На вечерней остановке, где я ждал автобус, сидя на скамейке, среди множества людей, - ко мне направились двое подвыпивших парней. Один из них нацелился на меня, как будто его вела стрелка невидимого компаса. Может, он и сам не понимал, что его подталкивает ко мне.
- Петя, пусти… - пьяно бормотал он, вырываясь из рук более трезвого приятеля. - Почему я не могу попросить прикурить?… Не боись, я не буду его убивать…
Они барахтались в нескольких шагах от меня, один рвался к скамейке, на которой я сидел, и из разговора было ясно, что у него нож в кармане, а другой цеплялся за него и не пускал, чтобы не нарываться на неприятности. Народу вокруг хватало, но на пьяных старались не обращать внимания: ну подумаешь, будничная деталь городского вечернего пейзажа, главное, что к тебе не вяжутся.
Интуитивно я применил способ, о котором мне рассказывал знакомый экстрасенс: я не отразил это нападение, а пропустил его сквозь себя, как будто оно не относилось ко мне. Пьяные направлялись к скамейке, несомненно, но не дошли, потому что потеряли меня.
- Меня нет. Это ко мне не относится, - повторял я про себя, не глядя в их сторону, не
делая ни единого движения и даже эмоционально не них не реагируя. И тот, что шел ко мне с ножом, пьяно улыбаясь, замялся, будто сбился с настройки, переступил с ноги на ногу и позволил второму отговорить себя.
- Пошли, - сказал его приятель, - брось ты…
И он бросил, хотя шел ко мне, чтобы затеять бессмысленную ссору, как в известном анекдоте про слоников.
Итак, охота продолжается. Значит, опять я веду себя неосторожно. Чувствую, как одновременно с моими поисками кто-то ищет меня самого. Как слепой циклоп из сказок, медленно и раздраженно ощупывающий пространство. Когда он начинает действовать, похоже на то, как военный корабль сбрасывает глубинные бомбы на обнаруженную подлодку. Уже не раз я уходил от ударов и, как та же подлодка, глушил двигатели, чтобы меня нельзя было засечь. То есть, переставал думать, п о ч е м у это происходит.
- Ты совсем дошел, старик, - удивился мой бывший одноклассник Миша, когда я пришел к нему домой. За то время, что я его не видел, он успел зарасти бородой по самые уши, как старообрядец. - Неужели так достали неудачи? Проходи в мою комнату, вот тапки… Я слышал, ты с работы ушел, с женой развелся?
На мой гипнотизирующий взгляд и на то, что я не снял куртку, Миша не обращал внимания, да и мои ответы его, как всегда, не интересовали.
- Все ерунда, Витек, - токовал он, как глухарь, слушая только себя. - Помнишь, как у Высоцкого, "скажи еще спасибо, что живой"…
- Это ты в точку, - только и сказал я. - Миш, ты помнишь, зачем я к тебе пришел?
- Ах, да! Извини старик! - гулко хлопнул себя по лбу мой одноклассник и тут же принялся копаться в завалах на письменном столе - куча книг, схем и проводов. Инженер, одно слово.
- Вот тебе ключ от квартиры… от дачи, где денег отродясь не лежало! - выудил наконец Миша то, зачем я , собственно и пришел.
- Там в погребе найдешь картошку, в шкафчике посуду, крупы, бери все, что надо, не стесняйся…
Пока я дошел до порога, Миша погреб меня под своей заботой, как снежная лавина.
- С печкой поосторожнее, - внушал он. - Вначале протопи бумагой, чтобы не дымила… Будешь писать роман, не забудь, кому обязан уединением!
- Ладно, хорошо… Спасибо. Пока!
И побыстрее, побыстрее из Мишиной квартиры, чтобы не накликать не нее несчастий.
В загороднем автобусе я думал все о том же. Циклоп. Все время ощущение неясной опасности. Слишком много странного происходит вокруг меня, чтобы списать на случайности. Да еще недавний страшный сон, когда кто-то пристально вглядывался в меня… Человек? Дьявол? И взгляд его заставлял шевелиться волосы на голове.
Я не выдержал, сознание панически дало команду к пробуждению, и проснулся - не в силах даже удержать в памяти тот облик.
Тогда я подумал, что циклоп-то, кажется, понемногу прозревает. И что выходим мы, похоже, на финишную прямую…
Из глубокого погружения в себя меня вывел ощутимый глухой удар по автобусу и резкий визг тормозов. Пассажиры попадали вперед, будто невидимый рыбак подсек их за ноги. Послышались крики возмущенных женщин, заматерился шофер. Я с трудом вернулся к реальности. Вначале на меня обрушились звуки, потом, как на затемненной сцене (уже вечерело, в свет в салоне погас, когда заглох двигатель), силуэты людей разыграли передо мной целый театр теней.
- Водить, что ли не умеешь? - кричали женщины, запоздало пугаясь того, что могло случиться. - Картошку вози, а не людей!
Шофер мрачно и матерно оправдывался, что какие-то идиоты оставили на дороге кучу щебенку, а еще один идиот, частник, ослепил его дальним светом. Кончил он тем, что будь его воля, он бы положил всех этих гадов поперек дороги и переехал своим автобусом.
До садового общества, где у Миши была небольшая уютная дача с мансардой, оставалось совсем чуть-чуть. Я вышел и зашагал по городской окраине, оставляя позади ни в чем не виноватых пассажиров и водителя.
Такое уже случалось не раз: рядом со мной попадали под машину, загоралась электропроводка, ни с того ни с сего вдруг падала незакрепленная (как оказывалось) оконная рама и ударяла кого-нибудь по голове. Приятель мой по общежитию (откуда я удрал неделю назад) до сих пор лежит в больнице с сотрясением мозга.
Эти люди были не виноваты, просто я проходил рядом по жизни, касался их судьбы, а за мной шла охота, и циклоп действовал на ощупь. Это, конечно, были крайние проявления. Когда я не думал о чем не надо, а просто жил, просто работал - все было нормально… Но стоило мне дать о себе знать неосторожными размышлениями, как невидимый молот крушил все вокруг, как будто я покусился на святая святых. Странно, как же живут на свете эти бесчисленные колдуны и прорицатели, которых нынче развелось как тараканов в неухоженной квартире? Может, они вступили в сговор с этой силой?
Во всяком случае, я устал от этой странной игры вслепую, в которой почему-то бьют только одну сторону… И страх, долго мучивший меня до этого, наконец уступил место спокойной решимости.
Растапливая мишину развалюшную печку и глядя, как огонь показывает мне красный язык, я уже знал, что сегодня плюну на обычные предосторожности. Слишком далеко зашла игра, где ставка - судьбы знакомых и незнакомых людей, да и моя собственная в конце-то концов. Кто дал право кому-то решать за меня, что мне можно, а что нельзя?…
Лежу на допотопной металлической кровати с панцирной сеткой. Слушаю, как пощелкивает зубами огонь в печке, смотрю, как его красная тень танцует на стенах и потолке. Никто и ничто не мешает мне размышлять…
Хорошо читать об этом в забавной книжке Стругацких, сидя дома в кресле и попивая горячий чаек с печеньем. А когда тебя бьют по голове в реальной жизни за то, что ты пытаешься понять - за что же тебя все-таки бьют, - это уже не смешно. Действительно, за что? Я, в общем-то, достаточно обыкновенный человек, несмотря на некоторое творческое самомнение. С кучей непростительных в наше суровое время слабостей: не умею, например, зарабатывать деньги, с удовольствием пить водку. Жена, которая вначале поверила в мои таланты, постепенно решила, что я невыгодная партия и нет от меня пользы в домашнем хозяйстве. Особенно когда я пропустил несколько ударов в своей партии с циклопом: сотрясение мозга, ушел из аспирантуры…
А уж после того, как я втемяшил себе в голову, что у меня в этой жизни какое-то особое предназначение… Не писать книги, что еще как-то извинительно было в ее глазах (а вдруг прорвусь на литературный Олимп, чем черт не шутит?). Смешно, наверно: я решил, что мне дано расшифровать знаки судьбы, своей ли, других людей… И я пошел, как будто в шутку по этому пути, определяя направление каким-то шестым чувством, как в детской игре - "тепло", "тепло", иногда "горячо", но иногда не ощущая "холодно". На этом чувстве "горячо" меня и стали доставать всяческие неприятности… И ладно бы только меня. Чего стоила одна простуда дочки, которая тянулась месяц - к полному недоумению участковой врачихи.
Может, это какой-то закон природы? Природы, которая оберегает себя саму, мир, Вселенную от нежелательного проникновения недостойных в тайная тайных? Мифические мойры, гончие судьбы, наказывающие виновных, ведущие свою охоту…
Впрочем, что гадать! На своих з н а к а х я, кажется, начинаю понимать, что очень близко подошел к чему-то запретному, к разгадке всего происходящего со мной. Может быть, даже к разгадке того самого, что называется смыслом жизни.
Мы живем, как в клетке, в представлениях того мира, в котором родились. А о других в основном читаем - целый сонм фантастических миров, описанных как в мирских, так и в мистических книгах. Параллельные миры, Царство Божие… - о которых мы знаем чисто умозрительно, верим или не верим в них, но почему-то не можем их ощущать как реальность. Почему?
Не потому ли, что невидимые границы между мирами охраняются какой-то высшей, может быть, темной, а может, и нейтральной силой, у которой просто такое назначение?
Где-то должны быть выходы в эти миры. У Уэллса, кажется, есть рассказ о зеленой двери. Наверняка там бывали святые, художники, вообще творцы. И те, кто хотя бы в щелку взглянул на то, что за дверцей, уже не могли забыть этого и жили как во сне, опаленные своим ведением, пытаясь воссоздать по мере возможности то, что увидели и ощутили…
Да, наверное, все мы там были. Человек, рождаясь, помнит, откуда пришел, но это запретные воспоминания - не потому ли от них ничего не остается как от сна при свете дня?
Что мы теряем при рождении? Память о прошлых жизнях? Знание иных миров, из которых вновь и вновь рождается в человеческой оболочке бессмертная наша душа? Не знаю… Знаю, что человек тычется, как слепой котенок, в сплошные вопросы: как он, зачем появился на этот свет и есть ли вообще какой-то высший смысл во всем?
Что-то мешает пробиваться к правильным ответам, - уводит от них, как гамельнский крысолов. А если волшебная дудка не действует, можно получить и по голове…
Странно. Не гремит гром, не сверкают молнии… Не рвется сквозь окна и стены толпой нечистая сила, как в пошлых фильмах ужасов.
В дачном поселке тихо. Потрескивает огонь в печи, да где-то лает собака. Сторожа, наверно. Заснули вы там, ребята, что ли? Я уже весь вечер перед вами, как на ладошке, голенький и открытый, вроде самое время прихлопнуть сверху циклопьей лапищей… Ну нет, так черт с вами!
Давно не было спокойствия такого в душе, выключения из повседневности. Вся цивилизация, назойливо лезущая в уши, глаза, душу, осталась где-то там, за порогом.
Сегодня, как это ни странно, я, наверное, впервые остался наедине с самим собой, абсолютно без всяких помех извне… И нет страха почему-то.
Не раз я замечал - стоит подойти к чему-то настоящему - забрезжит впереди свет какого-то понимания - как тут же обязательно что-нибудь помешает, пошло-обыденное… чтобы не дать додумать, дофантазировать…
Когда я ходил и сочинял вслух, разговаривая сам с собой на улице, прохожие шарахались от меня, как от убийцы-маньяка.
Только-только начинает оформляться замысел и уже строишь внутри себя сказочные дворцы - и готов перенести их на бумагу… как тут же какие-нибудь неприятности на работе или дома. Бывшая жена, Галина, к примеру, как легендарные мастера у-шу, умела разрушить эти дворцы одним только звуком своего голоса. Или ты, забыв обо всем, очистившись от шелухи повседневности, вдруг замечаешь, что прояснившаяся мысль, как фонариком начинает освещать доселе темные углы - и тут же на тебя сваливается что-нибудь неуместное до дури: вламывается пьяный сосед занять денег или прибегает, пылая вдохновенным пламенем приобретательства, теща и закричит, что нужно срочно ехать на край города, где она с кем-то договорилась купить по дешевке что-то страшно нужное, как раз то, из-за чего у тебя погаснет состояние озарения…
Не помню, с чего это началось. Просто однажды я оторвался на какое-то время от своих воображаемых миров и обнаружил, что реальная жизнь, которой я живу, не менее фантастична, чем все мои самые невероятные вымыслы. Мельчайшие детали быта, на которые я раньше не обращал внимания - разве что раздражался, что отвлекает от моих писаний и чтения книг - неожиданно оказались исполненными глубокого смысла. Боже ты мой! Привычная, знакомая до чертиков квартира моей мамы, когда я в ней еще бывал, с привычным ее бардаком, вдруг превратилась в символ всей ее неустроенной жизни. Случайные прохожие на улице становились вестниками того, что случится дальше. Вышел на улицу, встретил одного пьяного, другого, потом гогочущую компанию стриженных - лучше было вернуться домой или пойти другой дорогой… Если я не слушался своего внезапно пробудившегося чувства - со мной обязательно что-нибудь случалось. Теряющиеся вещи, подворачивающаяся нога, когда мне нужно делать что-то важное, внезапная болезнь, когда выдавался просвет свободного времени - я быстро пришел к выводу о странной неслучайности кажущихся случайностей…
Забрезжила простая, как все гениальное, догадка…
И тогда циклоп начал меня бить.
Лай собаки, шаги, скрип крыльца, стук… Черт! Сердце дернулось в груди. Принесла же нелегкая кого-то… Неужели? Да нет, сторож, наверно, - забрел посмотреть, кто это один одинешенек топит печку в опустевшем после уборки урожая дачном поселке. Приглашать не буду, объяснимся у порога.
Холодным полуночным ветром хлестнуло по лицу как пощечиной.
Это не сторож…
Ну что ж, посмотрим в глаза друг другу.