезали из досок магические символы богов, опекавших заказчика, заключали их в рамки и крепили к стене, создавая ряд за рядом рельефные горизонтальные фризы. В ремесленных мастерских Нового царства плотники, столяры и резчики выполняли всвозможную работу на древесине. Можно найти в литературе полный перечень таких изделий, но нам достаточно только стульев. На фреске, написанной в свое время водяными красками по сырой еще штукатурке стен усыпальницы, изображены два столяра, изготовлявшие дворцовые стулья [┬]. Такие мастера и создавали деревянный каркас трона, а уже после них вступали в работу красильщики, обойщики, позолотчики, стеклодувы и ювелиры. Не будет ошибкой назвать изображенных на фреске сторяров мастерами троного дела, ибо мы можем сравнить их работу с извлеченным из музейных запасников готовым стулом фараона [┬]. На фреске изображен уже почти готовый стул, в обвязке которого столяр делал последние отверстия сверлом со смычковым приводом, чтобы укрепить на ней сидение стула. Рядом с чурбаном, служившим им верстаком, а также и на чурбане видны нехитрые инструменты: два тесла и угольник для прямых углов и выверки перпендикуляров. В руках у второго столяра двуручный скобель для строгания заготовки. Две передние ножки для нового стула уже готовы, и столяр намерен строгать одну из задних ножек, прислоненную к чурбану.
Существовали в Древнем Египте и более мощные мастерские, постоянно выполнявшие заказы не только знатных, но и венценосных персон. В ассортимент их товаров помимо тронов, торжественных паланкинов***, легких портшезов, опахал и жезлов входили ковчеги-наосы и погребальные саркофаги.
Одна из таких мастерских принадлежала, по-видимому, двору Аменхотепа I (1525-1504 до н.э.). В ней под началом ваятеля Ипуи дизайнера и автора многих скульптур того времени мастера выполнили два больших, искусно вырезанных деревянных ковчега для статуи царя и отдельно для ритуальных принадлежностей и погребального снаряжения. Сюжетом настенной живописи как раз и явилась работа мастеров над изготовлением и украшением этих ковчегов.
Один ковчег был вдвое выше роста мастеров. Колонны, вырубленные из стволов дерева в форме почитаемого в Египте папируса, поддерживали уже готовый резной карниз. Посередине карниза укреплен резной мистический знак объединения Верхнего и Нижнего Египта, и два мастера, взобравшиеся на карниз, продолжали там свою работу. Двое других, стоя на подиуме, вырезали имя царя на колоннах.
Второй ковчег, изготовленный, вероятно, той же бригадой мастеров, построен в три яруса, причем, каждый ярус поддерживался собственной колоннадой, но для двух верхних ярусов вместо колонн использовались резные фигуры богов, выполненные руками самого скульптора Ипуи. По его же проекту фасады верхних ярусов украшены ажурной резьбой .
Судя по столь плотному приближению мастера Ипуи к Двору фараона и благодаря изобретательности, с которой он создал скорбные, но грандиозные ковчеги для статуи своего повелителя, его талант и творческая инициатива не остались не замеченными следующими фараонами Тутмосом I (1504-1492), правившим 8 лет сразу после Аменхотепа, и Тутмосом II (1492-1479), царившим 13 лет после предшественника. Судьба отпустила этим двум фараонам четверть века на царство. Начало восхождения Тутмосов совпало с зенитом успеха и славы ваятеля. Заботившиеся о престиже Двора, фараоны приближали к себе лучших мастеров страны, и не упустили из виду такого зрелого мастера, как Ипуи. В свою очередь сам ваятель в ремесленной мастерской понаторел в работе с ремесленниками. Он знал возможности многих умельцев в обеих землях – как в Верхнем, так и в Нижнем Египте – мог выбрать лучших из них, если потребовалось бы комплектовать группу из лучших по прихоти фараона. Мастер Ипуи был, пожалуй, одним из значительных художников своего времени рисовальщик и резчик, ваятель и распорядитель. Его творчество, безусловно, влияло на качество дворцовых интерьеров, на украшение царского быта, на развитие декоративно-прикладного искусства в Древнем Египте.
Время сохранило о нем скудные сведения, но и за них мы благодарны судьбе. Обычно мастера древних цивилизаций анонимны. Безвестность талантливых ремесленников порождалась социальным неравенством и презрением элиты к любому труду кроме ратного. В рабовладельческом обществе рутинная работа выполнялась военнопленными и рабами, в том числе художественная и ремесленная. В Древнем Египте среди свободных граждан были, конечно, достойные специалисты архитекторы, живописцы, ваятели, но их роль в творческом процессе и положение в обществе резко отличались от простых исполнителей. Впрочем, и рядовые египетские умельцы нередко были свободными людьми. Их государственный статус отвечал понятию «послушный призыву». Кто осваивал ремесло, располагал клановой поддержкой или влиятельной родней, тот имел перспективу успешной профессиональной карьеры.
Вечная Книга египетских фараонов, как уже сказано, создана не на бумаге и не чернилами, а бесконечной чередой древних гробниц. В ней главы и самые яркие страницы замещены граффити, рельефами и фресками. В анонимной живописи и в иероглифах зашифрована история цивилизации.
Иероглифическое письмо не гарантирует точного прочтения древних имен. Поэтому в литературе используют латинскую транскрипцию, одако и эта уловка не решает проблемы, потому что нет людей, слышавших правильное произношение этих имен. Одни произносят «Аменхотеп», другие «Амен-хотп», одни говорят «Нефертити», другие «Нефр-эт». И мне, никогда не слышавшему звучания чуждых нынешнему уху имен, непросто написать их по-русски. Поэтому надеюсь на снисходительность читателя, который, возможно, найдет иной вариант произнесения транскрибированных имен. Я воспользовался транскрипцией Богословского и в скобках привёл один из вероятных вариантов прочтения.
Египтологи, пытаясь расшифровать древние надписи, обратили внимание на стеллу одного из захоронений, на которой, насколько позволяло место на камне, были поименно перечислены и изображены мастера, принимавшие участие в постойке и украшении гробниц фараонов. Характерные детали знакового текта и некоторые особенности художественные изображений позволяли прелположить, что речь шла, по-видимому, о гробнице фараона Сетойа Первого, известного по более поздней хронологии как Сети I (1294-1279 гг до н.э. – начало 19-й династии фараонов). Помимо прочего, текст содержал сведения и о мастерах, работавших с деревом.
Главный мастер n’hj, чье имя с помощью транскрипции Богословского можно прочитать как Нэхий, был назван отцом «послушного призыву» работника bw-qnt.f (вероятно, Бо-кентеф). Оба они занимались художественной обработкой мягкого камня и дерева.
Сам Богословский, посвятивший много лет изучению ремесел Древнего Египта и профессионально пользовавшийся этой транскрипцией, видел в имени n’hj сокращенную форму полного имени jmn-nhtw (возможно, Йаман-нахтав). Поскольку в надписи не было никаких сведений о его родителях или наставниках, можно полагать, что он явился родоначальником разветвленной семьи мастеров.
Сыном вольного работника Бо-кентефа был известный в Египте главный мастер и заместитель начальника Владыки обеих земель jmn-nhtw II (Йаман-нахтав Второй). О нем известно, что служил в своей должности более сорока лет и дружил с начальником подразделения h’j (вероятно, Хэий), в честь которого назвал своего сына. После смерти Йаман-нахтава Второго его бывший начальник усыновил сироту и позднее назначил его на должность умершего отца.
Рядом с молодым Хэийем в разных надписях часто упоминался «послушный призыву» древодел nsj-sw-jmn (по-моему, Насей-со-йаман), но в одном из текстов столичного некрополя он был отмечен как главный мастер по дереву.
Молодой Хэий, как выясняется из других текстов, состоял также и на храмовой службе, занимая должность писца божницы в Доме Амуна, и был мастером владыки обеих земель в Доме Вековечности. Уже в начале карьеры до того, как занять место отца, он, действительно, именовался писцом. Древнеегипетский писец был не только переписчиком текстов, но и неплохим рисовальщиком. Интересно, что в текстах, найденных в разных местах, Хэий выступает в двух ипостасях: как рядовой исполнитель и как главный мастер. Очевидно, на этих объектах он так и работал: как обычный писец-рисовальщик и как мастер-резчик, отвечавший за выполнение заказа в целом. При этом он управлял множеством приданных ему мастеров и мобилизованных на работу ремесленников.
Его сводные братья их было семеро стали видными мастерами, причем пятеро рисовальщиками, из них лишь jmn-nhtw (тезка Йаман-нахтава Второго) занял пост заместителя начальника подразделения, а шестой и седьмой оставались «послушными призыву», их специализация не названа в древних текстах.
Сына своего Хэий назвал hwj (Хивэй),но позднее тот получил прозвище Хивэй Первый. Во всем он шел по стопам отца, и после назначения главным мастером некрополя продолжал активно совмещать административные функции с творческим трудом свободного ремесленника. Женившись на девушке своего корпоративного круга, он стал привлекать к своему любимому делу близких родственников жены .
Он имел двух сыновей: h’j (в честь дедушки) и q’-h’ (имя могло звучать как Кэхе). Этот последний, начав с «рядового послушного призыву», со временем занял место начальника подразделения, ведал строительными и резными по дереву работами, воспитал достойного ученика ’[nj] (Инэй?) и завершил карьеру, не покидая своей высокой должности.
Внуком Хивэя Первого был названный в его честь Хивэй Второй, которого с малых лет стали готовить к карьере, накатанной мастерами старших поколений семьи. Неспроста он назван вместе с дедом в надписи на жертвеннике, а когда подошло время, занял должность главного мастера. Женился он так же на девушке своего круга и имел двух сыновей, назвав одного nhtw-mnw (Нахтав-менав), а другого Хэий в силу сложившейся семейной традиции. Семья сызмальства прививала трудовые навыки детям.
У Хивэйя Второго был двоюродный брат, родившийся от дочери его деда Хэийя Первого. Кузена звали hwj-nfr (Хивэй-нефер). Он тоже с детства вращался в семейном бизнесе и дослужился до главного мастера. Ученые полагают, что в этой должности он участвовал в украшении гробницы Рамесеса II и ненадолго пережил своего фараона. Так ли это было на самом деле, теперь уже выяснить невозможно. Остается довериться первоисточнику вереницам иероглифов, уцелевших на выкрошившихся камнях Египта. расшифровывающие древние письмена специалисты-египтологи, по собственному их признанию, не всегда способны достоверно перевести прочитанное .
До Второй мировой войны в Египетском музее Берлина хранилась деревянная статуэтка, датируемая началом 19-й династии фараонов. Она погибла в пожаре войны, но осталось ее фотографическое изображение. Египтологи полагают, что автором этой скульптурной работы был, вероятно, тот самый глава династии мастеров, чьё транскрибированное имя прочитано как Йаман-нахтав Первый. В связи в этой находкой личность сановного родоначальника ремесленной династии приобретает живой отенок. Как оказалось, наряду с изготовлением торжественных, но печальных наосов-ковчегов, царских колесниц и паланкинов для загробных странствий фараона главный египетский мастер проектировал и ваял скульптуру. Чем не сенсационное открытие! После него уже не кажется странным, что и другие главные мастера и начальники подразделений, занимая высокий пост, не оставляли творческой деятельности.
Художественные изделия, найденные в гробницах Египта, не в равной степени интересны, но в музеях мира именно они составляют ценнейший и уникальный фонд раритетов. Найдены тысячи, если не десятки тысяч, предметов древне-египеетского искусства. К слову сказать, только в гробнице Тутанхамона лорд Карнарвон насчитал более трех тысяч предметов, ставших бесценными экпонатами.
Экзотической стариной веет от предметов, призванных играть роль царского походного сидения. Здесь приходят на память переносимые троны паланкин и портшез, царская колесница, а в позднее время – медленно входившее в обиход седло. Столярная конструкция объединяла облегченный вариант трона с парадными носилками. Паланкин мог быть и обычным троном, укрепленным на платформе носилок, либо снабженным кольцами с продеваемыми в них шестами. Один из таких паланкинов изображен на довольно редком рисунке [┬], где очень по-египетски развернут фронтально к зрителю напоминающий опахало легкий козырек для тени над головой фараона . Паланкин украшен золочеными дисками – один диск возле головы сидящего, другой поменьше у его ног. По обеим сторонам позолоченные фигуры шагающих львов и два деревянных шеста, закатанные в золотой лист по всей их длине .
Царское седло – изделие шорника, а колесница произведение каретного мастера. Три разных ремесленника столяр, экипажник и шорник используя различную технологию и профессиональные приемы, создавали, как теперь выражаются, полуфабрикат, который окончательно превращался в предмет царского обихода лишь под руками златокузнеца, живописца и ювелира.
Чтобы не возвращаться к второстепенным предметам, остановлюсь мимоходом на царских колесницах. В XVI-м веке до новой эры египтяне впервые в сражении захватили ханаанские двуколки и с тех пор наладили собственное производство боевых колесниц. Спустя столетие, мастера нового тогда ремесла экипажники и колесники придумали более легкую и устойчивую конструкцию, и вскоре египетские колесницы стали лучшими. В египетских гробницах обнаруживались и такие находки. Колесницы поначалу были деревянными. Известно, что вместе с фараоном Тутанхамоном погребены сразу четыре позолоченные колесницы, сработанные из вяза. Поверхность каждой из них расписана орнаментами, инкрустирована дорогими камнями и разноцветным фаянсом.
Позолота, драгоценные и полудрагоценные камни были постоянным украшением фараоновых колесниц. На две-три тысячи лет раньше археологов в гробницу проникали грабители, уносившие драгоценности. Ограбление пирамид в Древнем Египте было едва ли не национальным промыслом, хотя такой заработок грозил смертной казнью. Воры снимали им уносили с собой все ценные украшения. Опоздавшие ученые могли судить о первоначальном убранстве ограбленных повозок лишь по сохранившейся настенной живописи. Они так и поступали. Сравнивали оставленный грабителями остов колесницы с рисунками на фресках и пришли к выводу о достоверной, хотя и схематичной, передаче древними художниками форм, орнаментов и пропорций. Располагая наглядной живописью, реставраторы восстанавливали прежний вид колесницы.
Такой подход небезразличен и для тех, кто интересуется степенью достоверности изображенных на фресковой живописи тронов и другой царской мебели. Тот, кто работает с тестовым описаниямием или с живописным изображениями раритетов, способен оценить важность достоверного рисунка, тождественность изображенного подлинному предмету. Многие египетские троны не сохранились, и судить о них можно лишь благодаря рисункам. Важно быть уверенным, что древние рисовали предмет таким, каким знали или видели в действительности. И опыт реставраторов колесниц даёт этим людям надежду, а сопоставление сохранившихся в музеях образцов царской мебелии с аналогичными предметами дворцовой обстановки, изображенными художниками тех же эпох, вселяет уверенность в том, что мебель делали по теми же канонам, по которым и рисовали.
Некоторые древне-египетские троны за тридцать с лишним столетий заточения в подземельях не рассыпались в прах, а дождались своего часа и были, наконец, извлечены из гробниц. Это были троны из усыпальниц Туи, Тутанхамона, Иуи. Престолы древних монархов имели кое-какие общие признаки. Вероятно, имел значение вкус фараона, влияли, и художественные традиции и упомянутые ремесленные каноны. Обычно трон имел усреднённые размеры. Боковины и спинка покрывались художественной резьбой, украшались золотом. Спинка, к тому же, выкладывалась полудрагоценными камнями и нередко содержала живописный сюжет или изображение самого фараона в окружении родных, приближенных или в общении с божественным покровителем. Подлокотники нередко украшались львиными мордами, ножки в их средней части крепились распорками наподобие рамы.
Один из таких царских тронов принадлежал Тутанхамону. Картер и Мейс, рассказывая о сокровищах усыпальницы этого фараона (М.Л., 1927), писали, что трон, сделанный из дерева, был покрыт золотом, украшен цветной стекляной глазурью, фаянсом и самоцветами [┬]. Его резные ножки были выполнены в виде львиных лап, а в верхней части над сидением украшены львиными мордами. Подлокотники трона образованы коронованными крылатыми змеями, а дополнительные подпорки, скреплявшие спинку с сидением, перевиты шестью инкрустированными змейками, вырезанными из дерева.
Г. Картер утверждал, что живописная спинка позолоченного трона Тутанхамона была его самой роскошной частью, и, по его мнению, прекраснейшим произведением из всего того, что до Картера было найдено в Египте [┬]. Он восхищался красками спинки, считая их живыми и выразительными. По его свидетельству обнаженные части тела фараона и его супруги, как и их лица, выполнены красной стеклянной пастой, а головные уборы – фаянсом бирюзового цвета. Царские воротники и орнаментальные композиции в сюжете спинки трона сделаны из сердолика, разноцветного стекла, фаянса, из волокнистых стеклообразных паст. Вся одежда выложена тонким металлическим серебром, драгоценно патинированным в течении тридцати двух веков, проведенных в замурованной гробнице.
На рисунке, украсившем спинку трона, мы видим ещё один, не найденный в гробнице Картером, трон Тутанхамона [┬]. Один, но далеко не единственный, из его тронов, оставленных, очевидно, в убранстве дворца после похорон монарха. В декоративном украшении боковин этого трона, имевшего изящное подножие для стоп фараона, просматривался орнамент, символизирровавший объединение Верхнего и Нижнего Египта. Такие орнаментальные украшения в виде сочетания гибких побегов верхне-нильского папируса с лилиями нижнего Нила встречаются на тронах Древне-египетских богов. По-видимому, нам встретился один из редких случаев внедрения политического лозунга в художественный декор трона молодым правящим фараоном. Существование такого трона в жизни этого фараона утверждается так же двумя сюжетами, отчеканенными на створках дверей позолоченной раки****, в которых фараон изображен сидящим на стуле, повторявшем ту же конструкцию и декор. В многочисленных сюжетах, которыми украшена рака, участвуют и другие троны, не перенесенные в гробницу, в их числе трон складной конструкции с высокой спинкой, достигавшей затылка сидевшего на нем хозяина.
Египтяне делали троны из различных материалов, но были у фараонов и полностью деревянные троны, и построенные из слоновой кости, и отлитые целиком из золота. При этом трон, отлитый из драгоценного металла [┬] , не всегда оказывался роскошней трона деревянного или изготовленного из слонового бивня.
Успехом пользовались у фараонов раскладные походные троны [┬] . Об одном таком только-что упоминалось. И придворная знать охотно обзаводилась складными стульями. Только женщинам закон запрещал сидеть на раскладных стульях.
Освоив конструкцию складного трона задолго до римских курульных кресел, древние египтяне ус пешно реализовали идею компактной и в то же время торжественной мебели для сидения [┬].
Египетские мастера предпочитали в мебели простоту и бесхитростность. Древние народы долго сохраняли обычай сидеть на голой земле. Жизнь проходила в завоеваниях и походах. Войскам в пути не нужны стулья. Они громили врагов, уничтожали их армии, грабили города, уводили пленных. Лилась кровь на дорогах, по которым ступал фараон. Он не садился на землю, омытую кровью. Даже стопы его касались не земли, а подножия, когда он восседал на походном троне. Основу такого трона составлял табурет, сделанный наподобие раздвижных кóзел с крестообразно соединенными на оси ножками. Такую конструкцию позднее заимствовали у египтян римляне – почитатели курульных кресел. Египетские тронные мастера сверху на кóзлы крепили откидную конструкцию из сидения со спинкой, соединённую поворотной осью с задними рычагами раздвижных кóзел.
Один из тронов Рамсеса Второго был выполнен в виде складной позолоченной скамьи с вогнутым сидением, куда для удобства фараона укладывалась подушка.
Рамсес Третий сиживал на раскладном троне с высокой спинкой и подушкой на жестком сидении.
Придворный живописец Тутанхамона однажды запечатлел своего господина на складном троне, с сидением, покрытым шкурой гривастого льва.
В Каирском музее реставраторы восстановили меблировку дворцовых покоев времен четвертой династии фараонов. Царская мебель экспонирована на богатом археологическом материале упомянутой усыпальницы Хетепхерес матери Хеопса и жены фараона Снофру (2613-2589 до н.э.), основателя династии. Предметы царского величия, обнаруженные в гробнице венценосной супруги – паланкин, кресла и царское ложе – относят к изделиям тронной мастерской фараона Снофру. Присматриваясь к столярным приемам и сочленениям, к декоративным деталям и орнаментам этой мебели, можно, в принципе, представить себе и характер царского трона этой эпохи. Возможно, столь дерзкая инициатива дилетанта сродни покушению составить «композиционный портрет» утраченного изделия по аналогии типичных деталей существующего произведения той же эпохи. Нечто подобное «полицейскому фотороботу», применяемому следователями для воссоздания облика разыскиваемого лица. Ситуация требует дополнительных сведений. Их можно отыскать в том же музее Каира. Это статуэтка слоновой кости, изображающая Хеопса (сына этой царицы), сидящего на собственном троне [┬]. Фигурка высотой в 9 сантиметров. Миниатюрное и единственное изображение знаметитого фараона, построившего высочайшую (157 метров) египетскую пирамиду из двух миллионов трехсот тысяч каменных блоков по две с половиной тонны каждый и облицевавшего ее вершину гранитными плитами с позолоченной гранью.
К сожалению, ваятель статуэтки не уделил пристального внимания детялям трона Хеопса, хотя, по-видимому, выдержал пропорции, по которым можно судить о его размерах относительно человеческого тела, выстроил узнаваемую форму, позволяющую отнести этот трон к достаточно распространенному в древней стране типу подобных изделий, неоднократно запечатленному в египетской живописи и скульптуре. Спинка трона достигала лопаток сидящего фараона, а декор фронтальной части сидения напоминал накидку коврового типа, какие обычно покрывали как спинку, так и сидение. Особенностью трона, изваянного в этой миниатюре, являются едва намеченные скульптором звериные морды на фронтальных углах сидения (сохранилась одна на правой стороне трона) и отсутствие подлокотников, тогда как кресла царицы-матери имели подлокотники, украшенные львиными мордами. Впрочем, не следует считать подлокотники обязательной принадлежностью египетских кресел. Известны более поздние экземпляры такой мебели, не имевшие этих деталей.
Хранящееся ныне в Нью-Йорке, в музее Метрополитен, широкое кресло из самшита и эбенового дерева, найденное в гробнице Хетенфера (18-я династия, начало XV века до н.э.), имело львиные ножки на каблучках и невысокую спинку, поднимавшуюся под прямым углом над сидением и украшенную в два яруса горизонтальными резными вставками. Вместо подлокотников оно было снабжено деревянной вогнутой рейкой, дополнительно скреплявшей по бокам спинку кресла с сидением. В древнеегипетской живописи принято изображать на креслах подобного типа супружескую чету – фараона с супругой, в связи с чем такое кресло иногда называют двойным стулом.
Двойной стул изящных очертаний можно увидеть на репродукциях настенной живописи из гробницы Джутти в Фивах (18-я династия, XV-й век до н.э.). Львиные лапы над каблучками всех четырех ножек, цветная инкрустация, плавный изгиб спинки и завершающий ее завиток – Джутти, изображенгный на фреске вместе с женой, сидел на таком стуле перед одноногим жертвенным столиком.
Эти образцы египетской мебели в сравненнии с троном статуэтки Хеопса выглядели изысканно, но роднило их, пожалуй, только отсутствие подлокотников. Во всем остальном они сильно отличались. И все же, в обиходе царей Древнего Египта была мебель, приближавшаяся по форме к трону, запечатленному в статуэтке Хеопса. Если мы не сбросим со счетов представление о преемственности поколений, учтём, что Хеопс был всего лишь вторым фараоном после отца в их династии, то композиционно легко представим себе и трон фараона Снофру, зная, к тому же, как выглядела мебель жены фараона в её усыпальнице.
В Египетском музее Каира хранится рельеф, вывезенный из гробницы царевны Кавит (11-я династия, Дейр-эль-Бахри, около 2040 до н.э.). На нем эпизод из дворцовой жизни: царевна за утренним туалетом. Кресло царевны по стилю напоминало рассмотренный нами трон такие же простые очертания, но аккуратно выполненные живописцем, и ниспадающая со спинки на сидение ковровая накидка. Вместе с тем, существенное отличие кресла египетской царевны от «трона Хеопса» состояло в присутствии подлокотников, которые выполнены в той же «прямоугольной» манере, как и самое кресло.
Наиболее часто в живописи Древнего Египта встречается простой «ящичный» тип трона без подлокотников, с короткой спинкой, через которую переброшена накидка или шкура дикого животного. Это наиболее распространенный образец, который чаще всего заимствовали у Египта страны близкого зарубежья, в том числе Финикия, славившаяся дипломатическими связями, торговым флотом и развитой экономикой и ремеслами.
—–
* [┬] – значок, заменяющий иллюстрацию (см. «Предисловие»).
** Портшез – переносимое на шестах легкое кресло.
*** Паланкин – носимый царский трон.
****Рака – хранилище для мощей или святынь.