Действующие лица:
Мышонок (М) – образ собирательный, мечтатель и философ.
Коршун (К) – хищник, большая птица на охоте.
Рассказчик (Р) – случайный свидетель.
(Слышен свист, разрезающий воздух, человеческие шаги, звуки леса)…
(Р): - Однажды я увидел, как в небе мелькнула большая тёмная птица. Она взмахнула крыльями, замерла, и понеслась вниз, набирая скорость. В этот ясный, погожий день, я не сразу узнал коршуна. Он мчался стрелой, расплываясь по земле не ровным контуром, грязной кляксой тени, слившейся на мгновение с серым бугорком на песке. Тогда, я не мог и предположить, что через минуту в воздухе окажутся уже двое: коршун, успевший привлечь моё внимание ранее, и мышонок, очутившийся в его когтях. Мой слух различил едва уловимый звук восторженного шепота, потом я начал отчётливо слышать голоса, прислушался и стал невольным свидетелем не предназначенных мне слов. Мышонок глубоко вздохнул и произнёс взволнованно громкое «высота», я превратился в слух и боялся пошевелиться…
(Слышны взмахи крыльев)
(М): - Высота! Вы-со-та! Как эхом отозвалось, даже не вериться… Разве вообще мыслимо было ожидать? Не вправе даже надеяться… А вид то какой! Поля… Лес… Там справа где-то речка и черничник, я знаю это место, песку много и кусты… А слева – тропа, чуть различимая, тонкая, её никто не тревожит, на моей памяти так никто, если только оставшись незамеченным, в моё отсутствие… И небо… Огромное, бескрайнее, бело-голубое… с облаками… Отсюда до них ближе. Только лестница нужна, с частыми ступенями, деревянная, чтобы не раскачивалась. А какое всё маленькое внизу! Голова кружится… Пьянею… Задыхаюсь… С непривычки конечно. Здесь навык нужен, чтобы жить и не удивляться, чтобы не замечать и со спокойной важностью в движениях бросать вниз укоризненные взгляды. И эффектно так, с достоинством, едва уловимо, в школах такому не учат. Врождённое свойство, подлинное «благородство», природа одарила… Это только тем, у кого крылья… Только для них. Жаль. А вот не только для них, и для меня тоже, вот сейчас смотрю на всё их глазами, с высоты, теперь я такой же, как они. Мы похожи, нас объединила высота, с её значительным величием, опасной близостью к краю, манящей и гипнотизирующей бездной. Красиво! Пусть ветрено, но завораживающе… Для этого стоило ползти по открытой местности, у всех на виду, забыть о страхе, о чувстве самосохранения, о природной несовместимости. Во имя цели, великой мечты, счастья обретения другого мира, полёта, может и единственного, рискованного, губительного, но разрушающего границы возможного. Солнце… Яркое, слепящее глаза, но ласковое… Цена будет высокой, как же иначе, вы-со-та, у неё свои мерки, она разная… Мы – разные… Почему мы всегда хотим того, чего у нас нет? Почему у нас нет того, что мы хотим? Может, хотим не достаточно? Может, слишком долго торгуемся? Мечта! Такая огромная у такого маленького существа, как я. Слишком большая для меня. Чересчур красивая, абсолютно не достижимая, опасно реальная. Опасность!
Это только кажется, что нет страха, лишь видимость, что нет понимания. Понимаю, и нет иллюзий, но всё равно – стремлюсь. И не жалею… хотя надо бы… не жалею, значит – не надо… мне. Не время… Не сейчас… Вы-со-та! Какая высокая мечта, столько красоты, внизу. Только отсюда можно было увидеть, только здесь убедиться. Мечта! Она исполняется, если верить… Только хотеть по-настоящему, признаться… Солнце и ветер… Страх и счастье… Свобода и скованность в движениях…
(Р): - Коршун, услышав его слова спросил:
(К): - И что же ты теперь станешь делать?
(М): - Верить… И видеть… И любоваться миром…
(К): - Зачем нарушал порядок? Не сиделось на месте, не мечталось как следует… Не смотрел по сторонам прислушиваясь. В траве не прятался, отчего не бежал? Привлекал внимание ложной медлительностью… Сам виноват, а я хищник – мне положено… Каждый знает… У меня право… А если ты не знал, значит глуп, нет в тебе прав к жизни. Выходит не достоин… Не уж то не знал?
(М): - Знал…
(К): - Тогда как же?
(М): - Верил сильнее… Закрывал глаза и летел…
(К): - Я ведь тебя съем скоро, и не узнает ни кто, что ты летал и не вспомнит. Как вспомнить то, чего не было? Да и полёт ли это, в лапах моих?
(М): - Конечно полёт. Я же чувствую, сердце замирает, ветер свистит в ушах, я так стремился, счастлив…
(К): - Так ли? Может сердце трепещет перед участью, может, мысли спутались от скорости, может это и не высота вовсе, где тебе знать её, с чем сравнивать?
(М): - Не сомневаюсь, знаю, моя высота, зачем сравнивать, если верю…
(К): - И не злишься на меня, не ругаешься, бранных слов не шлёшь в синеву небес… О пощаде не просишь, не пищишь уныло…
(М): - Благодарен тебе, разве мог бы я увидеть красоту эту без тебя. Разве хватило бы у меня сил подняться так высоко…
(К): - И сдаёшься, и принимаешь кару безропотно?
(М): - Не сдаюсь… Не задумываюсь. Гляжу на цветы подсолнуха, вдыхаю запах свободы, улыбаюсь солнцу…
(К): - Как же это? На что ты смеешь надеяться?
(М): - Я попрошу солнце светить ярче.
(К): - Для чего?
(М): - Чтобы ты спустился ниже.
(К): - И оно тебя послушает?
(М): - Не знаю, но попрошу…
(К): - А потом?
(М): - А потом посмотрю вокруг в восхищении и, полюбив увиденное, стану стремиться туда изо всех сил, и так верить, что смогу, так желать, так надеяться, так стараться превозмочь скованность, что отпустить меня станет легче, чем удержать. А если не хватит сил, не останется воли, не станет надежды, неизбежность, и тогда мне быть счастливым, потому что мы будем на одной высоте – всегда.
(Музыкальный фон)
М):
Нет границ у небес
Для мечты-высоты.
Если ищут чудес –
Не сбегают в кусты.
Не боятся потерь,
Задавая вопрос,
Нет желаний сильней,
Тех, что ветер унёс.
Прошептав, промолчав,
Даже высказав в крик,
Получив в мелочах,
Ты мириться привык.
Уменьшаешь мечту, изменяешь цвета.
Не мирись, не страшись, не бросай – никогда…
(Р): - Я жалел, что остался на земле и не мог боле следовать за ними, вглядывался вдаль, прислушивался к ветру, но слышал лишь биение своего собственного сердца, стремящегося в высоту, трепещущего… Я не сомневался, что ещё встречу этого мечтателя в своей жизни, я верил…