Помню, в детстве я не любила воздушные шарики. Не любила иметь. Всего только из-за одной оговорки взрослых - «смотри, осторожно: лопнет». Все общение с воздушным шариком было под знаком конечности его существования, ожидания этой неизбежности. Страшно и неприятно держать в руках того, кто вот-вот... да еще, видимо, по твоей неосторожности. Ибо чужая смерть страшней собственной. И не потому что, как думают иные мудрецы, нам не дано собственную пережить. А по какой-то дикой боли расставанья, - я осталась, тебя не стала: воздушный шарик. Даже если не лопнул, а просто взлетел, просто исчез из виду, просто - уже никогда... Вот и сейчас, пролетая над парком, я думаю: этот пруд. Он был до меня, будет после меня. Странно. Странно научиться любить, не присваивая. Идти сбоку, вокруг, около. Ты не мой, ты свой. Или - не свой. Ничей. Ты свободен. Только сейчас понятно, что ждешь, чтобы тебе разрешили освободиться. Скажи и мне это. Потому что я лечу над тобой, потому что твоя боль меня не отпустит. Твоя любовь меня не отпустит. Пусть меня отпустит твоя любовь. Мне нужно в небо, ибо я в земле. Найти самые тихие слова, написать тебе твоей же рукой. Помнишь, в детстве я не любила воздушные шарики? Солнце уже садится. Ты выходишь на балкон, в заплаканных глазах ветер. Ты надуваешь один за одним разноцветные воздушные шары - до предела, до беспредела - и они лопаются, разбрызгивая свои останки. Последний шар ты завязываешь ленточкой и выпускаешь. Он зеленый и он летит. Ты уходишь с балкона. Скоро и он исчезнет из виду.