Раны Хавнира*
легенда о шиповнике
Был витязем смелым, отважным Хавнир, рожденный стрелою
Из камня Артвасом Железокователем, однажды узревшим
На бреге речном прекрасную деву. Гуляла Санау,
Дол озаряя сиянием кожи своей шелковистой.
Артвас же, кузнец чернорукий, пленился виденьем волшебным.
Он страстью своей совладать был не в силах, и тотчас достал он
Стрелу, чтобы ею, ударив под ноги Санау прекрасной,
Поведать о мыслях своих сокровенных. Стрела же, вонзившись
С налета в скалу, ее рассекла рисунком случайным –
Он в очертаньях своих повторял фигуру ребенка.
Так удивило это юную деву Санау,
Что обратилась она с просьбой к Артвасу: «Не быть
Мне с тобою, ибо богам то противно – ведь я
Дочка Солнца. Но видишь в камне – сын наш с тобою
Сидит? Ты его извлеки из темницы молотом мощным
Своим, дай жизнь Хавниру. Так назовем мы его.
После ты долго, схватив за колено, щипцами Хавнира
Держи над огнем, закали его жарким, – станет тогда
Тело героя к ранам привычным, жала мечей
И секир – будут ему не опасны. Как велела Артвасу
Прекрасная дева кузнец поступил, витязя выпустив
В свет, которому не было равных. Много свершил
Подвигов славных отпрыск Санау, народы согрев
Однажды сбитою с неба звездою в час, когда
Злобные силы солнца полет задержали в мире
Подземном, который, известно, светило проходит
Ночною порою; дракона поверг, выпустил дев
Им похищенных из подземелья на волю;
Глыбу подвигнув, ручьям отворил русло сухое, чтоб напоили
Потоки иссохшую землю Колхиды. Но вот наступила
Пора сразиться Хавниру с Фрегондой, жрицей побившей
Множество витязей славных. Сотым был должен пасть
Сын Артваса. Однако судьба была к нему благосклонна.
Не выдержав натиска, дева меч свой в ножны вложила,
Сказавши: «Вижу меня ты сильнее и значит тебе
Быть супругом, той, что мужчин до сих пор презирала!»
Было веселье в тот день в лагере нартов достойных,**
Но в полночь пришел коварный Нигнор взглянуть на невесту.
Сит – мудрейший из нартов, понял, что тот замыслил
Похитить Фрегонду. Дал тогда кубок с вином он Нигнору,
Было в кубке семь зерен дурмана. Но догадался
Проклятый, все процедил чрез усы, для виду улегся.
Только гости его посчитали уснувшим, Фрегонду
Он подхватил, волшебством сковав ее тело, и
На коне черном помчался ветра быстрее на запад с бесценною ношей.
Вдогонку злодею бросился тот час Хавнир. Стал
Нагонять он Нигнора. Спешился маг. Мечом-невидимкой
Похититель ранил Хавнира в самое темя. Вскрикнул
Герой, но, боль превозмогши, все же успел дойти
До Артваса кузницы черной. Отец ему темя пластиной
Медной закрыл, хотел удержать от погони. Но так
Ответил Хавнир: «Меня ли ты сделал к ранам тяжелым
Привычным? Проклятый волшебник вверх надо мной не одержит, –
Защита моя безупречна». «Помни, – ответил Артвас, –
Есть в тебе слабое место! Неуязвимы только
Боги одни, но не люди». Снова сошелся в битве
С Нигнором Хавнир, стал побеждать чернокнижника злого.
Однако колдун вновь жестоко изранил героя.
Рукою Хавнир рану сжимая вернулся к отцу – тот железом выю укрыл,
В том месте где кожа была разрублена сталью. В третий же раз
Свершилося черное дело. Мертвым Нигнор притворившись
В колено Хавнира ударил, в правую часть, в ту,
Что была уязвима. Проклиная коварство злодея,
Чувствуя смерти дыханье, Хавнир воззвал к деве
Санау: «Мать неземная, меня ты желаньем одним
Породила! Сделай же так, чтоб Фрегонда позора не знала,
В камень Нигнора-убийцу ты обрати. Меня же
Ты сделай стеблем колючим, буду отныне Фрегонду –
Цветок непорочный шипами я защищать от тех, кто его
Попытается срезать!» Волю исполнила сына Санау –
В камень Нигнора черный, в скалу, обратила
Дочь неба; слила влюбленных в растенье одном,
Которое пчел привлекает весною, – в шиповнике слила.
Примечания:
* Хавнир – герой кавказского эпоса. Имя его в переводе означает вид колючего кустарника. Мы взяли на себя смелость объединить в одно целое любовную историю Хавнира, этого колхидского Ахилла, и героические эпизоды биографии Сгваркса, который был рожден камнем, оплодотворенным стрелою кузнеца Артваса, проникшегося страстью к непорочной деве Санау.
** Нарты – витязи-полубоги древних племен Кавказа. Вопрос о происхождении этого слова создает благодатную почву для споров на этногенетические темы. Ряд исследователей, вслед за В. И. Абаевым, склонны считать его заимствованием из монгольского. Другие переводят слово «нарт» (восход. к иран. «nar») как «воин», «мужчина». Последнее мнение убедительно доказывает Ж. Дюмезиль в своем капитальном труде «Осетинский эпос и миф». Версия Дюмезиля представляет еще интерес в том плане, что сходная, по всей видимости, этимо-логия характерна для марийского «онар», «нар». Марийский язык демонстрирует прекрасную сохранность древнего иранского «nar» без позднейшего суффик-сального «t». Это лишний раз опровергает версию М. Рясена о тюрко-монгольском первоисточнике.