(из цикла"Этюды о страхе")
Ему нравилось, как его фамилия смотрелась на обложке… Лавкрафт протянул продавцу газет мелкую монету, получив в обмен последний номер " WEIRD TALES" с его новым рассказом, и направился домой. Шел дождь. Чтобы журнал не намок, он свернул его трубой и засунул во внутренний карман пальто. Вероятно, в любой другой день он обругал бы себя за эту пешую прогулку под проливным дождем. Перспектива слечь от простуды была для него непозволительной роскошью. Однако сегодня Лавкрафт позволил себе забыть об этом: по результатам опроса читателей он стал лучшим автором страшных историй со времен Эдгара По.
Дома его никто не ждал. Когда в камине весело зашумел огонь, холостяцкое жилище превратилось в уютнейшее место на всем белом свете. Лавкрафт, избавившись от насквозь промокшей одежды, облачился в халат и направился в ванную. Горячая вода и несколько глотков «Арманьяка» оказали свое обычное магическое действие. Спустя несколько минут он возвратился в комнату легким и счастливым словно ангел. Шум дождя за окном и веселый треск огня в очаге, - что еще нужно! Самое время приняться за работу… Абсолютно не думая о сюжете будущей истории, он сел за машинку, и пальцы его сами по себе стали выстукивать по клавишам слово за словом.
-…Гордостью моей библиотеки, - фраза медленно выстраивалась на бумажном листе, - была рукописная копия запрещенного труда Фон Юнцта "Забытые культы", прозванного мистиками Старого Света "Черной книгой"…
Неизвестно откуда в комнату прорвался сквозняк. Недовольно ворча, Лавкрафт поднялся из-за стола, чтобы отыскать предательскую щель, сквозь которую дул холодный октябрьский ветер. Вдруг он почувствовал сильнейший удар по затылку, и свет вокруг него погас…
Лавкрафт очнулся от холода и тягостной боли в запястьях. Халата на нем не было. Он стоял в центре нарисованной на полу пентаграммы. Руки его были прикованы наручниками к торчащему над головой крюку, на котором еще недавно висела люстра.
-"… рукописная копия запрещенного труда Фон Юнцта "Забытые культы", прозванного мистиками Старого Света "Черной книгой"…"- прочел за его спиной голос. Тихий мелодичный голос…- Сразу видно, насколько знаком вам описываемый предмет…
-Кто вы? Почему… - в его голове все еще стоял туман после удара, - Как вы здесь оказались?!…
Он почувствовал, как чьи-то тонкие пальцы скользнули по его позвоночнику. Обладательница голоса неспешно вышла в центр комнаты и села на стул, стоявший прямо перед пленником. В полумраке Лавкрафт едва мог разглядеть ее лицо.
- Почему вы погасили камин? - спросил он, - Здесь холодно…
- Моор не любит огня. Он - бог мрака и холода, -ответила она, - Я его жрица.
-Но здесь не его храм, а я не его жрец!… И поэтому я требую…
- Да, вы не жрец, - голос ее был по-прежнему тих и мелодичен, - Вы - жертва… Я собираюсь принести вас в жертву богу моему, Моору.
-Чем же я удостоился этой чести? - судорожно сглотнув, спросил писатель.
-Впрочем, у вас есть шанс избежать более мучительной смерти, - жрица предпочла его вопрос пропустить мимо ушей. Она поднялась со своего трона, и тут в тусклом свете луны, заглянувшей в окно комнаты, Лавкрафт увидел, что на его тюремщице из одежды была лишь черная пелерина…
-Просто обезумевшая поклонница!…- мелькнуло у него в голове…
-Я не знаю, что вы задумали, - его сердце в груди колотилось так сильно, что каждый его удар причинял боль, - Но я попытаюсь удовлетворить ваше любопытство. Что вас интересует?
-"Некрономикон", - в ее голосе зазвучали хищные нотки, - Книга безумного араба Абдуллы Аль Хазреда. Та книга, которую вы так часто цитируете в своих рассказах… Откуда вы узнали о ее существовании?
- О чьем существовании? - не понял он.
- Не заставляйте меня терять терпение, - голос тюремщицы стал все больше походить на шипение кошки, - Как и от кого вы узнали о существовании "Некрономикона"?
- Вы что шутите? Это же вымысел, не более того!.. Если мои истории считать реальными, тогда уж и Эдгара По следует перекрестить в газетные хроникеры…
-Хватит! Я думала, вы человек более здравомыслящий, мистер Лавкрафт,- в ее голосе снова появилась музыкальность, - Попробуем в последний раз, от кого вы узнали о существовании "Некрономикона"?
-Я вам уже сказал, его не существует на самом деле. Все названия книг, фамилии их авторов, цитаты, которые я приводил в своих рассказах - вымысел, - Лавкрафт почувствовал, что от страха и волнения стал задыхаться, - В наш век Человек превратился в придаток к машинам, которые он производит. Я только пытался оживить его воображение, заставив вспомнить все первобытные страхи…
Вдруг в ее руке мелькнул стилет. Она сжала его правую руку и одним махом сделала глубокий надрез чуть ниже запястья. Лавкрафт не почувствовал боли. Он, словно зачарованный, смотрел, как кровь его стекает по телу на пентаграмму на полу.
- Пусть Моор утолит жажду жертвенной кровью, - бормотала жрица, целуя углы пентаграммы, - О, Яар Алла!… О, Яар Алла …
-Это какое-то безумие! - бормотал Лавкрафт, не в силах отвести взгляда от кровоточащей раны, - Это же всего лишь истории… Я ведь просто писал…
-Нет, вы открыли людям силы, которые находятся вне их понимания, - прошипела жрица, глядя ему прямо в глаза, - "Некрономикон" хранил их тайны несколько столетий, пока вы в своих историях не объявили об их существовании открыто, а затем не стали цитировать запретную книгу целыми страницами…
-Ну, хорошо!… - он чувствовал, как его мышцы стали слабеть, - Я все расскажу. Примерно семь лет назад ко мне был вхож один человек, которого я не очень-то любил. Он был солдатом удачи. Тогда я и узнал существовании "Некрономикона"…
-Продолжайте, мистер Лавкрафт, - сказала она, не сводя взгляда с писателя.
- Во время одной из военных кампаний в Южной Африке этот мой знакомый случайно забрел в один из заброшенных храмов. Он принес с собой книги, о которых рассказывал, и попросил растолковать ему некоторые фрагменты, связанные с описанием этого храма, чтобы вернуться туда. Я помог ему, правда, мне понадобилась неделя, чтобы разобрать истершиеся письмена… Там говорилось о некой мумии, оберегающей сокровище храма. Но сокровищем, как потом выяснилось, было не золото, не драгоценные камни, а ее бог. Я хотел отговорить его от задуманной им экспедиции и отправился к нему домой, но не успел…
-"…Посередине комнаты с размозженным, расплющенным черепом лежал сам Тассмэн, и на окровавленных остатках лица и головы явно был виден отпечаток огромного копыта." - с издевательской усмешкой продекламировала жрица, -Неплохая попытка, мистер Лавкрафт! Решили меня провести, пересказав с некоторыми изменениями историю, сочиненную вашим приятелем Робертом Говардом… Кажется, она называется "Тварь на крыше", не так ли? Была опубликована в пятом номере " WEIRD TALES" за этот год. Очень хорошая попытка, мистер Лавкрафт!
-Я старался, - выдохнул он, не сводя затуманенного взгляда с ее черной пелерины.
-Одна беда, - ее мелодичный голос приобрел металлический оттенок, - Я из тех женщин, которые не терпят лжи ни от кого и никогда. Какая бы ложь не была, - пусть она будет даже ложью во спасение, - за ней всегда последует расплата.
На этот раз наказание было медленным. Жрица сжала левую руку пленника и, глядя ему прямо в глаза, воткнула в нее стилет. Кричать у него не было сил. Мучительница, хищно улыбаясь, вдавила лезвие еще глубже в плоть, но в ответ услышала лишь глухой стон. Так и не добившись желаемого, она выдернула стилет из раны, и кровь из разорванных вен брызнула на пол.
- Утоли жажду жертвенной кровью, бог из богов! О, Яар Алла!!! - жрица вновь принялась целовать пентаграмму, залитую кровью. Покончив с ритуалом, она устало опустилась на стул.
-Вы наверняка хотели бы спросить, почему бы не убить вас сразу, -проговорила она, - Поберегите силы… Ваша жизнь принадлежит не мне, а Моору! Сейчас вы угасаете, утоляя его вечную жажду крови. Но вскоре он сам придет, чтобы решить вашу судьбу окончательно. А пока я хочу дать вам последний шанс. Скажите хоть, где прячете свой экземпляр "Некрономикона"? Вы не могли цитировать его, не имея под рукой книги... Скажите, и вашим мучениям наступит конец!
-Мне нечего сказать, - Лавкрафт чувствовал, как его сознание угасает с каждой прожитой минутой, - Все, что мог, я уже сказал…
-Что ж, у вас не осталось выбора. Я искренне хотела дать вам истечь кровью, прежде чем окажетесь в желудке у Моора… - ему показалось, что в голосе жрицы мелькнуло сострадание, - Теперь вы отправитесь к нему в пасть, будучи в полном сознании!
Вдруг пентаграмма под ногами писателя засветилась, осветив стены и потолок комнаты ярким желтым светом. Теперь ему хорошо было видно лицо жрицы. Сведи их судьба при иных обстоятельствах, он наверняка бы влюбился в ее пышные каштановые волосы и огромные зеленые глаза. Но сейчас она скорее была похожа на чудовище из ночного кошмара. Измазанное кровью лицо было искажено в безумном экстазе. Пальцы сводило судорогой, изо рта ее текла пена. Закатив глаза, она бормотала бессвязные слова, протягивая тонкие руки к светящейся золотым светом пентаграмме…
-Он здесь! Он здесь!! - наконец, ему удалось разобрать ее слова, - Моор здесь!!!
Пол стал уходить из-под его ног. Чувствуя усиливающиеся подземные толчки, Лавкрафт из последних сил подтянулся и ухватился руками за крюк, на котором висел. В центре пентаграммы образовалась трещина, расширявшаяся с каждой секундой.
- О, Яар Алла!… - вопила обезумевшая жрица, - О, Яар Алла!!!
И тут, словно в ответ ее воплям, пол рухнул под ногами Лавкрафта. "Не смотри вниз! Не в коем случае не смотри!" - пронеслось у него в голове, но удержаться от искушения он не смог. Под ним, далеко внизу зияла сверкающая призрачным светом бездна, и что-то живое стремительно взбиралось наверх из ее глубины.
-Не смотри! - прохрипел он, стараясь изо всех сил прижаться к спасительному крюку. Мерзкий чавкающий звук, доносившийся из провала, приближался все ближе и ближе. Вопли жрицы превратились в один бессвязный звериный вой…
-Не смотри!!! - Лавкрафт зажмурился так крепко, как если бы от этого зависела его жизнь. Отвратительное чавканье приближалось, превращаясь с каждой секундой в раскаты грома. И вдруг наступила тишина… "Он уже здесь!" - подумал писатель, крепче сжимая пальцы на спасительном крюке. Хотя глаза его были закрыты, слух с садистским сладострастием воспроизводил в воображении все, что происходило вокруг писателя. Лавкрафт буквально видел как липкие от слизи щупальца Моора обшаривают комнату в поисках жертвы…
-Не смотри!!!…Ни в коем случае не смотри!!!…
Он чувствовал холод, исходящий от щупальцев чудовища. В какой-то миг ему показалось, что чувствует за спиной дыхание Моора. И тут едва слышное бормотание жрицы сменилось сдавленным хрипением отчаянно борющегося за жизнь существа. Предсмертный хрип женщины был заглушен довольным урчанием чудовища. Из последних сил прижимаясь к крюку Лавкрафт чувствовал, как его спины коснулась мертвая плоть жрицы. Чавкающие звуки медленно затихали в глубине провала…
-… Ну, вот и ваш зуб, мистер Лавкрафт, - сказал улыбающийся дантист пациенту, вжавшемуся изо всех сил в кресло, - Через полчаса пройдет действие анестезии и вы сможете отправиться домой. А пока посидите в коридоре, полистайте журналы…
…Шел дождь… Вероятно, в любой другой день он обругал бы себя за эту пешую прогулку под проливным дождем. Перспектива слечь от простуды была для него непозволительной роскошью. Однако сегодня Говард Филипс Лавкрафт позволил себе забыть об этом. Остановившись возле продавца газет, он протянул ему мелкую монету, получив взамен последний номер " WEIRD TALES" с его новым рассказом. Чтобы журнал не намок, он свернул его трубой и засунул во внутренний карман пальто. Ему определенно нравилось, как смотрится его фамилия на обложке… Лавкрафт шел домой, а где-то за его спиной престарелая нищенка тихо пела надтреснутым голосом:
- О, Яар Алла!… О, Яар Алла!…