ОБЪЕКТ "В"
Атомный проект
Еще в тридцатые годы советские ученые, как и их коллеги в западных странах, вплотную приступили к исследованиям в области ядерной физики. После того как в 1938 году было открыто деление ядра урана, на повестке дня остро встает вопрос о возможности использования атомной энергии в военных и мирных целях. Накануне войны, неизбежность которой была очевидна, эта научная проблема приобретает важнейшее стратегическое значение.
С началом Второй мировой войны нацистская Германия и ведущие западные страны форсируют разработки по созданию атомного оружия. В 1943 году в нашей стране также возобновляются прерванные войной исследования. Главным научным руководителем "атомного проекта" был назначен академик Игорь Васильевич Курчатов.
В августе 1945 года, вскоре после взрыва американских атомных бомб, для руководства созданием советской атомной отрасли при Государственном комитете обороны СССР был образован Спецкомитет под председательством Л.П.Берии. Параллельно при Совнаркоме СССР было организовано Первое главное управление (ПГУ). В декабре 1945 года правительство приняло решение о привлечении к работам в области ядерной физики немецких ученых. Осуществление этой задачи было возложено на новообразованное 9-е Управление МВД СССР, которым руководил первый заместитель начальника ПГУ А.П.Завенягин. Его заместителями по научной работе стали видные ученые А.И.Лейпунский и Д.И.Блохинцев.
Для подбора ученых в Германию выехала особая комиссия с участием академика А.И.Лейпунского. В научных центрах в Восточной зоне Германии (будущей ГДР), главным образом в Лейпцигском университете, комиссия набрала группу физиков-ядерщиков, согласившихся работать по контракту в Советском Союзе. Было признано целесообразным не разбрасывать их по уже действующим научным организациям, а сосредоточить в четырех специально созданных для ядерных исследований секретных институтах, которые обозначили первыми буквами русского алфавита: Институт "А" и Институт "Г" в Сухуми, Лаборатория "Б" на Урале (ныне Снежинск) и Лаборатория "В" под Москвой.
19 декабря 1945 года вышло постановление правительства об организации Лаборатории "В" (объекта "В"). Место для нового института выбирал в окрестностях столицы сам Курчатов. Решено было разместить объект в 105-ти км от Москвы, вблизи станции Обнинское, в малонаселенной лесистой местности на берегу Протвы. В тот момент здесь располагалась детская трудовая воспитательная колония.
Детская трудовая колония
После изгнания оккупантов на Калужскую землю пришел мир, но отголоски недавних событий постоянно напоминали о себе. В городах появилось множество детей-беспризорников. Потерявшие в годы войны родных и близких, кров над головой, они ютились по чердакам и подвалам полуразрушенных домов, промышляя воровством.
В июне 1944 года в районе станции Обнинское была образована детская трудовая воспитательная колония НКВД СССР для малолетних правонарушителей в возрасте от 8 до 16 лет. Колония разместилась в здании бывшего испанского детского дома (ныне Главный корпус ФЭИ). Здание было окружено забором с колючей проволокой и сторожевыми вышками, а вокруг стоял густой лес. Рядом с колонией, на правом берегу Репинки (в районе подвесного моста) располагался небольшой лагерь заключенных, обслуживавший саму колонию и подсобное хозяйство при ней, которое осталось от "Бодрой жизни" [1].
В колонии находилось около четырехсот мальчиков. В большинстве своем они попадали сюда за воровство и хулиганство. Конечно, это были отнюдь не паиньки - случались здесь и бунты, и самоубийства, и побеги. От своей воровской "профессии" воспитанники отвыкали долго и трудно.
Содержались здесь и так называемые "указники". В годы войны на московских заводах работало немало подростков из окрестностей столицы. На выходной они обычно разъезжались по домам, и если кто-то не успевал вернуться к началу рабочего дня, то в соответствии с указом "всесоюзного старосты" М.И.Калинина его сразу отправляли в колонию.
В Обнинской колонии была открыта общеобразовательная школа-семилетка, в которой преподавали вольнонаемные учителя. Старшие воспитанники не только учились, но и работали в столярных и слесарных мастерских, собирали небольшие радиоприемники. Иногда для колонистов привозили кинофильмы. При участии работавших в здании заключенных здесь была организована изостудия и драматический кружок. Изостудией руководил заключенный Геннадий Алексеевич Сотсков, ныне известный московский художник. Старших колонистов он обучал рисунку и живописи на самом серьезном уровне, были даже сеансы с обнаженной натурой (на эту роль приглашали одну из вольнонаемных сотрудниц). А члены драмкружка успели поставить "сцену в корчме" из "Бориса Годунова", причем костюмы для актеров специально доставлялись из Москвы.
К колонистам применялись самые разные методы воздействия. Ослушников сажали в темный холодный карцер, самых отъявленных нарушителей дисциплины надзиратели жестоко избивали. Но обычно все же предпочитали действовать иначе. Весьма показателен такой случай. В колонии верховодил опытный уголовник Юра Павлов, щербатый паренек небольшого роста. Ему уже явно перевалило за шестнадцать, но по понятной причине он скрывал свой возраст. Все ребята безоговорочно подчинялись ему во всем, даже отдавали передачи из дома. Случилось так, что он влюбился в воспитательницу, которой было всего лишь восемнадцать лет. Все руководство колонии уговаривало девушку, чтобы она не отвергала его чувства. В результате самый отчаянный колонист стал ее верным помощником, а потому и работать с остальными стало намного легче.
Постепенно в колонии налаживалась дисциплина, были созданы и пионерская, и комсомольская организации. Первого мая 1946 года колонистов впервые вывели на демонстрацию, и впереди отряда шел ребячий духовой оркестр. А уже через несколько дней колония была упразднена, ребят развезли по их семьям или отправили в другие колонии. Обнинское ждала иная участь.
Лаборатория "В"
27 апреля 1946 года министр внутренних дел издал приказ о расформировании Обнинской детской трудовой воспитательной колонии и передаче ее помещений и хозяйства 9-му Управлению МВД СССР для организации Лаборатории "В". Начальником Лаборатории "В" был назначен генерал-майор Леонид Сергеевич Буянов. 13 мая он уже принял по акту все постройки и земельные угодья колонии общей площадью 134 га.
К этому времени на месте объекта "В" находилось здание бывшего испанского детдома с относившимися к нему строениями, "дача Морозовой" с комплексом жилых и хозяйственных построек и поселок бывшей колонии "Бодрая жизнь" с подсобным хозяйством. Территорию объекта огородили колючей проволокой, установили контрольно-пропускные пункты со шлагбаумами - так образовалась особая "зона". Сам институт разместился в здании бывшего испанского детдома, которое с той поры стали называть Главным корпусом Лаборатории "В" (ФЭИ). Открытое наименование Лаборатории "В", предназначавшееся прежде всего для местных жителей, было "механический завод", а объект в целом "зашифровали" как Малоярославец-1 (таким был его почтовый адрес).
31 мая Л.С.Буянов подписал приказ о приеме на работу первых сотрудников, в основном из числа бывших работников колонии - инспекторов, уборщиц, дворников, шоферов, слесарей, поваров и т.д. По воспоминаниям Семена Петровича Гудкова, назначенного первым начальником секретариата, отбор при приеме был весьма строгим. После заполнения анкеты беседу с каждым проводил сам Буянов, в первую очередь учитывавший моральный облик кандидата. Позднее он даже запретил выдавать продуктовые карточки тем сотрудникам, которые не были зарегистрированы в браке, а жили без регистрации.
Первые сотрудники должны были подготовить рабочие места для ученых и специалистов, приезд которых ожидался в ближайшее время. Вспомогательные службы были скомплектованы довольно быстро. Большой трудностью в первые дни оказалось обставить кабинеты мебелью, даже у начальника объекта не было сейфа для хранения секретных документов. Как-то один из рабочих рассказал, что в деревне Малая Росляковка на обочине дороги валяется обгоревший сейф. Как выяснилось, он остался от местной артели. Сейф привезли на объект, отремонтировали, изготовили к нему ключи и поставили в кабинете Буянова.
В августе 1946 года на объект прибывают немецкие специалисты вместе со своими семьями. Среди них были не только крупные ученые и инженеры, но и опытные лаборанты, техники и мастера, в основном механики и стеклодувы. Позднее их состав пополнялся за счет военнопленных, освобожденных из лагерей, и через год в институте числилось около 40 немецких сотрудников. Возглавлял группу известный физик-ядерщик Хайнц Позе, он и стал на первых порах научным руководителем Лаборатории "В". При этом на правительственном уровне организацией научной работы на объекте руководил А.И.Лейпунский.
Александр Ильич Лейпунский (1903-1972)
Родился в д.Драгли Гродненской губ. (ныне Польша). В 1926 г. окончил физико-математический факультет Ленинградского политехнического института. В 1929 г. был откомандирован в Харьков для организации Украинского физико-технического института (УФТИ), который вскоре и возглавил. По его предложению УФТИ начинает работать в новой области физики - ядерной. В 1932 г. Лейпунский с группой ученых УФТИ впервые в СССР осуществил расщепление атомного ядра, в 1934 г. стал академиком АН УССР. В 1937 г. его исключили из партии и сняли с поста директора за "потерю бдительности" (среди его подчиненных обнаружили "врагов народа"). Затем последовал арест, но почти сразу он был освобожден и вернулся в УФТИ.
В 1943 г. Лейпунского привлекают к организации "атомного проекта". В 1946-1949 гг. он являлся заместителем начальника 9-го Управления МВД. В конце 40-х гг. он выступил с инициативой создания в нашей стране реакторов на быстрых нейтронах, став основателем новой области атомной энергетики. В 1949 г. он был назначен заведующим отделом Лаборатории "В" и окончательно переехал на объект, а в 1959 г. стал научным руководителем института. На этом посту он оставался до конца жизни, одновременно являясь научным руководителем программы создания быстрых реакторов в СССР.
Лейпунский сыграл решающую роль в развитии всех основных направлений деятельности ФЭИ. Ученый с мировым именем, прекрасный организатор, АИЛ (так с любовным уважением звали его между собой подчиненные) обладал огромным личным обаянием, отличался скромностью и тактом и всегда был духовным центром коллектива. Стал создателем мощной школы физиков-ядерщиков. Лауреат Ленинской премии. Именем Лейпунского названа одна из улиц города, установлен памятник у Главного корпуса ФЭИ, а в 1996 г. институту присвоено его имя.
Из Германии прибыл эшелон с лабораторным оборудованием, приборами и материалами и большой научной библиотекой. Вместе с ними привезли и трофейную мебель, и личные вещи немецких специалистов, включая посуду, книги, грампластинки и даже рояль. Сначала немцев поселили всех вместе в южном крыле Главного корпуса, а после того как был отремонтирован кирпичный жилой дом (ул.Менделеева, 6/1) и развернулось строительство сборных "финских" домиков, им предоставили отдельные квартиры.
Мужчины сразу же начали работу в институте, а их жены занимались главным образом домашним хозяйством и детьми. Чтобы дети могли нормально учиться, на объект специально пригласили учительницу из Германии. Но, конечно, об их приобщении к родной культуре заботились прежде всего сами родители. В первое время немецкие специалисты могли свободно гулять по ближайшим окрестностям и общаться с колхозниками, у которых они покупали или выменивали молоко и яйца, овощи и ягоды. Однако вскоре свободный выход из "зоны" был запрещен. В знак протеста немцы объявили забастовку и несколько дней не выходили на работу, но в итоге им пришлось покориться, а зачинщиков вывезли "в неизвестном направлении".
В ноябре 1946 года заместителем начальника объекта по научной работе был назначен бывший фронтовик, физик по специальности А.К.Красин, который тоже участвовал в наборе специалистов в Восточной зоне (спустя десять лет он станет директором Лаборатории "В"). В июне 1947 года начальником объекта стал полковник П.И.Захаров, профессиональный инженер, бывший замминистра по строительству УССР. В том же году начинается массовый заезд на объект советских научных специалистов.
Основную часть растущего коллектива составили молодые ребята и девушки, едва успевшие покинуть институтскую скамью. Для работы в Лаборатории "В" специально отбирали лучших выпускников ведущих вузов страны, главным образом из числа студентов физфака и химфака МГУ и Московского механического института (будущего МИФИ). Прибывали и опытные ученые - одни вернулись с фронта, а других, как, например, талантливого инженера В.Н.Глазанова, лишь недавно освободили из лагерей. Переводили и целые группы с других особо важных объектов. При направлении на объект "В" нового сотрудника инструктировали так: "Доедете до станции Обнинское, там ни у кого ни о чем не спрашивайте, идите сперва по ходу поезда, а потом по дороге направо через лес, до шлагбаума".
Многие из первых сотрудников Лаборатории "В" впоследствии составили славу и гордость института и города, заложили основы ряда важнейших направлений атомной науки и техники: Л.Н.Усачев, О.Д.Казачковский, И.И.Бондаренко, В.С.Ляшенко, В.А.Малых и др. Имена двоих из них увековечены на карте Обнинска.
Игорь Ильич Бондаренко (1926-1964)
Родился в г.Киеве. В 1950 г. окончил физфак МГУ и был направлен в Лабораторию "В". С 1962 г. заместитель директора по научной работе. Всего за 14 лет работы в ФЭИ он написал более 80 исследовательских работ. Обладавший мощным талантом и блестящей эрудицией, он был неиссякаемым источником ярких научных идей. В частности, по его инициативе были развернуты исследования по реакторам с термоэмиссионным преобразованием энергии в электрическую. Наряду с напряженной работой принимал активное участие в общественной жизни института и города. В течение многих лет руководил философскими семинарами, неизменно вызывавшими живой интерес участников. Лауреат Ленинской и Государственной премий. Его именем названа площадь у главной проходной ФЭИ.
Василий Саввич Ляшенко (1908-1961)
Родился в г.Мартовке Днепропетровской обл. В 1932 г. окончил Ленинградский металлургический институт, затем преподавал в Ленинградском и Куйбышевском индустриальных институтах. В годы войны работал на авиационном заводе в Куйбышеве. В конце 40-х гг. был привлечен к "атомной проблеме", участвовал в разработке атомной бомбы в Арзамасе-16. В 1950 г. переведен в Лабораторию "В", где возглавлял материаловедческий отдел, руководил фундаментальными исследованиями по реакторному материаловедению. Выдающийся ученый в области металлофизики. Его именем названа одна из улиц нашего города.
Постепенно в институте складывался сильный, сплоченный творческий коллектив. В это время происходит формирование основных задач, связанных с созданием ядерных реакторов для производства энергии. В 1947 году ПГУ поручило Лаборатории "В" "разработку реакторов с использованием бериллия в качестве замедлителя". Впоследствии перешли к разработке реакторов других типов, но именно реакторная тематика определяет с тех пор профиль института. Другим направлением деятельности Лаборатории "В" в начале ее существования было создание кольцевого ускорителя протонов (синхрофазотрона), идею которого выдвинул А.И.Лейпунский. Но в 1950 году эта работа была передана в другие институты.
Молодым специалистам приходилось разрабатывать совершенно новые, еще не изученные (и не описанные в научной литературе) направления физики. Нужно было самим выдвигать идеи, обосновывать их теоретически, ставить эксперименты, конструировать и изготавливать сложнейшие установки - и постоянно проявлять инициативу, не дожидаясь руководящего указания. Перед институтом стояли конкретные практические задачи, которые требовалось решить в предельно сжатые сроки. Поэтому часто приходилось идти на риск, полагаясь прежде всего на интуицию.
Работа была очень увлекательной, и молодые ученые, охваченные единым творческим порывом, с энтузиазмом отдавались любимому делу. У первопроходцев захватывало дух от раскрывающихся перед ними невиданных перспектив развития новой науки. Каждый день приносил новые открытия и ставил новые проблемы. По вечерам не хотелось уходить домой, и сотрудники часами засиживались в лабораториях. Считалось вполне естественным, когда рабочий день заканчивался около полуночи. Иногда окна Главного корпуса светились до самого утра. Обстановка строжайшей секретности обостряла ощущение причастности к решению глобальной задачи и, конечно, вносила элемент романтики. Сейчас ветераны института с ностальгией вспоминают о том чувстве всеобщего единения, о неповторимой товарищеской атмосфере тех лет.
Особое место в Лаборатории "В" занимал теоретический отдел, который был задуман как своеобразный творческий центр института. Сформирован он был в основном из недавних выпускников МГУ. Возглавил отдел профессор МГУ, известный физик-теоретик Д.И.Блохинцев, приглашенный сюда работать по совместительству в 1947 году.
Дмитрий Иванович Блохинцев (1908-1979)
Родился в Москве. Увлекался физикой со школьных лет, вступил в переписку с К.Э.Циолковским по проблемам грядущего освоения космоса. В 1930 г. окончил физфак МГУ и начал преподавать там же, в 28 лет стал профессором. С 1935 г. работал в ФИАН СССР, с конца 40-х принимал активное участие в реализации "атомного проекта". В 1950-1956 гг. был директором Лаборатории "В", руководил созданием Первой АЭС. В 1956 г. возглавил Объединенный институт ядерных исследований в Дубне.
Талантливый ученый и энергичный руководитель, увлекался философскими проблемами современной физики, что нашло отражение не только в его статьях, но и в стихах и картинах. Его оригинальные художественные работы не раз экспонировались на выставках, в том числе на персональных (в 1983 г. выставка состоялась и в Обнинске). Альпинист высокого класса. Доктор физико-математических наук, член-корреспондент АН СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий. Его именем названа одна из улиц города, установлен памятник у Главного корпуса ФЭИ.
Будучи начальником теоретического отдела, Блохинцев руководил своими подчиненными весьма либерально, поскольку специфика их работы требовала максимального раскрепощения творческой мысли, свободного полета фантазии (конечно, в рамках поставленной проблемы). Поэтому распорядок дня у теоретиков был относительно свободным: они могли просидеть на работе всю ночь и потом задержаться с утра, устраивали перерывы в любое время. Нередко прямо в кабинетах ребята распевали песни - преимущественно юмористические, собственного сочинения. Вот как вспоминает об этом О.Н.Марчук (она прибыла в институт в 1953 году вместе с мужем Г.И.Марчуком, впоследствии ставшим президентом Академии наук СССР): "Коридор, где находились комнаты физиков-теоретиков, назывался "теоретическим тупиком". В этом коридоре ребята иногда играли в чехарду. Можно было увидеть и танцы типа "канкан". Однажды комендант заглянул в комнату теоретиков и увидел Райзера, танцующего на столе. Возмущенный, он побежал докладывать об этом Блохинцеву. Тот выслушал его и спокойно сказал: "Это не хулиганство, а необходимая для теоретиков разрядка" [2]. Но в институте в целом рабочая дисциплина соблюдалась железным образом, и опоздание на работу было явлением чрезвычайным.
В области разработки ядерных реакторов молодые сотрудники Лаборатории "В" работали в тесном контакте с немецкими специалистами, которые выступали в роли руководителей и наставников. Немцы делились своим богатым опытом организации ядерно-физических исследований, составляли методики проведения экспериментов, изготавливали в мастерских лабораторное оборудование. Стиль их работы резко отличался от нашего: в большинстве своем они предпочитали трудиться размеренно и неторопливо, с типично немецкой аккуратностью и педантичностью, начиная и оканчивая рабочий день строго "по нулям".
Взаимной неприязни между вчерашними противниками практически не ощущалось - сближала атмосфера общего творчества, хотя, конечно, все зависело от конкретных людей. Среди немцев были и коммунисты, боровшиеся против гитлеровского режима, и бывшие эсэсовцы, доставленные прямо из лагерей. Не удивительно, что одни охотно старались овладеть русским языком, а другие принципиально не желали этого делать. Поэтому советским сотрудникам ради облегчения контакта приходилось самим осваивать немецкий. Как вспоминал Э.А.Стумбур, прибывший на объект в числе молодых специалистов, в первое время он носил в одном кармане немецко-русский словарь, а в другом - русско-немецкий, и постоянно в буквальном смысле "лез за словом в карман".
Нередко это приводило к весьма забавным ситуациям. На секретном объекте, где сотрудники одной лаборатории не должны были знать, что происходит в другой и чем занимается институт в целом, новости обычно начинались с такой фразы: "Ходят слухи по объекту..." По воспоминаниям Т.С.Белановой, "радиохимик Карл Вайс однажды подошел к группе сотрудников и доверительно сказал: "Ходьют шлюхи по объекту..." Он еще не успел сообщить новость, а вокруг уже хохотали до слез" [3].
За несколько лет молодые ученые успели хорошо освоить все тонкости исследовательского процесса, и в 1952 году немецких специалистов перевели в Сухуми, а затем они возвратились в Германию. После отъезда немцев сотрудники теоретического отдела были привлечены к разработке теории термоядерного взрыва. Исследования под руководством Блохинцева проводились весьма интенсивно, в режиме повышенной секретности, но в 1955 году были полностью прекращены и переданы в другие научные центры.
Первая в мире АЭС
Принципиальное решение правительства о создании в Советском Союзе первой атомной электростанции было принято в 1950 году, вскоре после успешного испытания атомной бомбы, в момент наивысшего апогея гонки вооружений. В то же время в условиях послевоенной разрухи в стране крайне остро ощущался "энергетический голод". В мае 1950 года по инициативе И.В.Курчатова было издано постановление Совмина СССР "О научно-исследовательских, проектных и экспериментальных работах по использованию атомной энергии для мирных целей". Оно послужило сигналом к началу работ по созданию Первой в мире АЭС и ядерных энергетических установок для атомных подлодок. Для лучшего руководства реализацией этих задач директором Лаборатории "В" был назначен Д.И.Блохинцев.
В июле 1951 года правительство возложило на Лабораторию "В" разработку первого энергетического реактора (прежде создавались лишь "промышленные" реакторы, производящие плутоний для бомб) и сооружение атомной электростанции. К этому времени академиками И.В.Курчатовым и Н.А.Доллежалем был окончательно определен вид реактора для АЭС - уран-графитовый реактор канального типа с трубчатыми тепловыделяющими элементами (твэлами) и водяной системой охлаждения. Все материалы по его разработке были переданы из ЛИПАН СССР (будущего ИАЭ им.И.В.Курчатова) и других научных центров в Лабораторию "В". Создание Первой АЭС стало, по выражению Блохинцева, своего рода "дипломной работой" молодого коллектива института. Под общим руководством Лаборатории "В" в реализации проекта участвовали многие ведущие исследовательские организации и предприятия страны.
Д.И.Блохинцев стал научным руководителем этого проекта. Непосредственное руководство исследованиями физики реактора осуществлял его заместитель А.К.Красин. Ответственность за основные участки работ возложили на молодых специалистов - М.Е.Минашина и В.А.Малыха. Михаил Егорович Минашин, руководивший физическими и тепловыми расчетами реактора, только что окончил Московский энергетический институт, зато в годы войны работал на строительстве оборонных объектов на Дальнем Востоке. Владимир Александрович Малых, возглавивший технологические работы по созданию твэлов (основной составляющей реактора, где и происходит реакция деления), был призван на фронт после третьего курса МГУ и не успел получить законченного образования, но он отличался необыкновенно ярким талантом инженера-самородка.
Решено было возвести АЭС на месте д.Пяткино и примыкающих к ней колхозных угодий. К этому времени в деревне, еще не успевшей оправиться после военного разорения и пожара, находилось немногим более десятка домов - маленьких глинобитных мазанок под соломенными крышами. Летом 1951 года деревня была снесена бульдозерами, а ее жителей переселили в пос.Обнинское и в ближайшую д.Потресово.
Сроки для выполнения особо важной государственной задачи были поставлены крайне сжатые, поэтому и разработка проекта АЭС, и ее сооружение проходили одновременно. Работы велись практически круглосуточно, и в конечном итоге на создание первой в мире атомной станции ушло менее трех лет. К строительству здания приступили в сентябре 1951 года, когда заключенные начали рыть вручную огромный котлован глубиной более 20 метров, предназначенный для размещения реактора. Вскоре над землей поднялись мощные железобетонные стены станции, надежно обеспечивающие защиту от ядерного излучения. Строить приходилось не по готовому проекту, а по наброскам и эскизам, в которые по ходу дела беспрестанно вносились изменения.
Сооружением здания руководил начальник строительного управления объекта Д.С.Захаров. Общий контроль за стройкой со стороны ПГУ (с 1953 года Министерства среднего машиностроения) осуществлял Е.П.Славский, будущий министр. С начала монтажа оборудования он находился на станции почти безотлучно, оперативно решая организационные вопросы. Начальником АЭС был назначен инженер-энергетик Н.А.Николаев, а главным инженером А.Н.Григорьянц.
В период строительства АЭС на объект часто приезжал сам И.В.Курчатов. В последние месяцы перед пуском он стал подолгу задерживаться здесь, лично контролируя основные участки работ и по чертежам, и "в натуре". В марте 1954 года была назначена государственная комиссия для проверки готовности АЭС к пуску и эксплуатации (во главе с Е.П.Славским). Пусковую группу, состоявшую из сотрудников Лаборатории "В", возглавлял Б.Г.Дубовский - ученик И.В.Курчатова, вместе с ним участвовавший в пуске первого в нашей стране опытного реактора в 1946 году.
В начале мая 1954 года, когда уже завершился монтаж оборудования, началась загрузка активной зоны реактора АЭС топливными каналами с ураном. К 9 мая было достигнуто критическое состояние, и в реакторе началась цепная самоподдерживающаяся реакция деления ядер урана. Так состоялся физический пуск атомной электростанции, после чего началась подготовка к беспрецедентному в мировой истории событию - энергетическому пуску, к получению первого "атомного" пара, который будет вращать турбину.
Принципиальную схему действия атомной электростанции можно обрисовать так. В ядерном реакторе в процессе реакции деления урана (в твэлах) выделяется тепловая энергия, затем с помощью теплоносителя (воды) она транспортируется в парогенератор, где вырабатывается водяной пар. Пар приводит в действие паровую турбину, которая вращает электрический генератор, в результате чего и рождается электроэнергия.
26 июня 1954 года в 17 часов 45 минут была открыта задвижка подачи пара на турбогенератор, и он начал вырабатывать электрический ток - состоялся энергетический пуск Первой в мире АЭС. В напряженной рабочей обстановке никто даже не подумал о торжественном открытии с разрезанием ленточки или праздничном банкете. Вечером члены приемной комиссии - ответственные руководители атомной отрасли и главные участники создания станции - собрались в доме у Блохинцева (ул.Пирогова, 3), а их молодые коллеги отметили историческое событие у ночного костра на берегу Протвы.
1 июля 1954 года в газете "Правда" было помещено краткое сообщение о пуске в СССР первой в мире атомной электростанции полезной мощностью 5 тыс.кВт. Так весь мир узнал о событии, положившем начало эре мирного использования атомной энергии. Примечательно, что в сообщении ТАСС даже не было указано место расположения Первой АЭС - оно пока по-прежнему оставалось секретом. Но само событие сразу же вызвало бурную реакцию мировой общественности. Газеты разных стран помещали восторженные отклики: "История справедливо и беспристрастно запишет, что родиной атомной ночи является Америка, а родиной атомного света - Советский Союз". Ученые отмечали, что рождение первенца атомной энергетики ознаменовало наступление нового этапа развития мировой цивилизации.
В октябре 1954 года Первую АЭС посетили руководители партии и правительства почти в полном составе. Вскоре после этого было решено рассекретить атомную станцию, которой отныне отводилась роль мощного орудия пропаганды достижений советской науки и мирной ориентации политики нашего государства. Через год на первой Международной конференции по мирному использованию атомной энергии в Женеве Д.И.Блохинцев доложил результаты пуска и эксплуатации Первой АЭС, обрисовав открывающиеся перед человечеством перспективы. Доклад произвел настоящий фурор: хотя на подобных форумах аплодировать не принято, советскому ученому устроили грандиозную овацию, что в условиях "холодной войны" воспринималось как нечто из ряда вон выходящее.
В 1955 году Первая АЭС была открыта для иностранных делегаций: "оттепель" уже приносила свои плоды. Впервые сотрудники закрытого объекта "В" увидели на своей островной территории иностранцев (если не считать немцев-контрактников). Конечно, на них смотрели как на слонов в зоопарке. Почти сразу АЭС посетил всемирно известный французский ученый Фредерик Жолио-Кюри - патриарх атомной физики, открывший (совместно с Ирен Жолио-Кюри) искусственную радиоактивность. Ныне ему установлен памятник в нашем городе.
Из руководителей зарубежных государств одним из первых здесь побывал премьер-министр Индии Джавахарлал Неру со своей дочерью Индирой Ганди. Д.И.Блохинцев так описывает этот визит: "Д.Неру посетил тогда и наш институт... Навстречу ему высыпали из лабораторий и кабинетов все сотрудники, и он, заметив их молодость, спросил: "Это разве учебный институт?" И когда ему ответили, что это исследовательский институт, он был поражен молодостью его коллектива" [4].
В первые же годы Обнинскую АЭС посетили многие руководители дружественных государств: Э.Ходжа, Хо Ши Мин, Ю.Цеденбал, Сукарно, И.Броз Тито и др. За первые два десятилетия здесь побывало более двух тысяч делегаций почти из всех стран мира. Колыбель мирного атома становится настоящей "атомной Меккой", центром паломничества экскурсантов со всех концов земного шара. А.К.Красин вспоминал, как во время одной из этих экскурсий какая-то иностранка спросила его: "А электричество, которое вы получаете на атомной станции, оно не радиоактивно?" Ученый заверил любознательную даму, что "оно не радиоактивно" [5].
Обнинская АЭС создавалась прежде всего как демонстрационная установка, на нее не возлагали энергетических функций. В течение многих лет здесь экспериментально отрабатывались новые технические решения, проходили стажировку сотрудники многих вновь сооружаемых АЭС, в том числе иностранные специалисты. В годы "перестройки" на реакторе было налажено производство изотопов для медицины. А в начале XXI века, после полного прекращения эксплуатации Первой в мире АЭС, на ее базе планируется открыть первый в мире Музей атомной энергетики.
Малоярославец-1
В мае 1946 года на объект "В" стали прибывать опытные строители. Строительно-монтажные работы на объекте осуществлял Главпромстрой МВД СССР, организовавший здесь Стройуправление N 9 МВД СССР. В апреле 1947 года оно было преобразовано в самостоятельное Управление строительства В-1 МВД СССР (будущее Обнинское управление строительства) [6]. В кратчайшие сроки предстояло возвести и научно-производственный комплекс Лаборатории "В", и жилой поселок для ее будущих сотрудников.
В строительных работах на объекте "В", как и на всех крупных стройках сталинской эпохи, широко использовался подневольный труд: это считалось наиболее экономичным. Лагерь заключенных, опутанный колючей проволокой со сторожевыми вышками, располагался уже на новом месте, выше по течению Репинки. Он занимал территорию от современного Учебного центра ВМФ до гостиницы "Юбилейная" и школы N 5. Лагерь стоял прямо на болоте, которое расстилалось почти до железной дороги. Здесь находилось до трех тысяч заключенных. Среди них было немало старообрядцев с Западной Украины, отправленных в лагеря после присоединения их родины к СССР за отказ служить в армии. Были и такие, особенно среди женщин, кто попал сюда за горстку унесенных с поля колосков или за кусочек лоскута с фабрики. Основную массу составляли "бытовики", уголовников было меньше.
Этот лагерь, по свидетельству его начальника Д.Г.Чернышова, считался одним из образцовых в системе МВД СССР, что, конечно, было связано с особой важностью объекта [7]. Здесь открыли продовольственный магазинчик, а зэкам выдавали на руки часть начисляемой зарплаты - разумеется, чисто символической. Более действенным стимулом была система зачетов: каждый день работы засчитывали за три, в результате чего срок сокращался втрое. Заключенных содержали в так называемых юртах - деревянных бараках круглой формы с железной печкой в центре, от которой по радиусам расходились нары. В таких же юртах, только разделенных перегородками на несколько комнаток-секторов, в первое время жили охранники. В числе зэков были настоящие артисты, которых иногда возили выступать перед сотрудниками Лаборатории "В" (тем более что вольные служители муз на закрытый объект не допускались).
Заключенные являлись основной рабочей силой на объекте. Именно они строили и жилые дома, и производственные сооружения, и Первую атомную станцию. На работу их водили строем, под конвоем, пресекая все попытки контакта с жителями поселка. Очередная строительная площадка на месте будущего дома сразу же огораживалась колючей проволокой с вышками. Но некоторые зэки были расконвоированы и могли свободно передвигаться по объекту в качестве чернорабочих.
По соседству с лагерем заключенных располагался другой лагерь - военный. С момента основания объект "В" охранял гарнизон N 2 197-го полка по охране промышленных предприятий войск МВД СССР. В задачу гарнизона входило только несение караульной службы. Впоследствии, после ряда реорганизаций, на его основе была образована войсковая часть N 3382, которая по сей день обеспечивает охрану территории Физико-энергетического института.
По воспоминаниям ветеранов части И.Н.Павелко (одного из первых начальников гарнизона), А.В.Шаповала и Н.Я.Довыборана, жизнь военных была очень нелегкой. В первый год в штате гарнизона было около 50 человек, из "транспортных средств" - две лошади, нести охранную службу помогали восемь служебных собак и одна розыскная.
В начале службы гарнизон имел всего два поста: один был установлен на станции Обнинское, куда приходили грузы для объекта "В", а другой - у северного крыла Главного корпуса. По мере увеличения численности гарнизона росло и количество постов. Жили в деревянных домах, оставшихся от "Бодрой жизни", на полном самообслуживании. Пищу солдаты готовили на дровах, за водой спускались в Репинский овраг, причем зимой приходилось съезжать по его крутым обледенелым склонам на тулупах, вспоминая о суворовских солдатах в Альпах. Почти все продукты привозились в гарнизон с московских складов, но доставка их часто задерживалась, так что приходилось и голодать.
На первых порах спортзал для военных заменяли две сосны, скрепленные перекладиной, стрельбищем служила лесная поляна. Даже оружие и боеприпасы хранились просто под навесом. Никакого досуга не знали - только служба. Часто приходилось стоять в карауле по две-три смены подряд, с короткими перерывами на сон и еду. В последующие годы быт гарнизона наладился. Сейчас комплекс войсковой части размещается на улице Ленина у парка культуры.
В конце 40-х годов полным ходом разворачивается строительство жилого поселка объекта "В". Его осевой доминантой стала улица вдоль бетонной дороги, ведущей к станции Обнинское. В то время эта улица называлась Центральным проездом (позднее она стала частью проспекта Ленина). Начиная от площади перед проходной Главного корпуса, уже обнесенного оградой, она застраивалась трех- и четырехэтажными домами в традиционном стиле "сталинского ампира" - в парадной бело-желтой гамме со строгой классической отделкой, с пилястрами, фронтонами, наличниками и другими изысканными деталями. Постройки "Морозовской дачи", комплекс Лаборатории "В" и первые каменные дома вдоль Центрального проезда (вплоть до здания школы им.С.Т.Шацкого) опоясал высокий деревянный забор зеленого цвета, поверх которого натянули колючую проволоку. В этом месте проезд перегородил контрольно-пропускной пункт со шлагбаумом.
Почти параллельно Центральному проезду в это же время прокладывалась другая улица с маленькими деревянными "финскими" домиками, которые можно увидеть и сегодня. Именно с этих домиков началось строительство жилья на объекте, в них поселились первые научные специалисты - и немецкие, и советские. Прежде по сторонам главной дороги стоял глухой лес, и строители старались сохранить в "финском поселке" как можно больше раскидистых вековых сосен и стройных березок. Очевидно, именно поэтому улица получила название Лесной (ныне ул.Горького). В районе современного парка культуры (по другую сторону улицы) были выстроены два деревянных "соликамских" дома, двухэтажных с наружными лестницами. Два барачных городка находились в районе современного проспекта Ленина от площади Преображения до Треугольной площади.
Снабжение объекта электроэнергией шло от маломощной корабельной электростанции. Ее часто останавливали на профилактику, и тогда вечерний поселок освещался лишь светом луны и звезд, а в домах зажигались свечи и керосиновые лампы. Иногда приходилось сидеть без электричества по неделе. Многие жители оставались и без горячей пищи, поскольку готовили ее на электроплитках.
В первые годы в "финском" поселке не было ни водопровода, ни канализации. Отопление было печное. Дрова и воду в большой бочке каждый день развозили на лошади расконвоированные заключенные. Они же выполняли и многие другие хозяйственные работы для жителей объекта, выступая в качестве грузчиков, дворников и т.п. Со временем рядом с "финскими" домиками появились огороды, по утрам запели петухи, будя молодых ученых на работу.
Объект "В" имел прямую связь с Москвой, в то время как связи с областным центром были чисто условными. Здесь было московское снабжение, но ассортимент товаров не отличался разнообразием. Всю мебель сотрудники бесплатно получали на складе института. Была она самая простая, добротная: стол, несколько стульев, шкаф и железная кровать. В дополнение к этому стандартному набору выдавали и трофейную мебель, среди которой попадался настоящий антиквариат, вроде старинных узорчатых кресел. Чтобы хоть как-то оживить интерьер, приходилось проявлять находчивость и фантазию: к примеру, тумбочки сооружались из больших коробок из-под физических приборов. Вообще жили все небогато: радиоприемник уже считался роскошью, а тем более сервиз.
Несмотря на все бытовые неудобства, на объекте жилось очень весело. Энергия у молодежи била через край - ее хватало и на напряженную работу, и на активный отдых. Проводить свободное время дома было не принято, тем более что телевизоров еще ни у кого не было. По воскресеньям часто устраивались общие поездки в Москву на служебном автобусе: в музеи, в театры или в консерваторию.
В 1948 году по обе стороны проходной Лаборатории "В" возвели два административных корпуса. В одном из них (южном) была устроена столовая, легко превращавшаяся в клуб, где оборудовали сцену с киноэкраном. На праздничные вечера здесь собирались сотрудники со своими семьями, в том числе немецкие специалисты. Здесь готовились конкурсы художественной самодеятельности, в ходе которых проводили спевки хора, играли джаз, ставили небольшие спектакли и остроумные скетчи. Со сцены мастерски читал главы из "Тихого Дона" и других шедевров классики В.Н.Глазанов, задушевно исполняли романсы Т.С.Беланова и Л.И.Болотникова, блестяще выступали с дуэтами из популярных оперетт А.А.Борисова и Б.П.Шеметенко. Когда отключалось электричество, вечера проходили при свете керосиновых ламп, стоящих прямо на сцене и подвешенных к потолку. Так зарождались первые самодеятельные коллективы, многие из которых впоследствии завоевали огромную популярность среди наших горожан.
Одним из местных очагов культуры оставалась дача художника П.П.Кончаловского "Бугры". С ранней весны до поздней осени жил и работал здесь Петр Петрович, гостеприимный и радушный хозяин. На даче постоянно бывало множество гостей. Друзья хозяина - художники и писатели из Москвы - и ученые зарождающегося города знакомились с картинами, беседовали об искусстве и литературе. Так продолжалось до конца жизни Кончаловского, вплоть до 1956 года. Память о пребывании в наших краях знаменитого художника сохранилась в названии Кончаловских гор и Кончаловского леса, его именем названа одна из улиц Обнинска.
В 1946 году небольшой флигель в глубине сада приобрел композитор Ю.С.Бирюков (автор музыки к кинофильмам "Воздушный извозчик", "Барышня-крестьянка", "Жди меня" и др.), женатый на дочери выдающегося поэта Сергея Митрофановича Городецкого Рогнеде. С этого времени поэт часто бывает на даче.
Сергей Митрофанович Городецкий (1884-1967)
Имя Городецкого было мало известно в советское время, но в истории русской литературы оно занимает видное место. Выпускник историко-филологического факультета Петербургского университета сразу попал в число ведущих поэтов-акмеистов Серебряного века. Особенно увлекали его образы деревенского фольклора. Городецкому принадлежит несомненная заслуга в "открытии" творчества Сергея Есенина: именно он помог юному поэту, пришедшему к нему в 1915 году, напечатать первые стихи. Есенин считал Городецкого своим наставником, а тот всегда относился к нему, как к сыну.
Приход советской власти Сергей Митрофанович воспринял с энтузиазмом. Очарованный романтикой революции, он стремится служить своим творчеством делу освобождения народа. Он стоял у истоков советской оперы, сочинил новое либретто "Ивана Сусанина". Писал он и рассказы, и повести, выступал как литературный критик и переводчик.
Обычно Городецкий оставался на даче на все лето, нередко задерживаясь до поздней осени. По свидетельству Н.М.Эпатовой, он сам перестроил купленный флигель, превратив его в уютный бревенчатый домик из нескольких комнат (включая кухню с русской печью), с двумя верандами. Здесь до сих пор стоит стол, за которым работал поэт [8].
Сергей Митрофанович был очень обаятельным человеком и прекрасным собеседником, он заражал всех своим жизнелюбием. Двери его домика были всегда открыты для гостей, среди которых бывали и руководители Лаборатории "В". Городецкий тесно общался с жителями растущего города, встречался с учениками школы N 1, где с его помощью был организован литературный кружок. Умер он в 1967 году в Обнинской медсанчасти, похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище. А дача Городецкого и Бирюковых сохранилась до наших дней, сейчас она находится в частном владении.
Излюбленным местом отдыха жителей объекта был пляж на Протве. В жаркую пору все устремлялись сюда после работы вместе с детьми, купались и загорали, играли в бадминтон и в волейбол. Другим местом общего сбора в летнее время служил маленький стадион, находившийся на месте улицы Менделеева. Здесь была устроена стометровая гариевая дорожка, волейбольная площадка и теннисный корт. После работы молодые ученые целыми семьями шли сюда играть или "болеть". Больше всего болельщиков собиралось у волейбольной площадки, где на верху судейской вышки со свистком во рту нередко восседал сам начальник объекта П.И.Захаров. Волейболисты "Малоярославца-1" не раз одерживали победы на чемпионатах Калужской области, а также в Москве на первенстве среди команд секретных объектов.
В первые же годы был организован десяток спортивных секций, включая байдарочную, горнолыжную и альпинистскую. Многие ученые, начиная с Д.И.Блохинцева, серьезно занимались альпинизмом. Во время летнего отпуска они штурмовали горные вершины с таким же увлечением и самоотдачей, как и вершины науки. Но восхождения не всегда оканчивались благополучно. В 1953 году в горах Памира разбился молодой физик А.С.Романович. А за три года до трагической гибели, в дни майских праздников, Алексей организовал первый турпоход по окрестностям, положивший начало бурному развитию туризма на объекте.
В те годы молодой коллектив Лаборатории "В" действительно, без всяких преувеличений, являл собой единую дружную семью. Все стремились быть вместе и в будни, и в праздники, и каждое событие местной жизни - будь то первая на объекте свадьба, постройка нового дома или победа спортивной команды - вызывало горячий отклик у каждого сотрудника. Радости и успехи, беды и неудачи переживали все вместе, и потому жизнь в условиях "зонного коммунизма" была интересной и насыщенной. Не жалея сил для общего дела, люди совершенно забывали о собственном благосостоянии, житейские заботы отходили на задний план. Примечательно, что до 1952 года в поселке не было даже отделения милиции - и ни одного случая хулиганства или грабежа, хотя квартиры закрывались лишь "для виду", ключ могли оставить прямо в замке.
В обучении детей сотрудников объекта первые учителя старались сохранить традиции школы-колонии им.С.Т.Шацкого. Первая школа-семилетка, открывшаяся в 1946 году, размещалась в двух бревенчатых домиках на месте современной гостиницы ФЭИ. Сначала ею руководила Елизавета Алексеевна Шацкая - жена брата Станислава Теофиловича Теодора, прежде преподававшая в школе-колонии математику, а потом возвратившаяся в эти места из эвакуации. Здесь учились и русские, и немецкие дети. В 1949 году было выстроено небольшое каменное здание школы, которой по инициативе ее педагогов было присвоено имя С.Т.Шацкого (ныне там располагается Технический лицей). Перед зданием был установлен памятник великому педагогу, который до войны стоял в центре поселка "Бодрая жизнь".
В 1954 году средняя школа N 121 г.Москвы им.Шацкого (будущая школа N 1) переехала в новое четырехэтажное здание на ул.Пирогова с просторными классами, спортивным и актовым залами и большой теплицей, где ученики стали сами выращивать овощи и фрукты. В том же году на ноябрьские праздники на сцене только что выстроенного великолепного здания Дома культуры был дан первый концерт художественной самодеятельности.
В 1956 году на месте снесенного поселка "Бодрой жизни" был построен стадион "Труд". К этому времени население объекта "В" достигло 12 тысяч человек, и для управления его жизнью требовались иные административные структуры. Поскольку Первая АЭС была уже открыта для зарубежных делегаций, поселок атомщиков перестал быть тайной. В связи с этим была ликвидирована зона, убрана колючая проволока, заборы, контрольно-пропускные пункты и шлагбаумы. Лагерь заключенных перевели в другое место.
24 июля 1956 года указом Президиума Верховного Совета РСФСР поселку Обнинское был присвоен статус города областного подчинения. Фактически же этот статус присваивался именно поселку объекта "В". Так на карте страны появился новый город - Обнинск, получивший свое название по железнодорожной станции.