Разверзнется земля и выпустит на свою поверхность огромный огненный столп. Тот постоит над её гладью, как гигантский джин из арабской сказки, прокрутится один раз вокруг своей оси, медленно так, будто разглядывая тот чудесный и хрупкий мир, что раскинулся на маленькой, ничтожно тоненькой плоскости между небом и землей. Затем громоподобно рявкнет и уйдёт в небо, оставив на земле гримасничающие силуэты чёрно-фиолетовых облаков. Стремительной кометой ворвётся в сонм скучающих звёзд и превратится в красный шар, недолговечное второе солнце, что немедля рассыплется на десятки падающих боеголовок. Практически сразу на них набросятся ПВО-шные ракеты и будут их жрать, как хищные щуки поедают беспомощных мальков. Но те, что таки вернуться на землю… Нет, они не превратятся в чудовищные атомные грибы. Это всего лишь Звёздные Мальчики падают на Землю – будущие ракетчики-лифтёры, оплодотворители неба.
Многие неправильно считают, что лифт есть средство передвижения туда (вверх) и оттуда (вниз). Пожалуй, я сразу развею эти расхожие обывательские представления, если скажу, что я работаю лифтёром в шахте стратегической межконтинентальной ракеты «Тополь ТМ». Работаю давно, практически с тех пор как помню самого себя и своего отца. Отец мой также был военным лифтёром-ракетчиком. Именно он и рассказывал мне, как в начале шестидесятых, в эпоху расцвета и становления хрущёвского ракетостроения три сотни зеков подобно мелким лесным мурашам тащили по бескрайней оренбургской степи огромную и толстую ракету-гусеницу. Опустили её в заранее приготовленную шахту, снова построились и ушли к краю большого оврага. Там их без промедления расстреляли, на всякий случай, чтоб никому не выдали секретное местоположение. Там же их и закопали, а из оврага получился вполне приличный, средних размеров скифский курган, мало ли их тут в степи? А ход в нашу шахту замаскировали под большую сусличью нору.
С тех пор в нашей работе мало что изменились. Ушёл из жизни отец. Да ракету модернизировали. А так – всё как прежде, в старые времена: юркнет в нору новая смена, а я их там, в лифте уже и поджидаю, вниз отвезу. Внизу у нас бендежка. В центре стоит большой чёрный телефон, да на стене карта мира висит с лампочками вместо столиц государств и крупных населённых центров. Так вот и ждём мы каждый день, из года в год: зазвонит телефон и голосом Верховного Главнокомандующего нам скажет, куда, мол… А зачем… нам и знать вовсе не надобно – люди мы военные, приказы обсуждать не привыкшие. Да и на карте, конечно, поставленная цель в виде красной лампочки загорится (чтоб мы в суете не напутали чего).
Есть в нашей работе свои особенности, и философия своя также имеется. Во-первых, я не только лифтёр, как уже сказано было, а лифтёр-ракетчик, и ракета наша есть ничто иное, как самое совершенное подобие лифта: также по шахте ходит, только быстро очень. А уж расстояния, кои она преодолевает… тут я уж и вовсе лучше помолчу. Далее, не секрет, что половое бессилие у всех ракетчиков есть своего рода профессиональное заболевание. Только вовсе не потому, как большинство из вас думает: мол, радиация и всякая прочая тому подобная дрянь. Просто по ходу службы каждый нормальный мужик невольно начинает ассоциировать своё Достоинство с тем огромадной силы потенциалом, что таится в фаллической, полукруглой боеголовке: «уж трахну, так трахну!» Тут, ясно дело, что «природное» ввиду отсутствия должного пиетету и общего внимания со временем захеривает и остаётся висеть бессильным рудиментарным хвостиком на фоне того Великого, чему мы тут все служим.
Вы только не подумайте, что я всезнающ и всесилен. Подобно каждому настоящему человеку я имею свой Вопрос. А как военный лифтёр-ракетчик даже два-три. Во первую голову: где та кнопка, что приводит самый совершенный лифт в действие? И во второю: КАК, да КАК??? Если отец мой был ракетчиком и, соответственно, интересу до женского полу не имел, как мог я у него появиться? Откуда вышел я, через какие врата мироздания проскользнула моя душа в этот удивительный и прекрасный мир? Тень ли я земная, робкая, иль вечности отголосок? Нет ответа…
Чувствую, что не дорос я ещё по своей службе, чтоб постичь эту великую, древнюю тайну… Но думаю, однако, что есть таки в этом всём глубинная ВЗАИМОСВЯЗЬ, как во всём вселенском мире, над небом и под землёй, повсюду, на всех мысленных и немысленных просторах бытия и бесчисленных гранях его. Наступит День и падет с очей моих сухою чешуёй невежество, и я увижу ослепительно яркий, чистый свет Божьего Откровенья.