Лариса Неделяева
31.03.2000 2:08:19
Не сложилось
Это страсть. Я извиваюсь, как лиана. Предательски хрустнул сустав. В партере кто-то громко высморкался. Ерунда, ерунда, меня с панталыку не собьешь! Умираю от страсти...
Мой любимый, возлюбленный, миленький, родненький, единственный, незаменимый и неповторимый, Аполлон, Геракл, Соломон, Наполеон, Антоний, Казанова мой изогнулся, как йог. Умирая от страсти одной половиной, он другою нервно шарит в потемках. Где они, эти чертовы штаны? Где он, этот чертов карман? Где она, эта чертова резинка? Вот она, вот она! О...
И тут я ломаюсь, колюсь, теряю нить. Одна моя половина всё еще извивается лианой - другая взрывается хохотом. Прости, галерка, прости, партер, - я не могу остановиться, я задыхаюсь от смеха! Наполеон, испуганно лопоча /"что это? что?"/, включает свет. Цинично кинутые зрители тянутся на выход. Глянув в лицо Аполлона /и ниже, ниже, ниже.../ я захожусь психиатрическим визгом. Одна моя половина всё еще всхлипывает и норовит скрутиться эмбрионом - другая ползет на кухню лечиться никотином.
Оскорбленный Прометей уходит со своим огнём. Я не виновата -что поделаешь, если смешно?
Проходит двадцать лет. Прометей, смиренный мой Иосиф, обречено прибивает книжную полочку. Я ставлю на плиту чайник. По радио передают "Полонез" Огинского. Жена Геракла зряшно исходит на мыло.